***
…- Разбежавшись, прыгну со скалы… Вот была — и вот меня не стало!.. — пьяная девушка, балансируя на перилах балкона, орёт во всё горло любимую песню из КиШа… Ах, да, совсем забыла: позвольте представиться — Лиля Карваева, рыжая особь женского пола, студентка, но отнюдь не комсомолка и не красавица… И, да, это я сейчас балансируя на том балконе, напевая универсальную (во всяком случае, для меня) песню всех романтичных самоубийц. Очередной, двадцатый уже по счёту, прокол в личной жизни заставил серьёзно задуматься: а на кой-мне это всё? С моей внешностью стиля «немного не Пушкарёва», учитывая ещё отсутствие хотя бы мозгов и усидчивости такого уровня, как у той самой знаменитой сериальной Золушки-страшилы, мне не светил не то, что какой-нибудь среднестатистический эквивалент Жданова… Даже всякие там клоны Зорькина обходили меня стороной. Поэтому что должна делать сильно романтичная, но ОЧЕНЬ некрасивая девушка в такой ситуации? Пра-а-авильно, забыть о логике и попытаться покончить с собой. Вот только инстинкт самосохранения категорически возражал против того, чтобы я делала это в ТРЕЗВОМ состоянии… Поэтому пришло решение: напиться. Чем я сейчас, собственно, и занимаюсь… Вот только что обидно: да, ору песенки на весь город, но, блин, мозги-то не отключаются… Иначе как бы я тут ещё разглагольствовала мысленно с вами, а? В общем, инстинкт самосохранения категорически возражает против того, чтобы я хотя бы оступилась и грохнулась второго этажа на землюшку-матушку… Неет, лучше демонстрировать чудеса акробатики, будучи той, что даже «мостик» в школе не была в состоянии нормально сделать, да… Но упрямство — штука сильная, и я всё-таки падаю с балкона… На пол, правда… Зато затылком… Последняя мысль, проскочившая в лишающемся сознания организме, проскочила о том, что, возможно, наконец-то моя мечта осуществится…***
Она бежала с такой скоростью, что в боку не то, что кололо, а, казалось, уже само себя там резало огромными саблями. Она, Киоко Нагао, не имела права на ошибку. Пока там ещё борются её товарищи, ребята из её отряда… Борются против этих странных защитников странного острова — всего лишь нескольких человек в странных одеждах и со странным оружием… Она уже не думала о данной им ранее задаче — захвате острова -, она просто хотела найти способ остановить это… Пробраться в то странное строение, на защите которого, как она поняла, и стояли главным образом те люди, и найти там то, что сможет остановить кровавую бойню… Помочь ребятам. Хоть как-то. Ей удалось каким-то чудом пробраться МИМО защитников, прячась за камнями и устраивая короткие перебежки. Нет, ей казалось, что рыжая девчонка в огромных очках её всё-таки заметила, но… Атаковать её никто после этого не стал. Так что или девчонка себе на уме, или она всё-таки ничего не заметила. Вот она уже на пороге… Из последних сил достаёт пистолет, чтобы выстрелом заставить двери открыться, надеясь, что на фоне кошмарного грохота один-то несчастный выстрел никто толком и не услышит… Ей удаётся это сделать. Удаётся выстрелить, а потом просто свалиться, оказавшись внутри строения. Силы её оставляют… Фактически на автомате она с трудом приподнимается на локтях, очень медленно ползя дальше по коридору. Первую же дверь она тоже решила открыть пистолетом… Это получилось, но потом механический голос выдал «незаконное вторжение», и непонятно откуда возникший луч лазера прошил её тело… Киоко Нагао, будучи уже мёртвой, конечно, не видела, как дёрнулся эмбрион в той самой, единственной пока не открывшейся капсуле. Как за считанные секунды этот эмбрион вырос, превратившись в красноволосую миниатюрную девушку с очень грустными синими глазами… И как девушка, постучав изнутри пальцами левой руки по капсуле, что-то прошептала, пристально глядя на труп молодой военной…***
…Анимешка. Это первая мысль, которая звучит в моём мозгу, когда сознание неожиданно возвращается, и я вижу перед собой девушку с вырвиглазно красного цвета волосами и глазами «а-ля японская анимация». Она сидит на полу рядом со мной, почему-то на этом полу лежащей… Да, кроме всего прочего, на мне отчего-то костюм цвета хаки из тех, кто я видела в боевиках на всяких там спецназовцах… Настораживает, кстати, не только это: плюс ко всему, я ещё и совершенно не вижу своих волос. А это очень странно, ибо шевелюра у меня была «а-ля фанонная Гермиона Грейнджер», то есть, она была ОЧЕНЬ большой и вечно лезущей в глаза, даже если я надевала шапку. МЕНЯ, ЧТО, НАЛЫСО ПОДСТРИГЛИ?! Это я и планирую спросить у странной девахи… Которая, ко всему прочему, ещё и ГОЛАЯ… Нет, блин, мне, конечно, нужна личная жизнь, очень нужна, но на фемслэш, кхм, я не подписывалась… Но я не успеваю и до конца обдумать мысль, как странная анимешная извращенка (ну, а как ещё назвать особу, которая и не пытается ничем прикрыться, явно считая такой вид в порядке вещей?) сама заговаривает, говоря очень тихо и медленно, словно каждое слово ей даётся с кошмарным просто трудом: — Прости… Мне… пришлось так сделать… Зато… ты… ты теперь снова живая… Дальше, в общем, следует обстоятельный такой монолог, смысл которого меня, откровенно говоря, приводит в полный шок. Значит, занесло меня… Занесло меня… А занесло меня, действительно почти мёртвую, в мир аниме. Да и не в какую-то там повседневку со школьными буднями… А в этти (брр! всегда, конечно, мечтала оказаться в гаремнике!) «Сэкирэй». Конечно, это произошло не просто так… Деваха-извращенка оказалась никем иным, как Принцессой всех «пташек»… Которых, по её словам, раньше было намного больше… У них была своя планета, все дела, но потом на планету напали крутые негуманоиды, и Принцесса, понимая, что в этой битве им не выжить всем, приняла решение покинуть родной дом, сохранив в живых хотя бы какую-то совсем мизерную часть своего народа… Ими и оказались те 108 Сэкирэй. Для БОЛЬШЕЙ сохранности над ними пришлось поработать… Да, Принцесса была колдуньей, а также единственной из всех «пташек», у кого было гораздо больше одной способности и которая могла развивать и новые. Но даже это не уберегло от катастрофы. Их корабль где-то на подлёте ещё к Солнечной системе основательно подбили, а даже мощи самой сильной «пташки», итак поддерживающей жизнь своих пребывающих на тот момент в анабиозе подданных (без анабиоза путешествовать между планетами могли только члены королевской семьи, из которых в живых до нападения негуманоидов оставалась только Принцесса), не хватало на его полноценную починку… В общем, она потихоньку слабела, хотя ей и удалось сбить с толку врагов, считавших, что нация Сэкирэй просто не выжила, что корабль взорвался где-то около орбиты Юпитера… Корабль потерпел крушение на Земле, на созданном Принцессой островке (если бы аппарат затонул, никто бы просто не выжил, поэтому был создан и этот остров). Потом она сознательно пошла на то, чтобы значительно омолодить своих подданных: это должно было им помочь адаптироваться на новой планете. Одна взрослая, до этого самая старая из выживших сэкирэй, сорокалетняя (если считать по земному времени) советница Принцессы, Мия, восемь эмбрионов и 99 яйцеклеток… Вернее, девять эмбрионов — чтобы сохранить остатки своей силы, правительница и сама ограничила себя, тоже став эмбрионом, хотя и только внешне. Она надеялась, что сюда придут земляне, которые помогут сэкирэй… Рано или поздно. И люди пришли, однако один из них оказался слишком амбициозным, чтобы действительно думать о спасении странных инопланетян. Хирото Минака. Имеющийся у Принцессы дар предвиденья потихоньку исчезал, однако его всё же хватило на то, чтобы понять: в дальнейшем такое поведение Минаки может привести к гибели всех «пташек», которые, к тому же, и не помнили ничего более о себе… Омоложение стёрло всю память о былом даже у Мии. Мии, которая была не ноль первой, а, на самом деле, ноль второй Сэкирэй. Или всё-таки ноль первой, если считать Принцессу просто нулевой… Но это не так важно. Принцесса (которую, кстати, звали (или назовут? настоящее имя красноволосая не называла, сказав только японский вариант — я поняла, зачем, потом) — Сорано), не имея возможности напрямую воздействовать на ситуацию, ибо силы угасали очень стремительно, решилась на другой шаг: передать свою роль Защитницы другому… существу. Человеку. На остров в тот день было совершено нападение, и Принцесса, выделив единственную девушку среди нападающих, силой мысли смогла провести её на корабль… Даже замылила глаза Мацу, единственной, которая заметила этот манёвр. Но, увы, о лазере на входе правительница забыла… И на пороге комнаты с капсулой оказалась уже мёртвая девушка. Оживить её умирающая Сорано не могла, ибо душа военной уже покинула тело, а на её возвращение нужны были силы, которых у Принцессы более не было… Однако она смогла призвать из другого мира другую душу… Мою душу. Каким образом у неё это получилось, Сорано не объясняла… Зато она потратила время на то, чтобы донести до меня другое: я могу получить новую жизнь. Нет, не этой военной (в теле которой я и была, как вы, наверное, уже поняли), а жизнь… Сэкирэй. Возможно, что и недолгую (да, я смотрела это аниме, и догадки Сорано о нехороших планах Минаки подтверждались также и тем, что я сама видела — если, конечно, изменения в сюжете не затронули и дальнейшую часть), однако… с возможностью обрести свою любовь. Да, она прочитала мои мысли об этом, а также знала, почему я решилась на суицид. И теперь предлагала следующее — она передаст мне часть своей силы, столько, сколько сама сможет, а также фактически поменяется с, кхм, моим нынешним телом обликом. Я стану эдакой недосэкирэй (с невысоким уровнем силы, который не поможет развить до предела даже будущий ашикаби, да), имея возможность, когда меня выпустят в вольное гуляние по Нью-Токио, обрести свою вторую половинку в лице ашикаби. Это станет возможно уже даже в силу моей новой внешности (Сорано, помимо красных волос и синих глаз, обладала вполне миловидным лицом и привлекающими парней формами). Конечно, параллельно я должна буду пытаться защищать остальных Сэкирэй… Но это уже, насколько смогу. И насколько мне об этом будет напоминать совесть. На мой вопрос о том, почему Сорано не попыталась передать роль Защитницы кому-то из своих подданных (да даже той самой Мие), Принцесса ответила, что, к сожалению, обычные Сэкирэй не могут иметь больше одной способности, такова их природа, и вмешательство в эту самую природу могло привести минимум к очень сильной психической нестабильности (короче, полной чокнутости), а максимум — к медленной и очень мучительной смерти. В случае с представителем другой расы такая возможность, конечно, тоже оставалась… Но была сведена таки к минимуму в районе где-то десяти-пятнадцати процентов. Ответила она и на то, почему ждала военную, а не передала силу кому-то из сотрудниц компании Минаки: чтобы вызвать меньше подозрений, ибо сотрудницу после обмена душами всё равно пришлось бы убить… На этом моменте Сорано вдруг замолчала и взяла меня за руку. По телу прошло нечто, напоминающее электрический заряд, и меня просто-напросто начало потихоньку «вырубать»… Эх, а я ведь даже ещё и не согласилась до конца на её предложение…***
…Нападение захлебнулось. Все члены Дисциплинарного отряда с победой возвращались обратно, на корабль. Двери, повреждённые оружием, их, естественно, насторожили… Мия, кинувшаяся вперёд с катаной наперевес, первой обнаружила на пороге комнаты с капсулой мёртвую женщину в одежде военных. Но её внимание тут же привлекла другая деталь: эмбрион в капсуле больше не казался таким неживым… Он слабовато, но дёргался… Значит, десятая всё-таки жива!..