Эта необыкновенная Луна

***1996***

      Ночь. Прекрасная ночь. Ясное сизое небо усыпано звездами, гладкую поверхность Черного озера освещает огромный и невероятно яркий сегодня диск луны, деревья Запретного леса вытянулись по струнке, раскрыв ветки, еще полные уже начинающих желтеть листьев. Такая приятная прохлада, предвещающая утреннюю свежесть. Только субботняя ночь может быть такой… волшебной.       Луна сидела в кресле, перекинув ноги через подлокотник и подложив под спину мягкую подушку. В руках она держала дневник Тома Риддла, который с ней вот уже целую неделю не разговаривает. И вообще не подает никаких признаков былой жизни. Страницы, как и вчера, и позавчера, и в прошлую субботу, намертво склеены и не поддаются никакому воздействию: ни магическому, ни физическому. Не дневник — а капризный ребенок, которого за плохое поведение лишили просмотра телевизора на целый месяц. Строго говоря, Луна не знала, что такое телевизор и как его можно смотреть, но Гарри пару раз упоминал этот странный предмет в разговоре, и у девушки сложилось впечатление, что это что-то настолько особенное и невообразимое, что не доступно простым волшебникам и волшебницам. Возможно, это как-то похоже на способность видеть фестралов.       В задумчивости, Луна начала вертеть в руке одну из пробок на ее ожерелье, случайно перекрутила веревку, и та порвалась. Пробки с глухим стуком попадали на синий ковер. Девушка наклонилась, чтобы подобрать их и выронила дневник. К полнейшему ее удивлению, дневник раскрылся примерно на середине. Забыв о рассыпавшихся пробках, Луна подняла собственность Тома, вытащила из рукава перо, обмакнула его в чернильницу, по счастливой случайности стоящую на столике рядом, и уже собиралась написать в книжку свое сообщение, как вдруг на одной из страниц возникла надпись:       «Теперь ты меня еще и роняешь, Луна Лавгуд?» — это он, почерк Тома.       «Прости, я случайно. Почему ты не хотел, чтобы я тебе писала, Том?» — аккуратно вывела Луна, а потом закинула ноги обратно и уселась в кресле поудобнее.       «Мне нужно было подумать о том, что ты мне сказала,» — писал Риддл, — «о своем будущем "я", о своих былых поступках и о тех, что я совершу как Волан-де-Морт.»       «И что же ты надумал?» — спросила девушка.       «Я надумал рассказать тебе все. Рассказать правду.»       «Правду о чем?»       «О Тайной комнате, об этом дневнике и о себе. Я решил, что ты должна все знать о Томе Риддле и Волан-де-Морте, чтобы…»       «?» — Луна не на шутку разволновалась, что обычно не входило в ее привычки. Кажется, у нее дрожали руки.       «Чтобы остановить его, то есть меня, в будущем.»

***1992***

       — Ох, наконец-то, — Луна не заметила, как произнесла вслух то, что должно было остаться только в ее голове. Она захлопнула учебник в добрую тысячу страниц, отложила перо и бросила последний придирчивый взгляд на свое сочинение. Вроде бы, все в порядке. — Профессору Снейпу должно понравится, — кажется, еще пара лишних слов слетела с губ.        — Это мастеру зельеварения-то? — фыркнул староста, заглядывая девочке через плечо. Он выглядел довольно бодрым, видимо, до упора выполнял задания в субботу, чтобы хорошенько отдохнуть в воскресение. — Наивное дитя, еще ничего не знаешь о наших преподавателях. Хотя, вот эта фраза может вытянуть всю работу на приличную оценку, — он ткнул пальцем в пергамент, едва не проткнув его насквозь. — Ой, что-то я совсем не контролирую свои движения. Прости, Луна.        — Все в порядке, мистер староста, — беспечно протянула девочка.        — Как? Ха-ха, — парень расхохотался, — мистер, ахах, староста. Ну и насмешила, — он схватился за урчащий живот. — Меня зовут Роберт.        — Тогда: все в порядке, мистер Роберт, — поправила себя Луна.        — Да без «мистер», глупышка, просто Роберт, — он вдруг ласково ей улыбнулся, как младшей и совсем еще несмышленой сестренке.        — Хорошо, я запомню, — кивнула девочка, улыбаясь в ответ. — Может, мне что-то подправить, чтобы профессор Снейп остался доволен?        — Эх, никогда он не будет доволен, — вздохнул Роберт, — хотя, я слышал, как один гриффиндорец говорил, что знает, как сделать Снейпа счастливым.        — И как же? — спросила Луна, вытаращив и без того большие глаза на старосту.        — Помочь ему сварить Гарри Поттера в котле, — усмехнулся он и потрепал девочку по голове. — Не волнуйся, у тебя очень даже хорошее сочинение, так что профессор Снейп просто обязан поставить тебе самую высокую оценку. А иначе я лично пойду с ним разбираться, — пообещал Роберт.        — Эй, Лавгуд, — крикнул кто-то из другого конца гостиной, — уже почти шесть, ты не забыла о собрании?        — Да, Роби, спасибо, я сейчас.       Неделю назад Эни завела девочку в пустой класс и закрыла там. По счастью, это увидела их однокурсница Роби, хрупкая и вечно испуганная девочка в нелепых очках, и освободила Луну. Так что та успела на первое собрание хора, что привело коварную Эни в бешенство. Само собрание прошло для Луны успешно: профессор Флитвик принял ее в хор, назвав „прелестным сопрано“. И сегодня должна была состояться первая репетиция — специально для новичков — с ее участием. Эни тоже взяли, с чем ее тут же поздравила Луна, но девочка в ответ лишь презрительно хмыкнула.        — Мне пора, Роберт, пока, — сказала Луна и, вскочив с места, выбежала из башни.        — Стой, Луна, подожди, — кричал староста, но напрасно старался: девочки уже и след простыл. — Вот и что мне теперь с этим делать? — спросил он сам себя, бросая растерянный взгляд на оставленные Луной вещи.       

***

       — О, мисс Лавгуд, как замечательно, что Вы пришли, — радостно воскликнул профессор Флитвик. Было похоже, что Луна застала его в тот момент, когда он взбирался на стопку учебников, чтобы все участники хора его видели. — Проходите, не стесняйтесь, вставайте вот здесь, рядом с мистером Хавергодом. Девочка моя, его не стоит бояться.       Однако выражение лица Хавергода, пятикурсника-слизеринца, говорило об обратном: бояться очень даже стоило. А еще было бы неплохо держать наготове волшебную палочку. Что вообще забыл здесь этот грозный громила с массивной челюстью? О, с таким подбородком можно было убить одним точным кивком головы. И почему большинство слизеринцев выглядит как профессиональные машины-убийцы?       Луна все же заняла свое место, а пока шла, отметила присутствие Эни и чуть улыбнулась ей, словно та её никогда не запирала в пустом классе совсем одну.        — Итак, дорогие мои, приступим, — восторженно пищал крошка-профессор,  — начнем с распевки. Повторяйте за мной.       Полтора часа пробежали незаметно. Профессор Флитвик давал очень четкие указания и точно взмахивал палочкой — многолетний опыт. Не слушаться его казалось кощунством, хотя все же нашлась парочка студентов, которых пришлось даже выгнать за дверь. Среди них оказался и Хавергод. Остальные же ребята вели себя вполне прилично. Эни вообще старалась изо всех сил показать себя с самой лучшей стороны. Луну подвела рассеянность, но в конце репетиции профессор все равно похвалил её.        — Поздравляю вас, дорогие участники хора, с вашей первой репетицией, — говорил он, провожая каждого ученика взглядом до двери, — вы все отлично справились, жду вас ровно через неделю в это же время. Хорошо, мистер Падалиан. Отлично, мисс Эбигенн. Почти неплохо, мистер Борр, в следующий раз старайтесь поменьше отвлекаться на подпевающих за окном птичек, и все получится. Замечательно, мисс Лавгуд.       Луна вышла из кабинета, беззаботно помахав профессору Флитвику на прощание, и отправилась в башню Когтеврана. Там она обнаружила свои вещи аккуратно сложенными на диване. В гостиной никого не было — все уже ушли на ужин, а девочка совсем не чувствовала голода. Ей не терпелось поговорить с Томом, а сейчас самый подходящий момент.       «Привет, Том.» — написала она, не жалея черных чернил.       «Ты не писала мне с прошлого воскресенья.» — в словах читался упрёк.       «Ты же сам не хотел разговаривать с глупой девочкой, вот я и училась всю неделю.»       «Тогда хорошо, я доволен. И ты справилась со всеми заданиями?» — тоном строгого учителя спросил Том.       «Да, хотя сочинения для профессора Снейпа даются мне с трудом. А он, как назло, задаёт их на каждый урок.»       «Снейп? Никогда не слышал такой фамилии. Что он ведёт?»       «Зельеварение.»       «Ах, вот как, я, выходит, угадал, когда сказал, что моя собеседница не различает магические камни.» — Луна почти видела его снисходительную улыбку. Кстати об этом.       «Том, а ты можешь мне описать себя? Как ты выглядишь? Мне очень интересно.» — попросила она.       «Я покажу тебе, когда в дневнике накопится достаточно чернил.»       «Что? Как это?» — удивилась девочка.       «Пиши мне чаще и чернилами разных цветов, и тогда я смогу нарисовать тебе свой портрет.»       «Хорошо, я буду писать тебе,» — пообещала она.       Они еще какое-то время переписывались о всяких мелочах, пока в гостиную не стали возвращаться сытые ученики.

***1996***

      «Если честно, я даже не знаю, с чего начать,» — признался Том.       Луна все так же сидела в кресле, спина уже начала затекать, глаза болели от длительного напряжения. Но она и помыслить не могла о том, чтобы захлопнуть дневник и подняться в спальню, улечься на мягкую и удобную кровать, задернуть звездно-синий полог, завернуться в тёплое одеяло и забыться крепким сном. Какая речь вообще может идти о сне, когда тебе собирался открыть все свои тайны юный Тёмный Лорд? Так что девушка не обращала никакого внимания на тупую боль под коленками и в районе крестца, а продолжала водить кончиком пера по пожелтевшей бумаге, которая тут же впитывала чернила.       «Тайная комната,» — подсказала Луна, — «ты сказал, что есть какая-то правда о Тайной комнате.»       «Да, есть. Четыре года назад ты была абсолютно права, когда не верила мне и считала Хагрида невиновным. Он никогда не открывал Тайную комнату и не убивал бедняжку Миртл. Это сделал я. Я открыл комнату. Она находится в туалете для девочек на втором этаже,» — Луна вспомнила, что в этом самом туалете сейчас обитает Плакса Миртл, — «в ней живёт легендарное чудовище, названное Василиском. Я натравил его на Миртл и создал этот самый дневник, заключив в неё частичку своей души.»       «Это крестраж — сложнейшая тёмная магия,» — продолжал Том, и девушка не смела его прервать. — «И мне, шестнадцатилетнему мальчишке, удалось сотворить это мрачное чудо. Но я не собирался останавливаться на достигнутом и планировал создать ещё пять крестражей, чтобы обрести бессмертие. Если у меня получилось, то по всему миру раскиданы части моей души, надёжно спрятанные в волшебных предметах. И, поверь, они почти так же опасны, как живой Волан-де-Морт.»       «И что мне нужно сделать, чтобы остановить его?»       «Найти все крестражи и уничтожить.»