Та-дам!

- Что случилось?! – переполошились все гости в ресторане. Как так, все спокойненько сидят, едят или разговаривают друг с другом, в это время как раз начали играть живую музыку и кто-то пошел танцевать, и тут БАЦ – электричество вырубили! - Ох, неужели у них перегорел свет?! – предположила Моко. - А может это не только здесь? – предложил Яширо. - Ох, но как же Тсуруга-сан с Кьёко-сан?! Они же наверняка отправились на лифте! Вдруг они все еще там?! – встрепенулся Огата-сан. - А ведь правда! – ужаснулась Котонами. – Мы понятия не имеем, что же все-таки произошло, пока кто-нибудь нам не объяснит, а значит неизвестно, когда все починят! - И если они там, то никто не знает, когда они выберутся! – согласился Яширо, но про себя подумал: «Надо же! Какая удача! Я бы и сам не придумал или не сделал бы лучше! Грех, конечно, так говорить и думать, но я даже рад, что они застряли там вдвоем. Только бы Рен не ступил…» - Дамы и господа! Прошу вас, успокойтесь! – заговорил мужчина в костюме. Скорее всего, менеджер. – Прошу вас соблюдать спокойствие! У нас случилось небольшое короткое замыкание! В этом нет ничего серьезного! Все скоро починят! Поэтому, пожалуйста, без паники! - Скоро – это когда?! – спросило несколько человек. - Мы уже вызвали мастеров, через час, два или немного больше все встанет на свои места! Сейчас зажгут свечи, прошу вас, продолжайте свой вечер дальше и ни о чем не волнуйтесь. - Через несколько часов?! – ужаснулся Огата-сан. – Но, подождите! С нами были мужчина и молодая женщина, и кажется, они вызвали лифт и все еще там! Тоненький голосок Огаты-сана все же донесся до метрдотеля. - Если они и правда все еще там, то им просто придется немного посидеть внутри. Не паникуйте, помощь уже в пути. «Помощь уже в пути… Как можно так спокойно об этом говорить?! Я, конечно, все же рад, что они там вместе, но скептическое отношение этого работника меня поражает! Знал бы он, что в эту самую минуту в лифте застряли актеры, будущий фильм которых ждет вся страна!» – в сердцах подумал Яширо. Но ему, также как и всем остальным, ничего не оставалось, как просто дождаться нескольких свечей в этой казалось бы романтической атмосфере, и сидеть за разговором со своими спутниками. Это произошло так внезапно, что Кьёко даже не смогла опомниться. Двери лифта лишь закрылись, и кабина начала медленно спускаться вниз, как тут послышался скрипучий грохот: лифт остановился, и свет пропал. Все: и стены, и Тсуруга-сан, и она сама погрузились в темноту, а от внезапной остановки девушка даже упала на пол. Ох, бедное ее новое платье… Да как она вообще может думать о платье в такой момент?! Надо радоваться, что у нее хотя бы нет клаустрофобии! Но Кьёко не на шутку испугалась. И ладно, если бы еще остался свет, так нет же, молодые люди находились в маленькой кабинке в кромешной тьме, хоть глаз выколи. Кьёко даже не стала подниматься. Она придвинулась в угол и сжала коленки, так ей будет не страшно ждать спасения и не наткнуться на Тсуругу-сана. А ведь сейчас все ее тело дрожало даже от слабенького шороха. Мысли приходили одна за другой и с каждым разом все страшнее, что девушке уже казалось, что они никогда отсюда не выберутся. А вообще хоть кто-нибудь знает, что они здесь? А вдруг нет? И тогда что? Что, если их не вытащат отсюда? Они умрут от голодной смерти? Нет! Нельзя об этом думать! Это абсурд! Рен также был шокирован. Как они могли вот так глупо застрять в лифте? Да еще в полнейшем мраке! И обязательно они. Ладно бы он, но что самое главное – с Кьёко. Не обнаружив ее рядом и не успев спросить, где она, он услышал лишь какие-то слабенькие всхлипы где-то внизу. - Могами-сан? Где ты? - Здесь, - тихонько отозвалась она. – Я боюсь этой темноты. Я ужасно боюсь, что нас не найдут. Мы уже минут пять здесь сидим. Ох, Тсуруга-сан, что же нам делать?! И со мной нет Корна, некому вдохнуть в меня храбрости! Рен опустился на пол, на ощупь пытаясь отыскать руку Кьёко. Она была холодной как лед, а сама девушка содрогалась от всхлипываний. - Все в порядке, - мягко сказа он. – Я же здесь, с тобой. Не надо бояться. Кьёко перестала сопеть. Ах, как хорошо, что она не может видеть его лица! А то она сразу бы смутилась! Но так плохо, ведь тогда Тсуруга-сан дал бы ей хоть какую-то уверенность. Но зато его голос сейчас куда важнее. Девушка может слышать его и при этом не смотреть на него. Тсуруга-сан здесь, с ней, и он защитит ее! Как хорошо, что именно он с ней, а не кто-нибудь посторонний! Один его голос уже как бетонная стена, которая не подпускает к ней отчаяние. И вот, совсем не осознавая, но действуя интуитивно, Кьёко сама не заметила, как упала в его объятья. Точнее, здесь вообще трудно было сказать, сама она это сделала или Рен первый решил ее обнять. Главное, что теперь девушка находилась в безопасности. Она пыталась ни о чем не думать; страх отступил, и Кьёко лишь невольно вспомнилось, как буквально сегодня она вжалась в его одежду и мечтала лишь об одном: чтобы он никогда не отпускал ее и держал в своих объятьях вечность. И это было сегодня?! Да сами эти съёмки скорее были вечность назад! Но главное, что она снова почувствовала тепло его тела, эти сильные руки и его глубокий, успокаивающий голос. Рен не знал, сколько прошло времени, он вообще подумал, что время остановилось. Кьёко в его объятьях и с каждым разом жмется сильнее. Она боится, и только он может ее успокоить и уберечь. Актер нежно провел рукой по ее волосам и прошептал, что все будет хорошо, все будет в порядке, и скоро их вызволят отсюда. Это говорил Рен вслух, а в мыслях и на сердце ему хотелось, чтобы никто хотя бы еще чуть-чуть не пришел их спасать, и они могли бы постоять вот так еще капельку. Точнее Кьёко сидела, а Рен присел на одно колено. Девушка уткнулась в его плечо, и казалось, никогда не отпустит, пока не поймет, что все позади. Рен был готов остановить время… ~ Сколько же прошло времени? Час? Два? А может, вечность? Нет, исключено, все не может быть настолько реальным. Может, все-таки это просто сон? Такая желанная мечта, что она уже кажется миражом наяву. Да, Рен так много об этом думал, хотя пытался сдерживаться и все-таки не сумел, вот ему уже сон кажется реальностью. Не может такого быть, чтобы Кьёко так испугалась, чтобы так дрожала и так сильно прижималась к нему. Девушка ни разу не заплакала, всхлипы остановились, а сейчас она просто дрожала. Рен бы не сказал, что страх ее покинул, нет, ей все еще было немного страшно, но в его объятьях, ему казалось, она чувствует себя защищенной, поэтому и дрожь со временем тоже прекратилась. Так они и оставались уже долгое время. И тут Рен решил заговорить: - Эм… Могами-сан? Тебе стало легче? Кьёко лишь сильнее уткнулась ему в плечо и вжалась в одежду. Никогда актер не видел ее такой. Да как он посмел потревожить это нежное существо, покоящееся в его объятьях в таком страхе?! Ему нет прощенья! И пусть Кьёко и не всегда была таким нежным существом, а иногда показывала и свои коготки, но сейчас она казалась такой беззащитной и хрупкой, что была бы воля Рена – он бы никогда ее и не выпустил. - Немного… - тихонько отозвалась Кьёко. – Я всегда так боялась застрять где-нибудь в помещении в такой пугающей темноте… Ох, пожалуйста, Тсуруга-сан, не отходите! И от этого она только крепче прижалась к нему. У Рена чуть сердце не остановилось. Что ему еще оставалось? Нет, если бы она даже была ему не знакома – он не смог бы не утешить ее. В конце концов, она ведь еще так молода, ей нужна защита и помощь. Так, спрашивается, что плохого, если он обнимет еще покрепче? Молодой человек так и поступил. За что его наказывают? Ох, за что он заслужил это наказание, эту кару, это проклятье – еле сдерживать свои чувства? Если бы он мог сейчас провести рукой по ее лицу и сказать все то, что он так хотел ей сказать! Если бы он мог так просто обнимать ее, когда подсказывало сердце. Если бы быть всегда рядом с ней! Всегда на ее стороне, всегда оберегать и поддерживать ее. Да он бы посвятил ей всю свою жизнь! Мысли Тсуруги прервали грохот лифта и его движение. Свет не включался, но и подниматься лифт не собирался. Вообще непонятно было, что происходило. Кабина просто слегка загрохотала и задвигалась. От этого Кьёко еще больше испугалась и, сама себе поражаясь, воскликнула: - Мы падаем! Ох, Рен, пожалуйста, не отпускай меня! Опаньки! «Ах, как же это вырвалось у меня?! Как я могла, пусть и ужасно напугана? Как могла?! Как могла?!» – ужаснулась Кьёко. «Она назвала меня Реном. Она назвала меня Реном. Она назвала меня Реном. Ах, о чем ты думаешь?! Прекрати немедленно! Ох, ну она же назвала тебя Реном!» – ужасался Рен. Вдруг внезапно включили свет, и лифт пошел не вниз, а вверх. Почему он пошел наверх, когда ему нужно было идти вниз? Наверху сразу вызвали его, а старая команда не сработала из-за поломки? Впрочем, ни Рен, ни Кьёко как-то об этом даже не подумали. Их волновало нечто совсем другое. Двери распахнулись, и кто же больше всех удивился? Рен и Кьёко? А может люди, удивленные, что эти двое все это время находились в лифте? Или Моко-сан? А ей-то чего удивляться? Она, конечно, была поражена, но что-то ей подсказывало, что она как раз это и увидит. А! Ну конечно же! Кто же, как не Яширо? Но и он предугадал эту сцену, и все-таки немного удивляясь, коварно смотрел на обоих. Остается Огата-сан. Его шокировала не столько эта сцена идиллии как то, что Тсуруга-сан и Кьёко-сан все-таки все это время находились в лифте, и им пришлось два с половиной часа там просидеть. И, конечно же, молодой режиссер не выдержал и упал в обморок. Что же представилось, когда двери лифта распахнулись? Ничего особенного, зато это выглядело сверхмило. Рен стоял на одном колене и крепко одной рукой поддерживал Кьёко, а другой держал ее за голову и нежно проводил по волосам, чтобы та успокоилась. А Кьёко обеими ногами стояла на коленях и, припав к плечу Рена, крепко держала его за спину, и казалось никто не в силах разнять эти объятья. - Ах, Тсуруга-сан! Могами-сан! – воскликнула Канае. – Ну и напугали вы нас! Мы уж из-за вас испереживались, боялись худшего, а с вами-то все в полном порядке! - Ох, Рен, до чего ты довел Кьёко-тян?! Она вся дрожит! У тебя не было идей получше ее успокоить?! – вопросил Яширо. «Надо было приласкать ее, сказать что-нибудь умное, типа: «Не бойся, Кьёко-тян, я никому не дам тебя в обиду. Я защищу тебя, не пожалею жизни ради твоего спасения!», а потом посмотреть в ее глаза, ну, или раз уж там было так темно, провести ладонью по ее лицу и поцеловать! А он что?! Ох, этому Рену надо вдалбливать и вдалбливать, пока не дойдет, наконец!» – бушевали мысли менеджера. - Так это – Тсуруга-сан?! Тсуруга-сан со своей спутницей?! А кто она – его невеста? Ну, конечно, не стал бы он обнимать постороннюю. А может его сестра? Да нет же, сестер так не обнимают, - перешептывались многие; они все были так заняты своими блюдами, беседой и разговорами, что им и в голову не пришло, что ресторан посетил сам Тсуруга-сан, да не один. В общем, вечер обещал стать многообещающим. Всем было интересно насчет нового фильма, в котором Рен исполнял одну из главных ролей, и всем было очень любопытно, кто же эта девушка и кем она ему приходится. Так что Рен и Кьёко попали в самую гущу сплетен. Что еще горячие поклонники и ревнивые соперники могут напридумывать? А ведь впереди съёмки кульминационной части постельной сцены!