Может, она тоже что-то знает?
— А вы за Мистера Бибера вышли замуж по большой любви? Ну, в смысле, вы никогда не любили кого-то сильнее? Или, может, в вашей жизни был другой, не менее значимый мужчина? — Мы с Джереми были вместе с детства, мы росли в соседних дома, у нас не было секретов, мы были хорошими друзьями. Но Джереми считал меня лишь другом, а я любила его. И решила, что будет проще, если я буду с другим человеком, который будет любить меня так же сильно, как я Джереми. И я нашла такого человека, но когда мой муж узнал об этом, то забрал меня от него. Забрал в жены. Так я и стала женой бизнесмена Джереми Энтони Бибера, — улыбнувшись воспоминаниям, она продолжила. — И я просто хочу сказать, что ни один человек не поймет и не примет свою любовь, пока не потеряет её. И я хочу сказать, что Джереми делает меня счастливой и по сей день, и Джейк будет делать то же самое, даже если сейчас ты сомневаешься в своих чувствах, — брюнетка только открыла рот, чтобы возразить, но женщина перебила. — То просто иди на зов своего сердца. Мы обе знаем, что кто бы у тебя не был в прошлом, но лишь Джейк может горы свернуть за тебя и полезть в огонь.О, не только он, Миссис Бибер. Не только он.
— Малыш, поговори со мной. Ты хотела природу, веселье, и, посмотри, что я сделал: мы сидим у костра, ты в окружении своих друзей, мы поём непонятные мне песни. Что ты хочешь? На что ты обижена в это раз? — устало опустил глаза мужчина, ожидая следующих указаний своей девушки, но та упорно его игнорировала последние несколько часов. — Может, ты сомневаешься во мне? Что я ни на что не способен ради тебя? Да я же ради тебя и в огонь и в воду, Кэсседи! — вставая со своего места, начал кричать кареглазый, но вдруг остановился, вглядываясь в пламя костра. — И в огонь, — уже тише прошептал кареглазый, ближе подходя к костру. — Смотри Кэсседи, я готов это сделать, я готов победить огонь ради тебя, — словно в бреду продолжал идти блондин, остановившись рядом с пламенем. Со всех сторон послышался шепот удивленных людей, которые следили за этим «представлением». Все смотрели то на мужчину, протягивающего руку к костру, то на девушку, сидевшую на своем месте, так и не проронив и слова. Мужчина же смотрел прям в её глаза; на секунду он увидел страх за его жизнь, но потом она снова стала смотреть безразлично, думая, что это просто блеф. Но не все так просто. Джастин Бибер любит так, что слово «сумасшествие» теряет свой смысл. И он сделал это. Он резко сунул свою руку в пламя, крича от боли из-за сжигавшейся кожи руки. И секунды не прошло, как девушка вскочила с бревна и потянула за руку мужчины, крепко обнимая и плача на его плече, понимая, что нужно как можно скорее отвезти его в больницу, но конечности просто отказывались слушаться, и она в бреду повторяла: — Ты сумасшедший, Джастин, просто сумасшедший, ты больной, тебе нужно лечиться, ты сумасшедший. — Для тебя, любовь моя, я могу быть и психом, и демоном во плоти, — поглаживая брюнетку по голове здоровой рукой, он вторую руку сжал в кулак, пытаясь унять боль от ожога, который, возможно, останется шрамом на его пальцах. — Да, Миссис Бибер, вы правы. Только Джейк и в горы, и в огнь, — вновь смотря на прохожих через окно, ответила девушка. — Только он.***
Молодая брюнетка сидела на лавочке в саду, читая довольно интересную книгу. Она осталась одна в доме, не считая пары охранников в будке за забором и Джереми, который с утра не выходил из своего кабинета, оправдываясь большим количеством работы. После того, как они вместе с Петти вернулись домой, она узнала, что Джейк и Джастин поехали выбирать место для мальчишника и прочие нюансы, а Петти вновь поехала в следующий магазин, чтобы забрать еще один каталог с цветами, которые уже так успели надоесть юной Мисс Вильсон. И вот уже второй час девушка пытается понять хоть несколько строк увлекательной истории, как ее мысли возвращаются к тому, что ее бывший и настоящий куда-то уехали вместе. Что они могут обсуждать? А что если всплывет какая-либо тема, и Джастин не сможет сдержаться? А Миссис Бибер? Как после её слов вообще можно раздумывать о правильности выбора? — Что читаешь? — присаживаясь рядом с брюнеткой, спросил Бибер старший, чем вывел ее из раздумий. — Стивен Кинг, ранняя литература, очень увлекательно, Мистер Бибер, — встречаясь взглядом со своим будущим родственником, ответила девушка. — Ты очень красивая, умная и добрая девушка, это видно по твоим глазам, милая. И весь наш дом буквально ожил с твоим появлением, и это не может не радовать, — он хотел продолжить, но был прерван девушкой — Вы ведь все знаете, да? Вы все видите, слышите, чувствуете, — отведя взгляд, продолжила. — Давайте, спросите меня о том, что хотите узнать, и можете со спокойной душой выгнать меня из этого дома. — Ты спала с моим старшим сыном, Кэсседи? — резко задал вопрос мужчина, заставив девушку вновь погрузиться в воспоминания. — Джастин… — этот отрывистый шепот вырвался у нее непроизвольно и был скорее похож на тихую мольбу. Он поднял голову. Растерянность и страсть были в его темных глазах, пытливо вглядывавшихся в её эмоции. — Ты хочешь, чтобы я прекратил? — хрипло выдохнул он. Кэсседи с силой затрясла головой. Нет, это явно не то, что она хотела. Улыбка, тронувшая его глаза, была неживой, и все же, девушка заметила, как в темных огромных зрачках сверкнуло удовлетворение. Мужчина уткнулся в ложбинку между грудей и стал исследовать ее губами и кончиком языка. Его теплое дыхание, скользившие руки по её телу возносили брюнетку до небес. Джастин стянул рукава его же рубашки с ее плеч, и ненужная вещь заскользила по телу. На какое-то мгновение она задержалась на бедрах Кэсседи, сделав ее похожей на ожившую статую, которую так часто описывают в книгах. Он пристально смотрел на нее, переводя взгляд сверху вниз, не оставляя без внимания ни один изгиб ее тела. Потом тот же путь проделали его руки. С груди они скользнули на стройную талию, обхватили соблазнительные бедра и вместе с падающей рубашкой спустились по ногам на пол. Выражение лица мужчины было таким, словно он испытывал сильную боль. Глядя на него, она чувствовала, что с ней творится что-то странное. Она стояла неподвижно, прижав руки к бокам, а где-то в глубине сердца рождалась трепетная нежность. Она хотела его, хотела делать то, что ему нравится, хотела быть такой, какая была ему нужна. В этот момент ей вдруг показалось, что она создана именно для того. Его настойчивые пальцы требовательно сжали ее бедра, когда он встал на колени и притянул ее к себе. Положив руки ему на плечи и закрыв глаза, Кэсседи запрокинула голову, и сверкающая волна волос упала ей на спину. От влажного и жаркого прикосновения его языка, кружившего вокруг пупка, девушка забыла, как дышать. Она чувствовала его дыхание, и весь мир вдруг перевернулся с ног на голову. Очень тщательно, ни на секунду не отрываясь от своего занятия, он исследовал каждый участок её тела. Он требовал ее ответа, побуждал ее, умоляя ответить. Пальцы брюнетки забрались в его волосы, стали перебирать их, а он в это время добрался до самого сокровенного источника наслаждения и принялся с осторожностью ласкать. Из ее груди вырвался тихий, протяжный стон. Длинными ногтями она непроизвольно впилась в его кожу и, только через несколько секунд осознав это, разжала пальцы. В ответ на это невольное движение Джастин еще сильнее сдавил ее бедра. Нахлынувшее на нее наслаждение было таким острым и неистовым, что ее дыхание, ее голос и вся эта ночь слились воедино. Она почувствовала, что падает на пол, но ничего не могла с собой поделать. Джастин поддержал ее и помог опуститься на колени рядом с собой. Он притянул ее ближе, и в его глазах загорелся сумасшедший, дикий огонь. Его ненасытные губы требовательно приникли к ее рту. Она сдалась, она уступила, шепча что-то неразборчивое. Его жадный язык протолкнулся между ее зубов, вернулся назад, снова погрузился в теплую глубину. Кэсседи вдруг почувствовала, что сходит с ума от этого приступа возбужденной страсти, сжигавшей все ее тело. Разве можно было удержать это? Этому неистовству чувств нужен был выход, и, если Джастин не поймет это, она взорвется. Нащупав ворот его рубашки, Кэсседи потянула за пуговицу. Он пришел ей на помощь, одним рывком распахнув рубашку и вытащив ее из штанов. Девушка пыталась расстегнуть ему ремень, но ее пальцы дрожали, и Джастин, осторожно отведя в сторону ее руку, справился с пряжкой ремня сам. Щелкнула кнопка на поясе брюк, и заскользила вниз молния. Он приподнял на ладонях ее грудь и, затаив дыхание, стал смотреть, как вытягиваются и морщинятся темно-розовые соски. Его пальцы сами собой потянулись к ним и принялись осторожно массировать их. — Как ты красива, — с тихим изумлением сказал он, скорее всего, себе самому. Внезапно его руки оказались у нее на талии. Распрямив ноги, он сначала сел, а потом лег на пол, увлекая девушку за собой. Его бедра оказались зажаты ее коленями, и он подтянул ее повыше так, чтобы она легла ему на грудь. Какое-то время Кэсседи лежала, прижимаясь к нему и прислушиваясь к глухим ударам его сердца. — Как только ты захочешь, — прошептал мужчина, подтягивая ее еще выше. Брюнетка уперлась ладонями ему в плечи и приподнялась, затем, не сводя глаз с его лица, стала осторожно и медленно опускаться. Его стоны, биение его сердца — все говорило о буре, бушевавшей в нем, которую он уже едва сдерживал. — Боже, — проговорил он хриплым от возбуждения голосом. Уперевшись руками в пол, он рывком поднял свой корпус и одним мощным движением бедер глубоко проник в нее, полностью овладев. Кэсседи вскрикнула от наслаждения. Ухватившись за его мускулистые плечи, она приняла его в себя, призывая взять ее всю. Она хотела его, хотела безумно. В момент наивысшего блаженства они слились в едином движении, едином порыве. Их единство было теснее, чем просто прижавшиеся друг к другу тела, глубже, чем жаркие вдохи, тихие, страстные мольбы и гортанные, хрипловатые звуки несказанного наслаждения. — Я бы не назвала наши отношения просто сексом, — наконец подала голос брюнетка. — Мы познакомились, когда я только поступила в университет, приехав из Флориды. Он никогда не был со мной из-за секса, я никогда не была с ним из-за денег. И я клянусь вам, если бы я знала, что Джейк и Джастин — братья, я бы и на шаг не подошла к Джейку! Мы встречались с Джастином более года, но никогда не обсуждали семью друг друга, и если бы я только знала, Мистер Бибер, если бы я знала, — вытирая слезу, она вновь взглянула в глаза мужчины. — Насколько мой сын тебя любил, и насколько он любит тебя сейчас? Насколько сумасшедшим он может быть? — В наших отношениях были такие моменты, которые показывали его полное сумасшествие. То были неконтролируемые приступы ревности, ожоги на его руке, покорное подчинение, и сейчас ничего не изменилось. Он все так же любит меня, — не отводя взгляда, отвечала брюнетка. — А кого из моих сыновей любишь ты? — наконец, задал финальный вопрос мужчина, поднимаясь со своего места. — Найди ответ на этот вопрос быстрее, чем священник произнесет свою речь, милая, — он продолжил путь, оставляя девушку наедине со своими мыслями.***
Кэсседи поднялась в свою комнату, стараясь не оставаться со своими демонами в голове. Она просто хотела принять душ и смыть этот ужасный день с ее памяти. Она уже столько раз поменяла свое решение за этот долгий день! Как только девушка открыла верхний ящик комода, ей на глаза бросился одинокий, но такой красивой пион, с привязанной к нему запиской.Этот цветок такой же как и ты, Кэсседи. Я бы очень хотел тебя увидеть сегодня. И я жду тебя ровно в одиннадцать на том самом диванчике в библиотеке, моя прекрасная леди.
Навеки твой Джастин Бибер.