Круги по воде

      — Да пошёл ты! — вспылила Харли и с размаху опустила на голову Джокера нащупанную только что на столе бутылку.       Стекло разбилось, и жидкость потекла по зелёным волосам. Издав невнятный звук, Преступный Принц Готэма рухнул на стол.       — Придурок, — выдала напоследок девушка и брезгливо отряхнула руки.       Она круто развернулась и пошла прочь, воинственно вздёрнув подбородок. Взгляд голубых глаз пересёкся с взглядом серых.       — Что-то не так, док? — едко усмехнулась арлекина.       Он сначала посмотрел на бесчувственное тело, а потом на разъярённую девушку.       — Мне казалось, что ты влюблена в него, — в голосе Крейна не было ничего, кроме его привычного равнодушия.       Она недовольно засопела, прищурившись. Поравнявшись с доктором, Харли склонилась к нему близко-близко.       — Что ты можешь знать о любви? — ядовито выдохнула она прямо ему в губы.       Потом истерично расхохоталась, резко отстранилась и, не останавливаясь и не оглядываясь, вышла из лаборатории. Джонатан лишь слегка нахмурился. Было ошибкой вступить в этот странный альянс пусть и для такой нужной цели, как уничтожение их вечного противника. Не стоило подпускать близко этих двух психопатов. Доктор бросил рассеянный взгляд на свои записи, от которых его отвлекла ссора безумной парочки, а потом снял очки, оставил их на столе и решительно двинулся следом за арлекиной.       Харли сидела на подоконнике, отвернувшись лицом к улице. Ничего примечательного за стеклом не было, что могло бы её так заинтересовать, так что Джонатан справедливо заподозрил, что она плачет. По-видимому, девушка его не слышала, и он стоял некоторое время, рассматривая её.       Квинн вздрогнула, когда прохладная ладонь легла на её плечо. Когда Крейн развернул её к себе, она смотрела на него снизу вверх, не веря своим глазам. Его рука легла на её затылок, потом доктор наклонился, и Харли едва не задохнулась от изумления, когда он её поцеловал. Поцелуй длился и длился, а протеста со стороны девушки так и не последовало. Она с удивлением прислушивалась к своим ощущениям, невольно понимая, что ей это нравится. Квинн обвила руками шею Крейна, отвечая на поцелуй со всей пылкостью и страстью, на которую была способна. Она ведь сумасшедшая, так какая разница — одним безумством меньше, одним больше.       Это было так не похоже на объятья и ласки Джокера! Харли не могла не признать, что мечтала о такой трепетной нежности. Пусть не всё время, пусть иногда, но ей хотелось, чтобы Джокер не всегда был таким диким и необузданным. Как и любой женщине, ей хотелось любви и тепла. Так, чтобы от объятий не трещали кости, чтобы поцелуи не были похожи на укусы, а после ночи любви на теле не оставалось синяков или засосов. Ей хотелось тихо таять от чувственных и трепетных ласк, наслаждаясь бархатными прикосновениями к своей коже. Она прекрасно знала, на что способен её Пирожок, а на что нет, и понимала, что её мечтам не суждено было сбыться. Или всё-таки суждено?       Она прогнулась назад, а потом и вовсе легла на подоконник, увлекая мужчину за собой. Сначала мучило любопытство — а насколько далеко Крейн готов зайти, но потом Харли забыла обо всём, растворяясь в той самой долгожданной томной нежности, накрывшей её с головой. Джонатан не торопился — он прекрасно понимал, чего именно хочется девушке…

***

      Отчаянно смеясь, парочка распахнула двери. Джокер взмахнул рукой, то ли прощаясь, то ли приветствуя, и вместе с Харли покинул убежище невозмутимого доктора. Крейн вздохнул с облегчением — всё его имущество осталось целым и невредимым, эти двое не устроили того хаоса, которого он от них ожидал. Разве что…       Не зажигая света, он смотрел в темноту окна, глядя, как клоун и арлекина растворяются в ночи. Ему никак не удавалось изгнать из своих мыслей эту маленькую гордую, безумную и такую одинокую девочку. Как брошенный камень нарушает безупречность водяного зеркала, так и этот спонтанный поступок никак не давал ему прийти в привычное равновесие.       — Это ты ничего не знаешь о любви, глупышка Харли, — тихо произнёс Джонатан. — А вот я как раз мог бы многое тебе рассказать.       Словно услышав его, Квинн повернула голову. Крейн не знал, могла ли она видеть его, но осталось ощущение, что их взгляды всё-таки пересеклись. На миг из улыбки сумасшедшей арлекины исчезло всё её безумие, а остались только лишь тепло и благодарность. Джокер что-то сказал, Харли отвернулась от окна, в котором скорее угадывала, чем видела призрачный силуэт, и, запрокинув голову, громко рассмеялась…       Джонатан едва заметно улыбнулся. Похоже, он поторопился с выводами: внутри него всё спокойно и безмятежно. Как и всегда.