Горький шоколад

      День выдался безмерно трудным. Обрушение в торговом центре. Пациенты на операционном столе сменяли друг друга. Сначала четыре часа у стола, немного сна и опять почти пять часов у стола. Она просто валилась с ног. Выдалась свободная минута перед тем, как следующий пациент будет доставлен в операционную. Ненавистный черный сладкий чай, но только он мог ее сейчас хоть немого привести в чувства после этого ада. Перспектива провести еще пять часов в операционной не радовала, да и спина уже начинала болеть. Собрав всю волю в кулак она поднялась с мягкого дивана ординаторской и отправилась в операционную, параллельно отвечая на звонок мобильного телефона. — Да, слушаю, — она даже не смотрела на дисплей. — Где тебя носит? Бегом в операционную, пациент уже под наркозом! — она даже отняла трубку от уха, слишком громко говорил Максим. — Не ори на меня, я уже иду, — немного грубо ответила она.       Быстро переодевшись в чистый хирургический костюм, натянув на лицо уже ненавистную ей маску, прошла к столу. Усталые медсестры перебирали инструменты. От ламп уже веяло теплом, хотя операция еще не началась, было достаточно душно. — Ярослав Алексеевич, что у нас? — он выглядел каким-то бодрым, не смотря на то, что он не выходил из операционной уже часов шесть. — Девушка, двадцать пять лет. Напряженный пневмоторакс, перелом ребер, разрыв селезенки, — как-то измученно проговорил он, окидывая оценивающим взглядом Наталью. — Скальпель, — кивнула медсестре, — делаю надрез. Сколько у нас времени? — Не больше двух часов, больше сердце не выдержит, — отозвался Ярослав, глядя на монитор. — Успеем, — дальше пошла рутина, с одной только оправкой, Олди кое-как стояла на ногах. Спину она перестал чувствовать полчаса назад. Противные мурашки бегали по ногам. Она стояла только на своей силе воли и выдержке. — Наталья Андреевна, — как будто бы из другой реальности донеслись до нее слова Ярослава. — Давление растет. Пациент выходит из-под наркоза. — Я закончила, шьем! — отдала она команду медсестре, та лишь подала ей иглу с ниткой, промокнула пот со лба, но от ламп было настолько жарко, что пот вновь выступил на ее измученном лице. — Все!       Очнулась она на операционном столе, над ней склонился Ярослав, подсовывая под нос невероятно гадкую салфетку пропитанную нашатырным спиртом. Операционная плыла в глазах, голова гудела, спину и ног она не чувствовала. Наталья попыталась подняться, но это не закончилось ничем хорошим, с глухим стоном разочарования она опустилась обратно. — Ну, напугали же Вы меня, Наталья Андреевна, — тихо, но с видимым облегчением отозвался Ярослав. — Что произошло? — неестественно тихим голосом спросила она, понимая, что кроме них никого нет в помещении. — Вы зашили пациента, все разошлись, пока я помогал санитарам перевезти больного в палату Вы остались тут одна. Возвращаюсь, а Вы на полу лежите без сознания. Я очень испугался за Вас, — последнюю фразу он произнес как можно тише. — Простите, мне уже лучше, — в голосе опять послышался металл, тело немного стало ее слушаться. — И это должно остаться в этой операционной, ни одна живая душа не должна об этом узнать! — Никто, я обещаю, но сейчас Вам лучше лежать, я ввел Вам глюкозу внутривенно. Скажите что болит? Голова кружится? В глазах двоится? — обеспокоенно, но достаточно сдержано ответил он на ее, можно сказать, приказ. — Все нормально, — она села, ощутив небольшое головокружение, замерла на несколько секунд, — у меня ничего не болит и не двоится. Это банальное переутомление. Третьи сутки на ногах, больше семи часов у стола, это слишком. — Третьи сутки? — казалось он ее сейчас убьет, но тут же взял себя в руки. — Да, первые сутки я дежурила, за час до пересменки это обрушение, вот опять почти сутки на работе, а сейчас у меня начинается моя дневная смена в приемном, — почему-то она ему все это рассказывала, наверное, просто не было сил «оборонятся». — Но я спала немного между операциями с обвалом. — Так, сейчас мы с Вами едем в палату, Вы ложитесь спать, а я Вас подменю на приеме, — казалось, он не спрашивал, а утверждал, а ей и спорить не хотелось, но характер она перебороть не смогла. — Не нужно, Вы сами вторые сутки на ногах. Вам тем более в ночь меня сменять в приемном, я сейчас поем и пойду работать, спасибо за заботу, но Вас не должно интересовать мое состояние, — Ярослав даже на минуту оцепенел от такой речи. Он всегда знал, что Олди человек жесткий и закрытый. — Наталья Андреевна, человек который не может принять искреннюю помощь не может быть счастливым, — так-то немного обиженно и грубо отозвался он. — Вас не должно касаться счастливая я или нет! — обстановка накалялась, но все спас Алексей, влетевший операционную. — Там у нас ЧП, острый аппендицит, Наталья Андреевна, возьмете? — протараторил старший медбрат. — Наталь Андреевна сейчас идет отдыхать, потому что она третьи сутки в больнице по приказу Максима Кирилловича, а на операцию зови Рустама, — Олди не успела и рта открыть, как за нее все сказал Ярослав. Алексей лишь удивленно смерил их взглядом, но ушел выполнять поручения. — Наташа, идите отдыхать, мы Вас прикроем перед начальством. — Хорошо…

***

      Диванчик в ординаторской никогда не казался ей настолько мягким как сейчас. Устало вытянувшись на нем, Наталья Андреевна тут же провалилась в сон. Не замечая, как кто-то заботливо укрыл ее пледом, положил ее голову на подушку, отключив звук ее мобильного телефона и закрыл ординаторскую снаружи на ключ, чтобы никто не мешал ей отдыхать. Уже потом, проснувшись, понимая, что она действительно хорошо отдохнула и выспалась, она обнаружила себя укрытой пледом. На дисплее телефона не было не одного пропущенного, только одна смс от Ярослава о том, что ординаторская закрыта на ключ, а ключ на ее столе, и пожелание доброго дня, хотя на часах давно уже глубокий вечер. Улыбка немного тронула ее лицо. Она поднялась с диванчика, подошла к своему столу в поисках ключа, но кроме него, на столе обнаружилась еще плитка ее любимого горького шоколада. Мысль написать сообщение в ответ возникла в несколько секунд.       «Спасибо за заботу. Спасибо за шоколад. Надеюсь никто не узнает о моей слабости. Я теперь Ваша должница» — сообщение тут же отправлено.       «Для всех у Вас затопили квартиру и Вы попросили меня Вас подменить, никто не узнает о том, что было сегодня. Вы мне ничего не должны. Спокойного отдыха».       С легкой улыбкой на лице она отправилась домой, чтобы завтра на пересменке сказать ему спасибо глядя в глаза. За эти четыре месяца в «глуши» Наталья прикипела душой к этой больнице, к нему, но боялась признаться в этом даже самой себе.       Уже спустя несколько дней после всех этих событий, когда все уже улеглось, она вновь перед дежурством обнаружила у себя в столе плитку горького шоколада. Это было его напоминание о том, что у нее есть человек, которому она может доверится…       Теперь всегда перед своим дежурством она находила в столе плитку горького шоколада, оставляя в его столе записку с благодарностью и контейнер с домашней едой, специально для него.