Между тобой и собой

За оставшиеся до рассвета несколько часов мы объездили весь город. Карта украсилась карандашными пометками – местами, где Уилл растворялся в воздухе и исчезал. Первые два раза я впадала в панику, выскакивала из машины и мчалась обратно по дороге, но после немного попривыкла и уже довольно спокойным тоном обращалась к водителю с просьбой сдать немного назад. Уилл тоже совершенствовал свои новоприобретённые умения и, немного наловчившись, смог попадать в машину сразу на заднее сиденье, без необходимости просить меня открыть ему дверь. Прохождение сквозь предметы так и не стало для него приятным занятием, но в какой-то степени он смирился с ним, как с досадной необходимостью. - И что это должно доказывать? – спросила я, разглядывая наспех накарябанные чёрточки на карте. - Попробуй их соединить, Кларк, - посоветовал Уилл. – По-моему, должно получиться нечто похожее на круг. На мой взгляд, получившаяся фигура больше напоминала раздавленную картофелину, ну да Уиллу виднее, пусть будет круг. Я никогда не была особо сильна в геометрии. - А дальше что? - Попробуем вычислить его центр, - решил Уилл. – У тебя есть линейка? Но я не имела обыкновения таскать с собой на всякий случай чертёжные принадлежности. Даже карандаш, которым я рисовала пометки на карте, предназначался для бровей. - Придётся вернуться в отель, - я посмотрела на часы. – К тому же твои родители собирались с утра вернуться в «Дигнитас», и я бы хотела поехать с ними. Может быть, что-то с твоим состоянием прояснится. Мне показалось, что водитель воспринял просьбу отвезти меня обратно в отель с облегчением, а ещё с большим облегчением он принял от меня плату за ночную поездку, после чего развернулся на подъездной аллее и умчался в неизвестном направлении. Я вполне допускала мысль, что не произвожу впечатления нормальной, даже разговаривая с Уиллом с телефоном в руках – мои непроизвольные жесты и попытки всмотреться в его лицо со стороны наверняка выглядели более чем странно. - И я не шутил насчёт гарнитуры, - напомнил Уилл, когда я проходила мимо уже открывшегося сувенирного киоска. - Позже. Сначала мне нужно разыскать твоих родителей. Но разыскивать Трейноров не было необходимости – они попались мне навстречу возле входа в гостиничный ресторан. - Луиза, вы уже успели позавтракать? – спросила миссис Трейнор, решительная и собранная, как всегда. – Мы едем немедленно. Я позвонила в полицию и в мэрию, они обещали выслать своих представителей на место, - она старательно избегала слова «Дигнитас». Есть мне по-прежнему не хотелось, сомневаюсь, что я смогла бы проглотить хоть крошку. - Я попрошу, чтобы мне сделали кофе на вынос, - ответила я сразу себе и Камилле. – А где Джорджина? Она тоже поедет с нами? - Она сейчас спустится. Сказала, что ей нужно позвонить на работу, там интересуются, когда она сможет вернуться обратно. - Доброе утро, папа, мама, я тоже рад вас видеть, - саркастически произнёс Уилл. Я вздрогнула, но никто из Трейноров и бровью не повёл. Мне очень хотелось принять душ и переодеться, но, судя по решительному виду миссис Трейнор, у меня не было на это времени. Вскоре спустилась Джорджина, и всё семейство, включая меня, направилось к уже вызванному автомобилю. Попытки Уилла заговорить с сестрой также не увенчались успехом. Я же была поглощена вновь возникшей проблемой – как Уилл сможет разместиться в машине. Его родственники втроём уселись на заднее сиденье роллс-ройса, а я неуверенно опустилась на краешек переднего сиденья рядом с водителем, приглашающе взглянув на Уилла. - Не тупи, Кларк, - раздражённо заявил он. – Сядь по-человечески, а я уж как-нибудь приткнусь в пространстве, - он уселся прямо на пол рядом с коробкой передач. «Он испачкает одежду», - пронеслось у меня в голове, но я тут же отмела эту мысль как бредовую. Одежда Уилла была сейчас такой же призрачной, как и он сам. Да и не это должно было меня волновать в первую очередь. Я достала из сумки сложенную карту и попыталась проследить наш маршрут. Вдруг Уилл не сможет попасть туда, куда мы едем, что мне тогда делать – выскакивать из машины, чтобы остаться с ним? Но только в «Дигнитас» я смогу узнать, что с ним происходит. Точнее, с его телом, потому что с душой, или с духом, или – как это называется? – мы вроде бы определились. По крайней мере я могу с ним общаться, могу выполнять его просьбы и даже говорить по-немецки. Уже хоть что-то. - Но это же центр! – ошеломлённо произнесла я, когда карандаш, которым я вела по карте, упёрся в то место, куда мы подъехали. Полицейский в форме и чиновник в костюме уже ожидали нас у подъездной аллеи. - Это не центр города, - поправил меня водитель. Он, в отличие от моего ночного попутчика, говорил по-английски. Но мне плевать было на центр города, я нашла центр неровного круга, который нарисовала ночью, и горела желанием обсудить своё открытие с Уиллом. Но Трейноры, заручившись поддержкой властей, стремились добиться ясности от представителей «Дигнитас», и я не могла упустить ни одного слова из того, что они говорили. По словам вчерашнего доктора, он по-прежнему не может констатировать смерть Уилла. Он созвал консилиум из двоих коллег, и они тоже не берут на себя смелость подписать свидетельство о смерти. Они считают, что ядовитое вещество, которое было подмешано Уиллу в питьё, подействовало не совсем типичным образом, и теперь он впал в кому. Уилл с непроницаемым лицом выслушал новость, которую я не отважилась бы назвать ни хорошей, ни плохой. Представители закона, изучив соглашение Уилла с клиникой, сказали, что речь там шла всего об одной попытке ассистируемого самоубийства, а поскольку сейчас он находится в бессознательном состоянии, то не может подтвердить своё первоначальное намерение, так что оставлять его в «Дигнитас» его родственники не имеют права, это будет расцениваться как убийство лица, находящегося в заведомо беспомощном состоянии. Уилла необходимо срочно перевезти в больницу, где ему окажут помощь. По словам врачей, больница ничем ему помочь не могла, признаков жизненной активности в его теле не наблюдалось, сердечная и дыхательная деятельность была настолько слабой, что не фиксировалась даже приборами. Уилл находился в глубокой коме и по всем признакам он не должен был дышать самостоятельно, но окончательная смерть ещё не наступила. Предполагалось, что она может наступить в любой момент. - Но пока этого не случилось, мой сын должен находиться под наблюдением медиков, - решила миссис Трейнор. – Нам нужно перевезти его в Лондон. Я открыла было рот, чтобы сказать, что дух Уилла не может покинуть Цюрих, но он яростно обернулся ко мне: - Даже не думай, Кларк! Не хватало только, чтобы тебя в психушке заперли. Ты сможешь помочь мне, только если останешься на свободе. - Ты можешь читать мои мысли? – шёпотом обрадовалась я. - Нет необходимости, у тебя всё на лице написано. А сейчас молчи, ради всего святого! Я и так молчала, сообразив, что вытаскивать телефон и имитировать разговор в такой ситуации было бы совершенно неуместно. Мистер Трейнор взялся улаживать вопросы с транспортировкой Уилла в Лондон. Это было не так просто, как казалось со стороны – поскольку в нынешнем состоянии он не мог, как раньше, сидеть в кресле, требовалось найти специальную машину с каталкой, как у «скорой помощи». Но машина ещё была пустяком, главную сложность представлял специальный санитарный самолёт, оборудованный для перевозки лежачих больных. Я не могла даже представить, в какую сумму это обошлось Трейнорам. Мне требовалось срочно переговорить с Уиллом, а для этого нужно было уединённое место. - Итак, центром круга, который получился на карте, был «Дигнитас», - я торопливо разложила карту на столе в своём номере, куда удалилась под предлогом сбора вещей, когда Трейноры отправились в административное здание аэропорта договариваться о специальном самолёте. – Что это означает? Дух должен находиться рядом с тем местом, где человек умер? Но ты ведь не умер! - Или там, где осталось тело, - предположил Уилл. – Тоже вариант. А поскольку моё тело сейчас перевозят из «Дигнитас» в аэропорт, то круг, в рамках которого я могу передвигаться, сейчас должен сдвинуться. Нужно проверить эту теорию. - Если она подтвердится, ты сможешь вместе со своим телом полететь в Лондон! – обрадовалась я. - Мне жаль, Кларк, что меня это известие не может обрадовать в такой же степени, как тебя, - сухо ответил Уилл. – И к тому же, это всего лишь гипотеза, я её ещё не проверил. - Тогда сходи и проверь, - предложила ему я. – А я пока приму душ и переоденусь. И, пожалуй, даже смогу что-нибудь съесть, - после того, как у меня появилась возможность выбраться из этого ужасного места, каким был «Дигнитас», и увезти оттуда Уилла, - хотя и нельзя было сказать, что живым или здоровым, - я заметно приободрилась, и ко мне начали понемногу возвращаться мой обычный оптимизм и жажда деятельности. Даже если Уилл этих эмоций не разделял. К тому времени, как он вернулся с сообщением, что его гипотеза подтвердилась и теперь он может попадать в те места, куда какая-то неведомая сила не пускала его раньше, но зато не может в другие, в которые мог попадать прошлой ночью, я успела освежиться и перекусить. Совместными умственными усилиями мы пришли к выводу, что зона доступа Уилла действительно ограничена положением его тела в пространстве, и попытались вычислить её протяжённость. Без линейки это было довольно сложно, расстояние пришлось вымерять на пальцах и потом соотносить с масштабом карты. Сама я вряд ли справилась бы с этой задачей, но математические способности Уилла заметно превышали мои, и вскоре мы выяснили, что пространство, где он может передвигаться, представляет собой круг с радиусом примерно в пять миль. - Какая ирония, - скривился Уилл. – Я пошёл на самоубийство, чтобы вырваться из круга примерно таких же размеров, где был заперт, как в тюрьме, в своём беспомощном теле, и в итоге оказалось, что тело стало ещё более беспомощным, а дух прикован к нему. Если там, на небесах, действительно кто-то есть, представляю, как он сейчас смеётся. Я предпочитала не углубляться в вопросы религии, тем более, что нынешнее состояние Уилла – не эмоциональное, а, если так можно было выразиться, агрегатное - никак не сочеталось с догмами большинства религиозных течений. - По крайней мере, сейчас у тебя не болят руки и ноги, - неуверенно ответила я, думая, чем его можно подбодрить. - Ничего подобного, Кларк. Ты удивишься, но я по-прежнему чувствую всё, что происходит с моим телом, хотя и не так отчётливо, как раньше. И все прелести затруднённого дыхания, резей в желудке и горящих ладоней и ступней никуда не делись. Я чувствовал, как моё тело тряслось при транспортировке, и поверь, Кларк, это очень мерзкое ощущение, примерно как при тошноте. Не хочу даже думать, как я перенесу перелёт в Лондон. - А сам ты летать можешь? – посетила меня неожиданная идея. По идее, призрак же должен быть легче воздуха? В отличие от меня, Уилла эта мысль не воодушевила. Он сухо сказал, что если меня так уж интересует этот вопрос, то я могу попробовать выпихнуть его из самолёта над Ла-Маншем. Я была вынуждена констатировать, что после смерти – по меньшей мере, клинической, если он летел по какому-то туннелю, разве не так? – его язвительный характер ничуть не изменился. О том, что и как изменилось в его многострадальном теле, я надеялась услышать по приезду от лондонских врачей. Хотя и не было уверенности, что я удостоюсь приглашения на консультации, но уж Трейноров должны были ввести в курс дела, и возможно, они захотят поделиться новостями со мной. А ещё, вернувшись в Лондон, я собиралась позвонить Нейтану и проконсультироваться у него. Хоть он ещё и не успел получить диплом врача, но кое-что понимал в медицине и был в подробностях осведомлён о состоянии Уилла.