Нами движет боль

      Мы шли вдоль берега, направляясь к храму, который, как уверял нас Наруто, совсем недавно забросили. Брюнет еле передвигался, опираясь на лучшего друга, он истекал кровью, но у нас не было ничего под рукой, дабы помочь ему. Я и Хината были мокрыми, по волосам скатывались капельки речной воды, погода портилась, дул холодный ветер, пробирающий до костей. Наконец-то перед нами показался храм, мы ускорились, так как состояние Саске ухудшалось с каждой минутой. От мысли, что он может умереть от потери крови, я готова была впасть в истерику, поймав мой обеспокоенный взгляд, ониксоглазый ухмыльнулся. Даже в такой ситуации он вёл себя, как обычно, всем своим видом показывая, что я ему противна. Двери старого храма были закрыты, блондин достал из кармана пистолет и выстрелил, чтобы сломать навесной замок. Брюнетка поспешила открыть их, пропуская нас внутрь, после чего закрыла на щеколду и внимательно окинула взглядом помещение. В храме было темно, были видны лишь некоторые очертания. Усадив друга у стены, голубоглазый достал зажигалку и поднёс пламя к свечам, тусклый свет разлился по небольшой комнатушке. Моя подруга взяла одну из свечей и прошла к двери, которая вела в помещение для служителей храма. Она окликнула меня, и я поспешила к ней, Наруто сел на корточки перед брюнетом, пытаясь осмотреть рану. В комнате священнослужителя мы нашли аптечку, воду и маленький котелок, в котором, по всей видимости, ранее что-то готовили. Вернувшись к парням, брюнетка попросила мужа принести палки для костра, нам нужно была кипячёная вода. Я притащила старенький матрац, который сорвала с кровати монаха, жившего в храме. Постелив его на бетонный пол, я подошла к брюнету, он тяжело дышал, капельки холодного пота скатывались с его бледного лица. Невольно я протянула руку к его щеке, мужчина отмахнулся, бросив на меня недовольный взгляд. «Я бы с удовольствием ударила тебя, не будь ты ранен». Блондин вернулся к нам, и разведя костёр, обложил его парочкой кирпичей, которые валялись в углу. Его жена налила воду в котелок и поставила на огонь, голубоглазый перенёс друга на матрас и задрал рубашку, открывая моему взору огнестрельную рану и множество шрамов от прошлых ранений. Мои глаза стали влажными, «сколько же боли ты перенёс?».       -Нужно вытащить пулю, — серьёзным тоном произнёс Наруто, открывая аптечку и доставая из неё пинцет.       -Здесь нет анестетика, это будет очень больно, он потеряет ещё больше крови, мы не можем вытащить её сейчас, — отрицательно покачав головой, сказала светлоглазая.       -Чёрт! Угораздило же его родиться с первой группой крови, наша не подходит для переливания, — блондин нервно взъерошил волосы.       -Зато моя подходит, — я присела рядом с брюнетом и засучила рукава, оголяя вены. Хината взяла тоненький шланг и два катетера, попросив своего суженого притащить кровать монаха и поставить её рядом с матрасом. После того, как её муж выполнил просьбу, девушка уложила меня на твёрдую деревянную кровать и аккуратно ввела иглу в вену, проделав тоже самое с ониксоглазым. Я начала медленно сжимать и разжимать кулак, по шлангу заструилась кровь, плавно перетекая из меня в тело мужчины.       -Теперь можно вытащить пулю, — светлоглазая надела перчатки и убрала запёкшуюся кровь с поверхности раны, обработав пинцет медицинским спиртом, она решительно посмотрела на Наруто, который достал из кармана платок, и свернув его в валик, попросил брюнета прикусить ткань.       -Ты готов, дружище? — улыбнувшись, спросил блондин, Саске кивнул, и брюнетка приступила к задуманному, я зажмурила глаза, чтобы не видеть страданий брюнета. Но до моего слуха всё же дошёл тихий рык боли, который вырвался из мужчины. Я так и не осмелилась открыть глаза, но слышала, как подруга отжимала ткань, дабы омыть рану кипячёной водой. Сжимая и разжимая кулак, молила бога сохранить жизнь человеку, к которому испытывала особые чувства. Я готова была отдать всё на свете, лишь бы он выжил и ещё хотя бы раз посмотрел на меня своим недовольным взглядом. Рискнуть всем, чтобы ещё раз услышать, как он назовёт меня дурой, идиоткой, слабачкой. «Я смирюсь с этим, если ты будешь дышать, когда открою глаза». Медленно подняв веки, повернула голову в сторону брюнета, с моих губ сорвался выдох облегчения. Дыхание мужчины было всё ещё неровным, но он дышал, и это было главным, камень с моей души упал. Минут через десять, подруга вытащила иглу и наклеила на место от укола пластырь, мы пробыли в храме ещё около получаса. Чтобы забрать нас приехал старший брат Хинаты, шатен вместе со своим зятем подняли с матраса брюнета и осторожно перенесли в машину. Я помогла светлоглазой убрать следы нашего пребывания, и мы вышли из здания. Неджи попросил меня сесть на заднее сиденье к раненому, а его сестра примостилась на коленях своего мужа, который сел на пассажирское сиденье рядом с водителем. Я положила голову спящего Саске себе на бёдра и убрала спавшие ему на лицо немного влажные от пота пряди волос. Он уже дышал намного ровнее и цвет лица стал менее бледным, его лоб был слегка горячим, что говорило о слабой температуре. Сама того не замечая, начала гладить его по волосам, «будь он не спящим, уже давно бы сломал мне руку», но на тот момент, я могла позволить себе эту шалость.       Машина остановилась у дома брюнета, парни занесли его внутрь и уложили на диван в гостиной, попросив меня присмотреть за ним, они ушли, прихватив с собой Хинату, которая пыталась остаться со мной. Служанка была вовсе не удивлена тому, что её работодатель ранен, она принесла мне два тазика с горячей и холодной водой, пару чистых полотенец и аптечку. Оставив заботу о мужчине мне, женщина извинилась и сказала, что ей очень срочно нужно бежать, удерживать её я была не вправе. После ухода прислуги, я впала в отчаяние, мне никогда ранее не приходилось ухаживать за ранеными людьми, даже малейшего представления о том, что нужно делать не было. Основываясь на опыте, приобретённом из книг, я намочила полотенце в холодной воде и хорошенько отжав, положила его на лоб брюнета. Мужчину знобило, решив, что ему холодно, взяла плед, который лежал на кресле, и накрыла его им. Озноб не прекращался, а жар усилился, мне нужно было как-то заставить ониксоглазого принять жаропонижающее. Достав из аптечки парацетамол, я прошла на кухню, налила в стакан воды, после чего раскрошила таблетку и растворила в жидкости. Вернувшись в гостиную, я приподняла голову раненого и приставила к его губам стакан с лекарством, но он ни в какую не хотел пить. Моё отчаяние перерастало в панику, не думая о последствиях, набрала в рот воду и поцеловала мужчину, тем самым заставляя его принять лекарство. Я проделала это несколько раз, пока стакан не опустел, на моё счастье, брюнет не проснулся, а через некоторое время температура начала спадать.       Я сидела на полу радом с диваном, сжимая в руках ладонь Саске, он мирно сопел, а жар окончательно спал, но мне не хотелось оставлять его одного ни на минуту. Признаться честно, мне даже нравилось сидеть вот так рядом с ним. «Когда он спит, то похож на маленького беззащитного мальчишку». На улице сверкнула молния, на мгновение, осветив гостиную, в которой было довольно-таки темно. Брюнет недовольно поморщился от яркой вспышки, но глаза не открыл. «Мама» — тихо произнёс он. От Хинаты я узнала, что родителей ониксоглазого уже нет в живых, почему-то при мысли об этом сердце защемило. Ему было намного тяжелее, чем мне, я не знала своих родителей, а он должен был смириться и принять потерю родных. Его жизнь для меня продолжала оставаться загадкой, а огромное количество шрамов на груди только ещё больше озадачили. Все вокруг называли его хозяином, кланялись, выказывали уважение, но при этом не побоялись ранить. Почему они так поступают с тем, кого называют своим господином? Зачем пытаются схватить меня и Хинату? Для чего им нужна такая слабачка, как я? Мне всё равно нечего им сказать, ведь никто не рассказывает о том, что происходит на самом деле. По сути, я абсолютно ничего не знаю. Но что-то внутри меня подсказывает, что я там, где и должна быть, хоть брюнет и не признаёт этого. От раздумий меня отвлёк громкий стон мужчины, Саске открыл глаза и хриплым голосом произнёс «принесите воды». Я вскочила с пола и хотела пройти на кухню, но он не отпускал мою руку.       -Где Хироми? — прохрипел брюнет.       -Ушла по своим делам, отпусти, я принесу тебе воды, — произнесла я, пытаясь вырвать свою ладонь из плена сильной мужской руки, но мне не удалось этого сделать.       -А куда делись остальные? — взгляд его был холодным, мне внезапно захотелось сбежать, дабы не ощущать того холода, который исходил от хозяина.       -Они уехали сразу же, как только привезли тебя в дом, — выдавила из себя я, повторив попытку вернуть себе руку, но у меня вновь не получилось.       -И как им в голову пришло оставить меня с тобой? Я сам принесу себе воды, иди наверх, — упрямец отпустил мою руку, встал с кровати и вмиг скрючился от боли, присев обратно. Неожиданно для себя я хмыкнула, «теперь уже и привычки у него перенимаю». Направившись на кухню, попутно включила в гостиной свет и вернулась к мужчине со стаканом воды в руках. Он залпом осушил ёмкость, даже не поблагодарив меня за помощь, ну я в принципе и не ожидала ничего другого. Забрав у него пустой стакан, отнесла его на кухню и вернулась обратно, плюхнувшись на кожаный диван рядом с брюнетом.       -Мне нужно в туалет, — заявил ониксоглазый, огорошив меня данной новостью, «ну и как мне быть? Не могу же я пойти с мужчиной в уборную».       -Я с тобой туда не пойду, — боязливо произнесла я, отсаживаясь подальше от раненого.       -Размечталась совсем, мне просто нужно дойти до туда, — брюнет бросил на меня серьёзный взгляд, ход его мыслей был понятен, но я не собиралась помочь, пока он не попросит.       -Ну, тогда попроси такую жалкую меня помочь тебе, — скрестив руки на груди, я выжидающе уставилась на мужчину. Не хорошо было так поступать, но тогда на меня что-то нашло, и отступать мне не хотелось.       -Идиотка, как только мне станет лучше, ты за это ответишь, твоё счастье, что сейчас я не могу нормально двигаться, — угрожающе произнёс Саске, медленно поднимаясь с дивана и направляясь в сторону лестницы. Я встала со своего места, и подойдя к нему, перекинула его руку через своё плечо.       -Обопрись на меня, сегодня я позабочусь о тебе, а завтра мы просто сделаем вид, что этого не было, — тихо сказала я, помогая ему подниматься по лестнице, брюнет на это лишь хмыкнул, ничего не ответив.       После того, как мужчина сделал все свои дела в уборной, мы прошли к двери в комнату, в которую я пыталась войти утром. Саске достал из кармана ключи и открыл дверь, после чего нащупал на стене выключатель. Светодиоды, встроенные в потолок, осветили комнату, первым, что бросилось мне в глаза, была картина внушительных размеров. На ней был написан портрет его мамы в полный рост, черноволосая женщина нежно улыбалась, держа в руках книгу. «Она была очень красивой!». Далее я прошлась внимательным взглядом по всей комнате, стены были темно-синего цвета, мебели было немного: кровать, две тумбочки, шкаф и рабочий стол со стулом. «Всё вполне обычно, что он тут прятал?». Я помогла мужчине снять окровавленную рубашку и усадила на кровать, нужно было сделать новую перевязку. Сходив за аптечкой, я достала из неё бинты и большой пластырь, брюнет уже успел снять с себя брюки и сидел предо мной в одних боксерах. Немного смутившись, я старалась не смотреть ни на что, кроме той области, где была рана. Осторожно сняв бинты, которые уже пропитались кровью, я убрала старый пластырь, и продезинфицировав ранение, наклеила новый. Сделав перевязку, подала ониксоглазому обезболивающее и уложила в кровать, накрыв одеялом. Когда я хотела выйти из комнаты, он не дал мне этого сделать, и потянув на себя, уложил рядом с собой, со словами «ты должна следить за моим состоянием». Сопротивляться было бессмысленно, да мне и не хотелось, я послушно лежала рядом с ним, боясь сделать хотя бы одно лишнее движение. За всю ночь я так и не сомкнула глаз, слушала дыхание Саске и вздрагивала каждый раз, когда оно становилось неровным, проверяла всё ли нормально. Нащупывая пульс на запястье, я считала удары его сердца, постоянно трогала лоб, боясь, что жар вернётся. Брюнет удивительно быстро шёл на поправку, температуры не было, и сон его был достаточно спокойным. Ближе к утру, он скинул с себя одеяло, я встала, чтобы накрыть его вновь и замерла при виде шрамов на оголённой спине. Они были глубокими, складывалось ощущение, что брюнета долгие годы били хлыстом, другого объяснения я найти не смогла. Присев на краешек кровати, я протянула руку к его спине и пальцем провела по одному из шрамов. «Кто мог сделать такое с человеком?».       -Убери, иначе сломаю, — спокойно произнёс брюнет, я одёрнула руку и вскочила с кровати.       -Извини, я просто….- у меня не получалось найти оправдания для своего поступка, я переминалась с ноги на ногу в поисках нужных слов, он повернулся ко мне лицом.       -Это не имеет значения, мне уже лучше, ты можешь идти, — это был скорее приказ, а не просьба, я молча вышла из комнаты Саске и у двери столкнулась с Итачи и ещё одним мужчиной, который с ухмылкой прошёлся по мне взглядом, полным отвращения.       -Надо же какая встреча, слухи не лгут, ты действительно жива, — незнакомец протянул ко мне руку, я прижалась к двери, стараясь избежать его прикосновений. Увидев страх в моих глазах, он расплылся в улыбке.