5.3.
5 июля 2017 г. в 10:50
Может быть, так лучше.
- Тебе просто нужно это сказать, - сказала она ему с закрытыми глазами. - Спроси меня снова, Ник.
Клаус засмеялся, неожиданно и громко:
- Какую часть? Сбежим со мной? Путешествуй со мной? Живи со мной? Останься со мной? Выходи за меня?
- На все, - прошептала Кэролайн, - на все – да.
На этот раз, когда Клаус поцеловал ее, она не хотела выключать эмоции – она хотела чувствовать это всегда, чувствовать, словно они непобедимы и безупречны. Она любила его так сильно, что сердцу в ее груди было больно, и она почти могла представить, что остаток их жизни может быть таким же идеальным.
Клаус прервал поцелуй слишком рано, положив ладонь, большую и теплую, на ее щеку, и она еще никогда не видела, чтобы он улыбался так широко.
- Умираю от голода, любимая. Ты, наверно, тоже.
Кэролайн кивнула:
- И моя мама, Ник. Они даже ничего не сказали о моей маме! Она знает, где я была? Она знала, что со мной ничего не случилось?!
Клаус наклонился, прижавшись своим лбом к ее, и Кэролайн уставилась в его голубые глаза.
- Сначала пойдем ко мне. Это ближе, и там есть кровь. А затем я отведу тебя к матери.
Кэролайн кивнула, и на этот раз они не бежали к особняку Майклсонов, а прошлись; Кэролайн хотела вечно не отпускать руку Клауса. К тому моменту, как они подошли к крыльцу, на подъездной дорожке уже стояла машина Элайджи, и Клаус на секунду заколебался.
- Майкла здесь нет, - мягко сказала ему Кэролайн.
Клаус нахмурился:
- Я знаю.
Она пожала плечами:
- Он был мудаком, но он мертв. Мне показалось, что тебе нужно об этом напомнить. Теперь эта реальность кажется неправильной.
Клаус оценивающе на нее посмотрел и вновь потянул за собой, без всякого намека на страх, который, как ей показалось, она видела мгновение назад. Они столкнулись с Элайджей только на кухне, где Клаус усадил ее прямо на стол и обеспечил уже вторым пакетом четвертой положительной
- Никлаус, - тихо проговорил Элайджа с другого конца кухни от двери.
Клаус с трудом вежливо кивнул ему:
- Брат.
Элайджа вздохнул:
- Я прошу прощения, но я думал, что поступаю наилучшим обра…
- Я не хочу, чтобы ты извинялся. Ты невольно оказал мне услугу. Но Элайджа, предупреждаю – и это мое единственное предупреждение, другого не будет: если ты вновь задумаешь навредить мне или Кэролайн, или разделить нас, я убью тебя. Не думай, что я не смогу. Я сделал это в другой реальности – той, куда ты нас сослал.
Элайджа распахнул глаза, и Кэролайн, видя, что Клаус пытается остаться угрожающим, удержалась от комментария, что технически Элайджу убил другой Клаус.
- Я не думал, что там будем мы, - наконец сказал Элайджа. – Я заинтригован этой другой реальностью.
- Ты и должен, - сказал ему Клаус. – Там были Хенрик и Кол. Мы все были людьми, и у Ребекки была дочь.
Элайджа улыбнулся:
- Ей бы это понравилось.
- Я не хочу ей говорить, - объявил Клаус, - знание о том, что могло бы быть, только сделает ей больно.
Кэролайн ощутила, как на глазах собираются слезы, и отбросила последний пустой пакет. Она чувствовала себя больной, но теперь это было не из-за привычной уже тошноты. Теперь это была боль потери, и хотя она была счастливее рядом с Клаусом и ждущей их вечностью, она оплакивала потерянную ими жизнь.
Ребенка, которым мог у них быть.
- Сейчас я отвезу Кэролайн домой, - сказал Клаус Элайдже. – Не ходи за мной.
Он протянул ей руку, и они прошли мимо Элайджи к серебристой сияющей машине Клауса. Кэролайн села на пассажирское сидение, Клаус включил кондиционер и положил руку на ее бедро.
- Станет лучше, - пообещал он, целуя ее в плечо.
Она улыбнулась ему, и хотя улыбка была немного влажной, он принял ее и выехал на дорогу к ее дому.
Они припарковались возле машины ее матери, и Кэролайн замерла от страха. Она чувствовала облегчение, что ее мама была дома, облегчение, что с ней все было в порядке, но она так нервничала. Она боялась увидеть ее вновь, боялась, что мама сможет увидеть все ее так тщательно хранимые секреты и причину, почему ей так больно.
А еще она боялась того, что скажет мама, когда она расскажет ей о Клаусе.
- Ты останешься со мной? – Прошептала Кэролайн, не глядя на Клауса.
- Навсегда, - пообещал Клаус в тишине машины. – Но сейчас я подожду в твоей комнате. Вам с мамой стоит поговорить наедине. Я ей не нравлюсь.
Кэролайн повернулась к нему и слегка улыбнулась:
- Понравишься. Это займет какое-то время, но ты ей понравишься. Обещаю.
Клаус ухмыльнулся ей, а затем быстрее, чем Кэролайн могла разглядеть, вышел из машины и открыл для нее дверь. Кэролайн поблагодарила его, и Клаус проводил ее к входной двери.
- Иди, Кэролайн. Гарантирую, она будет счастлива тебя видеть, - сказал Клаус и исчез. Кэролайн даже не стала смотреть ему вслед, зная, что он будет ждать ее в ее спальне, как и обещал.
Она открыла дверь и вошла в гостиную, потому что хотела поговорить на нейтральной территории. Она не думала, что Лиз будет спать в кресле.
- Мам? – Позвала Кэролайн, громче, чем намеревалась.
Лиз дернулась, быстро моргая, чтобы проснуться. Кэролайн вздохнула, она ведь знала, что мама спала очень чутко, и на самом деле не хотела будить ее.
Заметив ее, мама хрипло прошептала:
- Кэролайн?
Кэролайн шагнула вперед, и Лиз чуть ли не выпрыгнула из кресла. Они столкнулись друг с другом перед кофейным столиком, и Кэролайн подумала, что не может найти слов, чтобы описать, как она соскучилась.
Лиз плакала, гладя ее по волосам, и Кэролайн сжала ее так сильно, как могла, чтобы не повредить своей очень человечной матери.
- Кэролайн, Кэролайн, - повторяла Лиз. – Я думала, что больше никогда тебя не увижу.
Кэролайн отодвинулась, но только чтобы заглянуть ей в лицо:
- Мам, где ты думала, я была?
- С Клаусом? – Ее голос дрогнул. – Елена объяснила мне, что ты ушла с ним, чтобы всех защитить. Я так горжусь тобой… Но ты должна была попрощаться. Я пыталась тебя найти… Я знала, что ему нравится Европа, и я перепробовала все, что пришло на ум, но я просто не знала, куда он мог тебя взять. Я видела, как он смотрел на тебя; я думала, что ты никогда не вернешься домой.
Это была маленькая удобная ложь; Кэролайн была почти благодарна Елене. Конечно, Лиз бы поверила, что Кэролайн пожертвовала собой ради друзей и семьи, и Лиз знала Клауса достаточно, чтобы поверить, что он забрал ее.
Кэролайн полностью отстранилась от объятий матери и усадила ее на диван, сама села рядом. Она собиралась рассказать маме… Ей нужен был ее совет и ее понимание.
- Клаус никуда меня не забирал мама, - начала Кэролайн. – Бонни наложила заклинание, отославшее нас в другое место, но тела она оставила при себе.
Лиз, потеряв дар речи, моргнула:
- Что?
Кэролайн глубоко вдохнула и начала объяснять:
- Я не знала, что они собираются наложить заклинание, как и Клаус. Мы просто проснулись в совершенно другом месте и пытались придумать, как вернуться домой. Все это время мое тело было в особняке Сальваторе, но я сама была в другой реальности.
- Другой реальности, - повторила Лиз растерянно.
- Я знаю, в это сложно поверить, - пробормотала Кэролайн, - но это правда. Там была ты… Там были все! У меня и у Клауса была работа, и мы были людьми, и нам нужно было… Ну… Притворяться. Не выделяться.
- Притворяться кем? – Спросила Лиз мягко. Кэролайн подумала, что она уже догадалась, может быть, она всегда знала. В конце концов, от кого-то же Кэролайн должен был достаться ужасный вкус на мужчин?
- Мы были женаты, - тихо призналась Кэролайн. – Мы были старше.
Лиз на долгое мгновение прикрыла глаза:
- Ты и Клаус были женаты, и вы притворялись, чтобы не привлекать к себе внимание.
- Точно! – Воскликнула Кэролайн, благодарная, что мама так быстро ее поняла.
Когда Лиз открыла глаза на этот раз, они были наполнены слезами и пониманием:
- О, Кэролайн, это хороший способ нежданно влюбиться.
Они уставились друг на друга, и Кэролайн разразилась слезами. Лиз обняла ее, пока Кэролайн, словно вернувшись в детство, плакала на ее плече. Выплакаться было так же хорошо, как и в прошлом. Как всегда.
- Я знаю, мама, - плакала Кэролайн. – Я знаю.
Лиз качала ее, гладя по волосам, и к тому моменту, как Кэролайн выплакала все слезы, ей стало немного лучше.
Лиз отодвинулась, пригладив ее волосы:
- Он любит тебя?
Кэролайн улыбнулась:
- Ага.
- Тогда я не могу сказать ничего, что заставило бы тебя передумать, - вздохнула Лиз. – Ты слишком упряма.
- И я люблю его, - добавила Кэролайн, Лиз ей улыбнулась.
- Я вижу, - нежно сказала она. Ее взгляд ожесточился на секунду, она прошипела. – Я собираюсь арестовать Елену за похищение.
Кэролайн засмеялась, немного разбито:
- Все хорошо. В смысле, ничего не хорошо, мне кажется, это к лучшему.
- Ты пропустила свой выпускной, - напомнила Лиз. – Не думаю, что это было к лучшему.
Это звучало так глупо, потому что Кэролайн помнила свой выпускной, но знала, что это память из другой реальности. Она даже помнила, как они с мамой и Еленой ходили покупать выпускное платье.
- Здесь тебе придется мне довериться, - заявила Кэролайн.
Лиз встала и потянула Кэролайн за собой:
- Послушай, я была матерью, которая даже не знала собственную дочь, и я не хочу вновь ей становиться. А последние несколько месяцев я была матерью, которая потеряла собственную дочь и не могла ее найти, и я ненавидела это. Я хочу, чтобы ты все мне рассказала, и я попытаюсь поддержать тебя, потому что доверяю тебе. Меня не волнуют твои друзья, или Клаус, или все остальное, Кэролайн; меня волнуешь только ты. Он мне не нравится, но если он – это то, чего ты хочешь, я буду на твоей стороне.
Наверно, это была самая длинная речь, которую она только слышала от мамы, и Кэролайн не удержалась от того, чтобы шмыгнуть носом и улыбнуться:
- Я люблю тебя, так, так сильно, - сказал она, - и я так по тебе скучала. Я все-все расскажу тебе все про другую реальность, я докажу, что Клаус хороший.
Фыркнув, Лиз покачала головой:
- Не знаю, как ты собираешься доказать, что Клаус хороший, но ты можешь попытаться убедить меня, что он достаточно хорош для тебя.
- Достаточно, - подтвердила Кэролайн.
Лиз погладила ее по голове еще раз – она выглядела старше, чем Кэролайн помнила.
- Я знаю, что он прячется в твоей комнате.
- Что?! – Воскликнула Кэролайн, краснея.
Лиз засмеялась:
- Кэролайн, ты моя дочь, и до меня довольно долго доходило, как же мы похожи. Я все время прятала твоего отца в своей спальне.
У Кэролайн загорелись щеки:
- Извини.
Она перестала улыбаться, но на ее лице была написана гордость:
- Не извиняйся. Иди наверх. Но без шалостей.
Кэролайн хихикнула, скрестив пальцы:
- Обещаю, мама.
Она поднялась на лестнице, счастливая, что мама пыталась понять, и что Клаус ждал ее. Кэролайн никогда не думала, что ее жизнь могла быть такой, но она полагала, что скоро что-нибудь случится. Это же Мистик-Фоллс, всегда что-нибудь происходит.
Когда она вошла, Клаус сидел на ее кровати и улыбался ей. Кэролайн свернулась в клубок у него на коленях.
- Мама знает, - пробормотала Кэролайн.
Клаус кивнул:
- Я слышал. Удивлен, что она это так хорошо восприняла.
- Она волновалась за меня, - сказала Кэролайн. – Иногда, когда говоришь кому-то хорошую новость, а потом плохую, они сосредотачиваются на хорошей. Я дома, и она счастлива.
- Так мы с тобой – это плохая новость? – Поддразнил Клаус, дыханием щекоча ее плечо.
Кэролайн засмеялась:
- Худшая.
Они замолчали, и Клаус передвинулся назад, они укрылись одеялом. Она уставилась на его лицо, расслабленное больше обычного. Быть вампиром – гибридом – было для него так же хорошо, как для нее. Она чувствовала себя уверенной, могущественной и сильной.
И пустой. Хотя она никогда не чувствовала движения ребенка, Кэролайн почти могла их представить. Она хотела рассказать Клаусу, но знала, что он будет либо зол, либо опечален, и Кэролайн не могла справиться с этим прямо сейчас.
- Ты все еще расстроена, - не отрывая внимательного взгляда от нее, сказал Клаус.
Кэролайн дернула плечом:
- Мои друзья меня предали. Твой брат предал тебя. Я скучаю по Ханне.
- Другие Кэролайн и Клаус позаботятся о ней, - вновь сказал ей Клаус. – Я точно это знаю. В воспоминаниях… Которые нам снились? Они любили ее.
- Я любила ее, - горячо возразила Кэролайн.
Клаус кивнул:
- Знаю. Это нечестно.
- Мы единственные люди во всем мире, которые знают ее, - прошептала Кэролайн. – И я ненавижу, что не могу рассказать Мэтту и Ребекке о ней, потому что им будет больно.
Клаус протянул руку и мягко коснулся кончиком пальца ее груди над сердцем:
- Думаешь, Ребекка предпочла бы знать? Думаю, я бы хотел… Я имею в виду, по крайней мере, в другой реальности она получила такую жизнь, какую всегда хотела, и даже если это нечестно… Не знаю. Может, это ее утешит.
Кэролайн больше не могла плакать, хотя хотела. Она хотела закричать, в гневе от его слов, но что-то в ее груди ослабло, и она подумала, что кажется, готова рассказать все.
- Я была беременна.