Любовь на спор.

Утром Макс проснулся и не обнаружил никого рядом. Он провел рукой, но не нашел Кати. Нестерович, тяжело вздохнув, встал и поплелся на кухню. Катя, стоя у плиты, готовила завтрак. Кто кроме нее накормит Мишку с Максом? Не Соня же… — Доброе утро. — Нестерович подошел к ней сзади. — Доброе, — Катя выпрямилась и продолжила готовить, молясь о том, чтобы он ушел. — Миша проснулся? — он старался держаться и не смотреть на нее. — Нет, спит пока. И ты не буди, завтрак все равно еще не готов. — Что готовишь? — Макс подошел ближе к ней. — Оладушки. Если хочешь, могу тебе что-нибудь другое приготовить. Просто Мишка вчера просил. — Меня все устраивает. Соскучился по таким завтраками. — Я не готовила всего два дня, — она достала из шкафчика тарелку. — А кажется две недели. Тебе может помочь? — Нет, я сама, — она засуетилась. — Ты иди пока, еще поспи или в душ сходи. — Ладно, я понял. — он развернулся и вышел из кухни Решетникова, облегченно выдохнув, продолжила готовить, стараясь унять дрожь в руках. Она не хотела вот таких отношений с ним, не хотела сторониться него. Но внутренний голос твердил, что Катя обязана прекратить «ночные разговоры» под одним одеялом. Макс, приняв душ, направился в комнату. Он понимал, что Кате не уютно находиться с ним в одном помещении. Так еще и наедине. Он быстро оделся и сел на кровать, смотря в одну точку. Катя, накрыв на стол, решила пойти разбудить Мишку, но, проходя мимо комнаты, заглянула и еле слышно постучала, пытаясь обратить на себя внимание парня. — Макс?.. — Ммм? — Нестерович перевел взгляд на дверь, до сих пор погруженный в свои мысли. — Ты чего? Все хорошо? — Да, отлично. — Макс постарался улыбнуться. — Можешь иди завтракать, — неуверенно продолжала она. — Я пока Мишу разбужу. — Хорошо. — тихо проговорил он и поднялся с кровати, подходя к двери. Катя, улыбнувшись, отошла с прохода и посмотрела на него исподлобья, будто стесняясь. — Решетникова, расслабься. Я не кусаюсь. — проговорил Макс, направляясь в кухню. — Не будь в этом так уверен, — ответила она, уходя в гостиную. Подойдя к дивану, Решетникова присела на корточки и, погладив Мишку по животу, шепотом сказала: — Пора вставать. — Ммм, — он потянулся и улыбнулся, — Катя, ты тут. — Куда я могу от тебя уйти, — она поднялась и села рядом с ним. — Кушать пойдешь? — Да, пойду. — Миша встал и обнял ее. — Ты больше не плакала? — Откуда ты… — Катя покачала головой. — Так значит ты Макса отправил ко мне спать? — Ага. — он довольно улыбнулся. — Он тебя пожалел? — Да, — она заметно расстроилась. — И пожалел, и успокоил. — Я когда плачу, он тоже меня жалеет. — Миша обхватил ее за шею. — Это разные вещи, — Катя взяла его на руки и пошла в ванную. — А как он тебя жалеет? «Сказала бы я как…» — Не так, как тебя, — решила отвертеться девушка. — Он тебя целует. Как папа маму. — он хитро улыбнулся. — Тише, — она поставила его на пол. — Только при Соне об этом не говори. Чисть зубы и приходи на кухню. — Не скажу. — прошептал малыш и приложил пальчик к губам. — Я молчу. Решетникова тихо засмеялась и пошла на кухню, где в гордом одиночестве сидел Макс. — Ты чего не ешь? — она села за стол. — Тебя жду. — он посмотрел на нее и вздохнул. — Ты же знаешь, — она взяла в руки кружку с кофе. — Я по утрам не ем. — Знаю. — Макс подвинул тарелку к себе. — Мишка проснулся? — Пришлось будить. Сейчас умоется и придет. — Он всегда долго спит. — Нестерович начал есть и прикрывать глаза от удовольствия. — Ты когда последний раз нормально ел? — Когда ты меня кормила. — Это жестоко, — она посмотрела на его не выспавшееся лицо. — Она что, совсем не готовит тебе? — Я готовлю лучше. А ты знаешь, как я готовлю. — Макс устало улыбнулся. — Помню, — Кате хотелось обнять его, а еще лучше поцеловать и сесть к нему на колени. Но она ограничивалась пронзающим взглядом, от которого ей самой становилось не по себе. — Я теперь умею варить макароны. Ну почти умею. — Макс отпил кофе. — Я тебе подарю кулинарную книгу, чтобы всякой фигней желудок не травил. — Гамбургеры. Вот что меня спасает. Кулинарная книга тоже не помешает. — Приходи к нам ужинать. И Мишку с собой приводи. А то с такими темпами вы долго не проживете. — Я, конечно, с радостью. Но не удобно. — Я пошутила, Макс. — Я уже обрадовался. — Теперь все сам. Пора взрослеть, — Катя встала и подошла к раковине, споласкивая чашку. — Спасибо большое, было очень вкусно. — Макс подошел к ней и поцеловал в губы, задерживаясь больше приличного. Катя, замерев на секунду, обхватила его лицо ладонями, не собираясь отпускать. «Боже, прекрати так себя вести». Макс повторил поцелуй, целуя ее более увереннее. « Стоять. Остановись, Нестерович. » кричал ему внутренний голос, но он его затыкал. — Катя, я все! — к ним вбежал Мишка. — Ой, — он быстро прикрыл глазки. Макс не хотя оторвался от нее, проводя рукой по пояснице. — Малой, садись кушать. Катя, прикрыв глаза, не хотела отказываться от этих, таких нужных сейчас прикосновений. Поэтому продолжила стоять, переложив руки на плечи Макса. Нестерович улыбнулся и прижал ее немного ближе к себе, обхватывая талию руками. — Вы такие класивые… — мечтательно произнес Мишка, прожевывая завтрак. Макс улыбался, стараясь сдерживать смех. Мишка казался таким смешным. — Кушай. С набитым ртом не разговаривают. — Макс, — донеслось из коридора. — Ты приготовил завтрак? Катя, услышав голос Сони, оттолкнула Нестеровича в сторону и села на стул, делая вид, что кушает. — Катя приготовила. — ответил он, разочарованно опуская глаза в пол. — Она всё ещё здесь? — запищала девушка. — Ты забыл, что она сделала? — Не ори, а. — Макс повернулся к ней. — Спасибо лучше бы сказала. А что ты вчера сделала? Опять довела ребенка. — Ты знаешь, почему я это сделала, — она перевела взгляд на Катю. — Я думала, ты уйдёшь. После того, что услышала. Решетникова сглотнула и посмотрела на Макса. — С тобой он таким нежным не был, — эту фразу Соня прошептала прямо ей на ухо. Макс смотрел на ехидный взгляд Сони и сжимал кулаки. Но стоило ему посмотреть на Катю, и его отпускало. — Спасибо, Катя. — Мишка запрыгнул ей на руки. — Очень вкусно. — Не за что, — она погладила его по голове. — Мне даже понравилось готовить для вас. — А ты плиходи еще. — он прижался к ней. — Или я к тебе плиду. Можно? — Конечно, приходи, когда захочешь. Только заранее говори, что тебе приготовить. — Блинчики. Шоколадку. Бутелблоды. Шоколад. Конфеты. — Миша задумался. — Еще я люблю булочки. И шоколадку. — С шоколадом пора завязывать. Посмотри, щёки до сих пор красные. Малыш схватил себя за щеки, а его глаза резко расширились. — Бедные щечки. Катя засмеялась, наблюдая за ним и взглянула на Макса. — Мне пора идти. Нестерович поджал губы и еле качнул головой. — Я провожу. — Катя, может еще посидишь? — Миша состроил щенячьи глазки. — Не могу, — она встала и посадила его на стул. — Меня собачки ждут. — Я тебя тоже буду ждать. — он грустно улыбнулся. — Я приду. Потом, — она поцеловала его в макушку и направилась в прихожую. — Пока. — тихо проговорил он, махая ручкой. Макс посмотрел на ее и подал ей куртку, помогая надеть ее. — Спасибо тебе. — За завтрак? — Катя оделась и подошла к зеркалу, завязывая на голове пучок. — Нет, просто спасибо. И за то, что помогла с Мишей, а не отказала. — Ты же знаешь, мне только в радость сидеть с ним, — она повернулась к нему лицом. — Это же Мишка. — Да, охмурил он тебя. — Макс подошел немного ближе к ней. — И не только, — Катя показала ему кольцо. — Маленький охмуритель, я же говорю. — он улыбнулся, смотря на ее колечко. — В плане возраста — маленький, во всём остальном он умнее нас с тобой вместе взятых. — Да, это точно. Вырастет еще умнее будет. Хороший парень растет. — Макс обнял ее за талию, притягивая к себе. — Твоё воспитание, — Катя положила голову на его грудь, шумно выдыхая. — Стараюсь. — Нестерович прикрыл глаза, поглаживая ее по спине и целуя в висок. — Не хочу уходить, — она обхватила его шею руками. — И не только от Мишки. — И я не хочу. Не уходи. Постой со мной так хотя бы несколько минут. — Макс поцеловал ее в шею. — Соня может увидеть, — она привстала на носочки, слегка наклоняя голову на бок. — Пусть видит. — он продолжал целовать ее и поглаживать спину. — Я ей уже говорил, что люблю тебя. — Я верю тебе. Просто не хочу собирать тебя потом по частям. Соня очень эмоциональна в последнее время. — Она вечно пищит и орет. — Макс неуверенно коснулся ее губ. Решетникова заставила его отойти назад и, впечатав парня в стену, она продолжила прерванное ранее, ставшее таким горьким для неё, наслаждение. Макс зарылся руками в ее волосы, начиная более настойчиво и уверенно ее целовать. Одна рука легла на бедро, аккуратно поглаживая. «Решетникова, так нельзя. Ты же клялась, что прошлый раз был последним. Снова обманываешь себя» — повторяла она про себя, но в реальности лишь сильнее сжимала воротник его кофты и почти не дышала, не желая прерываться. Нестерович развернулся, и теперь Катя была прижата к стене. Макс немного отстранился, позволяя сделать глоток воздуха, а потом вновь припал к ее губам. Поцелуи стали вновь спускаться на шею. — Я очень люблю тебя, — на одном дыхании выпалила Катя. — А я люблю тебя. — он нежно целовал каждый миллиметр ее лица. — Сильнее, чем можно представить. — Я же потом пожалею о своих словах… — Катя остановила его. Макс посмотрел в ее глаза и взял за руку. — А я тебя все равно люблю. И не пожалею. — Я не смогу быть рядом. И ты это понимаешь. — Не понимаю почему. Хотя знаю, что от своего ты не отступишь. — Нестерович вздохнул. — Если тебе нужна моя помощь, только скажи. Я приду. — Ты тоже если что звони, — она погладила его по плечу. — Пока. — Макс в последний раз ее обнял. — До встречи. — Пока, — Катя на секунду уткнулась носом в его шею и положила руки на его лопатки, сильнее обычного прижимая к себе. Ему совсем не хотелось ее отпускать. Он мог бы простоять с ней так целый день, не выпуская из своих объятий. Макс поцеловал ее в висок и прикрыл глаза. — Катя, стой, — к ним выбежал Мишка. — Можно я пойду с тобой? Решетникова, отходя от Макса и смотря на малыша, с сомнением произнесла: — Не уверена, что это хорошая идея. — Ты будешь мешать Кате. За тобой глаз да глаз нужен. Разнесешь еще весь приют. — Нестерович присел перед ним. — Я буду слушаться, обещаю, — он умоляюще посмотрел на парня. — Пожалуйста, Максим. — Все вопросы к Кате. — он поднял руки вверх. — Скорее всего, я об этом пожалею, но… Ладно, собирайся. Помощники мне пригодятся. — Кать, ты же с ним замучаешься. — Макс удивленно посмотрел на нее. Решетникова наклонилась к нему и шепотом сказала: — Ты идешь с нами. Глаза Макса расширились, и появилась улыбка, которую он попытался скрыть. — Так намного лучше. — Одевайтесь, я вас на улице подожду, — она щелкнула Мишку по носу и вышла за дверь. — Вот видишь, — малыш начал неуклюже обувать ботиночки. — Как я тебе помог. — Чего? — Макс засмеялся. — Помог? — Спас тебя от Сони, — тихо ответил Миша. — И подарил немного времени с Катей. — Какой ты умный. — Нестерович погладил его по голове и прошептал. — Спасибо. — Давай быстрее, — он натянул шапку. — На улице холодно, а Катя ждет нас! — Сонь, мы пошли. — прокричал Макс, открывая дверь. — Куда это вы? — она вышла к ним, зло смотря на парня. — В приют. К животным. — То есть, тебе какие-то блохастые твари важнее? — девушка подошла ближе к ним. — Ребенок хочет посмотреть. Выражайся нормально. — Да пошли вы, оба! — Соня ушла в комнату, захлопнув за собой дверь. — Не слушай ее, хорошо? — Макс поцеловал его в макушку. — Я пливык, — сейчас настроение этого ребенка не могла испортить даже эта неприятная особа. — И ты тоже. А еще ты пливык к тому, что вы с Катей вместе. Поэтому тебе так тяжело. — Я тебя в философы отдам. Идешь сразу в универ, а не в школу. — Макс подхватил его на руки. — Да, я привык. И мне тяжело. — Но она тебя любит. И я это вижу. — Я тоже. — он улыбнулся и вышел из квартиры, направляясь к Кате. — Быстро вы, — Решетникова повернулась к ним. — Надеюсь, Соня не истерила? — Не-е-е-т. — Макс вытащил ключи из кармана и открыл машину. — Садитесь. — Катя, а там много собачек? — усаживаясь на сиденье, начал Миша. — Очень, ты даже не представляешь, как их много и как они одиноки, — Катя пристегнулась. — Теперь к ним едем мы. — Макс растирал ладони, садясь на сиденье. — Замерзла? — он посмотрел на Катю. — Нет, я уже привыкла. Настя всегда долго собирается. — Ну вы девушки всегда так. — Макс вырулил со стоянки, выезжая на дорогу. — Катя, а у тебя есть собака? — снова начал допрос малыш. — Увы, но нет, — она вспоминает, как Макс хотел завести щенка. От этого на душе становилось ещё паршивее. — Мишка тоже любит собак. — Нестерович перевел взгляд на нее. — Кать, ты чего? — Всё в порядке, — она отвела взгляд к окну. Мишка, заметив, как сильно Катя расстроилась, дёрнул Макса за рукав и кивнул в сторону девушки. Нестерович, в сотый раз поражаясь малышу, улыбнулся и положил руку на Катино колено, аккуратно поглаживая. — Ка-а-ать. — Что? — Решетникова продолжила сидеть неподвижно. — Не хмурься. Тебе не идет. — Макс продолжал свои действия. — Улыбнись. — Катя, — Мишка дотронулся до её руки. — Ты на нас обиделась? — С чего ты взял? — она повернулась к нему. — Я просто не выспалась. — Со мной так плохо спать? — Макс улыбнулся, украдкой смотря на нее. — Макс, — Катя притворно закашлялась. — Давай не при Мише. — Ладно, понял. Отложим разговор. — Нестерович немного сжал ее колено. — Максим, а ты хочешь завести собаку? — Миша заёрзал на месте. — Ну. Я бы не отказался. — он улыбнулся, откидывая голову назад. — У тебя всё лавно не будет собаки. Соня не лазлешит. Макс тяжело вздохнул крепче цепляясь за руль. Улыбка сошла с его лица. — Зато у тебя может быть. — Будет здорово, если ты возьмёшь себе кого-нибудь. Например, Бульона. — Бульона? — удивленно проговорил Макс. — Да, — она заметно повеселела. — Есть там один пёсик, которого я просто обожаю. Хотела взять к себе, но… — Посмотрим, что там за пёсик, которого ты обожаешь. — он немного расслабился. — Поверни направо, — спохватилась она. — Там ещё пара метров и приедем. — Хорошо. — Макс убрал руку с ее колена и повернул в указанном направлении. — Мы на месте, — Катя отстегнула ремень и повернулась к Мише. — Ну что, идём? — Да! — воскликнул малыш и посмотрел на Макса. — Ты же пойдёшь с нами? — Конечно пойду. — он улыбнулся малышу и вылез из машины, открывая ему дверь. — Кать, веди нас. Решетникова взяла Мишку за руку и направилась ко входу. — Вот и мои заиньки, — она провела их по коридорам приюта. — Вы здесь походите, я на минуту отойду. Она улыбнулась Мише и убежала. — Ну что, как тебе? — Макс присел перед ним, смотря на собак. — Смотли, он указал в сторону одной из клеток. — Мне кажется, это Бульон. — Почему ты так решил? — Ей глустно, — малыш подошёл к собаке. — И Кате тоже глустно. Макс вздохнул и посмотрел на щенка. — Сейчас Катя придет, и мы спросим. — Я вернулась. — Решетникова подбежала к ним. — Ну как вы тут? — Отлично. Кать, а где Бульон? — Прямо перед тобой, — она села на корточки и подозвала щенка. Он завилял хвостом и подошёл к ней. — Привет, мой хороший. — Мишка угадал. — Макс довольно улыбнулся и погладил щенка, наблюдая за Катей, которая чуть ли не целовала щенка. — Катя, — Мишка встал рядом с ней. — А можно я его себе заберу? — Я не знаю… — она растерянно посмотрела на Макса. — А мама против не будет? — Ну если что, то он потом будет жить у меня. — Нестерович взял щенка на руки. — Сомневаюсь. — А я нет. — Макс, она выкинет его при первой же возможности, — Катя повысила тон голоса. — Я не позволю. — Нестерович не отрывал взгляд от щенка. — Ты против? Мы можем взять другого. — Я буду только рада… Наконец-то мой хвостик найдёт дом. — Ты такой ласковой даже со мной не была. — Макс наигранно обиделся и надул губы. — Ты же знаешь, как я к тебе отношусь. Стоит ли говорить об этом? — она улыбнулась парню. — Ну-у-у-у, не плохо было бы. — Нестерович старался сохранять серьезное лицо и обиженные глаза. — Я тебя… ценю, — она забрала Бульона на руки. — Пойду предупрежу, что мы его забираем. — Я тебя тоже именно ценю. — Макс улыбнулся, проговаривая про себя правильный вариант слова «ценю». — Мы тебя ждем. — Всё, — возвращаясь обратно, радостно сказала Решетникова. — Теперь он наш. То есть, ваш. — Наш. — поправил ее Макс. — Он явно тебя любит. — Нестерович наблюдал за щенком, который не отходил от Кати. — Я от него месяц не отхожу. А в последнее время только в нём радость и нахожу. Макса задели ее слова. Улыбка сошла с лица, а он все так же смотрел на нее, борясь с желанием прижать к себе. Катя, стоя напротив него, пыталась придать своему выражению лица хоть каплю счастья, но получалась лишь горькая усмешка. — Вы езжайте домой, у меня тут ещё дел много. — Давай мы с тобой останемся, а потом я тебя отвезу. Мишку по пути домой закинем. — Я здесь до вечера буду. Пока покормлю, пока погуляю. Это всё очень долго… — Миш, мы спешим куда-то? — Макс посмотрел на малыша, который обошел всех собак. — Нет, мама меня только вечелом заблать обещала. — Ну вот. Твоей маме даже ехать не придется. Мы тебя сами отвезем. — Можно я пойду с Бульоном поиграю? — Да, конечно, — Катя почесала затылок. — Идите прямо, там будет дверь железная, откроете её и можете гулять сколько угодно. — Теперь говори, что мне делать. — Макс растеряно посмотрел по сторонам. — Кого и чем кормить? — Пошли за мной, — она потянула его за руку. Они зашли в некую кухню для животных. — Бери одну миску и неси хвостатому другу. Пока всех не накормим, нас не отпустят. — Ага, понял. — он улыбнулся и взял одну миску. — Вдвоём быстрее будет. Катя взяла в руки сразу три миски и, проходя мимо парня, пошла к клеткам. — Кушай, — она поставила перед одной из собак еду. А потом, покачав головой, поджала губы. — Мне будет тебя не хватать. — Почему не хватать? — Макс быстро расставлял миски, бегая туда сюда. — Её завтра усыпят, — Катя прикрыла рот рукой. Нестерович чуть не уронил миски и сам не упал. — А почему? Долго не забирают? — Она болеет просто. Причём давно. Мы могли бы оставить, но ей с каждым днём всё хуже. Макс подошел и обнял ее, поглаживая по голове. — Была бы моя воля, я бы всех забрал. — Почему всё так? — она обняла его. — Ты не рядом, уже третью собаку за месяц усыпляют, в универе проблемы. — Я могу быть рядом, если ты этого захочешь. — он крепче прижал ее к себе. — А в универе что? — Я скоро его заканчиваю, в этом вся проблема. Макс прикрыл глаза и шумно выдохнул. — Как бы ты не хотела, я тебя из-под земли достану, но ты не исчезнешь насовсем. — он поцеловал ее в лоб. — Ты не понимаешь. Будь ты на моём месте, что бы ты сделал? Остался со мной? Сомневаюсь. Семья это хорошо, дети ещё лучше… А ты бегаешь от неё, тайком со мной обнимаешься. И тебе нравится так жить? — А что мне сделать? Отпустить тебя? Нет, я не отпущу. Мы с тобой столько раз об этом говорили, и каждый раз возвращаемся о нашей с ней будущем, которого вовсе быть не может. Ты бы стала жить с человеком, к которому у тебя неприязнь? Который оскорбляет твоих родных и любимых людей? Который по скотски себя ведет? — Макс уткнулся носом в ее шею. — Если она и беременна, то я конечно уже люблю этого ребенка, но и тебя я люблю не меньше. — Я тоже люблю, — она отошла от него на пару шагов назад. — Но с тех пор, как ты появился, всё идёт под откос. Абсолютно всё. Это как проклятие, только избавиться от него нельзя. Мне это надоедает, понимаешь? Тебе бы было приятно, если бы я жила с другим, но при этом мы с тобой каждый день встречались и делали вид, что всё нормально. У тебя скоро будет ребёнок, я стану ненужной. И не нужно говорить, что так никогда не произойдёт. Я знаю и понимаю. Просто давай останемся друзьями. Только теперь после ее слов, он понял насколько ей сложно, как тяжело приходить и видеть его с другой, выслушивать оскорбления Сони и прятаться за ее спиной. Он вынужден ее отпустить. Ей так будет лучше. — Прости меня. — он покачал головой. — Теперь понимаю. Если ты так хочешь, и тебе так будет лучше, то я согласен. — Друзья — это значит никаких случайных поцелуев, касаний и тем более объятий. Ты обещал, что тот поцелуй был последним. Так сдержи это обещание. Сделай хотя бы раз в жизни что-то не ради себя. — Нет, ну объятия это ты перегнула. Целовать я тебя так больше не буду, обещаю. — И обнимать тоже. — По дружески буду. — Нет, не будешь, — она пошла обратно на кухню. — Буду. — он поплелся за ней. — Нестерович, хватит спорить. Я же сказала, что нет. — Вот потом и посмотрим. Я бы мог еще и целовать по-дружески. — Ты считаешь, это смешно? — Решетникова резко поставила миску на стол. — Так, все, мисками только не кидайся. Я понял. Не буду. — Макс поставил чашки на стол и нервно выдохнул. — Давай заканчивать, — она немного успокоилась. — И на сегодня хватит. Завтра ещё приду. — Хорошо. Надо еще Мишку найти. — Я его приведу, — Катя быстрыми шагами ушла от него. — Максим, он такой холоший! — прибежал к нему Мишка, держа щенка на руках. — Я с ним иглал! — Молодец какой. — Макс улыбнулся и погладил щенка. — Едем домой? Уже много времени. — А Катя? — он повернулся к девушке. — Катя с нами. Мы тебя отвезем домой, потом я отвезу Катю. — Холошо, — он крепче прижал к щенка. — Идём, — Решетникова погладила малыша по голове. Макс улыбнулся и пошел за ними, смотря на то, как Мишка аккуратно прижимал к себе щенка, стараясь его нести и не уронить, счастливо улыбаясь и гордо поднимая голову. — Тебе придётся делать химчистку салона, — наблюдая за тем, как Бульон бегает по сиденьям, улыбалась Катя. — Да ладно, сделаем. — Макс посмотрел в зеркало заднего вида. — Миша, если мама не разрешит, позвони мне завтра, я заберу его. — Я её уговолю. Я очень хочу его оставить. — Уговаривай, ты можешь, я знаю. — Вы станете отличными друзьями, — Катя посмотрела на них. — Он так рад. — Еще бы. — Макс улыбнулся. — Миха, приготовься, тебе скоро выходить. — Катя, спасибо тебе большое, — Мишка взял щенка. — Всегда мечтал о собаке. — Теперь для полного счастья только пирога не хватает, — она засмеялась. После того, как Макс отвел малыша и сел назад в машину, он тяжело вздохнул и откинул голову назад. — Главное, чтобы ему разрешили. У него потом траур будет, если я его заберу. — Он у тебя бывает чаще, чем дома, — она посмотрела вперёд. — Если что, то говори мне. Я заберу. Не хочу, чтобы его снова били. — Я не отдам его назад в приют. — Она сможет, — Катя открыла дверь машины. — Или того хуже — на улицу выкинет. — Я провожу. — Макс вылез за ней. — Сама дойду, — она вылезла из салона. — Соне привет. — Я сказал провожу — значит провожу. — Макс закрыл машину. — Какой ты грубый, — она засунула руки в карманы куртки. — Я не грубый. — Нестерович придержал ей дверь подъезда. — Я милый и пушистый. — Не обманывай меня, — Катя прищурила глаза. — Снова… — Что я милый и пушистый? Разве не так? — Макс состроил милое лицо быстро хлопая глазами. — Далеко не так. — Это почему? — он начал подниматься за ней по лестнице. — Потому что ты бываешь таковым, только когда пытаешься вымолить прощение, — Катя начала искать ключи. — Я запомнил. — Макс облокотился на стену. — Но это не совсем правда. — А что тогда правда? — Катя открыла дверь. — Что ты только со мной такой? — Как будто я никогда не был с тобой милым просто так. — Нестерович посмотрел на дверь. — Ладно, закрыли тему. Я тогда пойду. — Ну, иди, — она хотела сказать что-то иное, а именно такие простые, но такие важные слова. «Можешь остаться…». Но Решетникова промолчала. Макс опустил голову и попытался уйти. Хотелось ее обнять, но он же обещал, а раз обещал, то будь добр выполнять. — Иду. — Почему тогда стоишь на месте? — Я стараюсь начать идти. — он мысленно стукнул себя по лбу. — Помочь? — Нет, я сам. — Макс начал шагать назад. Катя, провожая его движения умиляющей улыбкой, хотела обнять. Последний раз. На прощание. Но она лишь зашла в прихожую, закрывая входную дверь. Макс вышел на улицу и вдохнул холодный воздух, хватаясь за голову. «Друзья.» А как дружить, когда любишь? Решетникова, упав на кровать, закрыла лицо руками и тихо заплакала. Она устала. Не физически, а морально… Она постарается забыть его. Может получится.