Только расчёт

- Твой телефон звонит! - громкий зов из кухни, вырывает из мягкой постели прямо посреди утра. Давно распрощавшись со стеснением, лениво вылазишь из кровати не пытаясь найти хоть какой-то предмет одежды, лишь поправляя волосы по пути, собственными руками. Счастливая улыбка не может исчезнуть при виде забравшегося на подоконник парня, попивающего молоко. И лишь разочарованный вздох вырывается вместе с опустившимся до шорт, взглядом. Надоевшая мелодия с назойливой вибрацией, откатили телефон до края стола, а имя звонящего, лишь давало больший подов недовольству. Прочистив горло и резко схватив любимый гаджет, резко отвечаешь на звонок. - У тебя есть пять слов, - безапелляционно заявляешь наглецу, прервавшему ваше маленькое счастье. - Через два дня совет. Приезжай к семи в головной офис. И где ты? - всё же чувствуя реальность приказа, заспешил он под конец. - У моего мужа проблемы с памятью? Я прекрасно провожу время в пустом номере рядом с торговыми центрами, - без сожалений лгала. - Одна? - недоверчиво переспросил он. Раздражение вырвалось с кратким рыком. - Думаешь реально завести мужей в каждом уголке мира? - тон стал более саркастичным. - Действительно, - задумчиво согласился муж. - Почему же все три дня, так хочется названивать? - громко протараторил Бекхён и айкнув, отключился. Взгляд Лухана был пристальным и чуть более холодным. Он смотрел на смартфон, будто полицейский на пьяного. Слишком озадаченная последними словами, решаешь проверить журнал и удивляешься, не увидев пропущенных. - Сказал, что будет совет, - пожимаешь плечами, нервно оглаживая волосы и возвращая телефон на место. - Тебе нужно ехать? - застыв в одной позе, уточняет парень. - Нет. Я останусь с самым лучшим мужчиной на свете и потребую свой завтрак, - приближаешься, желая скорее подарить объятия и извиниться за разговор. - Он влюбился? - принимая и отвечая на ласку, всё же спрашивает Лухан. - Такой болван просто не может влюбиться. Он просто портит мне жизнь, - целуя в макушку, отвечаешь не задумываясь. - Тогда я рад, что он болван, - усмехается Лухан. - Странно просить о таком, но я совсем не хочу видеть, как ты уносишь свою любовь. Не хочу, чтобы ты дарила её Бекхёну. - Думаю с него хватит подарков и без любви. Мы же живём в одном доме. Пусть радуется, - решительно заверяешь. - А на что это похоже? - слегка отстраняя тебя, уточняет. - Что? - растерянно ожидаешь подсказки. - Ваша жизнь, - с искренним любопытством, мягко уточняет и кивает на ближайший стул. Послушно присаживаясь и доверяя его просьбе, задумчиво рассматриваешь спокойное лицо. - Он злит, доводит. Обычно, я мщу розыгрышами. И поверь, они жестоки. Это... Словно завести брата, которого никогда не было. Знаю, что звучит жутко. И всё же я почти не жалею. Мы с тобой ещё останемся навсегда. Его взгляд, слегка изменился. Он стал чётким и немного горящим. - Значит, я должен сделать завтрак? - поставив точку, весело переспрашивает. - Нет! - растягиваешь ты слово в возмущении. - Ты даже не начал? Притворно приложив руку ко лбу, откидываешься к стене. - Да, принцесса. Пойдёшь спать? - чуть склонив голову, снисходительно улыбается. - Давай займёмся готовкой вместе, - воспрянув духом, киваешь на холодильник. - Беги, выбирай. Я брал несколько йогуртов, - намекает Лухан, позволяя раствориться в столь далёком от привычной жизни уюте. - Сними свои шорты. Сила в единстве! - минуя холодильник, бросаешься на любовника и любимого. Тащишь их за резинку, пытаясь убрать его руки и немного болезненно заставляешь упасть вас. Наваливаться сверху и думать, что йогурт — это замечательно. И пусть в запасе лишь два дня, но это мир, который никто не отнимет. - Я хочу есть! - сдаваясь твоему настроению, вопит в ответ. - Съешь меня! - томно произносишь ты, срываясь на смех. Борьба продолжается с попыткой поменяться местами и подлейшей щекоткой с его стороны. И что же значили слова Бекхёна не играет роли, ведь никто не хочет отдавать своё счастье. А когда вы боретесь на полу в самом непристойном виде, всё остальное теряет значение. - Хватит! - слёзы льются из глаз и остаётся сдаться. - Давай позавтракаем. И еда, испачканная посуда и тычки в бок, становятся самой прекрасной вещью на свете.