Рыцарь Без Страха

      Крупные капли холодного дождя падали на моё обращённое к небу лицо, принося воистину божественное удовольствие. Запах влажного воздуха. Порывы резкого ветра. Холод от проникающей под одежду воды. Ткань, липнущая к коже. Стук сердца в груди. Ток горячей крови по сосудам. Чувство твёрдой почвы под ногами. Гром далёких молний, сотрясающий барабанные перепонки. Маленькие лужицы влаги, скопившейся в глазницах, откуда она ручейками стекает по лицу...       Настоящее Блаженство...       Только тот, кто испытал Смерть и века бестелесного существования, может понять, каково это — чувствовать. Просто чувствовать своё тело, видеть мир не через призму Великой Силы, а органами чувств. Неописуемо...       Скайуокер... Энакин... Я... Раньше не понимал, каким богатством обладал каждую секунду своего бытия. Лорд Ситхов из далёкого прошлого... Тоже я... Прочувствовал это каждой частицей своей души.       Нет слов, чтобы описать, каково это: ощутить, как падают на лицо тяжёлые капли дождя после нескольких тысяч лет бесплотного существования. Их нет, и я не буду искать.       Судьба сделала новый виток, предначертанное изменилось, потоки будущего пришли в смятение, выстраивая новый узор. Океан Силы бурлил перед моим взором, трепетал на кончиках пальцев, мурлыкал в ушах, второй раз за последние полгода массово перетасовывая фигуры. Где-то там, на Корусанте, в это движение вглядывался другой... более чем достойный титула Тёмного Лорда. Но я был скрыт, и он пока не мог понять всех деталей. И хорошо, нам ещё рано открывать карты.       Смешно... Я-Энакин воспринимал его почти как отца, я-ситх прошлого мог бы назвать его внуком, а я-настоящий даже не знаю, как относиться к его личности. Друг и наставник, который всегда готов помочь и дать дельный совет, одновременно — причина большей части самых безнадёжных ситуаций, выпадавших на мою жизнь... Эту жизнь. Дрессировка и манипуляции, и в то же время — учёба и забота. Развязывание чудовищной войны, и вместе с тем — спасение прогнившего до кости государства. Жажда власти и созидание небывалого... с ситхами всегда всё так непросто. И ведь я теперь один из них.       Или нет? Жизнь дала ещё один шанс сделать выбор, но хочу ли я его? В тот раз я сделал его осознанно. Я знал, на что шёл. Мы все знали... Жалел ли я? О многом... Очень многое в моём прошлом заставляло чувствовать стыд и горечь с привкусом тлена во рту. Но не это решение. Мы проиграли, да... Всё, за что мы сражались, ради чего переступили через себя, пошли против братьев, обратилось прахом. Всё было напрасно.       Но я не жалел.       Я сделал всё, что от меня зависело. Кто может — пусть сделает больше. А моя совесть... Пусть только в этом, но чиста.       Но то — прошлое, а я в настоящем, и я уже другой. Энакин мечтал о признании, о семье, о Падме... Падме... Его сияющий ангел со звёзд. Путеводный луч света. Прекрасная королева из сказок. Мечта. Наивная мечта ребёнка. Прекрасная и слепая.       В груди от одной мысли о её улыбке и нежном лице разливалось трепещущее тепло. Такое приятное и вместе с тем глупое.       Ещё вчера при воспоминании о ней все мои мысли могли крутиться только вокруг того, чтобы быть достойным её, смыть клеймо безродного раба с Татуина и стать тем, кто сможет предложить ей руку и сердце, не боясь опозорить любимую в глазах семьи и общества. Она — знатная набуанка, бывшая королева, сенатор от целого сектора, а я... Жалкий падаван никому не известного средненького рыцаря-джедая. Нет, она бы не отказала, я чувствовал, но... Я не мог так поступить, не мог подставлять ту, кого любил. А потому предложения не прозвучало. Я должен был сперва встать с ней вровень, чтобы на самом деле взять её в жёны, а не самому выходить замуж, как ничтожный альфонс. Так было ещё вчера.       А сейчас... Сейчас я не видел для нас будущего.       Всё банально, как мир — я жаден, очень жаден. Таким я был в обеих своих жизнях, где-то меньше, где-то больше, но никогда не выпускал того, что попало мне в руки. Богатство, разумные, власть... Не имело значения. Она же — искренне верящая в демократию, верховенство закона, гражданские права и Республику идеалистка, не иначе как токмо персональной волей Великой Силы сумевшая стать успешным политиком. Но я — Лорд Ситхов и нищий раб с насквозь криминальной планеты, о какой вере в демократию тут может идти речь?       Мы с ней абсолютно разные. Отличаемся как огонь и лёд. И это не то отличие, которое позволяет гармонично дополнять друг друга. Чтобы дополнять, необходимо разделять общие цели, а не стремиться к строго противоположным результатам. Я-Энакин ещё вчера был готов закрыть на это глаза, отступиться, загнать в глубокий уголок души свои взгляды только ради того, чтобы быть с любимой, ради того чувства, что пылало в моём сердце. Я-нынешний понимал, что это бессмысленно. Страсть пройдёт, и противоречия полезут наружу, а с нашими характерами и упрямством... Развод, а перед тем — годы несчастливого брака и впустую загубленные нервы.       Если же помнить о моём биологическом возрасте, склонности к импульсивным поступкам, присущей Энакину, и далёком от всепрощения характере ситха, всё может закончиться и того хуже. Очередной семейный скандал, наложившийся на нервное напряжение, женские упрёки, какое-нибудь неосторожное слово — и я легко могу её убить на одних эмоциях. Или же сломать личность ментальным вмешательством — невелика разница.       Так что и этот путь для меня закрыт. Жаль? Да. Но не стоит плакать. Сегодня плачет дождь, и его слёзы смоют с меня всё лишнее. Моя любовь к Падме не нужна ни мне, ни ей, а значит...       Движение Силы — и разум пронизывает острая боль.       Чувство никуда не делось, но теперь я смогу мыслить трезво в её присутствии — именно то, что нужно. Именно то, что я уже начал делать, едва вселился в это тело.       В ночном лагере, под гул падающей с неба воды и завывание дождя, прокатился полубезумный каркающий смех.       Как смешно... Ведь верно, моё-ситха влияние на меня-падавана началось с того злополучного дня на Татуине. Смерть мамы как отвлекающий манёвр, чтобы ослабла защита. Как гнусно, мерзко, подло... но неизбежно. Какой же я всё-таки ублюдок.       Всё было продумано...       Поганая тварь.       Запланировано...       Циничный урод.       Я знал будущее. Знал, как это использовать. Знал, что делать. Долго, очень долго ждал момента, и её жизнь была приемлемой ценой.       Мерзкое хаттово дерьмо!       Что хуже всего, я ненавидел себя за это, но в то же время не мог себя осуждать. Ведь всё было сделано... правильно.       Ситх.       – Прости, мама... – раздался в тишине бури беззвучный шёпот. И, словно вторя ему, небо раскололось ветвистой молнией, заставившей трястись от грома даже дюрабетонные здания базы.       Всё действительно было спланировано. Слияние... Только так я мог рассчитывать на успех. Вытолкнуть из тела дух истинного ситх'ари, Избранного Силой — безумием было бы даже пытаться, пусть он хоть десять раз неопытный юнец, а я — многомудрый призрак Лорда Ситхов. Только слияние давало шансы. Полное, безоговорочное смешение душ, без попыток выделить свою личность в качестве доминирующей. Поровну мечты, чувства, желания, стремления — спаивание воедино двух личностей.       И план удался.       Сердце вновь разрывалось от боли потери, которую я мог предотвратить, а разум понимал, что другого выхода не было. И Падме... Я должен был уже жениться на ней, в первые же дни после начала войны, тайным бракосочетанием на Набу. Но я же не хотел этого допускать, а в результате возникло стремление сперва доказать, что достоин. Процесс слияния тогда только набирал обороты, но этого хватило. Как и для того, чтобы спасти руку в поединке на Джеонозисе.       Сила не учила меня, это был я сам. Мои собственные навыки и знания, мой собственный опыт и взгляды... и никто бы не догадался. Ни один одарённый из ныне живущих. Ведь на всё воля Силы.       Но хватит об этом.       Я открыл глаза, Силой стряхивая с одежды всю набравшуюся туда влагу. Вокруг был спящий военный лагерь, только клоны-часовые вглядывались в темноту через визоры шлемов. В здании за спиной тревожно спала Обри, чей учитель пропал вместе с Кеноби, но скачков моего состояния она не почувствовала, я хорошо закрылся в Силе.       Нет смысла мусолить в памяти то, что уже случилось. Нет смысла корить себя, осознавая, что сделать иначе не мог. Вокруг война, такая знакомая и родная. Пусть в космосе висят не Молотоглавы и Центурионы, а Дредноуты и Аккламаторы, пусть на земле сражаются клоны и дроиды, а не простые солдаты, но это ничего не меняет. Мне нужна цель и путь? Они есть — возвыситься на войне, получить влияние, власть, помочь реорганизовать Республику — это похоже на план. Это то, что будет приятно делать, это то, что я умею. То, чего я желал. Второй шанс осуществить нашу мечту.       А оставаться ли мне джедаем или вновь шагнуть во мрак Тёмной Стороны — какая, в сущности, разница? Я не сошёл с ума за тысячи лет одиночества в самых глубинах мрака, мне ли бояться безумия Тёмной Стороны? Я уже и эманаций-то её не замечаю — привык. А джедай... Ну, это будет как минимум интересно. Сравним Орден двух эпох, поностальгируем о старых временах. Но всё это потом, а сейчас у меня есть армия, которой страшно не хватает толковых командиров. Так вспомним молодость. Утро 23 дня битвы за Джабиим, генерал-джедай Линет Синэ*(1), база «Приют».       С лагерем творилось что-то не то. Женщина не сразу поняла, в чём дело, да и не сразу обратила внимание, если уж откровенно: смерть Даны*(2) и пропажа генерала Кеноби с мастером Сиррусом, которые, скорее всего, тоже погибли, занимали её мысли куда больше окружающей суеты. Но не заметить повышенной активности клонов она всё-таки не могла.       Нельзя было сказать, что база бурлит, но общее оживление ощутимо чувствовалось. Несмотря на дождь, солдаты куда-то бегали, что-то таскали, подгоняли друг друга и вообще всем поведением демонстрировали крайнюю занятость.       Особую странность моменту добавляло то, что она лично никаких приказов ни на что подобное не давала, а Робас*(3) обязательно бы с ней посоветовался, прежде чем начинать что-то важное.       Не успела она подумать о мужчине, как тот сам показался на глаза и, судя по его виду, осведомлён о причинах происходящего был не более её.       – Доброго утра, Линет, – поздоровался рыцарь, подойдя ближе. – Мы кого-то ждём?       – Вроде бы нет, по крайней мере, мне не сообщали. А что происходит?       – Я как раз хотел об этом спросить у тебя.       Одарённые недоумённо переглянулись и дружно перевели взгляд на копошащихся в стороне клонов, группа которых как раз тащила куда-то пушку с дроида-паука.       – Солдат, – окликнула Синэ ближайшего проходящего рядом клона, – что происходит?       – Выполняем приказ капитана Альфы, генерал, – мгновенно вытянулся тот во фрунт.       – Что за приказ?       – Наметить вторую линию обороны для работы техники, мэм!       – И где сейчас капитан Альфа? – вступил в разговор Робас.       – В лазарете, сэр!       Жестом отпустив бойца, джедаи вновь переглянулись и не сговариваясь развернулись в сторону здания медицинской службы. Странности, однако, прекращаться не спешили, и уже на подходе к дюрабетонной коробке рыцарей встретила оживлённая толпа клонов под наскоро воздвигнутыми навесами от дождя. Солдаты организованной очередью переходили от одного спрятанного под навесом контейнера к другому, где получали оружие, боеприпасы, амуницию и паёк, после чего несколько клонов-сержантов разбивали поток на отдельные ручейки и куда-то направляли. Помимо этого, то тут, то там бегали посыльные, часть из которых скрывалась в здании, чтобы вскоре показаться обратно и припустить с ещё большей скоростью. Но прежде всего пополнение в очередь выходило именно из лазарета, и это было очень ненормально. Особенно его численность.       «Приют» был главной тыловой базой Республики на Джабииме, и сюда стекались раненые со всех направлений наступления. Сейчас их скопилось уже порядка тысячи, без учёта пленных. И это были действительно серьёзно раненные бойцы, так как с лёгкими ранениями клоны даже не думали обращаться к чему-то большему, чем походная аптечка. Но из госпиталя выходили совершенно здоровые солдаты, и их было пугающе много.       Пройдя мимо толпы, Линет и Робас вошли в здание, чтобы через минуту встретить падавана Уин. Девушка выглядела отдохнувшей, но какой-то растерянной. В руках у неё была стопка использованных бактапластырей и моток окровавленных бинтов, которые она несла к ведру мусора при входе.       – Уин? Может, хоть ты скажешь, что тут творится? – остановил целительницу рыцарь. – Эта куча выздоровевших клонов — твоя работа?       – А? – потерявшая учителя юная джедайка на мгновение замешкалась. – Нет, это всё Энакин. Мастер Робас. Мастер Синэ, – Обри почтительно склонила голову в приветствии.       – Скайуокер? – удивился мужчина. – Он ещё и целитель?       – Да, и очень хороший, – заверила девушка. – Я сама удивлена, но он в этом намного лучше, чем я.       – Проводишь нас к нему? – попросила Линет.       – Конечно, мастер, сейчас, – падаван быстро сгрузила ношу в мусор и стала показывать дорогу.       Через некоторое время джедаи вошли в одну из общих палат, где и правда присутствовал ученик Оби-Вана. Помимо него там стоял ЭРК-капитан, общаясь с кем-то из подчинённых по активированному комлинку, и ещё пара облачённых в броню клонов. Простые пациенты на себе доспехов, естественно, не имели. И именно в тот момент, когда гости вошли, молодой джедай разговаривал с сидящим на койке солдатом:       – Как чувствуешь руку?       – Как новенькую, сэр, спасибо вам! Даже не верится, что до кости прожгло.       – Тогда собирай вещи и пакуйся в броню, отдых кончился, – Скайуокер с ухмылкой похлопал клона по плечу и, подняв с ближайшей тумбочки датапад, начал вносить в него какие-то записи.       – Всегда рад, сэр! – браво отрапортовал солдат, довольно вскакивая на ноги.       Тем временем падаван закончил работу с прибором и, заметив появление рыцарей, повернулся в их сторону.       – Мастер Синэ, мастер Робас, – почтительно поприветствовал их юноша, вежливо склонив голову. Да, в точности так, отметила генерал, слова были почтительны, но кивнул парень именно вежливо, как равным. – На наш счёт было принято какое-то решение или я случайно доставил проблемы своими своевольными действиями?       Вопрос сразу поставил девушку в несколько неудобное положение. Сама она ещё не думала над тем, что делать с оставшимися без учителей падаванами, хотя предполагала, что их надо будет отправить в отряд таких же молодых джедаев, потерявших учителей, но перед этим следовало хотя бы формально посоветоваться с остальными генералами, чего она тоже пока не успела сделать. По второй части вопроса ей и вовсе было нечего ответить, так как она пока вообще не поняла сути действий Скайуокера.       – Нет, дело не в этом, – девушка постаралась не выдать своего удивления и смешанных чувств. – Нас интересует количество выздоровевших клонов, точнее, как это количество стало возможно. Кстати, сколько их уже?       – Альфа, – повернулся к клону в броне с синими знаками различия ученик Оби-Вана, – доложи генералу, сколько солдат возвращено в строй и куда они направлены.       – Есть, сэр! – ЭРК-капитан отключил голограмму подчинённого на комлинке и шагнул ближе. – Генерал, – отрывистый кивок. – На данный момент в строй вернулись две роты, общей численностью двести восемьдесят два бойца. Солдаты распределены по отделениям, согласно прежнего места службы и занимаемой должности. Всем выдано личное оружие и амуниция, проведена замена повреждённых элементов доспеха. До распоряжения командования о дальнейшем назначении бойцы направлены на работы по укреплению оборонительных позиций вокруг базы «Приют».       – Двести восемьдесят два бойца? За ночь? – Робас попытался сдержать удивление, но получилось у него плохо.       – Так точно, сэр! – с готовностью подтвердил клон. – Если быть точным, то за шесть часов двадцать три минуты, и это только те, кто уже закончил получать спец-инвентарь. Очередь на выходе ещё не учтена.       – Но как? Скайуокер? – мужчина повернулся к невозмутимому падавану. Синэ поступила так же, наконец поняв ту растерянность, что увидела на лице Уин несколькими минутами ранее.       – Я плохо спал, мастер, – Энакин на мгновение опустил взгляд, как бы извиняясь и показывая, что вспоминать это для него было неприятно, – и решил заняться чем-то полезным.       – И исцелил три сотни тяжелораненых за шесть часов?       – Мне помогала Обри, – скромно возразил блондин, ловя взгляд ученицы мастера Сирруса.       – Нет, я... – молодая целительница сконфуженно замялась. – Почти ни при чём... Я не умею так быстро лечить такие повреждения.       – О, благодарим за пояснения, – старшие джедаи переглянулись. – Падаван Скайуокер, – женщина немного замялась, выбитая из колеи, – как вы себя чувствуете?       Поднять столько раненых, даже средней тяжести, должно быть весьма выматывающе.       – Всё в порядке, мастер, – спокойно ответил юноша, почтительно склонив голову, – это не так уж и трудно. Главное — понять общий принцип.       – Общий принцип? – догадка вспыхнула в сознании, порождая волну удивления, уже больше похожую на шок. – А... как давно вы изучаете исцеление?       – Я заинтересовался этой темой при обороне Камино, но получаться начало только недели две назад.       Волевым усилием генерал постаралась взять себя в руки и ничем не выказать, какие эмоции у неё вызвало это признание. Она, конечно, как и все в Храме, слышала слухи об Избранном, но считала, что его таланты несколько преувеличены. Как выяснилось, если слухи и врали, то только в сторону уменьшения.       Опытный джедай поймала себя на мысли, что ей хочется аккуратно выйти из лазарета на цыпочках, словно она вновь сопливый юнлинг, что с глупыми вопросами лезет по меньшей мере к Хранительнице Архивов, а то и вовсе Магистру Йоде.       – Я-ясно, что ж, – Линет и Робас опять переглянулись, и девушка увидела в глазах друга абсолютно те же чувства, что охватили её, – не будем отвлекать вас, падаван... То же место, после ухода джедаев.       – Судя по их лицам, раньше вы не распространялись о своих талантах, – иронично заметил ЭРК.       – Распространялся, Альфа, просто, как и они сейчас, Оби-Ван предпочитал уходить от данной темы.       Ощущать эмоции этих "детей" было... забавно. Но вполне ожидаемо. Безусловно, я был не до конца честен, так как в своё время потратил на изучение целительства многие годы, сперва на Светлой Стороне, потом на Тёмной, и не сказать, чтобы это было легко. В то же время я говорил чистую правду, ведь в этой жизни я действительно стал заниматься данной областью совсем недавно, и таланты у меня были совсем другого порядка, нежели раньше. Да и клонов лечить не в пример проще, чем обычных людей, ведь их организмы идентичны, а это избавляет от львиной доли трудов по «настройке» потока Силы в момент исцеления. Впрочем, не буду врать самому себе, ощущать трепет со стороны джедаев было приятно. Увы, тщеславие — не тот порок, который легко изжить, будучи ситхом вообще и бесстыдно талантливым юношей в частности, а я и то, и другое одновременно.       – Ну, мы все знаем, чем это для него закончилось, – элитный клон-коммандос, тренированный лично Джанго Феттом, очень вольно трактовал понятия «такт» и «признание авторитетов».       – Не поспоришь, – эхом откликнулся я.       Нет, я не считал Кеноби погибшим, хотя бы потому, что не ощутил его смерти в Силе. Да и грядущее однозначно утверждало, что он должен дожить как минимум до конца войны, если я сам не захочу это изменить. Но результат его пренебрежения моими советами мы всё равно наблюдали, и этот результат сложно было назвать хорошим.       Пожалуй, я даже мог бы его найти. Пусть связь учителя и ученика между ним и прошлым Энакином Скайуокером всегда была крайне слаба, а с завершением становления уже моей личности от этой связи и вовсе остались жалкие огрызки, которым вскоре предстояло окончательно исчезнуть, но я слишком хорошо знал его отпечаток в Силе, чтобы не суметь обнаружить при нынешнем уровне мощи. Вот только, при всех моих тёплых чувствах к Оби-Вану, при всей нашей дружбе, взращенной за десять лет общения, я-нынешний не мог не признать, что идея отдать меня в ученики к вчерашнему падавану была самой фееричной глупостью Совета из всех, которые мне доводилось знать. А опыт у меня, мягко скажем, немаленький.       Кеноби не хотел видеть бывшего раба с Татуина своим учеником, но был вынужден его взять, исполняя последнее желание Квай-Гона Джина. Толком не закончив собственного обучения, не прожив полноценным, сформировавшимся рыцарем ни дня, он взялся учить ребёнка, во много раз более талантливого, чем он сам, не имея никакого педагогического опыта и даже не готовясь к этому теоретически. Закономерно, что результат получился не очень. О чём говорить, если даже в тот первый раз после начала слияния, когда я на Камино поделился с Кеноби своим видением о ходе предстоящей битвы, ответом мне было: «Не верь видениям будущего, мой юный падаван»*(4).       Хорошо, да? «Не верь видениям Силы» — сказал человек, практикующий учение о необходимости во всём следовать воле Силы и по своей природе постоянно вполглаза поглядывающий на линии будущего.       Не объяснить ученику, что видения часто бывают неполными, отчего их легко неправильно истолковать. Не указать, что они не обязательно исполняются, порой служа лишь абстрактным указанием на угрозу. Не предостеречь, что очень важно обращать внимание на детали и тщательно их анализировать, иначе рискуешь попасть в ловушку собственных заблуждений и, вместо предотвращения, собственными руками привести события к тому самому исходу, которого пытался избежать. Ничего такого, просто: «Не верь видениям будущего, мой юный падаван».       И в самом деле, что тут такого? Не будем поднимать тему, как воспринимается человеком такое завуалированное сообщение, что тебе плевать на его мнение и попытки помочь, остановимся на сути самого пожелания. Ведь подростки — это такие послушные ребята, напрочь лишённые любопытства и стремления узнать причины важных для них событий. Что им скажешь, то сразу и делают, не задавая вопросов и не сомневаясь в твоей правоте.       Особо хочу отметить, что к тому моменту мудрый и опытный джедай-наставник по имени Оби-Ван знал своего воспитанника уже добрых десять лет. То есть ни о каком отсутствии необходимого времени на знакомство и изучение характера подопечного говорить не приходится.       И как же внезапно, что мы, в полном соответствии с моими предупреждениями, едва не потеряли более миллиона созревающих клонов, а самого Кеноби пришлось спасать от верной смерти? Казалось бы — признай ошибку и извинись, что может быть проще и естественнее? Но нет. Это ведь так неожиданно, что одарённый может предсказать будущее и указать на места наибольших угроз. Так невероятно, что уважающий себя рыцарь-джедай может только воскликнуть "Ах!" и сесть на ровном месте от удивления.       Не верится? А вот оно, оказывается, так и есть, без всяких шуток.       Не совершал Оби-Ван ошибок.       Случайно повезло ученику.       Случайно обстоятельства сложились.       А Кеноби действовал целиком верно.       Не за что ему извиняться.       В общем, искать бывшего учителя я не собирался. Хоть это и вызывало неприятное сосущее чувство внутри, всё-таки часть меня считала Кеноби другом, но второй части более чем хватало, чтобы это чувство игнорировать. Предупреждал я его далеко не первый раз, и моя правота тоже не первый раз подтверждается реальными примерами. Не прислушался — сам виноват. Кроме того, его присутствие мне сейчас будет только мешать.       Как и присутствие других «взрослых» джедаев.       – Прости, Обри, – с извиняющимся видом я обернулся к девушке.       Вот кому с наставником повезло, что сейчас я понимал как никогда раньше. Сиррус, сам далеко не выдающийся одарённый, сумел раскрыть талант девочки и все силы приложил, чтобы дать ей путёвку в жизнь. Насколько я успел узнать за последние дни, он даже договорился, что её будут тренировать магистр Винду и ещё некоторые члены Высшего Совета, но банально не успел отправить ученицу на Корусант до начала операции на этой планете. В какой-то степени я ей даже завидовал, хоть, словно в насмешку Великой Силы, ничего не мог сказать по поводу судьбы её учителя.       – Ничего, я понимаю, – находящаяся явно не в своей тарелке целительница и сама не хотела поднимать эту тему. – Энакин, тебе точно не нужно отдохнуть?       – Отдохну, когда закончу с этой палатой, – я поднял датапад и, прокрутив список «историй болезни», остановился на следующем пациенте. Разрыв селезёнки и осколочное ранение бедра... – Кстати, Альфа, что там с тяжёлым вооружением?       – Ничего, – клон, не глядя на меня, опять достал комлинк и вызвал голограмму базы. – Какой-то бойкий малец разнёс всё в хлам. Теперь если парни что-то и откопают, то только мелкашку.       – Пусть лучше стараются, а не сказки сочиняют для доверчивых дедушек, – огрызнулся я. – У двух ААТ я точно только экипаж прессовал, а у третьего только ходовую погнул, там ремонта на три минуты. И да, это не те, которым один бойкий член клана Феттов потом влепил ракету в боковину, не иначе как в поиске максимальной эстетической гармонии вида.       По палате прокатился хор сдавленных смешков. Раненые клоны очень старательно делали вид, что их тут нет и они вообще кашляют, а не смеются над собратом-офицером, но... То ли синхронность массовой простуды, то ли отводящие глаза вестовые, но что-то тонко-неуловимое в окружающей действительности заставило Альфу насторожиться.       – Я им передам, мастер Скайуокер, – убийственный взгляд, в котором так и читалась фраза: «Кажется, я уже знаю, какая из следующих партий исцелённых пойдёт ковыряться в системе переработки биологических отходов», прошёлся по помещению, заставляя эпидемию кашля мгновенно стихнуть, а народ вытянуться по стойке «смирно» прямо в койках, высвечивая на лице почти видимые невооружённым взглядом бравые надписи, вроде «Виноват, сэр! Дурак, сэр! Больше не повторится, сэр!»       Одна только бедняжка Обри пребывала в состоянии когнитивного диссонанса, пытаясь переварить нежным детским разумом суровый армейский юмор.       С девушкой всё вообще было довольно... неоднозначно. Так уж получилось, что она являлась одним из лучших целителей Храма, и это будучи всего лишь падаваном — поразительный талант, тем более с учётом колоссального спада уровня знаний современных джедаев. Но дело в том, что данная специализация наложила на её характер определённый отпечаток. Или же её характер привёл к данной специализации — с Силой никогда нельзя быть однозначно уверенным в таких вещах. Суть же в том, что Уин была чутким человеком, умела сопереживать и всегда до конца старалась помочь своим пациентам, но вместе с тем не убивалась из-за неудач, относясь к судьбам своей и окружающих с определённым фатализмом. Это помогло ей пережить потерю учителя, и это же позволило стоически принять мои сегодняшние закидоны. Ведь в сущности, я своей демонстрацией навыков целителя, одолевшего даже собственную смерть, взял и за какие-то несколько часов цинично надругался над всем, чего она добивалась упорным трудом всю сознательную жизнь. Буквально в грязь самооценку втоптал, постелил сверху ковёр и устроил пьяную оргию. Она-то и понятия не имела о моей прошлой жизни.       Но истерик не было. Она переживала, да. Стыдилась, злилась, негодовала и обижалась, хотела попросить научить и её тоже и стеснялась это сделать — десятки эмоций, оттенков и полутонов чувств, хаотично мечущиеся мысли и ворох полуосознанных желаний. Однако всё это оставалось глубоко внутри, практически не прорываясь наружу.

Эмоции, но всё же мир. Страсть, и всё же спокойствие. Хаос, и тем не менее гармония.

      В каком-то смысле, её можно было назвать идеальным джедаем. И мне это нравилось.       Вместе с тем, я отчётливо ощущал, что она на грани, и одно неверное действие с моей стороны может привести к тому, что она закроется. Отгородится от меня духовной стеной и подсознательно назначит врагом, на которого неосознанно, но вполне реально возложит ответственность за все свои беды на Джабииме, включая потерю учителя.       А этого я допустить никак не мог. Не с моей жадностью.       Пройдя к нужной койке, я начал стандартный опрос, который, наверное, делает любой стоящий доктор на любых планетах и во все времена. Слова и обороты речи могут меняться, но смысл остаётся тот же самый. Ведь больным нужны не только уход и лечение, но и постоянное внимание, возможность поговорить, излить душу, услышать тёплые слова. Факт есть факт: бодрый духом пациент, относящийся к лекарю с симпатией, всегда идёт на поправку лучше, чем просто безразличный. Великая Сила течёт во всех живых существах, а когда ею ещё и исцеляешь, эффект особенно заметен, так с чего бы мне отказываться облегчать себе жизнь?       Организм клона я уже просканировал и, пока не перешёл к главному, мягким ментальным посылом (которого та, естественно, не осознала) подозвал Обри к себе. Позвал бы голосом или жестом — Уин бы зажалась, решив, что я так только пытаюсь её приободрить, убеждая в том, что она тоже полезна (и была бы совершенно права), но так как телепатического давления она не заметила, то и обижаться на «собственное желание» не стала, послушно подойдя.       Впереди было ещё несколько дней относительного затишья, которые можно было использовать для подготовки. Сила шептала, что своими действиями я немного отсрочил нашу с девушкой отправку в «Отряд падаванов» — группу юных джедаев, лишившихся учителей на этой войне и по чьей-то дурости отправленных вместо Храма на передовую*(5), чтобы толпой заменить одного-двух опытных рыцарей. Но мы туда всё равно попадём, просто чуть позже. Я как раз успею опустошить госпиталь и дать нашим войскам пару лишних тысяч обстрелянных бойцов. Это скажется на результатах предстоящих операций. Генералы-джедаи продолжат умирать и проиграют. Этого было не изменить. Но многие из тех клонов, что должны были погибнуть, выживут, и это даст мне ядро группировки, с которой можно будет работать... Потом. Когда подойдёт моё время. А пока следовало заняться ранеными... И обработкой одной талантливой и милой глазу одарённой. Примечания: *(1) Линет Синэ — имя вымышленное. Данный персонаж в каноне присутствовал только на двух страницах, причём уже на второй погиб от рук Альто Стратуса. Известно про неё удручающе мало, только звание — генерал (так к ней обращается один из клонов). Помимо этого, можно с уверенностью делать вывод о её крайне слабой чувствительности, особенно в плане боевого предвидения, так как погибла она от удара в спину, не заметив, как к ней во время боя подкрался огромный мужик, испытывающий к джедаям лютую подсердечную ненависть. *(2) Дана — имя вымышленное. Данный персонаж в каноне присутствовал только на одной странице и стал одной из первых жертв артиллерийского обстрела Сепаратистов в начале штурма базы «Приют». *(3) Робас — и вновь вымышленное имя. Находился на базе «Приют» в момент атаки и запрашивал помощи. Каноничная судьба в том бою неизвестна, но ко времени завершающих событий операции на Джабииме уже был мёртв. *(4) Не отсебятина автора, а реальный факт канона. Оби-Ван фактически заткнул Энакина, когда тот только заикнулся о том, что видел, и, не давая парню хоть слово вставить, начал его морально прессовать, не стесняясь ссылаться на «признанные авторитеты» (Йоду). Кстати, это тоже весьма показательный момент, речь там идёт о тревоге, гложущей Энакина, которую, якобы, ощутил наш любимый Чебурашка (и что Скайуокер должен прекращать это безобразное поведение, ага), но, спрашивается, какой ты нахрен учитель, если о таких вещах про твоего ученика тебе должен рассказывать Гранд-Мастер Ордена? *(5) Это канон. Мол, учителей ребят убили, давайте отправим детей на передовую, вдруг они толпой заменят одного взрослого рыцаря? Автор текста от этого факта в таком же ах*е, как и вы, но не может его вырезать, потому как он имеет огромное значение для становления каноничного характера Энакина и Дарта Вейдера.