Кукла Колдуна

Мужчина устало прислонился к стене, закрывая ладонями лицо. Одежда была вся в пыли. Ткань джинс разорвана на бедре, из нее сочилась алая кровь. Он прикрыл глаза и нежно провел рукой по черному застиранному свитеру, усыпанному множеством катышек. Губы тронула едва заметная улыбка. Несколько минут он стоял не двигаясь, казалось, даже не дыша, пока тишину полуподвального помещения не прорезал звук нескольких выстрелов. Сердито вздохнул, закатил глаза и распахнул дверь. Подождав, когда стихнет новая очередь выстрелов, он с силой захлопнул дверь и облокотился на косяк, скрестив руки на груди. Глаза напряженно блестели в темноте. -Когда ты уже угомонишься, киллерша?! До слуха донесся любимый, и ОЧЕНЬ сердитый, голос. Я вздрогнула и кинула пистолет на стойку. Витя стоял в темном углу. Я закусила губу, виновато улыбаясь. -Ну… - Снова отвернулась от него, скрывая выступившие на глазах слезы. Да что ж я такая сопливая стала последнее время. – Ты же знаешь, что я волнуюсь, когда ты…на «работе». И успокаиваюсь только так. - Ты не понимаешь, что это опасно?! – Рявкнул Степнов и я услышала шаги. В следующее мгновение теплые ладони легли на мой округлившийся живот. – Или ты хочешь, чтобы Серега дерганный родился?! - Солько раз повторять, там девочка! Я чувствую! – Виктор выдохнул, но промолчал. Его руки продолжали гладить мой живот, я откинулась на мужскую грудь. - Главное, чтобы она не повторила характер своей сумасшедшей мамаши… - Усмехнулся Степнов, покрывая поцелуями мою шею. -Ага…И упрямство своего папаши… - Рука мужчины коснулась моей спины под футболкой, пальцы пробежались по небольшому шраму. Я вздрогнула. - Прости… - Шепнул он, и рука вернулась на живот. Я развернулась и положила голову на широкую грудь своего мужчины. Когда он ушёл, меня снова затрясло мелкой дрожью. Я бросила взгляд на закрывшуюся за Витей дверь, и, схватив одной рукой пистолет, выпустила в мишень оставшуюся обойму. Со злостью откинув оружие, так, что он свалился со стойки, я, наконец, разжала ладонь. И в сотый раз перечитала строчку, выведенную размашистым почерком на клочке бумаги. «Только сомкнув не для сна свои веки, Кукла останется Куклой - навеки.»