Надоедливый стук.

      Снова этот противный стук. Харкнесс уже порядком меня достал этим стуком в дверь, но я упорно игнорировала его, надеясь, что этот идиот все же уйдет. Такой ливень, а он пришел сюда и стучит в дверь уже почти двадцать минут. Не выдерживаю и взяв ножны с катаной, рывком открываю дверь. Резко достаю Душегуб из ножен и направляю его в сторону Капитана. Он поднимает руки вверх в знаке «Я сдаюсь», а затем пальцами аккуратно опускает мою катану вниз.       — Ты ведь не убьешь меня. Я заебу тебя своим присутствием. — Тихо хихикает Харкнесс, а я ежусь от неприятной речи.       — Не сквернословь. — Шиплю я, убрав оружие в ножны. Он прав, я не убью его душегубом, слишком устану от его присутствия в моей жизни. Он стучит пальцами по белой стенке около двери. Опять этот выбешивающий звук.       — А? — Спрашивает австралиец, видимо не понимая, что я только что сказала. — Кстати. Может пропустишь меня в дом? Я тут с подарочком пришел. — Мужчина поднял виски в руках, удивительно, но виски не из дешевых. Украл, сто процентов. Иначе быть не может. Закатываю глаза, но все же пропускаю парня. «Только ботинки сними» — Кидаю я, а затем вижу около перил возле двери розового единорога. Чертов Харкнесс, даже свои вещи забывает. Пока парень разувался и прошел в дом. Быстро прохожу босиком по мокрым скрипящим доскам в сторону злосчастной Пинки и взяв ее, захожу в дом. Диггер уже вовсю хозяйничает у меня на кухне, а я тихо выругавшись прохожу к нему.       — Держи. — Произношу я, отдавая единорога парню, а глаза того светятся счастьем.       — А я думаю: «Куда же она делась?». Спасибо, Тацу. — Хохочет австралиец, но мое имя произносит с удивительной мягкостью. А потом вдруг загорается, словно новой идеей. А у меня в ушах все еще стоит противный стук. — Помнишь я предлагал выпить вместе? — И я ассоциирую этот стук с ним. Такой же противный, но уже привычный.