Часть 1
5 августа 2016 г. в 00:36
***
- Кейт Уолкер. Я хотел спросить.
- Спрашивай.
- Почему люди плачут?
- Что?
Кейт никак не ожидала от машины такого вопроса. Окей, от автомата.
- Почему люди плачут? - повторил Оскар.
- Не знаю... Просто плачут. Когда больно.
- Боль вызывает слезы?
- Нет, немного по-другому. С тобой вроде все в порядке, но все равно больно... Понял?
- Нет.
- Возможно, когда-нибудь ты поймешь, - прошептала Кейт.
- Исключено.
Странные вопросы. Странные ответы. Все просто. У автоматов вообще всегда все до безумия просто и нелогично.
***
- Я должен Вас проинформировать, мисс Уолкер.
- Слушаю, Оскар.
- Я запустил режим самоликвидации.
- Что, прости?
- Режим...
- Зачем? - грубо перебивает его Кейт, еще до конца не осознавая, что именно только что сообщил ей Оскар.
- Моя миссия выполнена. Мистер Форальберг исполнил свою мечту и остался в Сибирии, а через два дня мы вернемся во Валадилену.
Кейт молчала. Кейт была в шоке. Кейт...
- Мисс Уолк...
У Кейт темнота перед глазами.
***
- Нет... Нет, Оскар, не смей! Ты не можешь бросить меня, не имеешь права, чертова машина! Не уходи, не уходи, не умирай, слышишь?!
Кейт кричала. Кричала в лицо автомату о том, что он ей дорог. О том, что он должен продолжать функционировать. О том...
- И сколько?.. Сколько осталось до твоего отключения?
- Двадцать один час, сорок три минуты и пятнадцать секунд.
- Меньше суток, да? Это нечестно... Я приказываю тебе остаться, я... Я умоляю...
Слезы. Какой в них смысл? Но иначе не получается. Она плакала. Она была живой.
Он прижал ее к себе в неловком объятии. Он... Любил?
Бред.
Автоматы. не. любят.
***
Что-то происходило.
Мертвый штиль снаружи и безумный шторм внутри.
Кейт рыдала от переполнявших ее эмоций. Кейт смеялась в истерическом приступе. Кейт хваталась ледяными руками за твердые плечи автомата так, будто он был единственным, что удерживало ее на грани реальности, что не давало сойти с ума. Кейт слишком устала. Кейт слишком немашина. Кейт слишком живая.
Оскар обнимал девушку, грея ее ледяные ладони. Оскар поил ее горячим чаем и закутывал ноги в теплый мягкий плед. Оскар стирал влажные дорожки с ее горячих щек холодным пальцами. Оскар... Чувствовал?
Бред.
Автоматы. не. чувствуют.
***
Они стояли на перроне. Дождь стучал по крыше поезда. Оскар больше не боялся заржаветь или повредить какие-то свои механизмы. Оскар вообще не боялся. Оскар чувствовал тяжесть руки Кейт на своем плече. Оскару даже казалось, что он чувствует ее тепло. Казалось, несомненно.
- Многие люди любят гулять под дождем.. - зачем-то тихо пробормотала Кейт.
Оскар повернулся к ней.
- А Вы, Кейт Уолкер? Вы любите... Гулять под дождем?
- Не знаю. Я не пробовала. Разумеется, часто случайно попадала под дождь, но тогда мне это не приносило никакого удовольствия, - Кейт усмехнулась.
Оскар смотрел на ее грустную улыбку, словно размышляя о чем-то. А потом протянул руку, ухватил ладонь девушки и потянул вперед. Дальше от крыши. Дальше под дождь.
И она смеялась. Она шутила. Она жила.
Она про себя думала о том, что, возможно, всю жизнь мечтала погулять под дождем. Она про себя думала о том, что, возможно, Оскар тоже... Мечтал?
Бред.
Автоматы. не. мечтают.
***
- Я больше не вижу, Кейт Уолкер. Слишком темно.
Кейт сидела на коленях перед Оскаром, обнимая его, прижимая к себе холодный кусок металла.
Он выключался не как все машины — раз и все.
Он словно медленно... Умирал.
Вот только автоматы. не. умирают.
Она не плакала. Неплакаланеплакала.
Просто лицо было немного мокрым, а губы солеными. Просто все размывалось перед глазами. Просто было чуть-чуть грустно.
- Простите, Кейт Уолкер, - это не голос Оскара. Только не этот тихий скрип.
Кейт молчала. Кейт не верила.
Оскар, не глядя, протянул руку и коснулся щеки девушки, стирая влажный след.
- Теперь я понял, почему люди плачут. Но я никогда не научусь плакать.
- Оскар... - шептала Кейт. Из соседнего вагона доносились звуки радио. За открытым окном лил дождь. Где-то вдали пели птицы, - Что ты слышишь?..
Ей двадцать пять. Она юрист из Нью-Йорка. Ей двадцать пять и она не знает, что делать.
Ему несколько месяцев. И он автомат, собранный Анной Форальберг. Ему несколько месяцев и он сделал все, что только мог.
И он любил. И чувствовал. И мечтал.
Бред.
- Я слышу стук Вашего сердца, мисс Уолкер.