Немного о...

Он был в этом мире впервые. Сбежав из родного через портал, так неосторожно оставленный кем-то из высших чинов, парень вышел прямиком на какой-то заброшенной стройке. И здесь все было в новинку. И цветы, которые не пытались его сожрать, и природа, от воздуха которой он первым делом едва не задыхался и воду которой сначала выплевывал, медленно привыкая к местному вкусу. Здесь было много — чересчур много на его взгляд — людей. Они всем заправляли, правили и считали себя настоящими хозяевами. Среди них встречались и другие. Чаклуны, инклюзники, даже пара богатырей, еще не осознавших свой дар, но все колдовские твари притворялись людьми. Видимо, этот мир не принимал кого-то другого. Айтварас Жалтис как-то даже задался вопросом — а что будет, если он прям посреди улицы перекинется и взлетит ввысь? Нет, наверное, все-таки не стоит. На Земле, как ее называли люди, все кардинально отличалось от привычного ему Ирия. Люди не могли летать и компенсировали это всякими странными штуками вроде огромных железных птиц или повозок, которые почему-то ездят без коней. Из того, что он мог узнать, люди часто воюют из-за всякой ерунды — не в пример чаще драконов, которые могут начать дуэль по причине отдавленного хвоста. Здешние люди, в отличие от пограничников, с которыми Айтварас любил общаться дома, не принимали магию, живя наукой и изобретениями, которые могут облегчить их жизнь. Дракон не понимал этого, но, тем не менее, придя в этот мир учиться, он старался соответствовать здешним стандартам. Он одевался как какой-нибудь скоморох, заменив привычную ирийскую одежду на ту, которую принято носить здесь, в Москве, почти не носил за плечами меча — отбиваться было попросту не от кого, и пытался не использовать магию в людных местах. Сперва на него смотрели косо, к нему подходили странные люди, отличающиеся от всех других одеждой. Они просили какие-то «документы», о которых змей и знать не знал, а затем пытались его схватить. Ох Шешу, как же хорошо, что он умеет скользить змеиными тропами! Как хорошо, что все водные умеют менять облик! Потом дела пошли легче. Парень поступил в МГУ, исправно ходил на дни, которые студенты называют «субботниками» и всячески пытался сойти за обычного человека, пусть и проживающего в очень дорогой квартире, разъезжающего на очень дорогом железном коне и привыкшего ни в чем себе не отказывать. Местные колдовские твари ему не докучали и вообще все чаще он задавался вопросами о том, почему же его собратья-змеи до сих пор не захватили этот мир. Одним словом, все было замечательно.

***

На улицы пришла осень. Опадали листья, покорно повинуясь воле уходящего в свой алтарь Симаргла, моросил мелкий дождь — видно, в Ирии снова у Великого плохое настроение. Ну, а люди… люди надевали шарфы и куртки, люди, загорелые и вернувшиеся из отпусков, начинали учиться, ворча, почему же лето не длится чуть дольше. — Эй, парень, позолоти ручку, всю правду расскажу, ничего не утаю! — преградила ему дорогу женщина лет так тридцати, вся черноволосая, замызганная в еще более нелепых, чем здесь принято носить, платках, с золотом на ушах, пальцах… — Простите? — Ну давай, позолоти, чего тебе стоит? А я тебе погадаю, — женщина схватила его за руку, резко затягивая с собой в какой-то переулок. Ее разноцветное платье совсем перепачкалось, платок соскользнул с головы, а непомерно большие сережки закачались от резких движений, ударяясь об уши. Больно, наверно. Так-так. Ведьма, значит? Раз погадает. Сколько Айтварас Жалтис не спрашивал о ведьмах у наставников и других, более умудренных опытом старших змеев, все ему отвечали весьма односложно. Ведьмы опасны, хитры, ведьмы могут подчинить своей воле едва ли не любого и творить все, что им вздумается, ради своей выгоды они пойдут на все, совершенно точно. Ведьмы были одними из самых хитрых колдовских тварей на два мира. Особенно заложные ведьмы. Эта женщина заложной не была и, видимо, говорила совершенно искренно, хотя Айтварас и не стал бы ручаться. — Ведьма? — Сила в ней почти не ощущалась, но Айтварас все равно хотел удостовериться. Мало ли, вдруг кто-то умеет скрывать магию. — Ну, зачем же так грубо, — дракон не понял, в чем заключается грубость, но на всякий случай кивнул — вдруг у них не принято называть то, кто ты есть. Женщина подмигнула ему. — Гадалка. — И что же ты мне расскажешь? О моем будущем, — он, ни разу не видевший, как творит ворожбу настоящая рожденная ведьма, был заинтригован. Она осторожно взяла его за руку, смотря своими болотными глазищами прямо в его, и начала водить указательным пальцем этой же руки по его ладоням. Широкие позолоченные браслеты на ее запястьях грохотали, не давая змею в полной мере сосредоточиться. — Ждет тебя дорога дальняя… — она внимательно всмотрелась в заинтересованное лицо. — Будешь ты сильным, богатым, пойдешь по карьере вверх. Кажется, она говорила еще что-то, но водный совершенно не вслушивался, ее глаза точно примагничивали, заставляя смотреть все глубже и глубже… Она слегка прищурилась и оттолкнула его руку прочь. — Аура у тебя плохая, милок, будто и не человек даже, а зверь какой-то! Айтварас потер запястья — эта привычка ему не давала покоя уже некоторое время, В университете они пишут слишком много, аж до боли в руках, — и заметил кое-что странное. — Мои часы! Гадалка, каким-то образом уже успевшая отойти от него на метров пять, чуть оглянулась и засеменила прочь быстрее, бормоча что-то на странно звучащем, незнакомом ему языке. Ну нет, это уже ни в какие ворота! Одним шагом он преодолел десять, схватил ее за плечо и втащил обратно в переулок. — Какого Шешу?! Обокрала, да еще и проклинаешь? — Одной рукой он достал меч из ножн, прикрепленных к поясу, скрывающемуся под дорожным плащом, и приставил к ее горлу. Не Отражение Луны, конечно, но тоже сойдет. Ведьма дернулась, из ее рукава выпали его дорогостоящие часы, Айтварас Жалтис приставил меч еще ближе, когда понял, что она хочет заорать. Женщина выпучила глаза, делая их еще больше, чем есть на самом деле и попыталась вырваться, недооценив силу своего соперника. — Какое еще проклятье, дебил?! Убери от меня свою игрушку! — Сначала сними проклятье, ведьма. — Какое еще… Да не ведьма я, — она замотала головой яростно и остервенело, как прокаженная, в ее глазах появились слезы. — Я даже гадать-то толком не умею, ну это моя работа, понимаешь? Мне сказали, и я работаю, ворую, что придется… Я не хотелааааа… — К концу она заболтала что-то совсем уж невнятное и понуро опустила голову. Жалтис медленно отставил меч и убрал его в ножны. — Иди, пока не передумал. Он не заметил мельком скользнувшую в карман плаща руку, тронувшую увесистый кошелек, как не заметил и то, что упавшие часы давно перекочевали в складки ее юбки. Стоя к нему спиной, гадалка ухмыльнулась, не глядя на все пережитое и, отойдя немного дальше, поймала первую попавшуюся же девушку за куртку. — Эй, девица-красавица, позолоти ручки, всю правду расскажу!..