Следствие ведут!.. Кто?

      — Кара, а где ты будешь жить? — адепты Школы Искусства Смерти вовсе не выглядели кровожадными монстрами, вопреки распространенному мнению. Ну да, есть, конечно, среди них жуткие личности, да, есть те, которым в силу расы запрещено появляться на территории Темной Империи, да, каждый из них убивал – и не по разу, но я за свою короткую жизнь успела увидеть многое. И по мне, лучше эти милейшие парни и девушки, которым, к тому же, еще и запрещено меня трогать, чем тот же самый Видзэриус Багряный и ему подобные.       К тому же, вот шайгенка, которая рядом со мной сейчас, явно не собиралась жрать мои мозги.       — Мне сказали, что подселят к кому-то из девушек, — пожала плечами я. — От двадцати до двадцати пяти лет без вредных привычек.       Не выдержав, поморщилась. Теперь, в здравом размышлении, эта формулировка мне не нравилась категорически. Поселят еще к какой-нибудь рафинированной зазнайке. Нет, это, конечно, Школа Искусства Смерти, но даже здесь, уверена, встречаются подобные индивидуумы.       Ребята тоже скривились.       — Каковы кандидатуры? — кисло поинтересовалась Аджей.       Память у меня была великолепная. Без этого в моей работе никак. Я очень долго тренировалась запоминать любое сказанное слово и потому почти без запинки процитировала:       — Вампирша Ания, шайген Аррна, русалка Эльна, русалка Мийнэ, драконица Телльирна.       Та самая неулыбчивая голубоволосая русалка подняла на меня взгляд:       — Я Мийнэ.       Шайгенка тоже вскинулась:       — А я Аррна.       — То есть, мои потенциальные соседи, — резюмировала я. — А что насчет оставшихся троих?       — Ну, самая нормальная из них – это драконица, — поморщилась Аджей. — Русалочка – истеричка, а вампирша просто немного не от мира сего. Если к ней попадешь, тебе конкретно так не поздоровится.       — Что значит, не от мира сего? — недоуменно уставилась я на девушку.       — Она чуть что — в драку лезет. Кусается, зараза. Уже сколько раз ей за это от лорда Эллохара прилетало, так нет, никак не успокоится. У нее с нервами не все в порядке, вот и срывается на всех подряд.       — Ну, думаю, в таком случае, меня с ней точно не поселят, — успокоилась я. — Лорд Эллохар, насколько я поняла, не заинтересован в моей гибели или травмах.       — Везет, — завистливо протянул Гриарг. — Если бы он так к своим адептам относился… ***       — Кара, познакомься, это твоя соседка по комнате — адептка Искара Телльирна.       Мы с драконицей смерили друг друга настороженными взглядами. Она была высокой, стройной, с зелеными глазами и пышным облаком золотых волос. У внешних уголков глаз золотистые чешуйки, такие же на кончиках пальцев, вокруг ногтей.       — Приятно познакомиться, — я вежливо поклонилась девушке. Затянутая в черную форму адептка ответила столь же вежливым поклоном.       Тараг, а именно он представил нас, счел свою миссию выполненной и улетучился.       Девушка несколько напряженно вздохнула. Мы помолчали минуту, а затем она начала говорить:       — Половина полок в шкафу свободны. Половина комнаты твоя. Мне велено докладывать о каждом твоем подозрительном шаге или попытке бегства. Я париться по этому поводу не собираюсь, своих проблем до крышечки, а уж жаловаться на тебя точно не побегу, но, пожалуйста, взамен не причиняй мне проблем.       — Спасибо, — я искренне улыбнулась.       — Это не потому, что я тебе симпатизирую. Просто у меня нет времени на то, чтобы следить за всякими там…       — Нет, серьезно, спасибо, — мне импонировала такая прямота.       — Чем ты вообще будешь здесь заниматься? — проявила некоторый интерес драконица.       — Если бы я сама это знала, — недовольно усмехнулась. — Лорд Эллохар, скорее всего, все продумал, так что мне не стоит об этом задумываться. Надеюсь, я все узнаю в ближайшее время.       — Ну, в таком случае, удачи, — пожала плечами драконица, и равнодушно отвернулась.       Холодная она какая-то, но все-таки довольно приятная.       Комната в целом мне понравилась. Простая до аскетичности обстановка: шкаф, узкая постель с тонким матрасом, одеяло, так же далеко не пуховое, да и подушка не из лебяжьего пера.       Однако, я и не ожидала, что во дворец попала, хоть и было немного обидно. У меня в квартирке, между прочим, осталась теплая уютная кроватка с двумя одеялами и пятью или шестью подушками. Что поделать, люблю я устроиться с комфортом. Однако, при этом не брезгую и подобными полевыми условиями.       Интересно вот, правда, а чем эти адепты занимаются на досуге? И есть ли у них вообще этот самый досуг? И что я должна делать сейчас?       Обустраиваться мне, конечно, велели, однако, у меня с собой ни вещей, ни одежды, ни книг, ни даже средств личной гигиены. Надо что-то решать по этому вопросу, потому что иначе я рискую сегодня лечь спать, а завтра встать грязная, в уличной одежде.       Решила, что пора обратиться к моему отцу. Если уж он считает, что я теперь должна жить тут, не думаю, что ему будет сильно трудно перенести меня домой и потом забрать обратно с вещами.       Перед тем, как идти к Эллохару на поклон, попыталась дозваться Тарага, но он не отвечал, и пришлось самой вспоминать дорогу. Вообще-то на память я не жаловалась, однако когда ты находишься на территории Школы Искусства Смерти, о которой ходит такое количество страшных слухов, то не лишним будет иметь при себе сопровождающего, который хотя бы объяснит адептам, что «объект использованию не подлежит». Не то чтобы я боялась, нет, те с кем я успела познакомиться, милейшие ребята, но вот тот факт, что кто-то мог не услышать предупреждение, душу совершенно не грел.       Ну что ж, я не трусиха. Не могу дозваться духа-хранителя, пойду сама!       Решительно двинулась к дверям. Искара покосилась на меня, но ничего не сказала насчет моего желания покинуть помещение. Я задавила в себе малодушную мыслишку попросить ее о помощи и решительно вышла из комнаты. Не колеблясь повернула налево, в ту сторону, откуда меня привели, и, четко печатая шаги, направилась к лорду Эллохару. Нет, серьезно, не могу я его назвать папой! Не могу и все! Он — страшный и могучий темный лорд, причем я явно не являюсь его желанным ребенком. Смысл в том, чтобы воспринимать его как своего родителя?       Да и Найриша эта его… Я чувствовала какую-то иррациональную обиду на то, как он обращается с этой девушкой. Значит, моя мама побоку, так, развлечение, которое случайно переросло в нежелательную беременность, а эта девушка – королева сердца его…       Я всегда знала, что я нежданный ребенок, и нежеланный, и, как и всем бастардам, наверное, хотелось, чтобы во мне увидели не ошибку молодости, а любимого ребенка.       Нет, мать, конечно, меня любила, и даже защищала от нападок дядюшки, бабушки, дедушки, двух теток, двоюродных родственничков и прочей моей ядовитой родни.       Но даже в ее взгляде иногда проглядывала такая тоска… Однажды, я подслушала ее разговор, и прозвучала фраза, которая меня сильно ранила: «Я бы хотела, чтобы этого ребенка никогда не было!..». Мне тогда было пятнадцать, а в этом возрасте дети как никогда нуждаются в том, чтобы родители уделяли им как можно больше любви и заботы.       Наверное, как раз после этого мое желание уйти из дома полностью сформировалось, и когда мама умерла, я больше там не задержалась.       Вернуть меня пытались много раз, но единственной уступкой на которую я пошла стали семейные обеды каждые полгода, на которые собирался весь мой род, а также местная аристократия. Я надевала красивое платье, делала прическу, и целых три часа вела себя почти как настоящая леди. Почти, потому что все-таки поганый характер не спрячешь. Каждое мое возвращение домой заканчивалось попыткой запереть меня навеки под отчим кровом и наконец-то выдать меня замуж. Каждая такая попытка, разумеется, проваливалась, и в конце концов для меня это стало чем-то вроде забавного спорта. Правда, несколько напрягало то, что с каждым разом способы становились намного изощреннее, а мои родичи – все беспринципнее. Так, в последний раз меня ткнули иглой, смазанной парализующим ядом медленного воздействия. Я вовремя заметила, что ноги меня не слушаются, а руки потихоньку деревенеют, вытащила нож, с трудом перерезала постромки у одного из экипажей, (впоследствии оказалось, что это был экипаж моего очередного жениха), взвалила немеющую тушку на спину ездового ящера, и свалила в закат. Правда, где-то в лесочке ящер решил, что мой закат — вот он, скинул меня, и был таков. Я пролежала в том лесу несколько часов, медленно коченея от холода и сходя с ума от боли в вывихнутой при падении ноге, пока не появился Эллохар. Как я понимаю, он появляется рядом со мной, когда угроза жизни достигает уровня критической. После этого я отлеживалась неделю в лечебнице, а родственники слали мне письма, написанные высоким слогом о глубине своих сожалений, наполненные уверениями о том, что такого больше не повторится. Я нисколько не сомневалась в том, чья эта заслуга, и была ему очень благодарна.       Следующий подобный обед предстоял уже через пару недель, и меня уже заранее потряхивало от перспектив. Однако, теперь я была точно уверена, что мне нечего бояться. Магистр Эллохар непременно за мной проследит, если я его попрошу.       По ходу своих размышлений и воспоминаний, я все-таки выбрела к кабинету магистра.       Вежливо постучалась, но ответа не дождалась.       Постучалась еще раз — та же реакция.       Пожав плечами, я толкнула дверь и вошла. Вошла, чтобы замереть в тихом восторге: посреди комнаты бушевало ярко-алое пламя с багровыми всполохами, а больше в комнате никого не было. Крадучись, я подобралась поближе и осторожно протянула руку к огню, который, вопреки ожиданиям, не обжигал, но вполне ощутимо припекал. Осмелев, я дотронулась до огня, и… меня резко и бесшумно втянуло в самый центр, и я с тихим вскриком куда-то провалилась.