Наоборот

Натуральный блондин, на всю страну такой один. Ищу тебя, моя звезда, мы будем вместе навсегда. Будем вместе навсегда! С. М. Лебедев (Сашин), Натуральный блондин

Ой, руки-то как заламывает… Актриска. И глаза томно вот-вот закатить готова. Переигрывает. — Люби меня! — Это можно, звезда моя. Алексей Корсак целует ее в уста, притягивает к себе за талию. Привычно. Анастасия де Брильи делает вид, что хочет оттолкнуть его к резной спинке нового деревянного кресла в предбаннике. Недавний это подарок мужа? Верно. А новенький веник у нее под мышкой ждет своего часа, который наступит очень скоро. Выстроенная специально для Анастасии в первый год житья на французской земле баня уже раскочегарена. — Перестань так ко мне обращаться, Алёша! Думать о нем, покуда я с тобою, сил нет! — Хорошо, не думай, разве кто против? Нет, ему понятно ее раздражение, пусть и фальшивое. Частично. А частью — настоящее. Она в самом деле не слишком-то хочет лечь под мужа, как явится он к ней в спальню, наохотившись вволю, а ополоснуться перед визитом супружеским позабудет. Опять. Чистая правда: отечественная привычка мыться в бане трижды в неделю (а то и чаще) в исполнении бессменного любовника ей стократ милее. — Алёша!.. Супруг мой добр бесконечно, и только из-за всегдашнего моего расположения к тебе я продолжаю грешить с тобою, когда ему приходит в голову отлучиться из дома. Еще один поцелуй. Они так давно знакомы, что тела друг друга могут описать в подробностях. И души?.. — Не лги, Настя. Оба мы знаем цену твоим клятвам да посулам. Анастасия де Брильи поджимает губы. Морщит носик, посверкивая глазами. И сдерживает колкие слова, прося его помочь ей расшнуроваться, чтобы идти в парную налегке. Почему нет, пальцы его к таким делам привычны. Но за что ему любить Настасью де Брильи, змею в дорогих тряпках и без? Просто так? Едва ль. Не в том он возрасте. И наивное состояние, простительное в более младые годы, изрядно с его персоны пооблетело. Истрепалось, отставая клочьями от души и тела Алексея Корсака всё отчетливей если не с каждым прожитым днем, так по прошествии очередного года вдали от родного дома — точно. И все-таки он по-прежнему здесь, во Франции. При ней. А зачем? Можно сказать, что век фаворитизма запечатлел ядовитый след в сущности его, Алексея Корсака, податливой и мягкой, коли речь о ежедневной круговерти, но страшной в гневе, как представится случай. А можно перечислить другие причины. Например, Алексис. Чем не причина? Их с Анастасией старшему парню уже шестнадцать. А маленькой Аннет недавно устроили праздник. Небольшой, хотя и веселый, по-домашнему. Так и сама она еще кроха, ведь ей два только года исполнилось, дай Бог здоровья его маленькой принцессе, не все их с Анастасией дочери и сыновья задержались на этом свете. Живы Алексис, Пьер, Мари, Андре, Гийом и Аннет. Это не считая детей Анастасии от шевалье, кои тоже совершенно искренне обожают «субретку» матери, личность чудаковатую и занятную. В самом деле, ну кто еще, как не «мадмуазель Анна», если наставникам да отцу о том не сказывать, весьма толково учит осуществлению великолепного удара коленкой под дых с толчком из упора? И фехтовать может. А какой вкусный «камеристка» умеет готовить квас! И еще беседует с ними обо всем на свете на певучем языке маман. И своем. Русском. Что? Схожесть? Родинки? О, везение улыбается не первый год подряд отцу чуть ли не половины отпрысков почтеннейшего семейства: «роковая тайна» украшает не только Алексея, но и мать детей. Де Брильи давным-давно принял сей факт заодно с другими приметами несомненного сходства, полностью удовлетворившись объяснением супруги, предполагавшей некое родство, пусть не самое ближайшее, с персоной, вывезенной им и ею когда-то из России во Францию. Впрочем, самая-то суть дела в том, что некуда по большому счету деться Алексею, откройся его тайна. В таком случае де Брильи убьет, возможно, лишь его, не тронув детей и Анастасию. Но рисковать что-то не хочется ни жене уважаемого французского дворянина, ни ее любовнику, проверяя вероятность развития ситуации именно в таком направлении. И потому тертый кармин и крепкий аммиак покупаются исправно. Смывать их удается в бане часто весьма, что радует обоих. Когда грима нет, играть роли влюбленных приятней. И на ощупь, и выражаясь фигурально. Да, они те еще грешники. И обманщики. А держаться им друг за друга необходимо и дальше. Или и это — так, очередная привычка, взращенная от избытка лености душевной и нехватки раскаянья заодно? Незримые рога сиятельного кавалера де Брильи с каждым годом становятся всё больше и ветвистей. Это подло. Низко. Алексей Корсак презирает себя за такое поведение. Иногда. А что же Анастасия? У нее поинтересуешься! Да и спроси он, едва ли она ему сможет ответить абсолютно правдиво на такой вопрос. От умысла какого? По привычке? Лучше не спрашивать. — Идем. Анастасия распахивает дверь, и пар врывается в предбанник, окутывает ее. И его. Алексей подхватывает еще один веник с лавки. — Обязательно, звезда моя. — Алёша!..