Качели

      Утро первого школьного дня было солнечным. Мила проснулась неожиданно рано. Приготовленная ещё с вечера школьная форма лежала на стуле. Зябко поёжившись после тёплой постельки, рыжая встала. В квартире было тихо. Мила уже давно привыкла к этой тишине. Дядя часто уезжал по делам, девушка неделями оставалась одна. Умывшись, Рудик переоделась в платье. Подойдя к зеркалу, Мила принялась расчёсывать волосы. При её волосах это было очень трудно. Расческа то и дело застревала в её кудрях. Мила с шипением выпутывала её и начинала пытку заново. Когда она закончила, стрелка часов показывала половину восьмого. Ещё за десять минут девушка накрасилась.       Кухня была наполнена утренним светом. Счастливо жмурясь, Мила заварила чай и, забравшись в мягкое кресло, принялась его пить. Рыжая так замечталась, что когда зазвонили в дверь, она чуть не опрокинула чашку на себя. Поминая добрым словом ранних гостей, девушка открыла дверь.       На пороге стоял Нил. Волосы он всё-таки обрезал. Одет парень был в чёрный костюм. Увидев Милу, он улыбнулся. Девушка закрыла за парнем дверь и пошла на кухню.       — Привет, чай будешь?       — Давай, — Нил согласно качнул головой.       Пока Мила заваривала чай, Нил изучил содержимое холодильника и сделал неутешительный вывод, что продуктов хватит только на бутерброды. Мила кивнула: бутерброды — лучше, чем ничего.       — Ну, как настроение? — поинтересовался парень, сооружая завтрак.       — Жить можно.       — Ясно.       — Мы чай где будем пить? В комнате или в кухне.       — Лучше в комнате. Дядя где?       — В очередную командировку уехал.       — Говорил, когда вернётся?       — Скорее всего через неделю.       — Это хорошо, у меня к нему дело. Ты придёшь сегодня ко мне обедать?       — Угу, мы ещё не опаздываем? — Мила посмотрела на часы, было восемь часов.       — В принципе, можно уже собираться, — сказал Нил, отставив чашку.       Мила решила, что лучше будет, если они прогуляются пешком до школы. Нил не возражал. Они пошли через парк. В такое время там почти никого не было. Шли молча, каждый думал о чём-то своём.       Лютов почти не отводил глаз от Милиного лица, зная точно, что девушка сейчас погружена в себя. Он никогда не был робким парень, но с Рудик чувствовал себя несколько неопределённо. Словно что-то останавливало его, не давая вырваться тем чувствам, которые он испытывал к этой девушке.       Сейчас парень неосознанно сравнивал девушку с осенью. Он считал Милу красивой, даже не так — считал её эталоном красоты. Все его девушки проигрывали рыжеволосой. В конце концов Нил понимал, как далеки они от его идеала. Со временем он стал разочаровываться в каждой из них.       То чувство, которое Лютов испытывал к Миле, нельзя было описать словами. Нил очень редко к кому-то привязывался, поэтому о тех чувствах, которые испытывал, не решался говорить, боясь испортить. С затаенной нежностью смотрел на рыжие, похожие на бушующее пламя, волосы, на серые задумчивые глаза, которые дарили ему тепло и спокойствие, на веснушки, которые были неизменной чертой лица Милы, но при этом ничуть его не портили.       Сама же Мила думала о совсем другом. Она вспоминала, как ещё до встречи с Нилом гуляла по этому парку. Тогда Рудик не могла выражать свои чувства словами, но глаза выдавали одиночество, царившее в душе. Помнила, как проходила мимо людей, но они словно не замечали маленькую девочку с большими серыми глазами. Догадывалась ли она тогда, что ей предстоит? Нет, конечно же, она об этом даже не думала. Но всё же, Мила тогда находилась будто в коме. Но тогда, впервые встретив Нила, будто очнулась. С ужасом осмотревшись, поняла, что сама наложила на себя печать молчания.