Жизнь в монохромных тонах.

Рита прекрасно помнила некоторые моменты своей краткой биографии. Одни из них были девушке безразличны, другие как-то запали в чёрную полосу души. На белой не было практически ничего. Наверное, потому что не было смысла туда что-либо впихивать. Жизнь менялась, люди тоже, ситуации часто уже виделись под другим углом. Ну, допустим, занесёт она сегодняшнюю шуточку Склеповой над Горьяновым в "белый" сектор своей памяти, а через года три бац! - и это уже не будет казаться смешным. Даже наоборот, отвратительным. Или школьные будни настолько успеют затеряться в Ритиной памяти, что выделять одну-единственную ситуацию из них будет просто глупостью. Поэтому Рита предпочитала плевать на вся и всех. Какой смысл? Белым это станет только на определённый промежуток, так какого Лигула надо загрязнять это единственное светлое пространство своей души ненужными разочарованиями? Каждый год, празднуя свой день рождения в единственном числе, Рита невольно утешала себя: «Каждому - своё. Кто в будущем утопится, тому сейчас не прилетит на голову мешок цемента. По крайней мере, мучиться тебе осталось на этом свете на год меньше». Кто-нибудь из Тибидохса, услышав такие рассуждения, непременно бы возмутился. Особенно беленький внучок Ягге, у которого перхоть барабашек под майонезом вместо мозгов. - Жизнь надо жить, а не доживать, мамочка моя бабуся, - сказал он как-то. Да что б этот лопоухий болван понимал! Пусть топает к своей такой же, как и он сам, беленькой Лотковой, на которую, подбирая слюни, пялятся Тузиков с Горьяновым!.. Как же её всё это ДОСТАЛО!!! Сказать, что она завидует Катьке, Рита бы не смогла. Во-первых, потому что это было не так. Во-вторых, чему здесь завидовать-то? Всегда ухоженной коже, которая спустя десять лет уже покроется морщинами (наверняка покроется!), или глупым широко-овальным глазам? Фи, увольте! Однако, Тузик чего-то больно часто на эту красоту неземную пялиться. Да и Горьянов не отстаёт. Даже, когда тренировка идёт, эти два обалдуя вместо меча, всё время норовят подлететь поближе и "поймать" защитницу. Данный аспект, скорее всего, останется в сером отделе памяти, где вскоре забудется. Ведь это правильно. Нечего всякими бледненькими магами себе мозг засорять. Рассуждав на эту тему, Ритка практически не заметила, как перед её носом просвистел перцовый мяч. - Крыло-Шило, чё тормозим с утра по раньше? - за перцовым мячом также стремительно просвистел Семь-Пень-Дыр. «А ведь не плохой пацан, - вдруг промелькнуло в голове у главной любимицы Зубодерихи. - Мог бы быть, если бы не патологическое жмотничество». Семь Пней стремительно развернулся в воздухе и уже готов был спикировать вслед за мячом, как тот уже плясал в руке у Гроттерши, стремительно летящей к Гоярыну. У самой морды старого дракона зависли Лоткова и что-то быстро шептавший ей Тузиков. Ритка вновь закрыла глаза и направила свою гитару вниз. Проносясь практически в половине метра над землёй, она кое-как ухватила Пламягасительный мяч и рванула к «воротам» уже с другой стороны. Её расчёт оказался верен: отвлечённая угрозой под кодовым названием «Гроттер+Перец», защита дракона не заметила Риту, пробиравшуюся к Гоярыну из тени, с низу и с подветренной стороны. Дракон ничего не учует и не заметит, а она уж покажет некоторым, как забивать! Стремительный рывок вверх, минуя хвост и крылья. Танька её заметила краем глаза и скрестила указательный и средний палец правой руки. Сейчас Гроттер бросит, и мяч отскочит, а когда Гоярын раскроет пасть, ему на полдник полетят сразу два мяча. Нужно только немного подождать. Из кольца музыкантши вылетела едва заметная зелёная искра... Заговорённый пас, значит. Судя по всему, Лоткова это тоже поняла, так как заметно насторожилась. Мяч полетел в приоткрывшуюся глотку дракона, Тузиков ринулся на перехват - а он то куда лезет, бестолочь! - и полностью слетел со своего веника. Ну, разве не идиот? Рита печально вздыхает и уже в своей привычной манере страхует защитника-неумёху "ой-ой-ойсом". Делает это чисто на автомате, даже не задумываясь о здоровье сокомандника: высота небольшая, жить будет. Теперь нужно хорошенько прицелиться... Вот, Гоярын открывает рот, втягивая воздух. Бросок! - и Пламягасительный мяч летит прямо в глотку старому дракону. Лоткова рассеяно хлопает глазами. Что, не дошло ещё,радость наша? Так и по сторонам надо иногда посматривать. Рита вновь ныряет вниз, скрываясь в тени "ворот". Она тёмная девушка. Даже нет, не так. Она теневая девушка. Которая прячется всё время в тени других, более ярких членов команды. Но от этого она не теряет всю свою значимость. Так же, наоборот - Рита становиться незаменимой для игры в драконбол. Она - это тень. А тени не нужен свет, рассеивающий её изнутри. Тренировка заканчивается около полудня, чтобы потом продолжиться в два. Рита идёт по раскалённому песку, который так некстати забивается в чёрные кроссы. Впереди неё плетётся Гроттерша под руку с Валялкиным, который попутно тащит её контрабас. Через минуту их нагоняет беленький бабушкин внучок аж с двумя пылесосами подмышкой. За ним, не спеша, вышагивает такая вся из себя (в который раз!) Лоткова. Рита тихо смеётся, про себя называя их всех глупцами. Наивнейшими глупцами. Что они корчат? Зачем? Да и перед кем? Все тут знают друг друга давно, знают, кто каков на самом деле. Какой смысл строить из себя героев любовного романа, если всё это ложь? Любовь - лишь оправдание, которое человек придумал, чтоб оправдать свои слабости. И только. А ведь многие покупаются на эту обманку мира. Песок нестерпимо жалит босые ноги, проникая каким-то образом сквозь толстую ткань кроссовок. Гитара, заброшенная на плечо, с каждым шагом становиться всё тяжелее. Солнце беспощадно впитывается в чёрные джинсы и кофту, нагревая их до адской температуры. По лбу ползёт ленивая капелька пота. - Эй, Шито, которое крыто, - на плечо ложиться тяжёлая, смутно знакомая рука. Чехол с гитарой перекочёвывает с хрупкой спины девушки на сильное плечо. Язык заплетается, но не съязвить она не может. Природа такая. И он это знает и принимает. Осторожная полу-улыбка. - Отдай инструмент, Горьянов. Я не хочу, чтобы струны превратились в скисшую жижу! Демьян забавно кривит рот, чудом сдерживаясь, чтоб не прыснуть. Ему не позволительна такая роскошь: всё в радиусе пяти метров от него протухнет. Причём моментально. - Дура, надорвёшься же, - он качает головой, показывая этим скромным жестом, что гитару ей не вернёт. - Скоро обед... Вот бы выпала кисельная скатерть. Рита неопределённо пожимает плечами. Ей уже давно всё равно. - Хорошая тренировка, - как бы между прочим бросает тёмный маг, переводя взгляд на небо. – Ты прекрасно потрудилась, особенно крутым был трюк с прятками, когда вы с Гроттершой дважды забили в пасть Гоярыну. Горьянов ускорил шаг, нагоняя остальных. - Эй, отдай гитару! – крикнула ему вслед Рита. Бежать после сумасшедшей тренировки было крайне неохотно. - Мы сейчас на обед, ты – с нами, - внезапно проинформировал её Семь-Пень-Дыр. – Так что не отставай там. Солнце всё так же продолжало сиять на небе и нагревать её одежду, усталость никуда не делась, ноги по-прежнему жгло. Тогда почему… Почему это было в радость, а не бесило как обычно? Рита стёрла со лба пот и посмотрела на разношёрстную компанию, идущую впереди неё. Возможно… Быть может… Вероятно, «белая» полоса души всё-таки не загрязниться такими моментами. Моментами абсолютного покоя и счастья. - Шито, что ты там плетёшься?! Даже черепахи ходят быстрее тебя! – громко кричит ей Демьян, не оборачиваясь. Потому что точно знает: Рита идёт с ними. Значит, со своей ролью «тени» она справляется. Но тень – отражение света! Она не может существовать без него, иначе уже не будет тенью. А значит, в памяти надо хранить то, что несёт этот свет…