Я знаю, ты любишь.

— Круцио! — первое, что услышал парень, трансгрессировав. Красный луч ударил по нему, а затем ничего не осталось, кроме боли... — Рем, давай быстрее, мы же сейчас её потеряем, — начала возмущаться Марлин. Они с Ремусом были дежурными в тот день и, проверяя магазины Косого переулка, заметили чёрную фигуру. Марлин сразу решила, что это Пожирательница смерти, а вот Ремус сомневался. — Марлин, с чего ты взяла, что это Пожиратель, к тому же девушка? — Спросил Ремус, догоняя спутницу. — Может, это парень, просто низкого роста? — Нет. Это точно девушка, посмотри на походку, парни так не ходят. Она держит наготове палочку, и на ней капюшон. Простые волшебники не будут ходить с палочкой наготове, и надевать капюшон в такую теплую погоду. — Да, ты права, прости. Просто недавно было полнолуние, и я ещё не до конца восстановился, поэтому плохо соображаю, — виновато произнёс Люпин. Марлин посмотрела на него с жалостью, но вовремя себя одернула, вспоминая, как Ремус относится к жалости. Они уже дошли до здания, в которое вошла Пожирательница, но Люпин остановил девушку. — Может, позвать подкрепление? — Не думаю, что их там много, максимум — трое. Мы справимся, не надо других тревожить, после вчерашнего им надо отдохнуть,— Ремус вспомнил, как досталось орденцам после того, как Пожиратели напали на их штаб-квартиру. Если бы Лили не позвала всех друзей на ужин, то они тоже лежали бы сейчас в Мунго. Ремус решил, что Марлин снова права, и направился в сторону здания. Марлин достала палочку и зашла следом за парнем. Это здание оказалось бывшим книжным магазином. Со всех сторон виднелись лежавшие полусгоревшие книги и фолианты. Несколько стеллажей были ещё целы, а вот дверям так не посчастливилось — они все были выбиты. — Маккиннон, ты заставила меня ждать, — произнесла девушка на пару лет старше Марлин, выходя из другой комнаты. Она сняла с головы капюшон, и солнечные лучи заиграли в её тёмных волосах. — Я уже расстроилась, думала, ты испугалась и решила не заходить, — она надула свои пухлые губы и обижено посмотрела на Маккиннон. Ремус выставил палочку вперёд и приготовился к атаке. — Нет-нет, волчонок. Это женский разговор, а ты можешь пока побеседовать с моим мужем, — как только она произнесла эти слова, из другой комнаты вышел мужчина с тёмно-медными волосами и зелёными глазами. Люпин не стал ждать и напал на него. Следом за мужем волшебницы появился второй мужчина, чем-то похожий на первого. Марлин хотела было вмешаться, но Пожирательница её остановила. — Я же сказала, что у нас свой разговор, — волшебница развернулась и направилась в другую комнату, по пути снимая с себя мантию. — Экспеллиармус, — произнесла Марлин, но брюнетка успела поставить щит и лишь усмехнулась. — Твои родители не учили тебя манерам? Они не говорили, что нападать со спины — очень плохо, подло и трусливо? — Что тебе нужно, Беллатриса? — гневно произнесла Марлин, не обращая внимания на слова Беллы. — Не знала, что ты глухая, — произнесла Беллатриса, поправляя платье. — Я уже в который раз говорю, что хочу поговорить, — с раздражением сказала девушка. — Уверена, что у нас нет общих тем для разговора, — Марлин взмахнула палочкой, но резко остановилась и начала падать. Лейстрендж взмахнула своей палочкой, и за Марлин появилось кресло, не давая ей упасть на пол. — Знаешь ли, невербальные заклинания очень упрощают жизнь волшебника. Ты вообще слышала о таких? — усмехаясь, спросила Беллатриса. Она подошла к Марлин, села рядом с ней и начала её разглядывать. — Что в тебе нашёл мой братец? Испортился у него вкус. В три года он предлагал мне руку и сердце, представляешь? — Белла продолжала рассматривать Маккиннон, периодически прикасаясь к её светлым волосам и поворачивая голову в разные стороны. — Да, я единственная женщина, которая разбила ему сердце. Наверное, поэтому теперь он выбирает себе «пустышек», не способных ни на что, кроме того, чтобы бегать за ним по всюду и исполнять приказы. — Ты не сильно от них отличаешься, — ухмыльнулась Марлин, припоминая рассказы Сириуса о своей кузине. Он всегда насмехался над тем, что она бегает за Тёмным Лордом как верный пёс. Беллатриса, не терпевшая в свой адрес оскорблений, ударила Марлин по щеке, оставив красный след. —Как же я его презираю, с самого детства презираю. Он ведь меня тогда опозорил. Встал на одно колено передо мной и начал говорить текст из одного маггловского фильма. Никто не понял, где он это услышал. На этом ужине было столько знатных волшебников. А он сказал, что мы поженимся в маггловской церкви и сбежим ото всех. Ему, конечно, тогда влетело от Вальбурги. Но я должна была отомстить за себя. Я прокралась ночью к нему в комнату и разорвала его медведя, вроде бы его звали Генри. Да, у Сириуса всегда была плохая фантазия, — Марлин хихикнула, но Беллатриса не обратила на это внимания. — Он тогда так рыдал. Он даже стащил у своего отца палочку и пытался в меня Круцио послать, но у него, конечно же, ничего не вышло. — Я никак не пойму, к чему ты это мне рассказываешь? — перебила Маккиннон. — К тому, что ты не на первом месте в его сердце и мыслях. И если перед ним встанет выбор: благополучно уйти с тобой или сражаться со мной, он выберет меня, напрочь забыв о тебе... — гневно ответила Белла. — Теперь перейдём к главному. На днях Мой Лорд заходил в гости к твоим родителям и сделал им предложение. Но твой отец не смог дать определённого ответа. Поэтому Мой Лорд попросил передать, что в ближайшее время снова заглянет на ужин. Он не хотел бы, чтобы такие сильные, чистокровные волшебники пропадали зря, — Лейстрендж взмахнула палочкой, и Марлин почувствовала, что снова может двигаться. Она быстро встала и приготовилась к атаке. Случайно её взгляд проник в соседнюю комнату, и она заметила, что людей значительно прибавилось как с одной, так и с другой стороны. И она удивилась, как не услышала звуков трансгрессии. — Круцио! — первое, что услышал Сириус, трансгрессировав в это полуразрушенное здание, получив патронус Лунатика. В это же мгновение красный луч ударил по нему, а затем ничего не осталось, кроме боли... Ему казалось, что кости плавятся, а голова должна разлететься на мелкие кусочки. Было ощущение, что в каждую клеточку просунуты тонкие иголки, и они вот-вот дойдут до внутренних органов. Сириус тогда думал, что ничего страшнее этой боли нет... Ему хотелось одного — умереть. Вдруг, по его телу побежали мурашки, словно на него вылили ведро с ледяной водой, и он услышал смех. Истеричный, до боли знакомый смех. И в эту же секунду все прекратилось. Сириус лежал на полу с прокушенной до крови губой. — Си-и-ириус, — пропела Беллатриса. — Как же мы давно не виделись. Я уже начала скучать, — грустно произнесла Белла. Сириус попытался подняться, к нему подбежала Марлин, помогая встать, но он оттолкнул её. — Мне не нужна помощь, — гневно произнёс Блэк, вставая на ноги. Он ненавидел, когда видят его слабости, особенно его родственники. — Круцио, — попытался отыграться Сириус. Но Беллатриса ловко увернулась от проклятия и начала смеяться. — Ты же знаешь, что тебе меня не победить. Лучше возьми свою «подстилку» и отправляйся домой, — Белла наслаждалась представлением. И Сириус, и Марлин гневно вспыхнули и отправили в неё заклинания. Но Лейстрендж снова увернулась, даже не думая защищаться или атаковать. — Ну же, братик, не глупи, отправляйся домой, — ласково повторилась брюнетка. — Ну уж нет. Я не упущу возможности тебя убить, — ответил Блэк и отправил в Беллу невербальное заклинание, от которого она с лёгкостью увернулась. Лейстрендж победоносно взглянула на Марлин. — Простите меня, но мне уже пора. Встретимся позже, — произнесла Беллатриса, подмигнув Маккиннон и, рассмеявшись, растворилась в воздухе, оставляя напряженную тишину с отголосками своего смеха.