Пламя

Я помню тот миг, когда впервые увидел её шерстку, отливающую на ярком солнце невиданным пламенем. Мои глаза моментально потеряли способность что-то осознавать. Пламя, исходящее от ещё меха, затмевало всё, что было вокруг. «Пламя». Её отцу дали «огненное» имя за рыжий окрас. Поэтому, я считал, что эту солнечную малышку было необходимо назвать именно так, и никак иначе. Понимаете разочарование в моей душе, когда мне довелось познакомиться с ней поближе и узнать, что на деле она — Белочка? Но в дальнейшем я оценил её схожесть с юрким зверьком, что то и дело шмыгает в кронах деревьев в Грозовом племени. Весёлый, озорной нрав дополнялся неугомонностью и отсутствием ответственности. Она сама была, как ходячий маленький огонёк радости, сгусток счастья на четырёх ножках. Моё сокровище — так я ласково звал Белочку про себя, понимая, что лгу. Нет, эта рыжая несносная особа была гораздо тоньше, чем казалась на первый взгляд и отдала своё сердце — безвозвратно и навсегда. Моя душа рвалась на мелкие клочья в те минуты, когда я цеплял преданный взгляд Белочки, обращённый в сторону Ежевики. Честное слово, тогда в голове стучало одно-единственное желание: порвать этого полосатого воителя на мелкие клочки. Он так восхитительно пренебрегал Белочкой, моим юным сокровищем! Преступление! Львиную долю своего времени я уделял мечтам. Несбыточным шуткам воображения, которые были неосуществимы, но сладостны своей недосягаемостью. Я жил единой мыслью, полностью захватившей моё сердце — Белочка принадлежит мне. О, Великое Звёздное племя, почему ты не щадило меня? Неужели тебе нравилось наблюдать за моими терзаниями? Сколько раз вы посылали мне сон, приходящий ко мне сотнями и тысячами раз? Я запомнил его во всех подробностях. Слёзы, что я проливал после осознания горькой действительности, закрепили её в моей голове крепче всего остального. Я продолжал любить Белочку. Она приносила одно лишь горе и страдания, но всё затмевалось той солнечной улыбкой, которой одаривало меня моё сокровище. Мне наплевать на собственные нужды. Я хочу счастья лишь для рыжего весёлого огонька, и, если ей хорошо с Ежевикой, то пусть будет с ним. В моей голове ещё есть здравый смысл. Я не стану ломать жизнь той, за которую готов отдать свою собственную.