Победа будет за нами

– Как вы говорите, мистер Конев? Экономически? – удивлению Юлиана не было предела. – Но разве мы сможем? Нас же так мало! – Не так уж, Юлиан, – поддержал Конева Кассельн. – В нашем распоряжении целая планетная система в центре бывшей территории Альянса. С развитой инфраструктурой. А самое главное – несколько миллиардов человек, привыкших жить и работать в условиях «подвижного» общества. Поверь, далеко не все из них захотят купить себе поместья и сидеть, глядя в окно и ожидая, когда управляющий принесёт им на блюдечке доход. Борис – бизнесмен, он знает, что говорит. Юлиан нерешительно потупился. – Так у мистера Конева всего лишь небольшое предприятие? Поверьте, Борис Николаевич, я не хочу вас обидеть, но... – Обидеть констатацией факта очень трудно, Юлиан, – улыбнулся Конев. – Да, я – мелкий предприниматель. Но таких как я – десятки тысяч. И любой будет рад государственной поддержке, особенно в такие трудные времена. – Но что мы сможем? Мы же всего лишь автономия, господа, – Фредерика была удивлена не меньше Минца. – Мы – уже автономия, Фред, – тихо сказал Кассельн. – Поэтому нам нужно биться за каждый пункт в соглашении с метрополией. Я, возможно, покажусь слишком практичным, но надо пользоваться тем, что нам идут навстречу. Например, в пункте 3.2.37 сказано, что автономия имеет право предоставлять налоговые льготы в размере до двадцати пяти процентов всем предприятиям и гражданам, зарегистрированным на её территории. Нет, двадцать пять процентов мы не потянем, вот пятнадцать – вполне возможно. Это поможет нашим предприятиям предлагать более выгодные цены на свои товары и услуги. Как результат – дополнительная прибыль, новые инвестиции и рост производства. Но это не главное. Отсюда последует рост поступлений фактических налогов, рост благосостояния граждан. Будет трудно, с гражданами придётся постоянно работать, но, думаю, к нам поедут. Но и это не главное. Дальше смотрим пункт 4.3.75. Предприятиям автономии даётся право вести деятельность на территории всей страны. – Вы предлагаете создавать там предприятия? – нахмурилась Фредерика. – Пойдут ли на это наши промышленники? И, простите, Алекс, за чей счёт всё это будет? Нужно же содержать и социальную сферу. – В том числе и за наш, Фред, – спокойно ответил Кассельн. – Да, государственным чиновникам ещё долгое время придётся жить скромно. Впрочем, я не предлагаю им не заниматься параллельно наукой или вкладывать деньги в бизнес, если при этом не будут нарушаться законы. То же самое касается и промышленников. Есть более надёжный, хоть и более долгий путь. Я имею в виду банки. Помните, Борис, мы с вами об этом говорили? Конев кивнул. – Если мы будем давать льготы промышленности, то сможем сделать то же самое и для банковской сферы. В проекте договора я не увидел никаких ограничений. С одним единственным условием: они будут выдавать кредиты по ставкам ниже, чем банки метрополии. Надо обязательно проследить, чтобы в окончательном договоре не появилось никаких ограничений по этому поводу. – То есть... поощрять, чтобы предприятия метрополии обслуживались в наших банках? – глаза Юлиана округлились. – Именно, – кивнул Конев. – В просторечии это называется «уводить клиента». – Но, мистер Конев, порядочно ли это?! Конев вздохнул. – В бизнесе, Юлиан, как и в политике, критерии порядочности несколько отличаются от тех, которые приняты в личном общении. Вот смотри: какой–то поставщик предложил мне более выгодные условия, нежели тот, с кем я работаю сейчас. Порядочно ли по отношению к моему поставщику, если я брошу его или начну торговаться? Правильно, не очень: я могу лишить его заработка. Часть его работников может потерять работу. Но при этом на освободившиеся деньги я смогу расширить свой бизнес, и кто–то из тех, кто стоит на учёте на бирже труда, получит работу. Порядочно ли это по отношению к ним? – Безусловно! – воскликнул Юлиан. – А ещё он, как предприниматель, расширяя бизнес, в конце концов будет, как я у же говорил, платить больше налогов, – подхватил Кассельн. – И государство сможет направить средства в социальную сферу. Тем самым бизнес вернёт обществу те льготы, которые получил изначально. – И это тоже, – подтвердил Конев. – А потом можно будет поставить вопрос политически. Не забудь про пункт 3.10.75. Помнишь? «Если какой-либо объект недвижимости, находящийся на территории Нойе-Рейха, в течение пятидесяти лет добросовестно, плодотворно и с соблюдением всех законов находится во владении или управлении физического или юридического лица, зарегистрированного на территории Автономии, то означенное лицо вправе поставить вопрос о переходе данного объекта под юрисдикцию Автономии со всеми юридическими последствиями». Это, конечно, мина замедленного действия, но рвануть она, Юлиан, может в разные стороны. И работать над тем, чтобы эта мина сработала на пользу нам, нужно уже здесь и сейчас. – То есть, вы хотите сказать, парни, – приподнял бровь молчавший дотоле Аттенборо. – что там, в Империи, вот так просто нам позволят взять и стать собственниками их предприятий? Слабо верится, если честно. – Правильно, что не веришь, – усмехнулся Конев. – Просто – никто. Тут может понадобиться терпение кошки над мышиной норой. И нюх охотничьей собаки. Вот смотри: есть фирмочка. Небольшая, а чаще всего – просто мелкая. «Жировой прослойки» у неё нет. В какой–то момент или конкуренты давить начинают, или хозяин допускает ошибки, или ещё что–то случается, но дела начинают идти всё хуже. Что будет делать хозяин? Либо продавать, либо банкротиться, либо попытается выкрутиться. Банкротство – это если не позор, то, по крайней мере, серьёзный удар по репутации. – Почему? – удивился Аттенборо. – Да просто потому, что это означает, что этот человек не умеет оценивать свои перспективы и делать правильные выводы! Не быть тебе бизнесменом, Аттенборо! – рассмеялся Конев. – А! – махнул рукой Дасти. – Мне и так неплохо! Так что же дальше? – Да вот дальше самое интересное и может начаться. Если кто-то что-то продаёт, у него это что-то кто-то может захотеть купить. И этим кем-то вполне может оказаться гражданин Автономии. Или фирма, которая зарегистрирована у нас. Если наши банки смогут кредитовать своих клиентов на более выгодных условиях, то вероятность этого увеличивается. А если хозяин решит попробовать выкрутиться, то он сам будет искать банк с наиболее выгодными условиями. А давший деньги банкир может влиять на решение заёмщика. – Правда? – Минц озадаченно потёр затылок. Дасти и Фредерика вздрогнули . – Правда, – ответил Борис. Кассельн кивнул, соглашаясь. – Может быть, конечно, что этот хозяин сохранит верность своему банкиру. Но, если эта верность не будет подкреплена делами, такой бизнес всё равно прогорит. Просто агония будет дольше и мучительнее. – И поэтому, – подхватил Алекс. – нельзя ни на йоту уступать сейчас. – И всё–таки... – колебался Минц. – Там погибли люди... Нет, эти преступники заслужили такой конец... Но господин Лоэнграмм – он был великим человеком... И господин Оберштайн, что бы ни говорили, тоже достойно занимал своё место... Куда проще было защищать наши идеалы с оружием в руках... – Проще, – согласился Кассельн. – На войне всегда проще: вот ты, вот – неприятель. Но продолжать открытую войну у нас нет ни сил, ни средств. Вести политическую борьбу подпольно – тоже неэффективно. Надо переходить к мирным методам. И поэтому, нельзя ни на йоту уступать сейчас. Нельзя опускать руки и позволять себе лишнее. И нельзя позволить, чтобы наши преемники забыли об этом. Только тогда в мирное время мы сможем сделать так, что победа будет за нами.