...что под запретом Бога

      — Милая, и неужели тебе никогда не было интересно, как же Мессир очаровывает Маргарит? — Бегемот был игрив и загадочен, что было подозрительно. Гелла нахмурилась и поджала губы, но тем не менее позволяла ему позволяла ему вести куда-то за собой. Интуиция, чуйка, дурное предчувствие — без разницы, как назвать, буквально вопило о то, что её ждет что-то неприятное. А ещё сказывался опыт прошедших лет — в последний раз, когда Гелла, поддавшись на уговоры неугомонного черного кота, согласилась на одну авантюру, то едва не запятнала себя позором. На других ей, собственно говоря, все равно, но вот мнение Мессира для неё важнее всего на свете. И давать повод ему усомниться не очень-то и хотелось.       Но ей взаправду было интересно. Да и чтобы она там не думала, но Бегемот всегда находил что-то, достойное внимания. Поэтому в её душе бушевали дичайшие сомнения на тот факт, что делать и как быть. А нюанс, что это касалось Воланда, делал вопрос ещё более противоречивым! С одной стороны, это сделает ее чуть-чуть ближе к нему, а с другой, это его личное дело, негоже ей лезть. Хотя, ай! Пропадать, так уж с музыкой, да и вдруг, ну мало ли, всякое в жизни бывает, игра будет стоить свеч?       — Ох, ну ладно, что там у тебя? — с показательным безразличием произнесла Гелла, хотя её сверкающие глаза говорили об обратном.       — Не у меня, а у Мессира, — с важным видом поправил рыжую бестию Бегемот, будто бы между этими вещами была действительно огромная разница и путать из ни в коем случае нельзя. А потом, с ещё более загадочным видом, добавил, поставив Геллу в ступор:       — Тайна, что под запретом Бога. Ну и Мессира заодно, но кто не рискует, тот не пьет шампанское или чистый спирт, или бренди… Тут у нас есть альтернатива.       … Она должна была сразу догадаться, что дело пахнет «чистым спиртом». Должна была, хотя бы по виду столь довольного кошака. Но нет же, повелась как последняя дура, а отступать уже поздно — засмеют. Эх, и только несколько минут назад размышляла над тем, что чужое мнение ей ни капли не важно. Проклиная Бегемота, на ум ей пришла внезапная догадка:       — Постой, а почему ты не позвал Азазелло и Фагота?        Кот замялся, лишь на мгновение, но и этого девушке хватило, чтобы понять, что в этой игре стопроцентно что-то нечисто. И что, скорее всего, её хотят надуть, поставив в неловкое положение. Но все же она выслушала со снисходительным видом оправдания Бегемота:       — Понимаешь ли, нельзя ходить на такие дела всей гурьбой. А тебя я взял как самую умную, тихую, понимающую и… Я говорил, как мне нравятся твои глаза. Глядя в них, я тону, задыхаюсь и… ай! — Гелла бесцеремонно дернула за хвост хитрого и плутоватого кота. Его речи настолько сладки, что прямо зубы сводит, да и мозги начинают автоматически запудриваться. А ей. Нужна. Правда. О чем она любезно и сообщила котику.       — Я все расскажу, только не надо больше дергать за хвост. Дело в том, что я уже водил их, ай! Ну не надо ухо, это чистейшая правда! — вампирша смилостивилась и нехотя отпустила ухо. А что? Она свое слово держала, к хвосту даже не смела прикасаться. Теперь осталось уж точно решить — продолжить опасное приключение или же гордо струсить. Хотя, если Азазелло и Коровьев были, то чисто в теории бояться нечего. Так что… Почему бы и нет? Вздохнув, Гелла выносит свой вердикт:       — Ну ладно. Веди уж.       На что получает неоднозначный ответ.       — Мы на месте, — это… покои Мессира? Кот усмехнулся, сверкнул глазами и как-то чересчур торжественно добавил, — так ты готова приоткрыть завесу тайны? Хм, даже не приоткрыть, а распахнуть настежь, во!       И рыжая снова растерялась и засомневалась. Как-то… Вдруг она все же нарешила не то? И вдруг… Мессир все прознает? Ох, правду говорят, что в неведении сокрыто величайшее счастье. Вот не знала ничего, ни в чем не сомневалась, жила себе спокойно!       — Готова, готова, — чрезмерно резко и раздраженно ответила Гелла, думая, что коли уж столько раз соглашалась, то отказывать сейчас как-то глупо. В лучших показушных традициях, Бегемот, сделав несколько пасов руками в воздухе, показал на глобус. И столкнулся с непонимающим взглядом со стороны Геллы. С этим глобусом она сталкивалась уже не в первый раз и ничего нового в нем не находила. Бегемот лишь посмеялся и хитро подмигнул.       — Ты смотришь, но не видишь, дорогуша, — у Геллы чуть сердечный приступ не случился в тот момент, когда Бегемот начал буквально крушить глобус. Хотелось кричать, как минимум зашипеть на него и отогнать от глобуса, чтобы он прекратил этот вандализм! Воланд же их обоих… того. Как минимум, убьет с особой жестокостью. Когда же одно полушарие (кажется, восточное) и вовсе полетело на пол, Гелла едва не упала в обморок. И каково же было её удивление, когда Бегемот достал из глобуса… Пятизвездочный коньяк. О, смейся, коварное создание, смейся, скоро от тебя и мокрого места не останется, вот только Гелла отойдет от шока — сразу придушит!       — Там ещё есть! Виски, вино, шампанское, шнапс, бренди, даже абсент! О, текила! И бокалы, — с неким восторгом возбужденно говорил Бегемот, сразу же доставая последнее и впихивая в руки Гелле. Туда же и наливается какая-то жидкость, происхождение которой рыжеволосая не смогла понять, продолжая находится где-то в прострации. Однако шок уже прошел, теперь в голове Геллы роились разнообразнейшие мысли, одной из основных была «как Мессир мог?». Не ей, конечно, судить, но…       Внезапно послышался какой-то грохот, котяра как-то хитро ухмыльнулся, сказав что-то на подобии «я за закусочкой» смылся, оставляя рыжеволосую девушку в одиночестве, как видимо, на растерзание Мессира. У Геллы даже не было сил на то, чтобы напоследок от всей души проклянуть кота, не то, чтобы уж сбежать, пока есть время. И времени нет, уже, видимо, потому что через пару мгновений в комнате появляется Мессир. Он кидает на неё удивленный, насколько это можно, взгляд. Гелла нервно смеется.       — Абсент? — и протягивает бокал.        — Это текила, Гелла, — мягко поправляет её Воланд и, как ни странно, все же берет бокал. И в этот самый момент дверь захлопывается, слышится щелчок, будто бы она закрывается на замок. Гелле хочется провалиться под землю, но ехидный голосок внутри приговаривает, что ниже некуда. Воланд вздыхает, мысленно прикидывая, какую кару ниспошлет на головы юродивого кота, придумавшего этот «гениальный план» и совершенно забыв, что одним щелчком Мессир может избавиться от двери. Однако…       — Ты что-нибудь будешь?       … В то же время Бегемот посмеивался, коварно потирая ру… лапы, думая, что если и этот трюк не поможет добиться их рыжей бестии счастья, то тут уже бессильны все — и Бог, и Дьявол, и он сам.