Житие мое

Проснувшись, я сладко потянулась, но обиженный рёв собственного желудка напомнил, что вчера нормально так и не поела. Коша, впрочем, тоже только бутербродничал. Кстати, а который час? Часы выстукивали почти десять. Чешуйчастый спал рядом, тихо посапывая. Картина казалась умиротворяющей. Но чего-то не хватало… — Лиси? — я подскочила, сообразив, что с левой стороны от меня должна была спать синичка. Сейчас её там не было. — Лиси! — я металась по комнате, заглядывала под кровать-гнездо, в ванную, в гардеробную, на крышу, под кошу и даже в щели. Но беточки нигде не было. Моей печали не было предела. Ну как же так? Мы ведь договаривались: если нужно уйти или реальность зовёт, то надо черкнуть записку, чтобы никто не волновался. Где же мне её теперь искать? Сев на краешек гнёздышка, я разревелась. Коша, перепуганный утренним шорохом, обнял меня крылышками и теперь гладил по голове, как маленькую, пытаясь успокоить. Но всё со временем проходит, и хорошее, и плохое. Вздохнув, я поплелась на кухню, решив на завтрак себя порадовать чем-нибудь вкусненьким, пускай даже и не очень полезным. Дракон такому моему решению был весьма рад и попытался как можно глубже зарыть вчерашнее решение о правильном питании: овсянка у чешуйчастого вызывала кислую мину и, по его словам, уже набила оскомину.  Завтрак прошёл тихо и безрадостно под шмыганье моего клювика. — Уть, ну пошли, посмотрим почту, — уговаривал золотохвостый, домыв посуду, — или поиграем в игру «найти самую смешную анкету беты». Вспомнив, какие перлы иногда встречаются в анкетах, я немного повеселела. Хихикнув, мы наперегонки помчались в зал, где стояла древняя машина для доступа на сайт. Долго ждали, пока вредная железяка загрузится, откроет сайт и… И тут прозвучал так давно забытый почтовый «бздынь». — Ой, — я протёрла глаза, посмотрела на кошу, затем снова на почтовый ящик, что виднелся через окошко. Но белый конвертик, выглядывающий и манящий своим уголком, никуда не делся. — Хм, может, это просто администрация с очередными объявлениями? — не спешила я радоваться. Но сердечко часто-часто забилось в предвкушении. А вдруг? Коша мотнулся на улицу и, вцепившись в конвертик зубами, доставил немного пожёванное письмо ко мне. Распечатав его, я прочла очень короткое сообщение от одной из бет: «Здравствуйте. Думаю, могу Вам помочь». — Упс, — шмякнувшись на пол, я даже не знала, что и делать. Радоваться? Ну, наверное, да. Но подозрительность быстро взыграла, и, открыв анкету претендента, я расстроилась окончательно. Вчерашняя рассеянность, чтоб её. В указанных жанрах единственной беты, что откликнулась на моё письмо, не стоял ни так любимый мной «слэш», ни «юри». — Даже не думай, — шикнул хвостатый, заметив, что я опять собираюсь утопить его в слезах. — Если не написано, ещё не значит, что это окончательное «нет». Может, ты его это, обонянием подманишь? — Чем подманю? — насторожилась я, принюхиваясь к себе. Только ж утром плавала в ванной… — Обаянием, — растянув пасть в улыбке, исправился тут же дракон и, подсунув лист бумаги, скомандовал: — Пиши ответ!  Ну мы и написали. Целую оду. Впору было брать и издавать отдельной главой. Я наше сочинение перечитала, подумала немного и отправила. Если и после этого бета захочет править, значит, моё. А на нет, как говорится…  Но ответ пришёл довольно быстро. «Кажется, я готов принять все условия. О сроках можете не беспокоиться, я довольно пунктуальный человек. Всегда предупрежу, если что-то не успею. Свои мысли по смысловому оформлению текста буду заключать в скобки с пометкой, что от беты». Мы перечитывали его несколько раз и никак не могли понять, что не так. Ну, для начала не было нормальной связи с бетой. Точнее, как выяснилось, с бетом. Только бук, а сообщения тут бывают странно заторможенными. Я не видела человека, не знала о его увлечениях, желаниях, собственно говоря, не знала почти ничего. Да и всё же стоит проверить на бетопригодность: я автор сложный, вредный, местами нервный. Поэтому, вверив правку небольшого рассказа, заодно договорилась о встрече вечером. Сказать, шо я нервничала, — почти ничего не сказать. Перья дыбом, пар из клювика. Затеяла генеральную уборку, чтобы показаться новому бету со всех привлекательных сторон. Коша, дабы не попадаться мне под лапы, забрался на шкаф и оттуда давал указания. — Нет, эту штору спрячь, а то она грязная. Ну почему-почему? Потому шо я утром чихнул, и она слегка подгорела. А там висит паутина. Веником её. Веником, говорю. Чайник поставь. Булочки, судя по запаху, уже готовы. Дверной звонок выдал трель, и я, так и не успев до конца прибрать остатки мусора, попросту подгребла их под коврик, лежащий на полу. Отряхнувшись от пыли, пригладила пёрышки и пошла открывать дверь. Но на пороге никого не оказалось, лишь белоснежное письмо. Раскрыв его, прочла в голос:  «Думаю, со встречей будут проблемы. Возможно, Вам будет удобнее держать связь так. Думаю, к вечеру вторника правка будет готова, хотя я уже сейчас приступил к бетингу. Сообщу, когда закончу». И всё. Я почесала чубчик. Оглянулась на кошу, закрыла дверь и нахмурилась. Поду-у-у-маешь, развели тайны мадридского двора. Убиралась только зря. Булочки мы съели, пообещав с завтрашнего же дня начинать искать талию. А пока… пока что пора спать. Тем более, что почти полночь на дворе. Утром Лиси так и не вернулась. Я, конечно, расстроилась, но прошлый опыт научил не раскисать даже по таким случаям. Коша смотался на базар и в пасти притащил бидончик свежего молочка. Я замесила булоч… м-да… опять выпечка.  — Кош, когда же мы сядем на диету? — спрашиваю, всё же раскатывая тесто. В морозилке есть восхитительные ягодки земляники, заботливо припрятанные с лета. Дракон махнул лапой и, приземлившись на стол, осторожно поставил бидончик на столешницу: — А может, ну её? Взглянув в зеркальное отражение кастрюльки на свою гузку, я отрицательно замотала головой: — Ну уж нет. Толстых уток подают на рождественский ужин. Так что худеем прямо с сегодняшнего дня! Но с вечера. Ибо отказаться от свежеиспечённой булочки со сладкой ягодкой и кружечкой молочка — это просто преступление. — Там тебе письмо, кстати, — дракон откусил сразу половину выпечки и смачно зажевал. Я встрепенулась и выскочила на улицу. Так и есть! В почтовом ящичке лежал внушительный конверт. Распечатав его, углубилась в чтение. Письмо оказалось от бета: «Отредактировал. Можете посмотреть. Я так понимаю, этот текст — что-то вроде испытательного для меня (усмехаюсь, хе-хе, какой ву-у-умный). Жду вердикта.» И стопочка листов с правленым текстом моего ориджа. Пробежавшись глазами по тексту, я с удовлетворением отметила, что мой текст не перестроен, правка почти ювелирная. Любопытный коша тут же всунул свою голову, просматривая исчёрканные листы. — Ну, по мне, вполне хорошо справился, — хмыкнул хвостатый, лопая четвёртую булку. Я отняла у него последнюю сдобу и села за стол, быстро строча ответ:  «В целом, меня более чем устраивает ваша правка. Вы не вмешались в мой стиль, но сгладили некоторые неправильности. Как вам работалось в таком жанре? Благодарю за правку. Можно делать выкладку? И последний вопрос: Союз?» Отправив письмо, прицепила незаметного жука-шпиона. Всё-таки интересно, что же там за бет такой таинственный. Ответ прибыл где-то через час. Цапнув пакет, помчалась в дом. Нужно было следить за дракончиком, а то он нацелился на конфетки, припрятанные мной для украшения елки. Жук-шпион оказался на месте. Пришлось, правда, взять лупу, чтобы рассмотреть на его крылышках фото бета. Хм, оба снимка были одинаковы: парень, схватившийся за голову. Ой, мамочки, это он шо, от моего текста в такой ужас пришёл? Открывать письмо стало страшно. Наверняка ж там будет отказ. Сижу, шмыгаю клювом, конвертик лежит рядом, он уже мокрый от моих слёз. Коша, пролетая мимо, затормозил, плюхнувшись рядом: — Ну и чего сырость разводим?  Показываю фотки с крылышек жука-шпиона. — И шо?  — И то, — вздыхаю, отодвигая письмо. — Там наверняка отказ. — Точно? — прищурилась драконья морда, — Давай всё-таки посмотрим.  Мы взялись за конвертик, который стал неожиданно не белоснежным, а с какими-то чёрными разводами. — Чернила поплыли, — с досадой хлопаю себя крылышком по лбу. Но золотохвостый с криком «щас спасём» пыхает на конверт струёй пламени. Как итог, перед нами конверт, наполовину обуглившийся, наполовину мокрый. — Всё равно расшифруем, — мотнул хвостом дракончик, пододвигая к себе письмо и коготком вскрывая его. На небольшом клочке бумаги было несколько строк, выведенных аккуратным бетячьим почерком: «…юз, да. Я уже читал такое. Мне иногда и слэш нрав…» — далее кусочек сожжённый, — «… как художественность. Если ещё нужны будут правки — о…». Прочесть последнее казалось невозможным из-за чернильного пятна. — А-а-а, — я схватила себя за хвост, дёргая его от расстройства, — на самом главном!  — Ты только, это, перья не выдёргивай, а то и так почти лысая, — пыфхнул коша и, схватив письмо, полетел в тёмную комнату, закрыв за собой дверь. Я как постовой бродила рядом, с замирающим сердцем придумывая пропущенные слова.  «Мне иногда и слэш нрав…» — наверняка там слово «нравится». Значит, несмотря на то, что в предпочитаемых жанрах слэш не стоит, бет такие текст правит! Кря! Что там далее? «…юз, да.» Блюз? Клюз? Союз? Фиюз? Хьюз? Шлюз? Затараторила, вспоминая, что могло бы подойти по смыслу. Может, «союз»? Неужели это именно «союз»? Или мне так хочется? Ведь если союз — да, то, значит, бет согласился со мной работать! — Я прочёл! — из комнаты вылетел перепачканный, но довольный собой золотой дракоша и, плюхнувшись рядом с гордостью, протянул мне белую тряпочку. — Э-э-э? — смотрю на неё, не совсем понимая. Это его не совсем чистый носовой платок? Так рыдать я, кажется, не собиралась. — Да вот же, — коша коготком осторожно тыкнул в конец, где была, словно тень, видна надпись: «Если ещё нужны будут правки — обращайтесь». — Ура-а-а, — я обняла дракончика и заплясала с ним по залу.  — Коша, ты понимаешь, что это означает? Чешуйчастый отрицательно замотал головой. Я чмокнула его в ухо и торжественно провозгласила: — Бета найдена! Конечно, ещё много чего нужно выпытать у такой скрытой личности, ведь мне ещё писать о нём в своем талмуде «жития», так что не расслабляемся, а готовим шпионские штучки и жуков. Надеюсь, он их не обнаружит. Дракончик, довольный собой, тут же затребовал пирожков к ужину, и поиски талии передвинулись на завтра. А пока я раскатывала тесто на слойки с малиной, коша упаковывал готовый текст для отправки бете. Получился весьма массивный конвертик, я прикинула, что на недельку бету мы загрузили. Так что можно и отдохнуть… Ох, рано радовались.