Гастрономические драбблы

О золотых ферелденских кабачках ходили легенды. По крайней мере, так Кадаш слышала раз за разом от местных. Впервые она узнала об этом загадочном овоще от жены объездчика Деннета, Элайны, у которой Малика покупала кабачки — не золотые, обычные — чтобы сделать рагу на ужин для отряда. Кадаш любила готовить. И кушать тоже. Флегматично расхваливая золотые кабачки, Элайна пускалась в такие эпитеты как «несравненные», «редкие» и «волшебные». Последнее особенно интриговало. На рынке в Редклифе этих кабачков не оказалось. Молодые торговцы, кажется, и вовсе не поняли, что у них спрашивают, а вот старики все доходчиво объяснили. Мол, кабачки эти золотые, очевидно, из-за своего цвета. Они дикие, а потому маленького размера. Прячутся под огромными листьями на опушках лесов, а на вкус — чистый мед. Созревают один раз в году и быстро гниют на корню, поэтому, чтобы сорвать их, нужно поджидать нужное время. Благо, сейчас как раз сезон. И Кадаш загорелась. Гоняясь за баранами по Внутренним землям, она не забывала поглядывать по сторонам — вдруг попадутся эти необычные кабачки. Но их нигде не было, а просить чужой помощи было бы актом капризности да и порушило бы гномью гордость в придачу. В Ведьмином лесу Кадаш ворчала себе под нос, разглядывая поваленные деревья и высокие магические льдины: «Они же все потопчут. Все кабачки. Кто же так делает?» Но даже в лесу золотого овоща не нашлось. Видимо, в Ферелдене кабачки прятались так старательно, что никто не мог их найти. Зато мятежных магов найти было легче простого. Ни Блэкволл, ни Солас тактично не показывали своего недовольства нынешним рационом, зато Варрик в один день поставил ультиматум: больше никакого рагу. И никаких кабачков. И Кадаш скрепя сердце смирилась. Стала готовить тушеную капусту, а после по всем Внутренним землям поставили лагеря Инквизиции, и потребность носить с собой котелок отпала. Так и забыли об этих кабачках на следующие два года. А потом Кадаш пригласили на ужин в Орлей. Маркиз Какой-то-там накрыл шикарный стол, хоть гостей было не так уж и много: он, его жена, их старший сын, Жозефина да сама Малика. В общем-то, они собрались там, чтобы обсудить нахождение войск Инквизиции на территории маркизовых земель, но ощущение создавалось такое, будто они ехали в это поместье три дня, только чтобы поесть. Было несколько смен блюд, но последним объявили десерт с каким-то мудреным названием, из которого Кадаш поняла только «из нежных медовых кабачков». — Из ферелденских? — невинно удивилась она, и на лице повара, лично подававшего десерт, отразился неподдельный ужас. — Помилуйте, леди Кадаш!.. — воскликнул он. — Как бы я посмел!.. — В чем дело, Фабио? — чуть нахмурился маркиз. — Неужели ты заказал кабачки из Ферелдена? — Милорд, никогда!.. Жозефина незаметно пнула Малику под столом, намекая, что по всем правилам приличия ей нужно было сначала попробовать, а потом задавать вопросы. И Кадаш попробовала. И на лице ее отобразилось разочарование, несравнимое ни с чем другим. Столь редкие кабачки, восхваляемые в ферелденских легендах, были обычными кабачками. В десерте они были залиты медом и еще кучей чего-то, до такой степени, что вкус основного ингредиента терялся. Орлесианская кухня была полна обмана. И та часть ферелденского фольклора, что возникла во времена оккупации страны Орлеем, тоже. Кадаш не удивилась бы, если бы узнала, что слухи о золотых кабачках приехали в Ферелден вместе с кучей орлесианской аристократии, пожирающей этот маленький желтый овощ каждый день. Никакого волшебства здесь не было. А повару Фабио позже пришлось отправлять письменное извинение. Жози еще долго ругалась на отсутствие манер у Инквизитора, а Малика лишь пожимала плечами. Она совсем-совсем не понимала, какой смысл притворяться, если блюдо действительно невкусное. И вознамерилась найти рецепт, который ее поразит.