She feels my heart

Субботу и воскресенье девушка провела в библиотеке. Она прочитала довольно много про Салазара, а также про факультет в целом. Например, Гермиона не знала, что Слизерин являлся лучшим другом Годрика Гриффиндора и лишь в конце пути поссорился с ним. Конечно, информации о Салазаре было мало, так как этот волшебник был нелюдим, боролся за чистоту крови и ценил в людях хитрость и коварство. Сам факультет был напрочь испорчен людьми, которые учились на нем. Те же Малфои, Блэки – не они первые и не они последние, кто не оставил попыток изувечить грязнокровок. – Странно, столько раз читала «Историю Хогвартса», а этого не видела, – Гермиона просматривала «Великих колдунов». – Оказывается, даже Мерлин учился на Слизерине. Очень странно – ведь он был довольно-таки добрым колдуном. Неужели и на этом факультете встречаются «белые вороны»? Хотя почему бы и нет? Петтигрю тоже учился на Гриффиндоре, хотя он и не отличался храбростью. Более того, Локанс учился на Рейвенкло – и что? В итоге – лечится в больнице святого Мунго от собственной глупости. А Седрик? Герой, хоть и учился на Хаффлпаффе. О, а вот это интересная заметка, – Гермиона отложила книгу и притянула старые школьные альбомы, где была описана приветственная речь старосты Слизерина*: Вы знаете, что Салазар Слизерин искал в своих учениках? Семена величия. Вы были выбраны на этот факультет, потому что у вас есть потенциал стать великим в прямом смысле этого слова. Хорошо, вы можете увидеть пару человек, слоняющихся по общей гостиной, о которых вы не могли бы подумать, что им уготовлено нечто особенное. Отлично, держите своё мнение при себе. Если Распределяющая Шляпа направила их сюда, значит, в них есть что-то выдающееся, и не забывайте об этом. И, говоря о людях, которым не предназначено быть великими, я не упомянула гриффиндорцев. Многие вот говорят, что слизеринцы и гриффиндорцы представляют собой две стороны одной медали. Лично я думаю, что гриффиндорцы не более чем подражатели слизеринцев. Заметьте, некоторые люди говорят, что Салазар Слизерин и Годрик Гриффиндор ценили одни и те же качества у студентов, так что, возможно, мы похожи в большей степени, чем нам хотелось бы думать. Но это не означает, что мы дружны с гриффиндорцами. Они любят побеждать нас лишь немногим меньше, чем мы любим побеждать их. Ещё некоторые вещи, которые может быть вам понадобится знать: штатное привидение нашего факультета — Кровавый Барон. Если вы с ним поладите, он иногда согласится запугивать для вас людей. Только не спрашиваете его, откуда у него кровавые пятна, он этого не любит. Пароль от гостиной Слизерина меняется каждые две недели. Следите за доской объявлений. Никогда не приводите никого с другого факультета в нашу гостиную и не сообщайте им наш пароль. Никто из посторонних не заходил к нам уже более семи веков. Что ж, я думаю, это пока всё. – Две стороны одной медали? Может и так, но уж точно мы не копируем слизеринцев, – нахмурилась Гермиона. – Хотя это теперь не важно – мне надо соглашаться со всем, что здесь говорится. Интересно, они сразу меня сожгут или подождут ночи, когда узнают, кто заместитель их декана? Гермиона прошлась по гостиной Слизерина, зашла в спальни студентов. Она никогда не была в этих помещениях – только Гарри и Рон на втором курсе осмелились побывать здесь. Забавно, но змеиная территория не выглядела ужасной, скорее уютной, несмотря на холодные цвета штор, балдахинов и тому подобных вещей. В воскресенье случилось то, чего Гермиона совсем не ожидала – она получила письмо от Джинни и… Рона? Девушка отложила письмо от будущей миссис Поттер и вскрыла конверт от ее брата. Здравствуй, Гермиона! Джордж рассказал, что встретил тебя в Хогсмиде, – рад, что с тобой все хорошо. Думаю, он тебе сообщил, что мы покупаем «Зонко», дабы расширить базу клиентов. Джордж предлагает мне остаться в Косом Переулке. Если честно – мне все равно, единственное, я хочу знать – есть ли у меня шанс? Я все понимаю, Гермиона, но и ты меня пойми. Совсем не просто забыть девушку, которую полюбил всем сердцем, ради которой попал в плен к егерям, уничтожил крестраж… Просто скажи – теплится ли в тебе тот огонек, что я видел в «Норе», когда ты звала меня? Знаю, я поступил как идиот, уйдя в ту ночь от тебя и Гарри, – я бесконечно раскаиваюсь. Пойми, лучше скажи мне все как есть сейчас, потому что если да – я буду управлять филиалом в Хогсмиде. Если нет – лучше мне остаться в Лондоне. Я не вынесу, если буду видеть тебя и знать, что ты рядом, а я не могу подойти. Уверен, все пройдет, если я погружусь в работу и привыкну, что тебя нет. Жду скорого ответа, Рон Гермиона вздохнула. Похоже, Рональд Уизли и не стремился забыть ее – напротив, чуть ли не на коленях упрашивает ее вернуться. К сожалению для него, это не произвело нужного влияния на Гермиону. Будет более верным сказать, что после этих слов Грейнджер точно поняла, что больше ничего не чувствует к брату Джинни. «Кстати! Она же тоже прислала письмо!» Гермиона развернула письмо от Джинни, уже предвкушая, как та начнет обвинять ее во всех смертных грехах, связанных с отношениями между преподавателями. Так-так-так! И что я вижу? Грейнджер, ты окончательно и бесповоротно запуталась. Где твоя невинность и самодостаточность? Кто мне перед отъездом говорил о страстной и нежной любви к профессору Снейпу, а сам через месяц уже вовсю ухаживает за вторым? Даже я себе такого не позволяла! Ну ладно, немного было. Но все равно, я очень разочарована тобой. (На самом деле нет, но это так – чтобы не расслаблялась) Послушай, я поняла причину, по которой ты начала испытывать любовь-ненависть к Григу – да, он немного похож на Снейпа, но ты должна уяснить, что Наригорм – не он. Я знаю, что ты хочешь найти Северуса, убедиться, что он не умер, однако это не так. Дай человеку отдохнуть в загробном мире – не тешь себя ложной надеждой. Подруга, я желаю тебе счастья. Присмотрись к Григу – так ли твоя симпатия к нему долгосрочна? Если да – полный вперед! П.С. Знаю-знаю, сейчас начнешь убеждать меня, что ты ни капли не влюбилась в него. Герм, это первая стадия – отрицание. Переходи скорее к смирению. Заколка – это не ненависть. Заколка – это уже страсть. П.П.С. Я все-таки просмотрела мамину книгу. Это было противозачаточное! Ты представляешь? Но рецептик я переписала – так, на всякий случай. – Но, я правда не влюбилась! – Гермиона покрылась румянцем. – Просто хочу доказать, что я не пустое место. Что-то вроде: тебе говорят, что ты ничего не умеешь, а ты хочешь показать, что умеешь абсолютно все. Но чем дольше Гермиона себя в этом убеждала, тем больше таяла уверенность в этом. Первым делом девушка написала решительный отказ Рону, привела все аргументы и подчеркнула красными чернилами словосочетание «приезжать НЕ нужно». Остаток лета Гермиона проводила в библиотеке, лаборатории и на уроках Наригорма, который отмечал ее способности. Пару-тройку раз Грейнджер ходила к Джорджу, но тот разочарованно пожимал плечами – быстро переехать никак не удавалось: были какие-то проблемы с арендой. В конце августа Наригорм начал задерживать Гермиону больше обычного, объясняя это тем, что учебный год совсем близко. Грейнджер разрывалась между разумом и чувствами, которые внезапно возникли у нее спустя месяц занятий. Девушка уверяла себя, что не любит Наригорма, что ей совершенно не симпатична его внешность. Однако факт оставался фактом – стоило Григу открыть рот, как Гермиона была готова слушать его вечно. – Вы прекрасно справились с историей факультета, его учениками и легендами. Так же отмечу, что ваши нервы стали куда крепче, нежели при нашей первой встрече. – Спасибо, сэр, – Гермиона помешивала зелье в котле. Наригорм считал, что стоит проверить ее на стрессоустойчивость во время варки – сосредоточившись на ней, девушка должна показывать свою хладнокровность, отвечая на глупые вопросы студентов. Гермионе было жарко. Она чувствовала, как пот стекает по шее и спине, однако не могла утереться – зелье, в которое добавляют настой полыни каждые десять секунд, должно постоянно помешиваться. – Знаете, я даже думаю, что вы справитесь с первокурсниками. Не гарантирую любовь второго и последующих курсов, но за вновь прибывших я готов поспорить, – голос Наригорма убаюкивал, погружал в сон. Более того, от монотонного помешивания у Гермионы заныли спина и руки. – Что с вами, мисс Грейнджер? Вам плохо? – Григ посмотрел в глаза девушки. – Все хорошо, – поспешила заверить его Гермиона, подняв глаза на преподавателя. Лучше бы она этого не делала. Гермиона задыхалась от жары, ей было плохо. На секунду ей показалось, что перед ней стоит совсем не Григ. – Профессор, – выдохнула она, приближаясь к Наригорму. – Мисс Грейнджер? – Григ поднял брови. – Что с вами? Еще секунда – и Гермиона целует своего коллегу. В принципе, как раз секунду и длился их поцелуй, так как Григ решительно разорвал его. – Что вы себе позволяете? – голос Наригорма звучал угрожающе. – Вон из моего кабинета! И больше не появляйтесь мне на глаза, – Григ не кричал, но Гермиона чувствовала, что тот едва сдерживался. – Простите сэр, я не хотела, – замотала головой девушка. – Вон, – голос Грига прозвучал резче и громче. – А как же наше обучение? – пролепетала мисс Грейнджер. – Вы достаточно подготовлены, чтобы справиться со всем самостоятельно. А теперь – вон отсюда, – Григ слегка прикрикнул на нее, указывая на дверь. – Мистер Григ… – Пошла прочь отсюда, грязнокровка, – зарычал он на нее, отчего Гермиона тут же сорвалась и выбежала из кабинета. Грейнджер бежала долго, постоянно сворачивая за угол. Слезы текли у нее по щекам скорее от обиды на саму себя, нежели от крика или обращения. Грязнокровка – Гермиона давно привыкла, что ее так называют большинство волшебников, но чтобы это произошло после всего, что было? Неужели он учил ее, смеялся с ней, разговаривал – а втайне ненавидел? А еще этот поцелуй… Гермиона совершенно не понимала, зачем она это сделала. Ей показалось, что она увидела Северуса, однако это совершенно не являлось аргументом в ее пользу. «И что? Да если бы на его месте был Снейп – от тебя бы и пепла не осталось!» Гермиона поняла, в какую яму она свалилась – с одной стороны, Григ ей больше не куратор и помощник, с другой – она действительно любила Северуса. Джинни оказалась права – проверка потерпела фиаско. – Что же мне теперь делать? – всхлипнула девушка, осматриваясь. – Потерять человека, которого любишь, а теперь еще и того, который мог бы стать моим другом. Ох, а где это я? Гермиона заметила, что находится в неизвестной аудитории. Возможно, после отстройки замка она исследовала не все комнаты Хогвартса. В самом углу Грейнджер заметила большое зеркало. – Это что, «Еиналеж»? – удивилась она, вытирая слезы. Подойдя ближе, Гермионе удалось рассмотреть зеркало поближе. Несомненно, это было именно оно. – Но как? Оно должно было погибнуть в Выручай-комнате еще два года назад! Девушка боялась взглянуть в него. Она боялась того, что должна была увидеть в нем. Но, разумеется, женское любопытство взяло верх – Гермиона аккуратно заглянула в него. Перед ней стоял, в своей любимой черной мантии, Северус Снейп, который, сложа руки на груди, презрительно фыркал. – Здорово. Даже мое желание против меня, – вздохнула она. – Никогда не понимала всех уловок Дамблдора. Гарри тогда рассказывал, что просто хотел получить камень – и тот оказался у него в кармане. Лично я хочу, чтобы вы оказались живым – но вы же не выйдете сейчас из-за рамы, верно? – Гермиона прикоснулась к прохладной поверхности. – А жаль. Мне не хватает вас. Успокоившись и переведя дух, Гермиона грустно улыбнулась и вышла из комнаты. Она не хотела жить фантазиями, которые и так преследовали ее по ночам. *Отрывок из вступительной речи взят с Pottermore. Ни на что не претендую, мне он просто понравился.