***
Вечернюю тишину в Святилище нарушала мелодия пианино, доносившаяся из открытого окна комнаты Нигана. Таня… Она часто играла для главы Спасителей по вечерам, и Джон регулярно приходил послушать ее. Играла она превосходно, ему было с чем сравнить. Но именно это произведение Бетховена она исполняла немного по-другому, чем его сестра. Кэтти была талантливой пианисткой, ездила по национальным и международным конкурсам, она занималась по шесть часов в день, доводя свою игру до безупречного уровня. Лунную сонату Кэтти любила так сильно, что воспоминания юности у Джона были связаны именно с этой мелодией. Таня не выдерживала нужный темп, словно специально нагнетала и без того грустную композицию. А еще он знал, что когда она играла Бетховена, то у Нигана было отвратительное настроение. Дуайт нервно щелкал зажигалкой, пытаясь прикурить сигарету. — Твою мать, сука! — он швырнул зажигалку в кусты и сел на бордюр. — Еще пару дней в таком ритме, и ты окончательно ебанешься, Дуайт, — Джон достал свою зажигалку и прикурил сигарету начальника, одновременно прислушиваясь к игре Тани. — Лучше расслабься и насладись музыкой. Она успокаивает. Он присел рядом и сделал глубокую затяжку, подняв голову к небу. Ни единой тучи и столько звезд… — Ты из-за Лауры, да? Дуайт молчал, глядя в одну точку и время от времени медленно выдыхал дым. — Я слышал, как Пола с ним беседовала, говорила о смелости и преданности Лауры во время службы в Красной зоне. Ниган своих не бросает. Не переживай, ее он точно выкупит. Дуайт выбросил окурок в клумбу и достал следующую сигарету. — Джон, Секта просит слишком много. — Если бы Ниган не хотел вернуть наших, мы бы не проводили поиски по семнадцать часов в сутки! Он доведет дело до конца. Джон притих, понимая, что Таня снова начала играть Бетховена. Да, с настроением у Нигана совсем беда. — За Сару они просят ровно столько же. — Вот тут, думаю, их ждет облом, потому что эта Сара нахер никому не сдалась. Она вообще откуда? — Из Александрии, как и Кэрол с Дэрилом. — Понятно, простая рабочая. М-да, не повезло бабе, — Джон затянулся, выдохнул дым в небо и закрыл глаза, прислушиваясь к аккордам Лунной сонаты. — Когда он примет решение? — Завтра утром, — Дуайт прищурил глаза, разглядывая дымящую в руке сигарету. — Слушай, и правда красиво играет. — Да, только слегка спешит. А так почти идеально. Они притихли, слушая игру Тани. Обычно музыка его успокаивала, это было проверено годами жизни под одной крышей с талантливой младшей сестрой. Но сегодня вечером какая-то странная смесь эмоций в груди не давала ему покоя. Он что-то предчувствовал, но никак не мог понять, в чем дело. Джон напрягся, вслушиваясь в последние аккорды композиции Бетховена. Нет, черт побери, ему совершенно не нравилось то состояние тревоги, которое стремительно охватывало все тело. — Дуайт, эти уроды не оставят нас в покое, — он затушил окурок об асфальт и повернул голову к своему начальнику. — С ними надо покончить. — Ты слышал, что рассказали Пола и Кэрол на собрании, это невозможно. Их в раза два больше, чем всех Спасителей вместе взятых. Попробуем обойтись без вооруженных конфликтов. — Ты сам-то веришь в то, что сказал? — У нас нет другого выбора, потому что этот ебучий Джеффри Пирс держит топор в миллиметре от наших яиц, одно неверное движение и начнется пиздец. А Ниган не любит бесполезной движухи, он примет их условия. Дуайт замолчал, печально вздохнул и отвернулся в сторону. Таня закончила играть, и через некоторое время в комнате Нигана погас свет. Спасители молча переглянулись и встали, отряхивая штаны. Дуайт замер, глядя стеклянным взглядом на темные окна гарема. — Не переживай, завтра вечером Лаура вернется домой, — Джон ободряюще похлопал начальника по плечу. — И все будет как прежде. — Как прежде уже никогда не будет, Джон. Он сухо кивнул на прощание и быстро пошел в сторону своего дома.***
Таня положила руки на колени в ожидании дальнейших распоряжений Нигана. Она смотрела на черно-белые клавиши пианино, морально готовясь провести с нелюбимым мужем следующие несколько часов. Он не был ей противен, наоборот, он привлекал ее внешне, но между ними не было «той самой безумной страсти», которой так хвасталась Шерри, когда жены Нигана проводили вечера вместе. Не удивительно, что именно бывшую возлюбленную Дуайта Ниган вызывал к себе чаще всего. А когда приходили за Фрэнки, Таней или Эмбер, Шерри лишь ехидно улыбалась, зная, что через час-полтора она все равно окажется в спальне главного Спасителя. Сегодня вечером Ниган лично пришел в гостиную гарема, и Шерри моментально расцвела, подскочив с кожаного дивана, поправляя красное атласное платье. Таня. Это прозвучало как приговор, и Таня в буквальном смысле почувствовала, как Шерри с ненавистью сверлила ее глазами, пока она робко шла к Нигану. Ревность. Шерри всегда было мало. Она была самой красивой и утонченной среди жен Нигана. Но эта змея, как в шутку называла ее Фрэнки, хотела, чтобы Ниган принадлежал только ей. Остальные были не против, так даже лучше. Чем больше времени Шерри проводила в его постели, тем реже им приходилось платить за свою безопасность, вкусную еду и беззаботную жизнь собственным телом. Но сегодня вечером, впервые за последние четыре недели, Тане придется постараться быть на уровне. Ну, ничего, зато она не ходит в лохмотьях, не моется под холодной водой и не вынуждена экономить баллы, чтобы хватило на еду. Ниган открыл перед ней дверь и кивнул, приглашая войти. Он был чем-то озадачен. Она заметила это, когда он тяжело упал на диван, закинул ноги на журнальный столик и, достав какую-то цепочку из кармана, задумчиво уставился на украшение в своей ладони. Без лишних вопросов она сразу же направилась к пианино и начала играть для него то, что он обычно слушал, когда был не в лучшем расположении духа. Время от времени она поглядывала на него, и каждый раз он что-то сосредоточено подсчитывал на калькуляторе и делал записи в своем блокноте. Странно, обычно Ниган не занимался решением проблем по вечерам, для этого у него были Дуайт, Ти-Бэг и жирный Джо. Но сегодня он был совершенно не похож на себя. «Наверное, все очень плохо». И Таня снова начинала играть Бетховена, зная, что эта композиция помогала ему расслабиться. Доигрывая последние аккорды, она боковым зрением заметила, как он встал с дивана и подошел к окну. Она закончила играть и тяжело выдохнула, опустив голову. — Спасибо, Таня. Можешь идти, — он стоял у окна, прислонившись плечом к стене, и даже не повернулся к ней. Она насторожилась. Плохое настроение Нигана не предвещало ничего хорошего, даже для его беззаботных красавиц. Таня кашлянула и тихо встала, поправляя платье. — Шерри позвать? — она старалась уловить каждое его движение. Вообще ничего, он, словно каменный, продолжал смотреть в окно. — Нет, я хочу побыть один. — Хорошо, Ниган, я поняла. Спокойной ночи. Она уже подошла к двери, как он внезапно окликнул ее. — Таня, подойди ко мне. Черт, только не это, неужели передумал?! Она сделала глубокий вдох и быстро подошла к окну. Он взял ее руку и вложил ей в ладонь серебряное изделие. — Подбери к этому кулону новую цепочку и завтра отдашь мне лично в руки. Она рассматривала утонченный блестящий кулон в виде головы лошади. — Боже, какой красивый! — Ручная работа. — Правда? — Да, — он нахмурился и отвернулся к окну. — Наверное, его делали с любовью… — она аккуратно провела пальцем по кулону. — Таня, я устал. На секунду ей показалось, что он вовсе не имел в виду физическую усталость. Может, ей стоило спросить, в чем дело? Поддержать его? Ее охватила паника, она понятия не имела, как можно было утешить Нигана. И стоило ли вообще это делать? Обычно их совместное времяпровождение заключалось в просмотре нескольких серий Твин Пикса, после чего они обсуждали какую-то чепуху вроде НЛО или полтергейста, затем она играла для него что-нибудь на свой вкус и потом они занимались сексом. В большинстве случаев он был в отличном настроении, и все происходило в непринужденной обстановке. Но только не сегодня. — Все будет хорошо, тебе просто нужно отдохнуть, — она нежно погладила его по шее. Наверное, у Шерри получилось бы куда лучше, потому что она была от него без ума. Таня помнила, каково это — поддерживать человека, которого любишь, и постаралась сделать все как можно искренней. Он аккуратно убрал ее руку и пожелал спокойной ночи. Это стало неимоверным облегчением. Ее миссия на сегодняшний вечер была выполнена.***
Дверь захлопнулась, и он остался один. Открыв окна нараспашку, он разделся и пошел в душ. Холодная вода отлично ободряла, и пока маленькие струйки стремительными потоками стекали по телу, он прокручивал в голове события ушедшего дня. Долбанные собачники, и как только он упустил их из виду? Ну, ничего, он будет хитрее, сделает вид, что проглотил дерьмо. Но рано или поздно он с ними разберется и разорвет в клочья этого чертового Джеффри Пирса. Обмотав полотенце вокруг бедер, он пошел в спальню, прикурил сигарету и встал у распахнутого окна. Разговор с Риком лишь подлил масла в огонь, усиливая его сомнения и это оставило неприятный осадок. Он считал, что хорошо разбирался в людях. Видел их насквозь со всеми их слабостями, странностями и сильными сторонами, моментально определял, за какую нитку нужно было дергать, чтобы человек следовал его правилам игры. И он был на сто процентов уверен, что кого-кого, а ее он уж точно изучил досконально. На самом деле их было две. Настоящая Сара — расслабленная, иногда чересчур сентиментальная, любящая пошутить и рассказать какой-нибудь дурацкий анекдот — досталась тем, кого она считала своими близкими. Его Сара была пугливой, скрытной и очень терпеливой. Одним словом, подделка, а он не любил, когда его держали за дурака. Поэтому все это время он с удовольствием работал над тем, чтобы сломать ее ненастоящую и заполучить себе то, что другим доставалось без особых усилий — расслабленную, иногда чересчур сентиментальную, любящую пошутить и рассказать какой-нибудь дурацкий анекдот Сару. Он понял, что их взаимное противостояние друг другу зашло слишком далеко, когда ощутил потребность видеть ее регулярно, а она и вовсе стала похожа на дуру, пытаясь подавить в себе любые проявления симпатии к нему. В отличие от него, она совершенно не умела скрывать свои эмоции, и ему было интересно, как долго она продержится в этой бесполезной борьбе. Вот только он не учел, что когда ее терпение лопнет, то настоящая Сара окончательно слетит с катушек и натворит много глупостей. Что угодно, лишь бы доказать самой себе, что она вообще может делать что-то без оглядки на него. Так и случилось. Уехала вопреки запрету, как идиотка геройствовала в лесу, отвлекая на себя Сектантов, а в итоге все равно вернулась к нему с просьбой о помощи. Все-таки поняла, что ей без него никак. А Джеффри Пирс ликовал, потому что по хитрой улыбке этого урода было понятно — он догадался о том, что на самом деле между ними происходило. Вот почему он никогда не допускал, чтобы другие знали о его слабостях. А она своими объятиями подставила их обоих. «Понимаю, Ниган, выбор непростой. Главное, определись, кто или что для тебя важнее. Даю тебе тридцать часов, чтобы хорошо подумать и принять взвешенное решение». Мнение Рика по поводу общей ситуации подтвердило его собственные сомнения, но Рик был копом, и этим все сказано. В первую очередь он вытаскивал наружу все возможное дерьмо и рассматривал худшие из вариантов. Ниган учитывал умозаключения шерифа, но больше полагался на свое внутреннее чутье. Врать она не умела, да и актриса из нее была хреновая. Сегодняшняя просьба и поведение не были постановочными. Она действительно хотела оттуда выбраться. И даже если Рик прав и ее завербовали, то, скорее всего, она пошла на это из страха за собственную жизнь. Запугали, возможно даже пытали, синяк на шее лишний раз подтверждал, что эти уроды не брезговали даже самыми мерзкими методами. Вот только чем думал ее мужик, допуская подобные вещи? Дверь тихо скрипнула, и за спиной послышался легкий стук каблуков. Нежные женские пальцы скользнули по спине и через несколько секунд руки Шерри уже поглаживали его живот. — Привет, — она тихо шепнула ему на ухо и поцеловала в шею. — Наконец-то ты дома, я безумно соскучилась. Легким прикосновением она погладила его торс, соблазнительно заглядывая ему в глаза. — Я не звал тебя. — Просто я чувствую, что нужна тебе, — она маняще улыбнулась и еле коснулась его губ. — Разве я не права? Ей было не обязательно знать ответ на этот глупый вопрос. Он обнял ее и моментально уловил легкий приятный аромат — волосы Шерри пахли какими-то сладкими духами. А всего пару часов назад он жадно вдыхал запах леса и дождя в волосах другой женщины. — Раздевайся, Шерри. Красное шелковое платье с легкостью соскользнуло на пол, и ее нежная кожа коснулась его тела. — Люблю тебя… — она выдохнула, обвивая руками его шею.