Моё счастье

Чиэра встретила этого странного парня на любимой улице любимого города, в любимом ресторане у края дороги, где подают безумно вкусные напитки и пиццу. На веранде стояли очень уютные мягкие кресла, на столике таял медленно от жары кофейный фраппучино, а она наблюдала за проезжающими мимо машинами и проходящими людьми. В ноздри бил неприятный запах выхлопных газов — Чиэра лишь морщила нос, но ни разу не подумала бежать в сам ресторан. Сейчас лето, и ей до одури нравился только пропитанный солнцем воздух родной Италии. Её солнцезащитные очки были с зеркальными стёклами, и они позволяли без какого-либо зазрения совести разглядывать всех прохожих, изучать их лица и одежду. Люди были чрезвычайно разными: у кого-то яркая, запоминающая внешность, выделяющая из толпы, у кого-то обычная, ничем не примечательная, кто-то старался быть не таким как все, а кто-то — нет. Но по лицам многих можно было сказать, какие они изнутри, увидеть частичку их внутренней красоты. Чиэра не считала своё маленькое увлечение чем-то ужасным, потому что это всегда было простым любопытством. Пальцы холодил мокрый от конденсата стакан с напитком; проворные лучики солнца уже дошли до небольшого ограждения, отделяющего собственность ресторана от улицы, и норовили застыть на загоревшей коже девушки; в лицо дул жаркий ветер, такой привычный и родной. Чиэра глянула на соседнюю улицу через пыльную дорогу, мельком пробежавшись по ярким вывескам, и загляделась на рыжеволосую веснушчатую красавицу у остановки — похоже, она была ирландских кровей, — пока красавица не села на приехавший через минуту автобус и не скрылись за его стёклами её кудрявые локоны. Чиэра проводила уезжающий автобус недолгим взглядом. И тут ей на глаза попался хмурый молодой человек. Он стоял у дверей магазина со сладостями, весь недовольный и противоречиво тёмный яркому летнему дню; было нетрудно догадаться, что он не итальянец: узкий разрез глаз чётко говорил о восточных корнях. Чиэра стала наблюдать за ним без единой задней мысли — его строгая, даже резкая красота была притягательной, и было нормальным желание полюбоваться подольше, пока он не скроется из виду. Незнакомец почти не смотрел в её сторону, а лишь постоянно кидал недовольные взгляды на причудливую витрину кондитерской. Похоже, ждал, пока оттуда выйдет его спутник, с которым он сюда пришёл. Он был очень красивым парнем: высокая крепкая фигура привлекала внимание других людей, полуоблегающая футболка чёрного цвета подчёркивала рельефные мышцы его тела, а стройные ноги были обтянуты белыми брюками. Он выглядел просто и до безобразия красиво. Однако физическая красота не могла заставить не обратить внимание на злые, стального цвета глаза с острым взором. Чиэра почему-то зацепилась взглядом за растрёпанные угольно-чёрные волосы, точно такого же оттенка, как у неё самой. И она почему-то была уверена, что они наверняка такие же мягкие и густые. Дорога на мгновенье опустела. Тот самый парень, которого нахально разглядывала Чиэра, неожиданно перевёл на неё взгляд и изучающе оглядел её лицо, слегка нахмурившись. Его взгляд напрямую был ещё более пугающим — по спине прошлась стая мурашек, но она не отвернулась. Чиэра приспустила очки на самый кончик носа, так, чтобы были видны её глаза, и подарила странному незнакомцу искреннюю улыбку. Тогда-то судьба и возвела курок пистолета, нацелив дуло то ли на неё, то ли на него. Незнакомец помрачнел ещё сильнее, а Чиэра недоуменно отшатнулась: она ожидала отнюдь не такую реакцию. Он быстрым шагом дошёл до пешеходного перехода и, не дожидаясь зелёного сигнала светофора, ступил на него, переходя дорогу за считанные секунды. Чиэра обречённо поняла, что он шёл прямиком к ней. Деревянного ограждения коснулись тонкие мозолистые пальцы, а солнечным лучам преградила дорогу высокая мужская фигура. На столик упала тень, и девушка была вынуждена отставить недопитый напиток в сторону, подняв взгляд вверх. Его глаза вблизи оказались ещё более грозными, но и ещё более красивыми. — Зачем ты смотрела на меня? Низкий бархатный голос приятно ласкал слух, но угрожающие нотки быстро вырвали сознание из лёгкого оцепенения. Она откинулась на спину и скрестила руки на груди. — Простое человеческое любопытство, синьор, — улыбнулась Чиэра в ответ. Он прищурился. — Разве родители не учили правилами приличия? — Разве даром стала такой известной фраза «Правила созданы для того, чтобы их нарушать»? — девушка заправила за ухо мешающую прядь волос. — И, перво-наперво, я не вижу у Вас соблюдения правил приличия, потому что к незнакомцам никогда не обращаются без должного уважения. Тихий хмык, сорвавшийся с его тонких губ, сделал серый взгляд на тон мягче. — Вао, — коротко высказался незнакомец. — Твоя правда. Но извиняться я не собираюсь. — Ваше дело, синьор, — узкие девичьи плечи равнодушно дёрнулись. — А сколько Вам лет, раз уж Вы не стесняетесь обращаться ко мне на «ты»? — Чиэра пытливо взглянула на его лицо. Неуважение от этого парня, как ни странно, не вызывало в груди должного возмущения. — Достаточно, — уклончиво ответили ей. — Оу, тайна за семью замками, значит, — девушка прикусила губу. — Мне двадцать три года, если Вам интересно. — Не интересно, — незнакомец отвёл взгляд. — И старше тридцати Вы не выглядите. — Мне почти тридцать, — его губы снова растянулись в лёгкой усмешке. — Тогда позволю обращаться ко мне фамильярно, раз уж у нас разница где-то в шесть лет, — она снова надела очки. — Не хотите посидеть и пообщаться? Если, конечно, у Вас нет срочных дел. Собеседник задумчиво поджал губы, крепче вцепившись пальцами в дерево ограждения, и совсем не собирался спешить с ответом. Автомобили на дороге исчезли, улица опустела и развевал волосы тихий ветер, а между ними по-прежнему висела тишина. Послышался чёткий звон колокольчиков совсем недалеко и скрип тяжёлой двери. Чиэра видела, как тут же обернулся на шум голосов её новый безымянный знакомый, как скривилось его лицо в неприязни, и услышала недовольное цоканье языком. Заинтересованно глянув на дверь той самой кондитерской, откуда только что вышли двое высоких весёлых парней, она без труда поняла, что именно их он ждал у витрины. Парни, судя по внешности, тоже не итальянцы: первый вышедший был со странными пепельными волосами, смуглой кожей и воинственными тёмно-серыми глазами; второй чуть ниже ростом, брюнет и кареглазый, тоже со смугловатой кожей и широкой улыбкой на добром лице. Они были как раз тем типажом людей, которые притягивают на себя взгляд, которые заставляют оглядываться на них через плечо и думать: «Это что за странные, чёрт возьми, парни?». Чиэре сразу же понравились эти двое. — Хибари, мы уже уходим! Идём! Громкий голос вырвал девушку из собственных мыслей. Она услышала, как чертыхнулся новый знакомый над головой, и увидела, как он махнул рукой своим друзьям, безмолвно говоря, что скоро догонит их. Серые глаза вновь внимательно заглянули в её собственные. — Завтра, в пять вечера, в этом ресторане и за этим же столом я буду ждать тебя, — твёрдо проговорил он и, не дождавшись ответа, развернулся назад, стремительно зашагав к пешеходному переходу. Чиэра успела бегло кивнуть ему в знак согласия, пока ещё незнакомый знакомый смотрел на неё, но не успела элементарно попрощаться — её слова он бы уже не услышал. Девушка усмехнулась, бросив попытки проявить уважение, из-за которого они и познакомились, и отвернула голову в противоположную сторону. Кажется, это было самое лучшее знакомство за всю её жизнь. *** Солнце освещало пожелтевшими вечерними лучами дома, деревья, людей и землю; прощальный яркий свет неприятно бил в глаза и стремительно приобретал багровый оттенок, тускнея вместе с прячущимся за горизонтом солнцем; воздух был пропитан дневной жарой вперемешку с навалившейся вечерней, но вдыхать в полные лёгкие всё равно было приятно — неизменные морские нотки тут же щекотали ноздри, повышали настроение, напоминали, что лето ещё в самом разгаре. Любимый угловой ресторан встретил горящими повсюду фонарями и ненавязчивой музыкой. Чиэра пришла ровно к пяти, как и было спонтанно договорено, но в груди всё равно зародилось лёгкое волнение: никто не знал, чем обернётся эта встреча. Она уверенно направилась в сторону веранды, силясь найти среди сидящих здесь людей знакомые широкие плечи и короткие чёрные волосы в причудливом беспорядке. Она не сомневалась, что он запомнил вчерашний столик, потому что столкнулась с серыми глазами практически сразу же. Мягкое кресло приняло в свои объятья нового гостя с особым радушием, продемонстрировав неизменную мягкость с сохранившемся за день теплом солнца. Чиэра по-удобнее устроилась напротив вчерашнего незнакомца и радостно улыбнулась ему. — Добрый вечер, синьор, — прервала она тишину своим мягким голосом. — Добрый, — сухо бросил он в ответ, заинтересованно осматривая её. Жёлтое платье открывало смуглые округлые плечи, но коротенькие рукавчики всё равно закрывали кожу от середины плеча до локтя; на грудь спадали ровные пряди смольных волос, облегая плавные женские изгибы; ключицы украшала тонкая золотая цепочка без подвески, которая смотрелась очень гармонично с нарядом. И такую девушку определённо нельзя не назвать красивой. — Знаете, чтобы нормально начать общаться, нам стоит вначале узнать имена друг друга. Иначе вчера мы так и не узнали их, — она пригладила назад мешающие волосы. — Меня зовут Чиэра Джено. — Кёя Хибари. — Вы из Японии? — глаза Чиэры загорелись любопытством. — Да, — кивнул Хибари. — Здорово, — она зажмурилась. — Красиво цветёт сакура? Губы парня дрогнули в почти незаметной улыбке. — Красиво, — он усмехнулся. — Очень красиво. К их столику неслышной походкой подошёл официант, прервав на минуту разговор. Он вежливо поклонился Чиэре, поздоровался и положил перед ней раскрытую папку с меню, крайне спокойным тоном спросив, не желает ли гостья что-то сразу заказать. Девушка бросила краткое: «Чашечку каппучино, пожалуйста», — и даже не взглянула на принесённую вещицу. Официант кивнул и поспешно удалился. — Вы уже что-то заказали, Кёя? — поинтересовалась она. — Да, успел выпить зелёного чая, — отозвался Хибари. — А я вот в последнее время не могу прожить без кофе и двух дней, — Чиэра снова улыбнулась. — Скажите, а мы будем здесь сидеть или куда-то пойдём прогуляемся? — Как ты захочешь, — он пожал плечами, кинув на собеседницу взгляд. — Тогда я предлагаю спуститься к морю. Будет здорово прогуляться по тёплому песку, посмотреть на закат. Здесь очень красивые закаты. Кёя кивнул в знак согласия, снова оглядывая девичье лицо напротив. Её светло-карие глаза сияли добротой и радостью, а губы, кажется, были знакомы только со счастливой улыбкой. Эта девушка сразу же создавала впечатление добродушной простой натуры, такой, каких он и презрительно зовёт «обычными травоядными». Однако после первого же маленького вчерашнего разговора она показала, что хоть и чертовски близка, но одновременно так далека от этого рода, что она находится определённо где-то выше «обычного травоядного», чем и привлекла внимание к себе, чем и заинтересовала с первого взгляда. Кёя не мог сказать, что ему это не нравится. Официант быстро принёс заказ. Чиэра поблагодарила его, сразу же попросив принести счёт, и с удовольствием вдохнула неповторимый аромат кофе. Она не раз убеждалась, что даже в некоторых кофейнях не делают такой вкусный кофе, как здесь, и даже во многих пиццериях подают не такую вкусную пиццу, как здесь. Пожалуй, этот угловой ресторанчик она не разлюбит никогда. Они сидели за столом в отчасти неловком молчании. Чиэра пила кофе, а Хибари глядел на улицу, не попытавшись хоть раз завести беседу. Чиэра с горечью начала понимать, что он человек крайне неразговорчивый и, возможно, даже нелюдимый. Но зачем он тогда пригласил её сюда? С какой целью? «Я хочу его расшевелить. Интересно, он будет против небольших развлечений у пляжа?» Девушка отложила уже наполовину пустую чашку и взглянула на Кёю. — Кёя, — осторожно позвала она его. Тот сразу же повернул голову на звук её голоса, показав, что готов слушать, — Вы любите развлечения? — Смотря какие, — ответил он, пожав плечами. — Вы будете против покататься на горках в парке у пляжа? Хибари хмыкнул. — Буду. Чиэра понуро опустила уголки губ, заслышав достаточно твёрдый и чёткий ответ от собеседника. Такой настрой крошил на мелкие кусочки её желание провести вечер интересно. Но так просто сдаваться она не собиралась. — А весело прогуляться по берегу моря не желаете? Серые глаза снова на тон смягчились. Кёя невольно приподнял уголки губ в беззлобной усмешке, когда увидел в глазах девушки те же задорные искорки, которые играли в светло-карие радужке с их вчерашнего первого взгляда друг на друга через пыльную пустую дорогу. На её зазывный взор нетрудно ответить отказом, но уж больно интересно увидеть развитие сегодняшних событий. — Желаю, — кивнул Кёя. Чиэра улыбнулась нарочито сдержанно и не менее счастливо. Она быстро допила кофе, оставила в маленькой папке со счётом, до этого заботливо принесённой официантом, пару купюр и решительно встала из-за стола. — Идёмте, Кёя? — Идём, Чиэра. *** Они дошли до ближайшего пляжа всего за полчаса. Кёя великодушно предложил поехать на его автомобиле, коий покорно ждал своего хозяина на платной парковке неподалёку, но ему ответили отказом: Чиэре до одури хотелось именно пройтись, а не разъезжать по дорогам. Впрочем, свой отказ она ещё обусловила отсутствием у того пляжа ближайшей парковки и удобным спуском только пешком. Кёя почему-то не стал возражать, лишь пожав плечами. Ему всегда были безразличны способы передвижения. Путь лежал через одну из самых оживлённых улиц, и они успели вдоволь насладиться прекрасным видом ночного городишки, освещённого уличными фонарями, светом из магазинов и из окон домов. Здесь было людно, но от этого не менее красиво. Хибари поморщился от неприязни, когда увидел сплошные толпы, но радостный голос его спутницы помог немного отвлечься: — Правда здесь красиво? — её глаза блестели от отражаемого света. — Если бы не было людно, то я бы согласился, — недовольно проговорил Кёя. — Вы не любите оживлённые места? — Чиэра подняла на него взгляд. — Ненавижу. Девушка потеребила пальцами прядку волос, задумчиво оглянувшись вокруг. Неожиданно её губы расплылись в улыбке, и она неотрывно уставилась на витрину какого-то магазина. — Здесь продают вкусные сладости и чёрный чай. Хибари проследил за её ладонью, указывающей в нужную сторону. Яркий свет из магазина только оттолкнул, как и количество людей, стоявших у тяжёлой двери. Он фыркнул и отвернул голову, спрятав в карманах руки. Она заметила его реакцию, однако промолчала. Чиэра уверенно шла совсем рядом, но ни разу, даже случайно, не коснулась его. Хибари чувствовал её тепло, слышал её дыхание и мог рассмотреть каждый дюйм открытой ему кожи. Его новая знакомая точно чистая итальянка, потому что чёрные волосы и смуглая кожа были характерны только для коренных жителей Италии. Если честно, Хибари сам до сих пор не понял, зачем захотел увидится с ней во второй раз, но что-то внутри подсказывало, что он не пожалеет об этом решении. Чиэра Джено пока активно вызывала в нём интерес, и Кёя не собирался останавливаться на полпути. Стоило завернуть на очередном повороте и успешно миновать оживлённую улицу, как им открылась широкая пустая дорога, не освещённая фонарями и с гуляющим повсюду морским ветром. Она вела, похоже, прямо к какому-то обрыву. Они дошли до конца дороги. Узкая крутая тропинка, открывшаяся взгляду, выглядела крайне ненадёжной, но Чиэра довольно ловко принялась спускаться, будто всю жизнь бегала здесь. Впрочем, так оно и может быть. Хибари следовал за ней чуть отставая, так как склон показался даже ему малость сложным в прохождении. Зато вид открывался изумительный: небо постепенно темнело, меняя лазурный дневной цвет на тёмный насыщенно-синий; одна за другой загорались пока ещё тусклые звёзды, которые вскоре усыплют весь небосвод и будут освещать земли вместе с яркими лунными лучами; алая полоска горизонта окрашивала плывущие облака во все оттенки красного и оранжевого, создав просто умопомрачительный вечерний закат, как и говорила Чиэра. Хибари готов был присвистнуть. Давно уже он не видал такой красоты. Тропинка заканчивалась у наконец горизонтальной поверхности — сухая коричневая земля граничила здесь с невероятным белым пляжным песком, таким мягким на ощупь, приятно ласкающим голые ступни. Кёя понаблюдал, как Чиэра сняла с ног обувь и крепко сжала свои босоножки в пальцах, обернувшись в его сторону. — Пойдёмте ближе к воде, — только кинула она и стремительно пошагала к своей цели. Хибари лениво поплёлся за ней. От поверхности моря отражались последние солнечные лучи, а совсем скоро можно уже будет наблюдать лунную дорожку. Кёя шёл медленно, на каждом шагу зарываясь пальцами в ещё тёплый песок, и смотрел на стройную фигуру Чиэры, которая уже успела помочить ножки в небольших волнах. Она выглядела очень счастливой. — Тут невероятные закаты, — негромко сказала девушка, когда Хибари подошёл к ней. — Да, — кивнул в ответ он. Морская вода мягко коснулась ступней и заставила пробежаться по коже мурашкам от своей вечерней прохлады. — Кёя, — её голос глушил ветер. — Какой Ваш любимый цвет? Хибари удивлённо вскинул брови. Он честно ожидал какой-то философской глубинной беседы, но никак не такой простой и по-травоядному глупый вопрос. Тихий хмык сам по себе сорвался с губ, когда он понял, что лучшего вопроса, по правде говоря, на данный момент не найти. Чиэра смотрела ему прямо в глаза без тени страха и улыбалась уголками губ, сцепив руки в замок за спиной. — Чёрный, — просто ответил Хибари. — О, я тоже люблю этот цвет, — её улыбка стала шире. — Но ещё больше мне нравится жёлтый. — И, должен заметить, платье этого цвета тебе очень к лицу. Девушка заправила за ухо прядь волос, чуть прикрыв глаза. — Спасибо. Вам тоже очень идёт Ваш сегодняшний наряд. Волны ласкали ступни мягкими прикосновениями и ритмично омывали берег, то усиливаясь, то стихая. По коже проворно пробежались мурашки то ли от восхитительного пейзажа, то ли от веющего с моря холода, подняв на теле все волоски. И какое-то время тишину нарушал лишь шум воды и ветра. Они совсем не смотрели друг на друга, но этого и не надо было. — Кёя, а у Вас есть хобби? — голос Чиэры звучал совсем непринуждённо. — Ммм, скорее всего, нет. — Может, хотя бы любимое занятие? — Я люблю дисциплину, — его плечи дёрнулись. — Ого, как необычно, — она снова зажмурилась. — Тогда Вы, наверное, думали о профессии полицейского? — Думал, — кивнул Хибари. — Только не сложилось. Занимаюсь другим делам. Не спрашивай какими. — Как скажете, — девушка зачем-то мотнула головой. — О, знаете, что я здесь как-то увидела? Это случилось лет пять назад, но я хорошо запомнила тот день. Тогда я увидела на этом пляже… Рассказ был совсем неинтересным. Но не хотелось остановить её, не хотелось приструнить резким словом, не хотелось не слышать её голос. Хибари даже тихо смеялся в отдельные моменты, но только тогда, когда смеялась вместе с ним сама Чиэра, которая уже успела глубоко погрузиться в детские воспоминания и не уловила слухом бархатный смех рядом стоящего человека. Ей было так приятно говорить о пустяках на берегу Средиземного моря, где есть только солёное море, солёный воздух и белый песок под ногами. Где-то там, позади в городе, обманчиво далеко-далеко, горели тысячи огней света, сделав, по-истине, невероятный вид вокруг. Настолько волшебный, что впору неожиданно достать из-за пазухи волшебную палочку и, взмахнув ею, обрести крылья, взлететь высоко над облаками, парить под звёздами и разглядывать земли внизу. А взлететь хотелось не одной — вместе с тем, которого она знала от силы два часа, чьё тепло согревало её тело даже без прикосновений. И взлететь хотелось только здесь и сейчас. Ей никогда не было так уютно стоя рядом с, по сути, незнакомцем. Ему никогда не хотелось стоять рядом с хоть одним человеком вечность. Кёя поддался какому-то странному порыву, неожиданно подойдя к ней почти вплотную, обхватив руками её лицо и заставив вскинуть голову вверх. Тёплая нежная кожа грела пальцы, а смотреть в недоуменные глаза напротив было даже интересно: радужка слегка-слегка переливала необычайным рыжим, и Кёя понял, что рассмотреть это маленькое явление можно только при прямом близком контакте. Они стояли в неловком молчании считанные секунды, слишком близко друг к другу, и тишину прервал первым Хибари, твёрдо говоря: — Я хочу узнать твой номер телефона и занять всё твоё свободное время. Чиэра широко распахнула глаза, неловко отвела взгляд, засмущалась и засомневалась — все её эмоции были написаны на лице. Она неуверенно, словно боясь, уложила свои маленькие ладони поверх его, слегка сжав пальцы. И взглянула таким взглядом, который не смог понять даже Кёя, несмотря на профессионализм в прочтении людей. Сердце в её груди предательски горячо ёкнуло, щиколотки ощутимо замёрзли и снова повеяло солёным холодом, когда солнце наконец спряталось за горизонт, оставив земли на очередную ночь без своих согревающих лучей. Девичьи пальчики ощутимо ослабли, а сама Чиэра сделала шаг назад, но не позволила убрать со щёк чужие ладони. Она прикрыла глаза и улыбнулась ему искренне, от всей души. — С радостью выполню Ваше пожелание, — Чиэра коротко хохотнула. Хибари продолжал смотреть на неё без тени улыбки. Она быстро стушевалась под холодным серым взглядом, потому пробормотала что-то невнятное и не слишком важное себе под нос, а после позвала его возвращаться назад. Под её ногами хлюпнула вода, когда девушка быстрым шагом направилась обратно к той самой тропинке, по которой они спустились сюда. Кёя хмыкнул, следя за её заметно торопливыми нервными движениями. Чиэра Джено действительно крайне интересная личность. Интуиция внутри снова ненавязчиво подсказывала, что они не пожалеют о сказанных словах. *** Отношения развивались со скоростью капающего мёда с ложки: также тягуче медленно и сладко. Хибари Кёя сдержал своё обещание и, действительно, занял полностью весь свободный час Чиэры Джено. Он оказался абсолютно не осведомлённым в том, как вести себя на свиданиях: не умел делать романтику, не умел говорить ласковые слова и не умел быть нежным; он не умел любить так, как привыкли обычные люди. Хибари сразу показал, что традиционные проявления любви отнюдь не для него, что отдавал он предпочтение своим собственным способам, нестандартным и до одури искренним. Чиэре только смеялась на это и принимала всё от него. Они не были простой парой. Долгое количество времени не было ни признаний в любви, ни поцелуев, ни влюблённых взглядов друг на друга. Тогда ещё ему были чужды такие необходимые для влюблённых мелочи, но она ничуть не торопила его в этом: она знала, что их отношения сами дойдут до такого уровня. Зато были невероятно надёжные объятия в его сильных тёплых руках, которые Чиэра сразу же неимоверно полюбила, стоило в них впервые оказаться. Ей с головой хватало этих проведённых вечеров в обнимку, потому что о большем просить она не смела. Потом, после любовных наставлений от, как поняла Чиэра, близких друзей Хибари (хотя он упорно стоял на том, что «этих травоядных даже нормальными людьми назвать трудно, и я ненавижу таких личностей, а ты мне здесь называешь их друзьями»), в ход пошли подарки. Первым подарком от него был ароматный букет лилий, резко впихнутый в руки, но она ничуть не обиделась на грубость — цветы пахли одуряюще приятно, а каждый листочек был свежим, с не высохшими холодными капельками росы. На седьмое небо от счастья она поднялась уже от того, что Хибари выбирал их сам, специально для неё. Вторым подарком стала ажурная заколка для волос из чистого серебра, которую девушка даже не согласилась сразу принять: таким дорогим подаркам время ещё не пришло. Но он отрезал все пути отступления у неё, решительно притянул к себе, нелепо заколол её волосы заколкой и случайно вырвал две волосинки. Чиэра была рада его моментально сказанному «прости» и долго восхищалась прелестным украшением, переливающимся на свету невероятной радугой. Когда Хибари пригласил её на очередное свидание, то следующим подарком стал невероятный вечер у моря, проведённый в компании угасающего солнца, мехового пледа и разноцветных облаков над головой. Она посчитала настоящим подарком его тёплые крепкие объятия, в которых не страшен был даже холодный сильный ветер, дующий с моря. А самым запоминающимся подарком стал тот, когда Кёя прибежал к ней домой в семь часов вечера, в обычный августовский день, особенный лишь тем, что сегодня ровно двадцать четыре года назад родилась Чиэра Джено. Он рвано, скомканно поздравил с днём рождения, протянув пышный букет огненных ирисов. Чиэра удивлённо приоткрыла рот и даже не сразу поняла, действительно ли Хибари к ней пожаловал. Будто выйдя из оцепенения, она бережно обняла подарок, поблагодарила за него и торопливо впустила гостя в дом, пообещав накормить вкусным тортом. Чиэра бы не обиделась, если бы он забыл о её дне рождения, потому что упоминала о нём совсем вскользь, но поздний визит Хибари только поднял хорошее настроение максимально высоко. Они впервые общались настолько откровенно, сидя напротив друг друга за небольшим кухонным столом, и Чиэра с непередаваемым счастьем ему сказала про сегодняшний лучший день рождения, который стал лучшим с его появлением на пороге её дома. Она впервые решилась на свой шаг и поцеловала его в губы сразу после своих сказанных слов. Радость захлестнула вихрем тело, когда Кёя уверенно перехватил инициативу, даже не подумав прерывать поцелуй. Чиэра отдалась сильным мужским рукам полностью и безоговорочно, не побоявшись ничего. Тогдашний день закончился его искренней улыбкой и прощальным поцелуем в щёку. Дальше отношения между ними только укреплялись, становились более близкими и доверительными. Хибари заметно оттаял, став чуточку добрее, и был абсолютно не против появившихся поцелуев, ни разу не оттолкнув льнувшую к нему Чиэру. Но сам дарить ласку он не спешил. Она не чувствовала в его прикосновениях нежности, которая и должна быть у возлюбленных, не получала от него должных проявлений любви. Чиэра чувствовала только бережность, когда он её обнимал и утыкался носом в шею, щекоча кожу дыханием. Но она всё равно была безумно счастлива. Слова «я люблю тебя» казались чем-то слишком откровенным и рискованным, чтобы произносить их даже спустя четыре месяца, что они встречались. Чиэра, бесспорно, крепко влюбилась в Хибари, но ждала момента, когда сможет уверенно сказать намного более весомое «полюбила». Тогда-то можно будет рассказать о своих чувствах, открыть своей второй половинке душу. А вот Кёя, в силу своего характера, может никогда и не произнести вслух «я люблю тебя». Он был слишком верен своим принципам и взглядам, поэтому Чиэра не ждала от него открытых признаний. Она знала, что если у них действительно любовь, то Кёя обязательно выразит ей свои чувства, но как всегда по-своему. И она снова будет на седьмом небе от счастья. А время для заветных трёх слов наступило одним зимним днём. Зима в Италии, в силу тёплого климата, была привычно мягкой и без снега, но жители всё равно без раздумий отдавали предпочтение родным стенам дома, нежели улице. Хибари явно понравилось коротать деньки в доме Чиэры, потому каждое утро выходных, ровно в полдесятого утра, она всегда ждала его на пороге своей обители. Они вместе хлопотали по дому, общались, пили чай, горячий шоколад и смотрели фильмы. Это счастливое время, проведённое только вдвоём, помогло им сблизиться ещё больше. Чиэра заваривала чай на кухне, а Кёя сидел за столом, листая сводку новостей в телефоне. Их ждал очередной фильм в гостиной, найденный на просторах интернета буквально вчера, который, судя по описанию, обещал быть не нудным, но и не слишком интересным. Сайт написал крайне замечательную рецензию к нему, поставив целых восемь баллов из десяти, потому Чиэра решила рискнуть. В основном они смотрели разные детективы и триллеры, так как Кёя любил только их, однако выбор фильма на этот раз он доверил своей девушке, которая захотела чего-то лёгкого и комедийного. Аромат свежего чая бил в ноздри. Оставив его настаиваться в чашке, Чиэра подошла к холодильнику и вынула оттуда тарелку со свежими эклерами — Кёя любил съесть что-то сладкое вместе с чаем. Тарелка заняла своё видное место на середине стола, а девушка вернулась обратно к плите. Они снова молчали. Кёя разговоры всегда считал чем-то лишним, тем, что не стоит его усердия: он любил физическую близость и язык тела. На беседы в основном разводила его Чиэра, но не всегда успешно. Она быстро уяснила, что не получит нормального общения, потому просто наслаждалась тихими минутами рядом с возлюбленным. — Эй, так и будешь весь день в телефоне сидеть? Хибари оторвал взгляд от дисплея. — Не буду, — ответил он. — У меня сейчас важный разговор. — Разве важные разговоры проходят переписками по телефону? Девушка вопросительно приподняла бровь, помешав сахар в чае. — На моей работе и не такое возможно, — усмехнулся Кёя. Он снова уткнулся взглядом в телефон и замолчал, усиленно нажимая пальцами на электронную клавиатуру. Чиэра вынула заварку из чая. Когда она взяла в руки блюдечко с чашкой, то на пару секунд замерла на месте. Кёя сидел на мягком стуле, закинув ногу на ногу, и выглядел предельно расслабленным, домашним и родным. Она почему-то оглядела его с такой любовью, что даже сердце гулко забилось в груди, посылая по венам горячее чувство счастья. Чиэра неимоверно рада была встретить такого замечательного парня. Мягкие тапочки на ступнях делали шаг чуть громче обычного. Кёя не поднимал головы и не смотрел, как тонкие пальцы с тихим стуком положили перед ним дымящуюся чашку ароматного чая. Слова прозвучали над головой несколько неожиданно, привычным нежным голосом: — Я люблю тебя. Кёя опешил. Он медленно отложил телефон в сторону и поднял взгляд — улыбка Чиэра стала только шире, а уже родные карие глаза светились искренностью. Она знала, что говорила. Воздух вышибло из лёгких, когда Кёя резко притянул её к себе за ткань домашнего платья и крепко-крепко обнял, беззастенчиво ткнувшись носом в грудь. Девушка ласково погладила его по голове, вплетая пальцы в густые прядки волос, и наслаждалась прерывистым горячим дыханием на коже. Сомнений в голове совсем не было. Потому что сильные тёплые руки, крепко обнявшие её за талию, говорили искреннее всех многих слов: «Я тоже люблю тебя». *** Тема работы Хибари Кёи была, пожалуй, самой тяжёлой для них. Между ними изначально не было никаких тайн. Чиэра ещё в первые недели знакомства открыто рассказала о себе: сказала, что закончила университет, а именно факультет филолога, с почётным званием магистра, но нашла себя в совсем другой сфере, ради которой потом ходила на специализированные курсы; сказала, что работает фотографом для популярного познавательного журнала про мир и является достаточно ценным сотрудником; сказала, что ей очень нравится её профессия, потому она вкладывает всю себя в неё. А вот на встречный вопрос насчёт работы Кёя отвечать напрочь отказался, аргументировав фразой: «Тебе нельзя этого знать». И, конечно же, такой резкий ответ насторожил и одновременно заинтересовал Чиэру. Кёя часто пропадал неделями в каких-то командировках, о предназначении которых не говорил ни слова — он просто предупреждал о своём отсутствии и не выходил на связь до самого прибытия. Чиэра волновалась за него и честно пыталась каждый раз уговорить рассказать ей обо всём: разве не это ли удел любых пар — доверять друг другу и делится всеми тайнами? Но видела только лёгкое раздражение в его глазах и слышала в ответ твёрдый отказ. Его безумно сложно было переубедить. А в один день Кёя усадил свою девушку за стол на её кухне и наконец-то завёл тему про свою профессию. То, что он работает в мафии, оказалось не таким шокирующим, учитывая, что Чиэра предполагала подобный вариант из-за скрытности Кёи. Однако проскользнувшая в голове мысль: «Он же тогда наверняка убивал», — заставила всё-таки предательским мурашкам пробежаться по коже. Кёя лишь подтвердил её мысли. Она соврала бы, если бы сказала, что не испугалась. Ладони тогда вспотели, часто забилось сердце в груди от волнения и нахлынувших сомнений. Чиэра не стала резко любить его меньше, но чёткое осознание того, что руки любимого запачканы кровью, вынудило на миг непонятно над чем задуматься. Беспристрастное выражение лица Кёи, его спокойный взгляд и расслабленные плечи впервые так напрягали сознание, потому что Чиэра не могла до конца осознать всю сложившуюся ситуацию. Сердце отчаянно не хотело воспринимать действительность. А внезапно всплывший в голове вопрос прозвучал собственным голосом как гром средь ясного неба: «Забирать чужие жизни для него правда так легко?». Она побоялась спрашивать это. Однако Кёя поступил тогда, пожалуй, самым лучшим образом: он взглянул на свою растерянную девушку и вместо ожидаемого «Если ты так испугалась, то нам лучше расстаться» сказал слишком твёрдое, так похожее на него: «Я тебя никуда не отпущу и защищу от любой опасности». И после его слов все появившиеся страхи рассыпались в пыль. Чиэра коротко посмеялась на собственные предрассудки, крепко сжала в своей ладони пальцы Кёи, улыбнулась привычной нежной улыбкой и уверенно заявила, что верит ему больше, чем Богу. Тогда-то они, наконец, начали по-настоящему доверять друг другу. Когда все тайны были раскрыты, отношения поднялись на новый уровень: в их поведении ничего особо не изменилось, но больше не было отчётливого чувства недосказанности — его заменила полная уверенность в своей второй половинке. Кёя продолжал иногда пропадать неделями на миссиях. Чиэра, по правде говоря, волноваться меньше за него не стала, так как уже знала все опасности, но вовсе не останавливала его. Он сам согласился на эту работу ещё задолго до их знакомства, поэтому она не имела право препятствовать чему-либо. Принимать любимого таким, каким он есть, и уважать его решения — тоже важная часть отношений. Однако провожать Кёю на задания каждый новый раз было неимоверно тяжело. «Настенные часы методично тикают, нарушая тишину. Чиэра стоит посреди коридора собственного дома, замотавшись в тёплый халат, и печально смотрит на собирающегося уходить Кёю. Он снова идёт на задание, которое продлится не меньше двух недель, и она понимает, что на ближайшие дни общения у них снова не будет. Последнее время миссий стало намного больше. Они как обычно молчат. — На связь выходить я не смогу, — спокойный мужской голос раздаётся отчего-то глухо. — Знаю, — вздыхает Чиэра. — Только не забудь позвонить, когда будешь возвращаться. — Будто когда-то забывал. Она не удерживает короткого смешка от его бурчащего тона. — И правда, — её губы растягиваются в улыбке. Кёя не любит, когда ему напоминают о чём-либо: он ни чуть не сомневается в своей великолепной памяти, которая, действительно, ещё ни разу не подводила его. Чиэра вновь вздыхает, прикрывая глаза. Только пару дней назад Кёя вернулся домой с прошлого задания, и из-за загруженного графика Чиэры они не смогли толком провести время вместе. А спустя быстро пролетевшую неделю в активном темпе работы он внезапно сообщает, что уезжает. Разочарование накрыло Чиэру с головой: она только надеялась, что сможет к началу следующей недели разгрузиться, и уже грезила о тёплых посиделках в объятиях любимого, как внезапно услышала такую грустную новость. В коридоре до сих пор привычно тихо. Когда до слуха долетают приближающиеся звуки шагов, Чиэра лениво открывает глаза и видит перед собой серьёзного Кёю. Внутри всё почему-то напрягается от его странного холодного взгляда. Она вздрагивает, когда сильные мужские пальцы грубовато хватают её за запястье и тянут вперёд, тем самым вытягивая руку. Кожу горячат обжигающие прикосновения. Ладонь другой его руки задирает до середины плеча плотный рукав халата, и Кёя внимательно разглядывает тонкую ручку перед собой. Мурашки, словно слабый электрический разряд, проносятся по её телу стремительной волной. Чиэра не меняется в лице, лишь внимательно следит за тем, как Кёя медленно покрывает поцелуями тыльную сторону ладони, потом скользит тёплыми губами по запястью, подбираясь влажной дорожкой выше, размеренно целует тонкую кожу внутренней части предплечья, где отчётливо видны неровные синие вены. От такой ласки хочется растаять. Потом, оставив на прощание влажный поцелуй на внутренней стороне девичьей ладошки и обдав напоследок пальцы горячим дыханием, Кёя отстраняется, но не отпускает её руку. Они стоят ровно на расстоянии вытянутой руки, разделяя между собой тишину. И первым подаёт голос Кёя: — Не смей лить по мне слёзы, если я умру. Слова звучат чересчур странно, холодно и непоколебимо. Чиэра поджимает губы и отводит взгляд в сторону — эту фразу он говорит далеко не в первый раз. Потому что Кёя не раз ей говорил о том, что может умереть во время одной из миссий, не раз готовил о том, что их следующая встреча может уже никогда не произойти. Все задания в основном заключаются в массовой зачистке нежелательных личностей, которые пошли против мафиозной семьи, где работает Кёя, потому очень и очень опасны. И его возможная смерть от лихой пули — совсем не шокирующий сценарий. А ещё Хибари Кёя ненавидит жалость и слёзы. Чиэра молча кивает на его слова, ощущая, как пальцы осторожно отпускают её запястье, и слышит шорох верхней одежды. Поднимать взгляд она совсем не собирается. Дверь гулко хлопает, оставляя её наедине с собой и надёжными стенами дома; Кёя никогда не прощается. Судорожный вздох срывается с губ. Чиэра трёт пальцами лоб, дышит слишком глубоко, впитывая в себя сохранившийся в воздухе запах его одеколона, и стремительно уходит из коридора, пока не пробрались в закоулки сознания ненужные страхи. Она каждый раз искренне верит, что Кёя вернётся». *** А потом Кёя пропал во время очередной командировки. Его не было целый месяц дома, и он даже ни разу не позвонил: обычно, если вдруг намечалась внеплановая задержка по времени, то Кёя обязательно сообщал об этом Чиэре, потому что он практически никогда не отсутствовал больше двух недель. И Чиэра серьёзно переживала за него, отчаянно пыталась дозвониться, даже впервые так сильно пожалела, что Кёя не дал ей хоть один номер кого-то из своих напарников по работе. Сердце на части разрывала тревога, а волнения пожирали изнутри. Она дико боялась, что с ним что-то случилось, одновременно почти по-детски наивно надеясь, что там, где он сейчас находится, просто плохая связь и невозможность добраться домой быстро. Она тешила себя наспех придуманными мыслями, старалась не думать об этом и просто ждать, когда Кёя вернётся. Он же обязательно вернётся, правда? Работы почти не было: сезон фотосъемок у людей только-только закончился, а новые запросы пока не поступали. Чиэре было невыносимо оставаться одной, наедине с собственными страхами, потому что она не могла не думать о Кёе. Полное бессилие угнетало больше всего, и организм так вымотался от постоянного стрессового состояния, что дело дошло до маленького эмоционального срыва. Оправиться от него было нетрудно, но девушка чуть ли не впала в депрессию. Однако она, в конце концов, нашла своё спасение. Отвлекать себя длительными прогулками с подругами и активным времяпровождением в чьей-то компании было самым лучшим решением, потому что там можно забыться в разговорах. Друзья знали о её любимом и без какой-либо задней мысли интересовались о нём, спрашивали, почему они сейчас не вместе. Чиэра старательно переводила тему и беззастенчиво лгала с привычной улыбкой на лице, но, как бы не ударяла под дых совесть, понимала, что без лжи в подобной ситуации не обойтись: никому нельзя знать сейчас о Кёе. А в один день, когда все знакомые были заняты, на работу по-прежнему не вызывали и не было мест, где можно было бы скоротать время, она отдыхала дома у телевизора. Телепередача завлекла своим интересным сюжетом, и Чиэра, забыв о витающих вокруг проблемах, увлечённо смотрела её. Неожиданно раздался дверной звонок. Девушка тут же подскочила с места. Наспех скинув халат и оставшись в домашних штанах со старой растянутой футболкой, она побежала открывать дверь. В коридоре было свежо из-за открытого окна на кухне, через которое прохладный зимний ветер попадал в чужие владения и спокойно блуждал по ним. Чиэра зябко поёжилась, пообещав себе потом закрыть все окна, но твёрдо дошла до своей цели. Щёлкнул дверной замок. В глаза тут же бросилась незнакомая лохматая макушка. — Здравствуйте. Высокий, будто юношеский (хотя сразу стало понятно, что перед ней не юноша), голос раздался с отчётливыми нервными нотками. Чиэра заинтересованно осмотрела неизвестно зачем пожаловавших людей: невысокий шатен, что заговорил с ней первым и стоял почти у самого порога, выглядел крайне взволнованно, неряшливо и неуклюже, а в больших карие глазах играла целая гамма непонятных разных чувств; позади него стояли два высоких парня, одного из которых, смуглого брюнета с весёлыми глазами и лёгкой улыбкой на лице, Чиэра узнала почти сразу — его она, кажется, видела ещё в первый день знакомства с Кёей; второго молодого человека она не знала, потому лишь украдкой рассмотрела нахмуренные брови, поджатые бледные губы, пепельные волосы в причудливой взрослой причёске и задумчивые насыщенно-зелёные глаза. — Вы Чиэра Джено? Робкий голос снова прервал неловкую тишину. Девушка спешно мотнула головой, отгоняя лишние мысли прочь, и, быстро спохватившись за ситуацию, заговорила: — Здравствуйте. Да, это я. А Вы кто, синьор? — Я… босс Хибари Кёи, — он неловко улыбнулся. — У меня… к сожалению… плохие новости для Вас. Слова давались странному незнакомцу с заметным трудом. Смотря на его лихорадочно бегающие по сторонам глаза, прокручивая раз за разом в голове тон его голоса, у Чиэры что-то болезненно кольнуло в сердце. Так рассказывают только об одном. Грустная улыбка сама по себе растянулась на губах. — Он умер? Шатен растерялся, мгновенно вскинув раннее опущенную вниз голову и перестав теребить пальцами край строгого делового пиджака. Добрый взгляд словно потух. — Да, — тяжко произнёс он и смежил веки. — Хибари-сан умер. Чиэра шумно выдохнула через нос. Глаза пока не слезились и не жгли, полного отказа понимания реальности нет, ровно как и неприятного мокрого кома в горле. А душа будто ухнула в пятки и навсегда впиталась в землю, оставив мрачную пустоту внутри некогда своего тела. Она предполагала этот вариант и знала, что он являлся единственным возможным, знала, что зря тешила себя наивными выдумками. «Не смей лить по мне слёзы, если я умру». Ещё один её вздох был почти не слышен. Девушка коротко оглядела взволнованное лицо незнакомого шатена, который неловко топтался напротив, и снова улыбнулась. — Проходите в дом, не стесняйтесь, — она распахнула двери шире, отойдя в сторону. — Думаю, нам можно познакомится поближе. Судя по удивлённым лицам парней, которые нерешительно замерли на своих местах, они ожидали вовсе не такую спокойную реакцию. Однако Чиэре было всё равно на это. Шатен ещё пару секунд переминался с ноги на ногу в сомнениях, но, вздрогнув от тёплой смуглой ладони, тяжело лёгшей на его плечо, обернулся назад, увидел улыбку коснувшегося человека и всё же решился сделать шаг вперёд. Двое остальных молодых людей молчаливо последовали за ним, держась строго позади. Чиэра ждала, облокотившись плечом о стену, пока гости снимут обувь. В голове не было ни одной дельной мысли, в душе — ни единого ясного чувства, и она не знала, что будет дальше. Жизнь на миг словно остановилась. Заметив, что парни уже готовы, девушка уверенно направилась в сторону гостиной. — Идёмте за мной, — сказала она, махнув рукой. За её спиной тут же послышались шаги. Просторная гостиная встретила уютом и спёртым воздухом. Чиэра приглашающе указала на широкий длинный диван, занимающую добрую часть комнаты посредине, но вполне вписывающийся в светлый интерьер. Напротив него тихо работал большой плазменный телевизор, который транслировал новости на неизвестном канале, и заполнял пустующее пространство звуком. Как ни странно, здесь, кроме дивана, двух кресел, телевизора, журнального столика и камина в углу больше ничего не было. Гости послушно заняли указанные места, пропустив то мгновение, когда Чиэра убежала на кухню. Только донеслись спустя пару минут после исчезновения хозяйки дома звяканье посуды и свист чайника из соседней комнаты. Она готовила чай, пребывая в странной прострации. Когда она насыпала в чашки заварку, то бесконтрольно дрожали пальцы, из-за чего по столешнице быстро разметались чаинки; когда она наливала кипяток, то нечаянно обожглась, потому что неожиданно руки утратили все свои силы и чуть не выронили чайник; когда она клала по ложке сахара в каждую чашку, то с чаинками на столе перемешались кристаллики сахара. Чиэра только качала головой на свою проснувшуюся неуклюжесть, прибирая оставленный беспорядок. Тело как обычно реагировало быстрее сознания. Чашки на аккуратных блюдечках расположились на металлическом подносе, который Чиэра крепко обхватила пальцами по краям и подняла в воздух. Руки врученную тяжесть пока держали достаточно уверенно, потому донести поднос не казалось таким уж проблематичным. Но, стоило ей сделать решительный шаг в сторону гостиной, так некстати перед глазами всплыли картинки воспоминаний: как она проводила всё своё свободное время рядом с Кёей, готовила ему, вместе с ним наслаждалась их любимым японским чаем «Рёкутя» и искренне радовалась каждой прожитой минуте. Кажется, теперь этот сорт чая она будет не переносить. Если ладони не задрожали, то предательски дрогнули ноги. Девушка быстро донесла поднос в нужную комнату, торопливо поставила на журнальный столик и тяжело опустилась на кресло по правую сторону от дивана. Она даже не сразу вспомнила, что именно на этом кресле постоянно сидел Кёя, потому-то тоже неосознанно расположилась на нём. — Спасибо за чай. Уже знакомый робкий голос заставил Чиэру силой вырвать себя из цепких лапок воспоминаний. Всё в этом доме напоминало ей о Кёе, и чувство сухой обречённости оказалось ещё невыносимее, чем казалось ранее. — Конечно, — она еле приподняла уголки губ. — Меня зовут Савада Тсунаёши, — продолжил шатен, сев к девушке в полоборота. — Мы с Хибари-саном знакомы ещё со школьных времён. — Вы его не только босс, но и друг? — Нет, — хохотнув, ответил Савада. — Я считал его своим другом, но он так не думал. Её улыбка вышла более искренней. — Кёя всегда отрицал то, что у него были друзья. Но я уверена: он просто не хотел этого признавать из-за своих принципов. — Возможно, — кивнул Тсуна. — А Ваши спутники… — О, точно, — перебил девушку он. — Это мои друзья и в то же время подчинённые. — Меня зовут Такеши Ямамото. Первым представился тот высокий парень с добрым лицом, которого Чиэра успела смутно запомнить ещё в первую встречу с Кёей. Его голос был мягким и звучал очень дружелюбно, а лицо было как у настоящего весельчака — Чиэра просто не смогла не улыбнуться в ответ на его широкую улыбку. — Очень приятно, Такеши, — сказала она, слегка кивнув головой. — Как и мне, — Ямамото закинул руки за голову. — Иначе Хибари совсем не хотел нас знакомить! — Да, мы все знали, что у Хибари-сана есть девушка, но он практически ничего не рассказывал о Вас, — вновь подал голос Тсуна. — Даже фотографии отказывался показывать. Не знаю, почему Хибари так не хотел говорить о тебе. Чиэра неловко повела плечами, отведя взгляд в сторону. Ей было прекрасно известно, как Кёя не любил афишировать их отношения; его с трудом можно было уговорить даже на одно совместное фото. — Кстати, — она чуть наклонилась в бок и глянула за Ямамото. — А синьор позади Вас почему не представился? Ямамото ещё шире улыбнулся девушке. Его рука незаметно потянулась назад и сильно дёрнула сидящего рядом парня за руку. Послышалось злостное шипение, и молодой человек резко вскочил на ноги, отчего-то потянувшись ладонями к своему поясу. Чиэра против воли дёрнулась назад. — Ты что делаешь, бейсбольный придурок?! Низкий голос парня пропитался злобой, и девушка тут же почувствовала расползающийся по коже холодок от лёгкого страха. Незнакомец выглядел совсем не дружелюбно. — Хаято-кун! — чуть прикрикнул Тсуна и с большим укором взглянул в глаза другу. — Не пугай Чиэру, пожалуйста. И представься. Хаято крайне недовольно цокнул языком, мотнув головой. Пепельные волосы мазнули прядками по его лицу от резкого движения. — Хаято Гокудера, — холодно представился он. Нахмуренные брови и злое выражение лица этого человека отнюдь не настраивали Чиэру на благоприятное общение, потому ей хватило сил только осторожно кивнуть в ответ, даже видя, что на неё он вовсе не смотрел. Гокудера вальяжно сел обратно на своё место, демонстративно отвернулся и засунул ладони в карманы брюк. К своей чашке с чаем он даже не притронулся. — Простите, — шепотом заговорил Тсуна, неловко улыбнувшись. — Он сейчас немного на взводе. Тяжёлые… времена настали. Чиэра как можно понимающе закивала в ответ. — Тсунаёши, а… сколько Вам лет? По тому, как она задала этот вопрос, было нетрудно догадаться, что изначально спросить она хотела совсем другое. Но Тсуна решил терпеливо ждать, когда девушка сама дойдёт до той темы, из-за который все они оказались здесь, в этом доме и в этой комнате. — Мне двадцать восемь лет. — Кёя Вас старше на год? — На полтора. — А как вы познакомились? Нервный смешок сорвался с его обветренных губ. — Он был главой Дисциплинарного комитета в нашей школе и очень следил за порядком. Мне, как главному неудачнику, не раз доставалось от него, — Тсуна взлохматил свои волосы на затылке. Чиэра улыбнулась. — Вы вовсе не похожи на неудачника, — мягко заметила она. — Спасибо, — его улыбка стала увереннее. — Но в школьные годы я был именно таким. — А Вы, Такеши? — неожиданно обратилась к заскучавшему парню девушка. Тот встрепенулся, чуть ли не подорвавшись с места от упоминания своего имени, и, быстро сориентировавшись, вопросительно уставился на неё. Чиэра уточнила свой вопрос: — Как Вы познакомились с Кёей? — Также само, — беспечно махнул он рукой и расслабился. — Мы все в одной школе учились. — Вао, как здорово. После её слов они неловко замолчали. Тсуна не решался начинать диалог первым, Ямамото со скукой озирался по сторонами и почему-то не вмешивался в беседу, хотя произвёл впечатление очень общительного человека, а Гокудера сидел как можно дальше от них, активно занимаясь чем-то в телефоне, но внимательный взгляд зелёных глаз довольно часто был направлен на лохматую макушку босса. От пустых разговоров Чиэре было чуточку легче: она ненадолго забывалась в мимолётных новых мыслях, тем самым усмиряя дикое ощущение опустошенности внутри. Но она понимала, что знакомые Кёи пришли к ней не за приятным времяпровождением за чашкой чая, а для того, чтобы рассказать подробности случившихся событий. И она понимала, что пора отбросить в сторону своё мнимое спокойствие и наконец начать нужную тему. Пальцы тут же задрожали. — Тсунаёши, как умер Кёя? Что случилось? Девичий голос еле заметно дрожал; она проглотила от нервов конец последнего слова и с силой закусила губу, но Тсуна не увидел в её глазах ожидаемых слёз. Он даже начал постепенно понимать, почему Хибари Кёя нашёл именно в этой девушке свою вторую половинку. Тяжёлый выдох осознанно вырвался из его груди. — Вы же знаете, что мы из мафии? — спокойно спросил Тсуна, уверенно, но мягко, глянув в растерянные глаза напротив. Дождавшись короткого кивка, он продолжил: — Я отправил Хибари-сана, как своего самого сильного Хранителя, на достаточно сложную миссию. Он должен был там пробыть даже меньше двух недель, и я, если честно, не сомневался, что Хибари-сан как обычно блестяще справится с моим поручением: он ни разу не давал усомниться в себе. Когда он не вернулся спустя две с половиной недели, то пришлось выходить на связь, потому что его задержка меня серьёзно волновала. А Вы, Чиэра, думаю, знаете, что Хибари-сан никогда не отвечает на звонки во время заданий, — она понимающе кивнула. — Конечно же, связаться нам не удалось, и мы решили прождать ещё полторы недели. В месте, где он тогда был, действительно плохо ловилась сеть. Но, когда истёк почти месяц с его отбытия на миссию, я не выдержал, поднял все свои связи и узнал, что случилось с Хибари-саном, — Тсуна прикрыл глаза. — Задание не было выполнено до конца, потому что Хибари-сана убили в разгар битвы. Его тело нашли изуродованным, с шестью пулевыми ранениями и… выброшенным на мусорную свалку. Мои Хранители закончили задание. Вернулись обратно уже с телом. Врачи установили, что он умер от потери крови. Мне очень жаль. К концу его рассказа перед глазами по-прежнему не плыло от слёз. У Чиэры мелко дрожало всё тело, бешено билось сердце, рассылая неприятную пульсацию по венам, и на миг потерялись здравые мысли в голове. Смешанные чувства мёртвой хваткой сдавили что-то в груди, в районе сошедшей с ума сердечной мышцы, прямо под грудной клеткой. Кёя постоянно готовил её к такому возможному исходу, но она отчаянно надеялась, что этого никогда не произойдёт, что они буду жить долго и счастливо вместе. «Не смей лить по мне слёзы, если я умру». Чиэра просто была не в силах плакать. — А… — она отчего-то запнулась, — где сейчас его тело? — В морге, — незамедлительно ответил Тсуна. — Простите, пожалуйста, за мой вопрос, но мы пришли к Вам ещё чтобы узнать… как похоронить Хибари-сана. С его родителями мы не смогли связаться, а Вы для него самый близкий человек, которого мы знаем. Он шумно сглотнул, потупив взгляд. В карие глазах только сейчас блеснули слёзы. — Кёе было всё равно, что станет с его телом после смерти, — тихо начала Чиэра. — Я думаю, что лучше всего будет похоронить его по всем японским традициям. Он безумно любил свою родную страну, и так поступить будет правильно, на мой взгляд. Тсуна скованно кивнул в знак согласия. — Госпожа Чиэра… — осторожно позвал он. Девушка тут же вскинула голову вверх и выжидательно глянула на его лицо. Из-за гулкого стука сердца в ушах она слышала очень плохо, — мы как-то слышали Ваш разговор по телефону с Хибари-саном. Вы тогда простыли, и он уговаривал Вас согласиться на то, чтобы он зашёл в аптеку и купил Вам лекарства. Знаете, — Тсуна улыбнулся, — Хибари-сан ещё ни с кем не разговаривал с улыбкой на лице. Он выглядел таким счастливым, когда разговаривал с Вами, что сразу стало видно, как сильно он Вами дорожит… дорожил. — Спасибо, — Чиэра растянула губы в ответной улыбке. Сердце ещё болезненнее заныло от его последних слов. — Он говорил: «Она — моё счастье». Они тут же обернулись в сторону подавшего голос Ямамото. Тот окинул их грустным взглядом и продолжил говорить: — Мы с Хибари были неплохими друзьями. И он как-то раз сказал при мне эти слова. Фраза в ответ застряла мокрым комом в горле. Чиэра поджала под себя ноги и крепко, до боли сжала свои колени. Слишком резко она поняла, что больше никогда не увидит Кёю, не обнимет его, не поцелует, не проснётся в одной постели и не будет готовить ему их любимый чай. Она понимала: нужно продолжать жить дальше, но сейчас это казалось невозможным. Потеря части себя никогда не проходит бесследно. — Простите, — шепотом заговорила Чиэра. — Не могу… контролировать себя. — Тогда мы пойдём, — протараторил Тсуна и торопливо поднялся с дивана. За ним подскочили Ямамото с Гокудерой. — Только можно обменяться номерами телефона? Чтобы… поддерживать связь в случае чего. Девушка кивнула и, с силой проведя по лицу ладонью, на ватных ногах дошла до кухни, где взяла забытый мобильный и продиктовала свой номер Тсуне, взамен внеся его имя в список контактов. Молодые люди скомкано попрощались: Тсуна попытался приободрить её парой слов поддержки, Ямамото похлопал по плечу и с лёгкой улыбкой сказал сильно не унывать, Гокудера же не прощался, а просто молча ушёл первым. Когда она закрывала за ними дверь, то почему-то кружилась голова. А потом Чиэра осталась одна в доме, где всё пахло Кёей. Она бессильно облокотилась спиной о стену и соскользнула вниз, упав прямо на холодный пол пустого коридора. Пальцы зарылись в волосы, сжали их до ноющей боли и прикрылись уставшие глаза. Она впервые боялась будущего. *** Тёплый весенний день встречает ещё с раннего утра ярким солнцем и невероятным ультрамариновым небом, по которому быстро плывут пушистые облака с тёмными серыми вкраплениями. В этот обычный апрельский выходной, когда по улицам свободно гуляет мягкий ветер и разносит по воздуху свежий запах цветущих растений, нет никаких значимых событий. Есть только расцветающая весна, грядущее лето и лёгкость на душе итальянцев. Чиэра, накинув на плечи чёрный тонкий плащ, спокойно бредёт по совсем смутно знакомой дороге. Простые туфельки на стопах делают шаг тихим, а невзрачная чёрная одежда не привлекает ненужного внимания. Сегодня именно тот день, когда она не хочет ни с кем видится. Путь до кладбища Чиэра почти не помнит: ей и не хотелось, если честно, запоминать его изначально. До сих пор нет никакого желания ходить к мрачным могилам, но иногда настаёт такое время, когда это просто необходимо. Глубокие шрамы на сердце периодически ноют и по сей день. Вход на кладбище крайне открытый, приглашающий в свои сонные мёртвые покои любого желающего. Чиэра неловко входит внутрь, с трудом переставляя ноги, немного растерянно оглядывается по сторонам и пытается отчаянно вспомнить, по какой дорожке ей идти. В лицо дует ветер с запахом земли и цветов. Она медленно шагает по центральной аллее, ища в телефоне специально сохранённую картинку с картой, где указана нужная дорога. Заблудиться здесь не хочется вовсе. Найденная карта яркой красной линией указывает вполне простой и быстрый путь: идти прямо от входа до старинного фонаря с вырезанной на французском надписью «La Mort», красноречиво говорящей о старой костлявой леди с косой, неизменной посетительнице этих тихих мест; дальше свернуть налево, прошагать до последующей развилки, где снова повернуть налево, и уже самой искать нужную могилу. Чиэра доходит до своей цели за считанные минуты. Когда она проходила мимо старого фонаря, то странный промозглый холодок пробежался по коже и почудилось, будто кто-то выдохнул ей в шею ледяным дыханием. Она еле удержала себя от испуганного визга, чуть ли не побежала оттуда сверкая пятами, судорожно пытаясь вспомнить хоть одну молитву и попутно ругая себя за разыгравшуюся фантазию. Впрочем, нервы с лёгкой пробежкой помогли телу взбодриться. Его могила находится где-то посредине правого ряда, скромная, простая и совсем не привлекающая внимание. Чиэра осторожно подходит ближе, кладёт маленький букет фиалок у надгробия, на котором написано его имя латинскими буквами и ниже бросается в глаза короткая фраза на японском — Чиэра до сих пор не знает, как она переводится. Тихий вздох срывается с её влажных губ. Хибари Кёя умер три года назад, и с его смерти в жизни Чиэры Джено мало что изменилось. Она продолжает работать фотографом, продолжает веселиться с друзьями и коротать свободные деньки в своём любимом угловом ресторане на любимой улице. Её жизнь продолжает течь своим чередом, достаточно рутинным и обычным, потому что нет тех событий, о которых можно или даже хочется рассказать. Поначалу, где-то в первый месяц после трагедии, смириться с потерей любимого было очень тяжко: Чиэра взяла себе вынужденный отпуск на работе из-за отвратительного самочувствия и отсиживалась дома в одиночестве. Со временем душевная боль потупилась, отступила на второй план, а на её место пришёл здравый смысл со словами: «Надо жить настоящим, а не прошлым». Но она так и не пролила и слезинки за все эти годы. Если бы не Савада Тсунаёши, то Чиэра вряд ли бы вышла до конца из депрессии. С Тсуной отношения, кстати, сложились очень дружескими — они быстро стали хорошими друзьями и начали много общаться. Наверное, если бы не он со своими милыми смешными разговорами, если бы не его решение выбросить все вещи Кёи из её дома и сделать косметический ремонт, тем самым навсегда стерев грустное прошлое из стен, то она не смогла бы полноценно продолжить жить дальше. Тсуна стал лучиком света, подарившим надежду на хорошее будущее, стал тем человеком, кто не бросил её в трудную минуту. И она безумно благодарна ему за это. Пальцы ощутимо замёрзли. Чиэра подносит их к лицу, торопливо греет горячим дыхание и поднимает взгляд на небо: солнце скрылось за серыми тучами так, что даже не видно его пробивающихся лучей; ветер усиливается, а температура, кажется, падает; и проносится в голове быстрая мысль, что сегодня ещё в утреннем прогнозе погоды обещали дождь. Чиэра никогда не навещает могилу Кёи в какие-нибудь особенные даты. Ещё в день его похорон, когда она наблюдала, как его прах в красивой урне закапывали на несколько футов под землю, то поняла, что не хочет навещать его в будущем. Слишком болезненно бьётся сердце в груди от каждого взгляда на мраморный чёрный памятник с таким дорогим именем, которое видеть хотелось вовсе не высеченным здесь. Поэтому, Чиэра не ходит сюда ни в день его рождения, ни в день их знакомства, ни в день его смерти. Она помнит о нём, она бережно хранит воспоминания о проведённых вместе днях и понимает, что этого достаточно. Но на могилу, всё же, иногда приходит, проявляя своё уважение к умершему, приносит всегда с собой цветы и ненадолго окунается в горькие мысли. Спрятав в глубокие карманы пальто покрасневшие ладони, Чиэра снова вздыхает. Холодный ветер, кажется, уже постепенно начинает добираться сквозь плоть тела до костей — самое время покинуть кладбище, пока погода не ухудшилась ещё сильнее. Она редко говорит здесь, потому что не видит смысла разговаривать с пустотой. И она помнит, что Кёя никогда не любил пустые беседы, поэтому молчание, нарушаемое шелестом листвы, отнюдь не кажется напрягающим. — Спасибо за то, что ты появился в моей жизни. Чиэра знает: ему не нужны эти слова. Но она всё равно произносит их, улыбается своей привычной улыбкой и, кидая на надгробие прощальный взгляд, уходит прочь. Она знает, что, обернувшись, ничего не увидит.