Roche-Papier-Ciseaux (Камень-Ножницы-Бумага)

—Похоже, твоя сестра решила измотать лошадь, — произнес Си-Джей, поправив потрепанную кепку с надписью «охрана». —Не тот случай. Лошадей она любит больше, чем людей, — спокойно ответил Тьерри, облокотившись на деревянное ограждение. Вот уже несколько минут он наблюдал, как Сара наматывала круги по загону, перепрыгивая на лошади через крестовины. —Это, конечно, красиво, но так и яйца отбить можно, — хохотнул Си-Джей. —Ей это не грозит, —Тьерри прищурился, не отрывая взгляда от сестры. — Си-Джей, приведи сюда Коди. —Думаешь, он заговорит? —Может не сегодня, но заговорит. Ему просто надо помочь. —Сара четко дала понять, что она в этом участвовать не будет. —Будет, причем с большим энтузиазмом. Давай, иди за пацаном. Дождавшись, когда помощник уйдет, Тьерри присвистнул и помахал сестре рукой, подзывая к себе. Она будто специально проигнорировала его и сделала еще два круга. —On dirait que tu te prépare pour une compétition! (Такое ощущение, что ты готовишься к соревнованиям!) — пошутил Тьерри, когда она, наконец, подъехала к ограждению. —Arrêtes, tu sais que je ne suis pas en forme, (Перестань, ты же знаешь, что я не в форме) — она спрыгнула с лошади и подошла ближе, тяжело дыша. —Знаю. Лошадь, кстати, чувствует твое раздражение. Так что ты бы лучше отдохнула. —Мне не от чего отдыхать, так что я сделаю еще пару заездов. Он понял, что она не хотела разговаривать, но решил настоять. —Как прошла твоя встреча? Я думал ты нас познакомишь. Она явно занервничала и сразу же отвела взгляд в сторону. —Я бы познакомила, но это был не Ниган. —Сара, всё нормально? —Полный порядок. —И поэтому у тебя заплаканные глаза? —Тьерри, что за допрос с пристрастиями? Мне уже нельзя поплакать? Я сама во всем разберусь. —Разберешься, наматывая круги на лошади? Сара, поговори со мной. —Я и так знаю, что ты скажешь. А мне сегодня уже достаточно наговорили. Так что не обижайся, но лучше я побуду одна, — она уже собралась уходить, как вдруг нахмурилась, глядя куда-то в сторону. Тьерри обернулся, увидев Си-Джея вместе с Коди, шедших к ним со стороны главного жилого здания. Мальчик постоянно оглядывался по сторонам, словно чего-то опасался. —Тьерри, что происходит? — раздраженно спросила Сара. —Я решил показать пацану лошадей. Ты езжай, пусть он поглядит, как ты катаешься. —Tu me prends pour une conne? (Ты принимаешь меня за дуру?) —Ни в коем случае! Но, думаю, стоит напомнить, что этот ребенок спас тебе жизнь. Она моментально покраснела и в ее взгляде блеснула злость. —К чему ты клонишь? —К тому, что если бы не этот пацан, сейчас бы ничего не имело смысла — ни я, ни мужик, из-за которого ты так расстроилась, вообще ничего. Так что я думаю, что малой заслуживает благодарности. —Si tu penses de me distraire avec ton bla—bla que je dois lui remplacer sa mère tu perds ton temps (Если ты думаешь отвлечь меня разговорами о том, что я должна заменить ему мать, то ты зря теряешь время). —Tu ne vas jamais lui remplacer sa mère, Sarah, on le sait très bien tous les deux (Ты никогда не заменишь ему мать, Сара, мы оба хорошо это знаем). Она посмотрела на него так, словно пыталась испепелить на месте, и Тьерри понял, что перегнул палку. —Désolé si c’était un peu fort, mais maintenant tu réagis mal peu importe ce que je dis. (Извини, если это было слишком грубо, но сейчас ты плохо реагируешь на все, что я говорю). —А как я должна реагировать на подобные высказывания? —Не знаю, но я вижу, что тебе плохо, поэтому пытаюсь хоть как-то помочь. Отвлекись, Сара, переключись на что-нибудь другое. Например на Коди. Помоги ему пережить шок. Он потерял маму, вокруг него сейчас полно незнакомых людей. Ты единственный человек, которому он более-менее доверяет. Научи его кататься верхом, ухаживать за лошадьми. Со временем он забудется, а заодно и ты вместе с ним. —Nous voilà! Le petit gars ne parle pas un seul mot, comme un muêt, (А вот и мы! малой не говорит ни слова, как в рот воды набрал!) — старательно выговорил Си-Джей, подойдя к ограждению. —Ну привет, парень. Как дела, все хорошо? — поздоровался Тьерри. Коди застыл на месте, уставившись на пофыркивающую возле ограды лошадь. Тьерри ухмыльнулся, наблюдая за его реакцией, и тихо сказал Саре: —Regardes sa face, il est émerveillé (Посмотри на его лицо, он в восторге). —Il a peur, Thierry, peut—être qu'il n'a jamais vu un vrai cheval (Тьерри, он напуган. Возможно он никогда не видел настоящих лошадей). Она подошла ближе и присела так, чтобы смотреть ребенку в глаза. —Привет. Я смотрю тебя подстригли, — Сара протянула к нему руку и потрепала по волосам. — Тебе нравиться? Он молчал, не отрывая испуганного взгляда от лошади. —Боишься, да? — она погладила его по плечу. — Ты когда-нибудь видел таких животных? —Видел, — тихо ответил Коди. — Но я не хочу ее есть. Пожалуйста. Тьерри опешил, услышав ответ ребенка, и переглянулся с сестрой. —Мы не едим лошадей, они наши лучшие друзья, — спокойно ответила Сара. — Хочешь её погладить? Я буду рядом, пойдём. Он утвердительно кивнул и она помогла ему перелезть через ограждение. Тьерри наблюдал, как Сара не спеша подвела Коди к лошади и взяла его на руки, рассказывая, как надо себя вести. —А пацан-то гурман, уже пробовал конину, — проворчал Си-Джей, облокотившись на ограждение. —Я думаю, это не последний сюрприз из его прошлого. —Это точно. Сначала он хладнокровно грохнул твоего зятька, сейчас корчит из себя тихоню, а завтра спокойно перережет кому-нибудь горло и снова замолчит. —…Не бойся, она просто думает, что у тебя есть вкуснятина, — до них доносился голос Сары и Тьерри задумался, наблюдая, как Коди одернул руку, когда лошадь повернула к нему голову. —У него на руках шрамы, будто от побоев прутьями. Он попросил Сару спрятать его от папаши. Знаешь, что я думаю? Его отец — чокнутый псих, поэтому пацан с матерью сбежали, прихватив пистолет. —Си-Джей, у тебя слишком бурная фантазия. —Француз, ну сам подумай! Зачем кому-то отрезать головы трупам, а? — продолжал эмоционально нашептывать Си-Джей. — Если его папаша жив, он искал их. А когда нашел мертвую жену, то отхреначил ей голову в отместку за побег. Ну а что? У каждого из нас по-своему едет крыша. Время сейчас такое, дерьмо повсюду. И знаешь что? Теперь папаша ищет сынулю, поэтому пацаненок зашуганный. Я бы, конечно, не вернул ребенка такому уроду. Но кто знает, что у этого малого в башке. А если еще и папаша там не один… —Qu'est que tu veux dire par là? (Что ты хочешь этим сказать?) —Qu'il peut y avoir un autre groupe dans la forêt. Les psychopathes qui tuent et décapitent les corps. Il faut que le gars parle! (Что в лесу может быть группа психопатов, которые убивают людей и отрезают им головы. Пацан должен заговорить!) —Здешние места контролируют Спасители, это их работа искать и ликвидировать угрозу. Думаю, стоит рассказать Иезекиилю о находке в лесу и твоих догадках, а он пусть решает, что делать. Пацану, конечно, надо задать пару вопросов. Но если мы будем давить, он замкнется в себе еще больше. Поэтому нужен другой подход. —Я знаю, к чему ты клонишь. Реабилитация лошадьми и все такое. Но поверь моему чутью — малой достаточно хитрожопый, и чем больше мы с ним сюсюкаемся, тем дольше он будет водить нас за нос. Дай мне его на полчаса и я… — CJ il est un enfant. Et il a sauvé ma soeur (Си-Джей, он еще ребенок. И он спас мою сестру), — шикнул на помощника Тьерри. —La question est pourquoi il l'a sauvé? (Вот только почему он это сделал?) —Je me demande la même chose (Я тоже себя об этом спрашиваю). Тьерри встревожено посмотрел на Сару. Она поглаживала лошадь вдоль спины и что-то увлеченно рассказывала стоявшему рядом Коди. Было заметно, как внимательно он ее слушал, время от времени робко протягивая руку к животному. Со стороны он казался простым запуганным ребенком, но внутреннее чутье подсказывало Тьерри, что все было куда сложнее. —Си-Джей, узнай у Ричарда, могу ли я поговорить с Иезекиилем.

***

Ниган терпеливо ждал, расхаживая по коридору недалеко от камеры Джеффри. Прошло уже больше часа, но Елизаздра не появлялась, и он начал нервничать. Уж слишком затянулось это нежелательное свидание. Поразмыслив, он решил, что подождет еще пару минут, а затем вмешается лично. Подойдя к окну, он выглянул на улицу. С третьего этажа было хорошо видно вход в амбар, где держали животных, и он ухмыльнулся, увидев, как один из Спасителей пытался завести в помещение Мелиссу. Жеребенок сопротивлялся и стоял как вкопанный, не двигаясь с места. —Ах ты наглая морда, нет на тебя строгой руки, — он продолжал наблюдать, как рабочий безуспешно дергал лошадь за уздечку, а потом вдруг замахнулся и ударил ее. Ниган гневно распахнул окно и проорал во все горло: —Ты совсем, блядь, охуел, дебила кусок?! Я тебе сейчас руки, нахуй, поотрываю! Не смей бить лошадь! —Прости, Ниган, прости! Умоляю! Виноватый Спаситель сразу же упал на колени. Моментально сбежались люди и растерянно глядели то на провинившегося работника, то на торчащего из окна Нигана. —Я с тобой еще разберусь! Ну, какого черта встали?! Отведите лошадь в амбар и за работу! Или вам баллы за безделье раздают?! —Успокойся, дорогой, а то еще сердце не выдержит. Он оглянулся, увидев перед собой Елизаздру. Сектантка смотрела на него с довольной ухмылкой, придерживая за поводок Балу. Собака скулила, порываясь к камере, где был Джеффри. —Почему так долго? — недовольно фыркнул Ниган, закрыв окно. —Не твое дело, — холодно отрезала она и подошла ближе. — Ну, ты решил? —Решил. —Я слушаю. —Третья часть дани Хиллтопа, больше дать не могу. —Можешь. —Елизаздра, мы не на рынке, речь идет о людях и их выживании! Нам нужны припасы. Она рассмеялась ему в лицо и охранник возле камеры Джеффри растерянно уставился на Нигана. —А мне плевать, что вам нужно. Или отдаешь Хиллтоп, или немедленно отпускай Джеффри с Ингрид. —О, не начинай! Если я отпущу Джеффри, я не жилец. И ты знаешь, что я это понимаю. Что ты задумала, а? Я ведь не идиот, чтобы вестись на твои псевдо—требования. Тебе не нужен Хиллтоп, это слишком скромная цена за Джеффри. Потому что если бы он был одним из моих людей, я бы из кожи вон лез, чтобы вернуть его из плена. Я бы не променял его ни на какие общины и выкупы. Но ты… Прешь, как танк, и готова идти по головам своих же людей, только бы достичь цели. Ты используешь Джеффри, как марионетку. Я догадываюсь, что ты замышляешь. Но учти, дорогуша, ты плохо меня знаешь. У тебя ничего не получится! Она слушала его с таким спокойным выражением лица, словно ей было плевать на всё, что он говорил. —Твоя фантазия не знает предела, но мне нужен Хиллтоп, — строго выдала Сектантка. —Третья части дани и точка. —Ниган, не играй со мной. —Разве я играю? Я как истинный джентльмен — делаю встречное предложение. —Любишь торговаться? —Ненавижу, но ты меня заставляешь. —Ниган, не прибедняйся. В последний раз спрашиваю, ты отдаешь Хиллтоп? —Я же сказал — третью часть. Она разочарованно посмотрела на него и сняла с пояса рацию. —Ламия, прием. —На связи. Все нормально? — послышался голос молодой Сектантки. —Ликвидируйте Инвернесс. Она произнесла это с таким безразличием в голосе, словно для нее это был рядовой приказ. И Ниган не выдержал. —Ты с ума сошла, какого черта?! — рявкнул Спаситель. —Заткнись! — огрызнулась Елизаздра и Балу моментально залаял на Нигана. —Что ты творишь, дура! Там куча детей, там живут одни семьи! Твою мать, забирай! Забирай Хиллтоп, но не трогай Инвернесс! Какого черта ухмыляешься?! Отменяй приказ! Хиллтоп ваш! Подавитесь нахуй! Сектантская овчарка заливалась лаем, порываясь в сторону Нигана. —Тихо, Балу, сидеть! — прикрикнула на пса Елизаздра. — Вот видишь, Ниган, ты можешь быть сговорчивым. Взяв рацию, она на секунду замерла, с вызовом глядя на главного Спасителя. —Ламия, отбой. Возвращайтесь домой. —У тебя получилось? —Да. Он сломался, — зацепив рацию за пояс, Елизаздра подошла к Нигану и сунула ему в руку поводок Балу. — Поздравляю, ты получил Джеффри, а я получила тебя. Справедливо, не так ли? Ну, не надо так смотреть, Ниган, я как и ты — делаю все возможное для своих людей. И раз уж ты оказался послушным мальчиком, я сделаю для тебя исключение — на первых порах мы будем брать только половину дани Хиллтопа. Если через три месяца ты не вернешь Джеффри, мы заберем Хиллтоп полностью, и ты начнешь отдавать нам половину припасов Королевства. И так будет продолжаться, пока Джеффри не вернется в Секту. А теперь слушай внимательно и не вздумай перебивать. Во—первых, я или кто—нибудь из моих людей будем наведываться в Святилище раз в неделю, проверять, как Джеффри. Во—вторых, больше никаких границ и буферных зон, свободное перемещение для всех. Нам, как и вам, нужна территория для охоты и поиска припасов. Но есть условие: кто нашел первым, тот и забирает. В—третьих, Александрия. Насколько мне известно, почти все местные погибли. Вряд ли тебе нужен пустой город, не приносящий никакой пользы, поэтому обсудим этот вопрос через неделю. —Какой еще вопрос? — прорычал сквозь зубы Ниган. —О передаче города нам. Заметь, мы не отбираем, мы предлагаем обсудить. Возможно Данталиан даже согласится заплатить, чисто символическую плату, разумеется. —Вы совсем, блядь, ненормальные? Уничтожили Александрию, а теперь хотите забрать ее себе?! —Не забрать, а откупить. Это же разные вещи! Ребятам было жаль сжигать город. Они сказали, что с удовольствием бы жили в таком милом месте. —Ты издеваешься, да? Там похоронены все александрийцы, которых вы убили! —О, ну если ты так переживаешь о погребенных, то сможешь перезахоронить их на кладбище Святилища. Ее хотелось задушить. Схватить голыми руками и безжалостно выдавить из нее жизнь. Но и этого было бы мало, чтобы удовлетворить ту неконтролируемую жажду расправы, которую он испытывал, глядя в ее безразличные глаза. —Александрия не продается. Там будет новый блокпост Спасителей, — твердо отрезал Ниган. —Не спеши отказываться. Поговорим об этом через неделю. А пока отдохни, выпей чего—нибудь покрепче, — она улыбнулась и положила ладонь ему на грудь. — Я знаю, сегодня был тяжелый день. И к сожалению, он такой не последний. Ну все, мне пора. Таню я верну через неделю. Можешь не провожать меня до ворот, я здесь уже как дома. Сектантский пес залаял, когда Елизаздра уверенно пошла прочь по коридору. —Да заткнись ты, наконец! — прикрикнул на Балу Ниган и дернул его за поводок, направившись к камере Джеффри. Он открыл дверь с ноги в предвкушении обвалить на Сектанта шквал гневных эмоций. Наверняка эта тварь злорадствовала. Ниган ожидал увидеть его наглую рожу с ехидной ухмылкой, но Джеффри не улыбался. Он стоял у окна, успокаивая рыдающую Ингрид. Увидев Спасителя, Сектантка сразу притихла и уставилась на него испуганным взглядом. —О, я смотрю, денёк сегодня что надо, — издевательски протянул Ниган. — Меня выебали, а вас предали. Ну, ничего, переживем. Я о вас позабочусь, как о родных, блядь, детях! Мы теперь одна семья! Верно, дорогуша? Он зыркнул на Ингрид и та еще сильнее прижалась к Джеффри. — Зачем ты пришел? Тебя нагнули раком и ты решил сорваться на нас? — огрызнулся Джеффри. —Я тебе псину твою привел, а ты так со мной разговариваешь… — Ниган подошел ближе к пленникам, не отпуская собаку. — Не хорошо, ой как нехорошо! Совсем, сука, стыд потерял. Ну, ничего, я терпеливый, умею перевоспитывать. Ингрид всхлипнула и тихо заскулила, вцепившись в Джеффри. —Только попробуй к ней подойди, — угрожающе начал Сектант. Его развеселила такая реакция и Ниган рассмеялся, спустив Сектантскую овчарку с поводка. Пес радостно бросился к Джеффри, виляя хвостом. —Не кипятись, защитник хренов! Блондиночку я не трону, а вот для тебя есть кое—что особенное. —Никак не нажрешься, садист хренов! —Садист?! Я?! — охнул Ниган, положив ладонь себе на грудь. — Хотя да, пожалуй, ты прав. Я ебучая мстительная тварь. Ну что, полегчало? Вытирайте сопли, родненькие. Пришло время вкалывать. Подмигнув заплаканной Сектантке, Ниган вышел из камеры, громко захлопнув дверь.

***

Когда он вышел на балкон главного цеха, рабочие и Спасители элит—подразделений, стоявшие внизу, моментально притихли. Повисла гробовая тишина. На него преданно смотрели десятки людей и Ниган вдруг почувствовал легкое волнение. Они ждали хороших новостей, которых у него не было. Впервые за два года он сомневался, поддержат ли его решение простые рабочие. Но одно он знал наверняка — каждое слово, сказанное им в следующие несколько минут, будет иметь решающее значение. —Я хочу выразить искренние соболезнования всем, кто потерял в Александрии друзей и любимых, — уверенно начал Ниган, крепко сжав в руке Люсиль. — И благодарю вас за то, что вы продолжаете выполнять свой долг и работаете во благо общины и всех Спасителей. Он сделал короткую паузу, наблюдая за реакцией толпы. — Человеческая жизнь стоит дорого. И сегодня я принял непростое решение, принял его ради всех вас, ради ваших близких и любимых на других блокпостах. Мне это далось нелегко, но на данный момент другого выхода просто нет. Кроме, как на тот свет. Так что если хотите жить, то смиритесь и сплотитесь. Потому что следующие пару месяцев всем нам будет нелегко. Секта забирает половину дани Хиллтопа. Ниган замолчал и по цеху эхом пронесся шепот. Рабочие в недоумении переглядывались и перешептывались, поглядывая на балкон. Он терпеливо подождал, пока толпа затихнет, и уверенно продолжил: —Я пожертвовал Хиллтопом, чтобы купить нам немного времени, потому что пока Джеффри Пирс находится в стенах Святилища, вам ничего не угрожает. И пока он здесь, я придумаю, как обеспечить вашу безопасность, когда его придется отпустить. Он ударил битой о перила и начал не спеша спускаться по ступенькам к своим людям. —Если кто-то из вас не согласен с моим решением, вы знаете, где меня найти. Я выслушаю каждого, но предупреждаю — если идете ко мне, то кроме претензий и возмущений имейте и предложение, как сделать лучше. В противном случае не тратьте мое время, иначе Люсиль разозлится. А мою девочку успокаивает только кровь с кусками мозгов, — он спустился вниз и пошел в толпу. — Джеффри Пирс будет работать. Этот хер не просто рядовой Сектант, он опытный военный, сержант—майор армии США и харизматичная личность. Идеал, блядь, во плоти, который я бы с удовольствием смешал с дерьмом! Но суть не в этом. Разве такой ресурс, как Джеффри, меняют на половину дани фермерской общины? Нет! Сектанты что-то задумали и собираются использовать его, пока он в Святилище. Я догадываюсь, чего именно они хотят, поэтому каким бы милым и надежным он вам ни казался, что бы ни говорил и ни обещал, помните — это обман. Мы для них — не люди и они жаждут истребить нас при первой же возможности. Но Спасители не сдаются! Мы столько всего пережили за два года, переживем и Сектантов. Мы выждем, поймаем момент и накажем их за тех, кого они у нас забрали. Как в свое время наказали людей Рика Граймса. Он замолчал, поочередно глядя в глаза случайных людей в толпе. —Храни тебя Бог, Ниган! — послышался женский голос с конца цеха. «Храни тебя Бог, Ниган» — загудела толпа. Он ухмыльнулся, почувствовал мощный прилив уверенности в себе и, закинув Люсиль на плечо, гордо направился через толпу к выходу из цеха. —На сегодня все свободны! — командно выкрикнул Ниган, шагая вперед, пока перед ним расступались рабочие и Спасители элит-подразделений. Он уже дошел до выхода, как за спиной послышался слащавый голос Шерри. —Любимый, подожди! Он обернулся и она тут же бросилась ему на шею. —Какая речь, люди в восторге! И я тоже, — она быстро чмокнула его в губы. — Боже, как же я соскучилась! Давай проведем вечер вместе. Тебе надо отдохнуть, расслабится после всех потрясений, особенно этой противной сектантской стервы. Он задумался, пока она старательно поглаживала его по щеке, преданно заглядывая в глаза. —Ну, приходи, раз тебе так приспичило, — безразлично ответил Ниган, убрав от себя ее руки.

***

—Ниган, конечно, огонь! Речь толкнул, что надо. Это же надо так уметь, а! Мы в дерьме, а я все равно чувствую, что Спасители — сила! Жирный Джо не умолкал, тщетно пытаясь отвлечь Джона, который смотрел в список погибших Спасителей пустым взглядом. Но Джозеф знал, что Питтерсон видел в нем лишь одно имя. Сара Миллер. Надежда, что его подопечная могла выжить, не покидала Джона до самой последней минуты, пока Джозеф не вручил ему официальный и проверенный список погибших. —Что значит «сгорела заживо»? — прохрипел Джон, не отрывая глаз от листа бумаги с десятками имен. Джозеф переживал, понимая, что ему придется сказать всё, что он сумел разузнать. —Ну… То и значит. Погибла в пожаре. —Откуда эта информация? —Из первоисточника. —Я просил факты, а не чьи—то догадки, мать твою! — озлобленно рявкнул Джон. —Какого черта ты распсиховался?! Это не догадки, а подтвержденные сведения! —Ебал я такие сведения, Джо! Ее не похоронили, потому что не было тела. Я помню, я осмотрел всех погибших в Александрии и… —Джон, она мертва, это подтвердил Ниган! — не выдержал Джозеф. —Что?! Схватив банку холодного пива, жирный Джо залпом опустошил ее и сел напротив кровати Питтерсона. —Помнишь Брэндона, ну того кудрявого полудурка, который вечно пытается выслужиться перед шефом? Так вот, в тот день Ниган лично поручил ему прочесать всю Александрию, осмотреть каждый дом, каждый подвал, каждое место, где можно спрятаться, и пообещал ему вознаграждение, если тот найдет Сару. Брэндон уточнил, что будет, если он найдет ее мертвой? И знаешь, что ответил шеф? «Не найдешь, потому что она сгорела живьем». —Ты издеваешься?! — охнул Джон. —Да я сам охуел, когда Брэндон мне это рассказал! —Зачем поручать искать ее, если он знал, что она погибла?! —Да хрен знает, зачем. Может он не соображал после боя. А кто будет спорить с Ниганом? Так что Брэндон промолчал и пошел искать Сару, заведомо зная, что она мертва. —Да, с Ниганом не поспоришь…— Питтерсон отложил список погибших в сторону и схватился одной рукой за голову. —Я дебил, Джозеф, я полный дебил. —Джон, ты не виноват… — жирный Джо вскочил со стула и сел рядом с товарищем, приобняв его за плечо. — Ну так случилось, ничего не поделаешь. Может, учитывая обстоятельства, Ниган не перекинет на тебя ее долг и всё обойдется. —И как я раньше не догадался, а? Все же ясно, как божий день! —Так, ты сейчас о чем? —Между ними что-то было, поэтому Ниган так тщательно оберегал ее. —Джон, может, приляжешь, а? Карсон говорил, тебе нельзя переутомляться и все такое… —Сам подумай! Он вытащил ее из Секты за огромный выкуп, забрал ее в Святилище, приставил к ней меня и запретил, чтобы к ней подкатывали с предложениями спонсорства. —Ну блядь, началось… Джон, она должна была отрабатывать, вот он все и организовал! Ну если бы между ними были шуры—муры, он бы не позволил, чтобы она выгребала лошадиное говно за мизерные баллы. И раз уж так, то Ниган бы не пошел против собственных же правил насчет серьезных отношениях с женщинами из подконтрольных общин. —Вот тут—то он нас и наебал, Джо, потому что он чертов гений, — Питерсон взял листок с именами погибших. — Сары Миллер нет в списке убитых александрийцев, она в списке погибших Спасителей. Она была вне правил, Джо, потому что Ниган сделал ее одной из нас. Жирный Джозеф задумался, глядя на список в руках Джона. —Ладно, допустим, ты прав. Нахрена вся эта конспирация? Шеф может позволить себе трахать кого угодно, не заморачиваясь мнением остальных. —Трахать —да, привязываться — вряд ли. —Привязываться? Что ты имеешь в виду? —Эмоциональная близость, любовь, называй это как хочешь. —О—о—о—й….— протянул жирный Джо, встав с кровати, и зашагал по комнате. — Джон, я понимаю твое состояние, но умоляю, не придумывай то, чего быть вообще не может. —Может, Джозеф, просто я поздно это понял. —Да какая теперь разница, что ты понял. Сары больше нет. —Разница в том, что ее долги теперь мои! И Ниган, блядь, всю кровь из меня высосет! —Да, несправедливо получается… —Я пойду к нему и поговорю с ним. Какого черта я должен отрабатывать, если я даже не виноват в ее гибели! Меня и рядом—то не было! —Ты с ума сошел? Не вздумай! Тем более сейчас! — Джозеф резко метнулся к кровати Питтерсона. —Я имею право знать, Джозеф. И я не собираюсь платить чужие долги! — не унимался тот. —Дело ведь не в долгах, Джон, верно? Тебе нравилась женщина, которая выбрала Нигана. Ты самоуверенно заявлял, что у тебя с ней больше шансов, чем у нее с шефом, но оказалось как раз наоборот. —Это здесь ни при чем. —При чем, и ты даже не пытаешься это отрицать! Не будь долбоебом, иначе тебе крышка. Хочешь избежать долгов Сары? Падай Нигану в ноги, дави на жалость, но не вздумай, блядь, наезжать и затрагивать его личную жизнь! —Я хочу справедливости, Джозеф! —Есть границы, которые не стоит переходить даже ради справедливости! Если ты прав, и между ними было всё серьезно, то ты представляешь, в каком он сейчас состоянии? И тут припрешься ты — чудом выживший в бойне, в которой погибла его любимая женщина, и начнешь втирать ему про справедливость. Вот что бы ты сделал на его месте, а? —Дал бы в морду. —Ага, только он зарядит тебе не кулаком, а битой, и тогда тебе уже будет похуй на справедливость. —Пиздец, Джозеф, что мне теперь делать… Жирному Джо показалось, что Питерсон вот—вот заплачет, и он на миг растерялся, не зная, что ответить. —Что-нибудь придумаем, брат, что-нибудь придумаем…— Джозеф присел рядом с товарищем. — И будем надеятся на чудо. —На какое, нахуй, чудо, Джо?! —Что со всем этим пиздецом Ниган о тебе еще долго не вспомнит. Они переглянулись и жирный Джо рассмеялся, достав из кармана куртки Баунти, и протянул батончик Питтерсону. —На вот, съешь, и подумай о погибших в этом списке. Они бы все отдали, лишь бы сидеть тут сейчас с твоими долгами. Так что не ной. Ты жив — вот что главное.

***

Шерри тихо постучала, а затем аккуратно открыла дверь, на цыпочках войдя в комнату Нигана. Пахло сигаретами и алкоголем. Она остановила взгляд на пустой бутылке виски на журнальном столике и почувствовала раздражение. Он напился, а значит не станет слушать её тщательно продуманного признания в любви и уж точно ни черта не вспомнит утром. Ниган лежал одетый на застеленной постели. Она смотрела на спящего мужа и ловила себя на мысли, что ей было совершенно плевать, как он себя чувствовал, о чем переживал и думал весь день. Единственное, что ее действительно волновало, так это ее собственная непревзойденность в его глазах. Подойдя к кровати, Шерри присела на край постели, погладив его по голове. Он заворчал и открыл глаза, уставившись на нее сонным взглядом. —Привет, любимый… — прошептала она и чмокнула его в губы, быстро отпрянув назад. От него сильно несло перегаром с сигаретами. Он счастливо улыбнулся и протянул к ней руку, аккуратно коснувшись ее лица. Его взгляд был все еще затуманен, когда он, едва касаясь, провел пальцами по ее щеке и вниз по шее. Она моментально насторожилась. Никогда ранее Ниган не прикасался к ней с такой любовью. —Соскучился? — хихикнула она, погладив его по щетине. Он нахмурился и начал трогать ее лицо и волосы так, словно пытался узнать на ощупь, кто перед ним был. —Ниган, это же я. С тобой все хорошо? Хочешь, принесу воды или что—нибудь поесть? —Я устал, уходи, — холодно бросил он и повернулся на бок, обняв небольшую подушку. —Хорошо, дорогой, отдыхай, — процедила она сквозь зубы, погладив его по спине. Он был к ней так же равнодушен, как и к остальным в гареме. Она всегда это знала, но в последнее время его безразличие стало раздражать по—настоящему. Раньше ей было все равно, что он не испытывал к ней никаких чувств. Это ведь Ниган, он вообще никого не любил, кроме себя. По крайней мере так она думала, пока не прочитала ту чертову записку. «…Очень тебя жду. С любовью, Сара». С любовью. Шерри сцепила зубы, поглаживая спящего Нигана по спине. Она знала его грубый характер и как сильно его раздражали эмоции и проявление каких-либо чувств. Но осмелиться написать ему такое письмо можно было лишь в одном случае — когда есть взаимность. И это расстраивало ее так сильно, что она начала чувствовать себя проигравшей. Ее не интересовало, почему, имея под боком красивых и молодых жен, он выбрал простую женщину в потертых джинсах. Шерри злилась, что ни ее молодость, ни красивые платья и раскрепощенность в постели не удержали его рядом. Она встала, собравшись уйти, как вдруг заметила на прикроватной тумбочке пропуск на красном шнурке — отличительный знак рабочих самого низшего класса в Святилище. Шерри заинтересованно взяла пропуск, посмотрев на небольшой снимок, и моментально вскипела. Сара Миллер. Наверное, этот ламинированный кусок бумаги с её фото был единственным, что от нее осталось, поэтому он держал его у себя. —Боже, как трогательно… — злобно прошептала Шерри, взглянув на спящего мужа. — Интересно, помнят ли пьяницы, где теряют свои милые сувенирчики? Он мирно сопел, обнимая подушку. Сняв туфли, Шерри на цыпочках пошла в другой конец комнаты к огромному дубовому бару. Отцепив шнурок, она бросила пропуск в щель между стеной и барным шкафчиком. —Ой, как же он теперь без тебя…Хорошо, что у него есть я, — она тихо хихикнула и, сняв платье, пошла обратно к кровати Нигана.