Этот мир чертовски тесен

       Слишком легко смириться с отвратительным настроением, когда первый день лета начинается на два часа раньше, чем ты планируешь. Не из-за солнца, которое каждое утро преданно освещает твою подушку, а из-за звонка мамы, которая решила узнать, как твои дела, ровно в восемь.        Нежная мелодия не позволила сразу же проснуться, и я ещё некоторое время преданно обнимала подушку. Потом всё же осознала, что мне не может сниться одна и та же песня по второму кругу, нашарила телефон на тумбочке и, не посмотрев, провела пальцем по экрану.        Мамин высокий голос заполнил всё вокруг, заставив поморщиться и застонать в многострадальную подушку.        — И что там нового? — спросила я машинально, не проявляя интереса и пытаясь сохранить остатки сна.        — Тебя взяли в проект «Halo».        Я резко села на кровати, запуталась в одеяле и снова поприветствовала носом подушку, но в этот раз моментально поднялась.        — Серьёзно? — я сползла с кровати и поплелась в гостиную, постепенно высвобождаясь из тёплых объятий одеяла. — И когда начало?        — В воскресенье, — мама рассмеялась. — Я очень рада за тебя.        — Спасибо.        Мама отключилась, я кинула телефон на диван и, окончательно расставшись с одеялом, пошла собираться.        Первое июня выпало на понедельник, и в этот день мне предстояло наконец-то получить свой кабинет в агентстве. До этого приходилось делить помещение с ещё одной сотрудницей, но вот теперь я автоматически становилась полноправным работником, у которого будут свои заказы. Делая кофе, я мечтала, как буду сама выбирать квартиры для своих клиентов и радоваться, если им понравится. И мне больше не придётся готовить напитки и заказывать обеды для старших коллег… Подтверждение моего участия в благотворительном проекте только добавляло настроения.        Поэтому не было ничего удивительно в том, что я выпорхнула из дома не в костюме, а в легком красном платье и туфлях на каблуке. На ремешке через плечо болталась небольшая сумочка, и даже волосы я решила собрать в бантик на макушке.        Сегодня я любила весь мир, а он должен был любить меня в ответ.        На работе, стоило подняться на этаж агентства, коллеги наперебой начали желать удачи и аплодировать, смущая. Ли Ю Ми протянула мне объявление о предоставлении такого долгожданного кабинета и ключи, сдержанно обняла и убежала принимать звонки директора. Она успела показать поднятый кверху кулак, изрядно этим повеселив. Остальные, поздравив, тоже разошлись, а я, умирая от страха, направилась в свой личный кабинет.        Открыла дверь, только с пятого раза попав ключом в замочную скважину, и восторженно выдохнула. Ещё пару месяцев назад я и мечтать не могла, что у меня будут личные пятнадцать квадратных метров и большое окно с видом на соседнее офисное здание. Я с всё возрастающей любовью рассматривала зеленые стены, на которых были развешаны картины с различными зданиями, темный паркет, пустые полки, большой стеклянный стол и удобное на первый взгляд кожаное кресло. Справа от двери притулился черно-белый угловой диван с круглыми подушками, а перед ним низкий столик с проспектами.        Друзья перенесли в кабинет все мои вещи, и я кинулась их разбирать. Большую часть составляли документы, которые были небрежно скинуты в ящики стола, а вот к безделушкам я отнеслась куда серьезнее. Почетное место на свободных полочках заняли небольшие модели достопримечательностей со всего мира и рамки с фотографиями из тех мест, где я умудрилась побывать за почти двадцать два года.        К десяти, когда наше агентство начинало работать, я уже сидела в полюбившемся кресле и думала, что мой кабинет похож на большое зеленое яблоко: кисленькое, но невероятно вкусное.        В половину одиннадцатого я начала переживать, что в мой кабинет не зайдёт ни один клиент, и пошла на разведку. В каждом из девяти кабинетов уже кто-то был: я слышала, как мои коллеги обсуждают преимущества и недостатки районов Сеула или уже предлагают варианты. И очень им завидовала.        — Что, никого нет? — спросила Ю Ми, когда я проходила мимо неё к кулеру, чтобы налить воды.        — Да, — я постаралась, чтобы в моём голосе не было слышно отчаяния.        — Не волнуйся, — секретарша хитро улыбнулась. — Будет и в твоём кабинете праздник.        — Спасибо, — я в глубокой задумчивости налила воду в свою любимую высокую кружку с оленями и, повздыхав, вернулась в свой кабинет.        — Наконец-то вы решили посетить своё рабочее место, — раздался голос откуда-то с дивана, и я еле удержала в руках кружку. Поспешно захлопнула дверь, убедившись, что кроме меня никто не слышал странно знакомый голос, и посмотрела на нарушителя спокойствия. На диване, распластавшись вниз лицом, лежал парень, одетый явно не по погоде в бесформенную толстовку серого цвета.        — Простите, меня не было минут десять, — я медленно прошла к своему столу и, ставя кружку на стол, обнаружила, что у меня дрожат руки. — Вы хотите приобрести квартиру?        — Нет, — парень перевернулся на спину и сразу же закрыл лицо кепкой, заставив меня тихо фыркнуть. Я узнала его по фигуре, а если точнее, то по одной очень выдающейся части тела. — Частный дом.        — В районе Каннам? — уточнила я, стараясь не засмеяться, потому что попытки парня скрыть свою личность становились всё более нелепыми.        — Да, — он наконец-то сел нормально, и я смогла увидеть его лицо вживую. — Но об этом никто не должен знать.        — Наше агентство гарантирует конфиденциальность, — заученно пробормотала я, ища нужный каталог, — у вас есть какие-нибудь пожелания?        — Конечно, — я подняла глаза и увидела «кирпичное» выражение лица, восхищающее фанаток.        — И какие? — каталог обнаружился в самом низу, и я почти сползла на пол, чтобы достать его из ящика.        — Это дом для моих родителей, поэтому он должен быть красивым и… — парень замялся и пошевелил в воздухе пальцами, словно нашаривая слово.        — Уютным? — сжалилась я, садясь нормально.        — Да, точно. Вы представитесь?        — Конечно, — я улыбнулась. — Вы можете звать меня Карина.        — Вы родились в штатах? — его брови буквально на секунду взметнулись вверх, но потом он снова стал безэмоционален.        — Нет, — я села на диван, постаравшись отодвинуться как можно дальше, и протянула ему каталог.        — Меня зовут О Сехун, — запоздало представился парень, утаскивая тяжеленный журнал себе на колени.        — Вы серьезно думаете, что вас может кто-то не знать? — я позволила себе тихо фыркнуть, но потом улыбнулась. — Вы хоть примерно знаете, чего хотят ваши родители?        Сехун завис на пару минут, глядя на фотографию участка. За это время я успела незаметно его рассмотреть и выяснить, что в жизни он менее красив, чем на экранах, но от него исходила такая харизма… Даже в его «кирпичном» выражении лица было что-то милое, а не отталкивающее.        — Не знаю. Этот дом будет подарком, поэтому я хочу, чтобы он был самым лучшим, — Сехун внимательно посмотрел на меня. — Но вы не кажетесь мне хорошим специалистом.        — Почему? — в лоб спросила я, немного обижаясь. Захотелось отобрать каталог и вышвырнуть парня из своего кабинета.        — Выглядите слишком, — Сехун хихикнул, — молодо. Больше похожи на подругу, чем риелтора.        Я ошарашенно смотрела на парня и не представляла, что ему сказать. И проклинала сегодняшнее утро, ведь если бы не надела это чертово красное платье, а влезла в обычный черный костюм, то таких комментариев не последовало бы.        — Но это не плохо, — Сехун вдоволь насладился моим выражением лица. — Даже здорово. Я надеюсь, что именно вы поможете мне выбрать дом.        — Конечно, — я улыбнулась.        — И вы будете ездить со мной смотреть? — подозрительно спросил Сехун.        — Конечно.        — И никому не расскажете, что я ваш клиент?        — Конечно, — пришлось повторить, сохраняя беспристрастное выражение лица.        Я злилась. И мне начинало казаться, что это не тот Сехун, которого я вижу на экране почти каждый день. Совершенно другой, думающий о своих родителях, переживающий за них. Даже немного забавный.        — Где мне подписать? — Сехун вскочил с дивана, чуть не уронив каталог, и подлетел к столу. Нашел на нём розовую ручку и повернулся с маниакальным желанием в глазах поставить где-нибудь свою закорючку.        Я тяжело вздохнула, вытянула из его тонких пальцев паспорт и выдала стопку пустых листов.        — Тренируйтесь, — я села за компьютер и начала составлять контракт. Сехун, к моему удивлению, всерьёз воспринял слова и минуты три расписывался на листах, пока я не заржала.        — А в паспорте у вас такая же подпись? — уточнила я, сравнивая.        Сехун нещадно тупил, но потом осознал, что не так, и исправился.        Пока я распечатывала готовый контракт, он облазил весь кабинет, раскритиковал фотографии и изъявил желание посмотреть, в какой квартире живет риэлтор.        — Мне тоже интересно, где живут Эксо, — я хихикнула, увидев мгновенно изменившегося Сехуна.        — Это конфиденциальная информация, — произнес он так, словно я брала у него интервью. Я на это только закатила глаза.        — Вы планируете начать уже сегодня? Или в следующий раз, когда просмотрите хотя бы некоторые варианты? — я кивнула на сиротливо лежащий каталог.        — В следующий раз, — Сехуна раздумывал меньше секунды. — А разве вы не должны присылать мне на почту снимки?        — А что, почта участников Эксо не является конфиденциальной информацией? — я, как могла, сдерживала сарказм, но парень всё равно прищурился. Он написал на листочке почту, расписался на подставленном контракте, легко поднялся и изящно вышел из кабинета, прикрыв дверь.        И если бы не разрисованные листы и контракт, я бы ни за что не поверила, что только что со мной разговаривал О Сехун, участник одной из самых популярных групп.