Питерские крыши

Утро. По улицам Петербурга гуляют люди. И куда делась обыкновенная спешка? - "Ни одного озабоченного лица, странно" - подумал Иван. - "Ах, да, сегодня же воскресенье...". Ваня шёл по одной из улиц и по обыкновению старался заметить мельчайшие детали в окружающем его мире. Музыкант свернул в узкую улочку и ускорил шаг, высматривая нужный ему дом. - "Ага, а вот и он". Взору предстала девятиэтажка ничем не отличающаяся от своих соседей, разве что была сильнее расписана граффити. "Курт Кобейн спаси нас" - прочитал Иван на стене. - Что ж, только на него надежда. Если бог и есть, то он явно спился и совсем забыл о нас. Дом находился на последней этаже, а лифт как и ожидалось не работает. Ваня опаздывал, поэтому решил подняться бегом. Добежав, ткнул на кнопку звонка и наклонился чтобы отдышаться. Дверь открыл парень с короткими светлыми волосами, на вид лет двадцати восьми. - О, привет Вань, думали не дождёмся. - сказал он приветливо, хотя улыбка и показалась какой-то натянутой. Ваня ничуть не обиделся, что к нему с первой же встречи обращаются на "ты", он и сам не любил излишнюю официальность. - Да, я наверно слишком медленно хожу. - сказал Ваня и коротко улыбнулся. Эта улыбка могла показаться смущенной, но нет, Алексеев не смущался уже несколько лет. Ваня потянулся руками к кроссовкам, хотя и видел что его собеседник стоит обутый. - О, нет, не разувайся, проходи вперед и налево. Зайдя, Ваня изрядно удивился. Это была какая-то тесная каморка со всяким хламом разбросанным по полу. Следом зашёл Сергей и закрыл дверь. - Слушай, я сейчас молю Курта Кобейна чтобы вы не оказались маньяками. - произнёс Иван. - Или тут есть тайный проход в какой-нибудь из прекрасных миров? - Нет, хотя я был бы сам не против сбежать из этого жестокого мира, прихватив с собой Сашу. - сказал Зязин. - Сашу? - Солистку. Это она написала припев к демке, которую я тебе прислал. Глаза у Вани загорелись. Она здесь? - спросил он. - Да, она в гостиной. Мы сейчас пойдем к ней, но прежде я бы хотел сказать пару слов. - сказал Сергей шёпотом. - У неё рак, на последней стадии. У Вани закружилась голова, настоящее сбежало куда-то очень далеко, на его место пришли воспоминания. "

***

И я опять ломаю ампулы с кеторолом и ношпой, Долго ищу, куда колоть и ввожу осторожно" 2010 год многие считают лучшим годом в творчестве Алексеева, а вот сам Ваня старается стереть его из памяти. Забыть навсегда тот ужас, тот совсем не весёлый Новый год. Толчок в плечо, ещё один. - Эй Вань, ты чего? - с недоумением на лице спросил Сергей. - Третий раз тебя зову. Ваня только сейчас заметил, что он сидит привалившись к стене. Такие приступы не случались довольно давно. До этого, два года он себя сдерживал, что помешало сегодня, Ваня пока не знал. - Давай не будем пока об этом, продолжай там где остановился. - сказал Ваня, вставая. Сергей покосился на Ивана, но увидев его взгляд, решил что об этом лучше пока не расспрашивать. - Так вот, у Саши депрессия. Она сидит и молчит часами, отказывается от еды и всё время что-то записывает. О раке она узнала в апреле, но уже в мае она собралась, и всё опять стало как прежде. Хотя нет, как прежде не стало, и никогда не станет. Внутри неё порвался круг, круг её жизни. Летом у неё получилось взять себя в руки, но с наступлением осени всё стало, кажется ещё хуже. - Осень на многих так влияет. - произнес Ваня, стараясь хоть как-то утешить своего нового друга. - Да, скорее всего ты прав. Но за последние дни, единственное что она произнесла было: "Я не могу написать куплеты, мысли запутались, связав крепкий узел". Я не знаю точно, ко мне она обращалась или слова вырвались у неё случайно, но я всё равно решил написать тебе. Ваня стоял и смотрел на светловолосого парня перед ним, а сам был в своих далеких воспоминаниях, когда мама точно также, то входила, то выходила из депрессии. Особенно она не любила зиму, в это время года она почти не разговаривала. - Ладно, пойдём. - сказал Сергей, перенося Ваню в настоящее. Они вышли из каморки и прошли по коридору, повернув при этом направо. И открыв первую дверь, Сергей переступил через порог. - Саш, познакомься, это Ваня. Ваня вошёл и увидел короткостриженную девушку, с темными волосами, одетую в традиционный костюм какого-то неизвестного ему народа, состоящий из синих штанов и синей блузки. Она сидела на старом диване опершись локтём на спинку, и положив боком полусогнутые ноги. В руках у неё был блокнот с ручкой. Саша резко обернулась и взглянула на Ивана. Точнее было сказать в Ивана, потому что она смотрела ему прямо в глаза. - Глубокие как шахты. - произнесла она. - Что? - в недоумении спросил Ваня. - Твои глаза. Иван Алексеев смутился в первый раз за несколько лет.