Аллергия

Заходя в уже давно знакомый мне ресторан, где обычно обедал отец, я расстегнул куртку и приветливо улыбнулся девушке-официантке, встретившей меня около входа. Отказавшись от предложения проводить меня до любого свободного понравившегося мне столика, я обвел взглядом зал в поисках знакомой фигуры. Недалеко от входа сидел мой отец, умело орудуя вилкой и ножом. Кивнув своим мыслям, я направился к нему. Признаться честно, я был удивлен тому, что он вызвал меня на важный разговор в такую непринужденную обстановку. Лавируя в проходе между узкими столиками, я достиг нужной мне цели, подойдя сзади к родителю, и, дотронувшись до его плеча, отчего отец вздрогнул от неожиданности, что вызвало у меня тихий смешок, и, обогнув столик, я приземлился на стул напротив него. -Что-то вы больно дерганный стали, Виктор Анатольевич, - вызвав у мужчины не одобряющий взгляд, я схватил бокал с водой, опустошая оный до дна. -Я после тренировки утренней, - объясняя свои действия, и, поднимая руки в сдающемся жесте, я откинулся на спинку плетённого стула и приготовился слушать отца. -Андрей, ты когда-нибудь повзрослеешь? - откладывая в сторону белоснежную тряпочную салфетку, папа принял серьезное выражение лица и отложил столовые приборы в сторону, которые сразу же оперативно были забраны официантом. -Куда ты так торопишься? Насколько я знаю, вторая тренировка у тебя только через три часа, - сдвинув брови, мужчина в голове явно уже начал прокручивать всевозможные варианты моего дальнейшего пути, думая, что он самым неблагоприятным способом скажется на моем здоровье на следующее утро, например, однако все его домыслы являлись не верными. -Дела, не терпящие отлагательств, - я развел руками, а затем сложил их в замок на поверхности стола, покрытой красной бархатной скатертью. Я, если честно, не любил такие заведения ещё с детства, они как-то ассоциировались у меня с людьми, которых, как правильно, волнуют лишь их собственные кошельки. К счастью, мой отец не был одним из таких. Я очень уважал его с самого раннего возраста за честность и мужество, поэтому сколько бы не отпирался, но все-таки в каких-то поступках пытался быть похожим на отца. -К делу, о чем ты хотел поговорить? -Надеюсь, ты помнишь, что я отдал тебе машину до того, как ты полностью возместил убытки за нее, только из-за того, что Федор Михайлович решил не отбирать у тебя права, а отправил лишь на профилактическую беседу? - дождавшись положительного кивка головой с моей стороны, мужчина продолжил. - И ты, Андрей, обещал мне, что обязательно посетишь ГАИ, так? -Да, пап. Это все, что ты хотел сказать мне? - садясь ровно, выпрямив спину, я выжидающе посмотрел на него. Тем самым "делом", на которое я так рьяно спешил, являлась Яна Самойлова. Я хотел навестить девушку, ведь ее температура держалась уже третий день: врач, которого Самойловы вызывали из городской больницы лишь развел руками, объясняя такое состояние Яны сильной простудой и чрезмерной усталостью. -Просто решил напомнить тебе лишний раз, чтобы оно как-то случайно из твоей головы не вылетело, как это обычно случается, - саркастически произнес мужчина, на что я закатил глаза и уже собирался подняться со своего места и направится к выходу, но голос отца, что стал более мягким по сравнению с предыдущим звучанием, остановил меня. -Я думал, ты пообедаешь, нет? -Простите, Виктор Анатольевич, весь в делах, поэтому перехвачу, что-нибудь по дороге, - все-таки поднимаясь со стула под пристальным взглядом папы, я шутливо поклонился ему. -Что за дела хоть? Надеюсь, снова краснеть за тебя не придется? - вновь беря в руки столовые приборы, мужчина поднял на меня глаза, разрезая мясной стейк, любезно доставленный официантом. Нет, за такие дела, конечно, не краснеют. Я улыбнулся таким своим мыслям и, кинув отцу пару прощальных фраз без объяснения, направился быстрым шагом на выход из "Каравэллы". Кинув сумку на пассажирское сиденье, я приземлился на водительское и умелыми движениями завел двигатель автомобиля. Подождав пока он хорошенько прогреется, я снял машину с ручника и вырулил на главный проспект, от которого до дома Самойловой было пять минут езды. И вот, вскоре я уже парковался у знакомого подъезда. Заглушив мотор, я потянулся назад, доставая оттуда букет из разноцветных гербер, который был куплен в надежде поднять Янино упадническое настроение, кое присутствовало у нее еще с самого начала болезни, я вышел из автомобиля, поставив его на сигнализацию. В нужный мне подъезд, как по мгновению волшебной палочки, отправились две пожилые женщины, поэтому, не став терять времени, я побежал к ним, в последнюю секунду ловя железную дверь пальцами. Когда я очутился около двери Самойловых и позвонил в звонок, мне ее открыл Федор Михайлович, что немного удивило меня - в такое время мой отец редко бывает дома, а тут целый начальник ГИБДД. Может, с Яной что-то? -Здрасте, Федор Михайлович, - зайдя в квартиру, и, закрыв за собой дверь, сказал я, он улыбнулся мне, кинув в ответ короткое приветствие, но на лице его не было тени обыденности. -Как Яна? - быстро сориентировался я перед озадаченным чем-то взглядом мужчины. Все это уже начинало мне не нравиться, и всякие дурацкие мысли полезли в голову. -Андрей, Яна на работе! - после этих слов мои глаза удивленно округлились, а брови непроизвольно сдвинулись. Заметив мое смятение Самойлов развел руками. -Такая вот она у меня, упрямая, решила, что температура достигла незначительной отметки на градуснике, все, можно и дальше себя доводить, пока снова не стукнет! - пробурчал он. -Как на работе? - вырвалось у меня. -У нее же еще вчера тридцать восемь и шесть было? - волна какого-то беспокойного чувства захлебнула меня с головой, и я, вручив букет Федору Михайловичу, и, торопливо с ним попрощавшись, пулей вылетел из их подъезда на улицу, к машине, быстро заводя ее, и на приемлемой для города высокой скорости понёсся во Дворец спорта. Когда я остановился на своем парковочном месте, к моему автомобилю медленно прошествовала Касаткина с жвачкой за щекой. Постучав худыми костяшками пальцев по оконному стеклу с моей стороны, она сложила руки на груди. -Ты Яну видела? - резко спросил я, не дав произнести брюнетке ни слова. Та нахмурилась и, немного помедлив, неохотно ответила мне. -Какую Яну? - не поняла она, ну или сделала вид, что не поняла. Я выбравшись из автомобиля, и, громко захлопнув его дверь, встал передней, выпрямляя плечи, и легонько встряхнул подругу. Девушка еще больше сдвинула недовольно брови и надула губы, словно маленький обиженный ребенок. -Видела я твою Самойлову, видела. Носится по дворцу и всем свои ненужные советы раздает, - раздраженно проговорила Марина. -Мариш, давай вот без этих колкостей, тебе не идет, - бросил я, отходя в сторону ступенек, ведущих на крыльцо, запорошенное снегом. Касаткина что-то недовольно пробубнила себе под нос и поспешила к автобусной остановке. Я честно не понимал, почему у нее так не ладились новые знакомства с девчонками, которые как-то были связаны с нами, "Медведями". С начала она долго не принимала Алину, но, убедившись, что никаких видов Морозова на Щукина не имеет успокоилась и даже стала общаться с фигуристкой и дружить, также было и с Олей - девушкой Антона Антипова. Однако все эти заскоки Марины проходили быстро и незаметно, но вот Самойлову она почему-то конкретно недолюбливала уже третью неделю. Зайдя в спорткомплекс, я огляделся по сторонам, глазами пытаясь отыскать нужную мне фигуру. И о да, мои старания были не зря. Яна суетливо шла в сторону своего медкабинета с огромной стопкой толстых папок в руках. Не задумываясь, я подбежал сзади к Самойловой и неожиданно для девушки резко положил руки на ее тонкую талию. А дальше произошло то, чего я никак не мог ожидать. Все папки, что были в руках девушки хаотично и с характерным звуком полетели на пол. -Спокойно, Маша, я Дубровский, - обходя Яну, и, становясь перед ней, я выставил руки вперед в ободряющем жесте и присел на корточки. Девушка также опустилась рядом со мной и начала собирать упавшие документы. -Узнала бы, кто это сделал, - многозначительно протянув, широко улыбнулась Самойлова и погрозила мне указательным пальцем. Я улыбнулся ей в ответ и сделал вид, что сотворил бы с этим человеком тоже самое, поддакнув девушке. -Спасибо! - когда все папки были собраны с пола, поблагодарила меня русая, а я отобрал у Яны всю эту стопку и пошел за Самойловой в нужном ей направлении. -Не за что, - подмигнув девушке, ответил я. -Ты, кстати, ничего не хочешь мне объяснить? - получив отрицательный ответ в виде мотания головы из стороны в сторону от нее, я продолжил. -С болезнью не шутят, а ты на работу вышла, как это называется? -Слушай, Андрей, я почувствовала себя лучше, правда, вот и вышла! - открывая передо мною дверь медкабинета, произнесла девушка. -Температура какая? - положив все папки на стол, я сел на стул и стал следить за торопливыми движениями Яны: она быстро читала названия наклеенные на папках и расставляла их по местам в шкафчик для документов. -Все хорошо с моей температурой, тридцать семь и семь - жизни ничего не угрожает, - развела она руками и поправила ворот халата на шее, откинув распущенных волосы назад. Ну, ничего себе "не угрожает"! Я дома обычно с такой температурой в лежку лежу. -Спасибо за заботу, -Самойлова подошла ко мне сбоку и, наклонившись оставила лёгкий поцелуй на щеке, заставивший впасть меня в мимолетный ступор. И я было хотел уже начать этот важный разговор, который планировал уже четыре дня, но мои мысли и желания вновь прервали. В дверь кабинета медперсонала громко постучали, на что Яна и я в один голос ответили: "войдите". -Помогите, скорее! - в помещение забежал среднего роста мужчина. На руках он держал маленькую девочку, глаза которой были закрыты. Она была одета в красиво расшитый костюм для выступления с номерами по фигурному катанию, а на ногах ее, конечно же, были коньки. Я даже не успел ничего толком понять, как Самойлова быстро попросила уложить ребенка на кушетку, узнавая у родителя, что произошло. Затем она измерила пульс и давление. -Андрей, вызови "Скорую", - скомандовала Яна, и я тут же достал из кармана телефон, трясущимися пальцами стараясь набрать номер приемного отделения. И когда я дозвонился, неприятный женский голос оповести меня о том, что все машины на вызове и придется подождать. -Мы не можем ждать, - воскликнула русая после того, как я вкратце изложил ей все то, что услышал в телефонной трубке. -Поехали, - не долго думая, громко и решительно произнес я. Яна на пару секунд остановилась, пытаясь что-то отыскать в моих глазах, после чего согласно кивнула и, сняв с вешалки свое пальто, и, накинув его на плечи, побежала за мной. Я нес девочку на руках, стараясь обойти все опасные скользкие участки, попадающиеся мне на пути, сзади меня подстраховывала Яна, которая прямо в балетках оказалась на сыром и холодном снегу, поэтому в мыслях сразу появилась идея о том, что мне стоит провести с ней разъяснительную беседу по этому поводу, но это потом. Папа девочки следовал за нами, немного отставая, и постоянно вытирал со лба пот. Когда мы вчетвером оказались в моей машине: Яна с девочкой сзади и мужчина на пассажирском сидении рядом со мной, я завел двигатель, не став ждать, пока тот прогреется после стоянки на сильном морозе, и быстро, но аккуратно вырулил с парковки Ледового. Время, за которое мы преодолели расстояние от спорткомплекса до городской больницы не заняло больше десяти минут с пробкой на проспекте. И, наконец, на горизонте показалось нужное нам высокое здание. Из автомобиля мы вместе слажено выбрались и бегом направились в корпус приемного отделения. Девочку забрали в кабинет вместе с Яной, вручившей мне свою пальто, поменяв его на медицинский халат. Самойлова вышла оттуда спустя только десять минут. И я, и отец девочки ринулись к ней. -Вы диабетик, верно? - обратилась она к мужчине, на что тот незамедлительно положительно ответил. -Можете уже не волноваться: иначе еще одного обморока нем не избежать. У вашей девочки упала глюкоза, что свидетельствует о том же сахарном диабете, что и у вас. Но я так понимаю, что с дочкой это впервые, и раньше у нее он никак не проявлялся? -он еще раз кивнул, потому что был не в состоянии нормально ответить, скорее всего, от страха за своего ребенка. -Это заболевание чаще всего наследственное. Поэтому, пожалуйста, покажитесь вдвоем врачу. Сейчас девочка находится под капельницей, но уже в сознании, можете пройти к ней, - улыбнулась мужчине Яна. -Спасибо Вам большое! - все еще заплетающимся языком и заикаясь, проговорил он и незамедлительно отправился в палату к дочери. Я же восхищенно наблюдал за девушкой, оперевшись спиной на противоположную стену. В моих глазах она стала единственной девушкой, которая заслужила к себе столько уважения и гордости. И я уже не смогу просто так отпустить ее.