Реквием по мечте

- Добрый вечер, Джанлука, - она вцепилась побелевшими пальцами в крышку стола и встала. Ей хотелось сказать, что она не ожидала увидеть его здесь, что это все так внезапно, но потом, девушка вдруг поняла, что его присутствие вполне закономерно – они же с Пьеро друзья и коллеги. И вообще, это она растяпа, даже предположить не могла или не обдумывала то, что они могут встретиться вот так просто. - Ты растерялась, - мужчина, скорее, констатировал, вышел из тени и теперь его лицо и силуэт в целом осветляли штучные лучи фонарей их сада. – Ты приехала с Иньяцио? – он приподнял бровь. - Я…, - Лия запнулась. На подсознательном уровне, ей не хотелось все это обсуждать – недоброе предчувствие, мучавшее еще с утра, наверное. – Я приехала по просьбе Иньи. - Просьбе? - Лука удивился. - Странные просьбы у этого балбеса. - Я шеф-повар, Пьеро попросил привести кого-то знакомого, ты же должен быть в курсе всего этого, - Лия намекала на сложившуюся ситуацию сегодняшнего именинника, но ей вдруг показалось, что Джанлуку передернуло при упоминании имени коллеги. - Конечно, стоило догадаться, что в Бароне рано или поздно начнется паранойя, - мужчина холодно усмехнулся. - Не знаю, что там у него должно было начаться, но свою работу я выполнила, торт уже разрезали, но ты успеешь на последний кусочек, если поторопишься, - Лия повела головой в сторону шумных гостей. - Я ненадолго, - теперь Лука улыбнулся ей, более тепло, подошел ближе и встал около стола, - к Иньяцио, - неожиданно заявил он. - То есть…то есть, ты приехал не на праздник к Пьеро? – недоуменно переспросила девушка. Его губы скривились в презрительном оскале. - Он мне не друг, дорогая, - Джинобле склонил голову набок, передвигая длинными пальцами по столу вышитую красными нитками салфетку. – Лучше иметь сотню врагов, чем такого друга, как Пьеро Бароне. Лие показалось, будто она ослышалась, но сейчас, на нее посмотрели чистые мужские глаза. - Вы поссорились? – помолчав несколько минут, предположила Рикордо. - Это не важно. Так ты позовешь мне по-тихому Инью? Не хочу ни с кем пересекаться, а его телефон не отвечает, - Лука присел на стул, вопросительно посмотрев на девушку, - нам еще в шестимесячный тур по Америке через пару недель ехать. И хотя он сказал «ни с кем», Лия прекрасно понимала, кого он конкретно имеет ввиду. Она, молча, кивнула и выбежала в сад через вторую дверь кухни. Обведя взглядом шумную компанию, которая, кажется, с каждой минутой становилась все более пьяной, к глубочайшей досаде, она поняла, что не видит Боскетто. И МариюГрацию тоже. А больше никого, кроме Пьеро, она в этой тусовке не знала. - Что-то ищешь? – жаркое дыхание прошлось по правому уху и шее, а в ноздри ударил запах виски и сладкого безе. Лия молниеносно развернулась. Перед ней, немного пошатываясь, но чрезвычайно доволен, стоял Пьеро. С взлохмаченными слипшимися от крема волосами, испачканной рубашкой и не полностью вымытым лицом. А еще эти шоколадные, такие пьяные глаза. - Пьеро?! - Лия нервно улыбнулась, - Инью, ищу Инья, - протараторила она. - Вот знаешь, - именинник запнулся, - а я ищу МариюГрацию. - Даа? - девушке показалось, что у нее вот-вот начнет дергаться глаз. Если выбирать из двух зол – отвести Пьеро, как оказалось уже не к лучшему другу Джанлуке, или отпустить его на поиски пока еще лучшего друга Иньяцио, которого тот точно застанет где-то в доме…вместе с МариейГрацией – меньшую, то, что же выбрать? - Бароне, - они синхронно обернулись на оклик, Пьеро пошатнулся и несколько раз моргнул. - Лука?! – кажется, он был не то, что удивлен, скорее ошарашен. И для Лии это было весьма странно. Неужели, они настолько рассорились, что глаза Пьеро готовы полезть из глазниц от того, что видят на празднике Джанлуку Джинобле? Они же работают вместе, в конце концов. - Извини, что потревожил в столь важный для тебя праздник, но я не мог дозвониться до Иньи, а нам надо кое-что обсудить, - Лука стоял в нескольких метрах от застывшего по правое плечо от Лии сицилийца. - Что-то обсудить? – повторил Пьеро, тупо пялясь в одну точку, скорей всего, его тормозил выпитый алкоголь. - Хочешь уйти из группы? – тихо, но четко спросил сицилиец. Джанлука, улыбаясь, покачал головой. - Еще полгода, Бароне, как и было договорено, - спокойно проговорил мужчина. – Ни на день больше, не на день меньше. Я держу слово. Повисла пауза, и только смех и крики пьяных гостей неподалеку подогревали внезапно поледеневшую летнюю ночь. - Новая жертва? Этой тоже сделаешь ребенка и поломаешь жизнь? – Лия оглянулась, прежде чем поняла, что Джанлука только что указал на нее. Пьеро, кажется, окончательно протрезвел. - Это подруга Иньяцио, выбирай выражения, - Бароне сжал кулаки. - А разве тебя когда-нибудь останавливало то, что женщина принадлежит другому мужчине? – буднично поинтересовался Джинобле, словно заказал чашечку кофе. Лия была настолько потрясена услышанным диалогом, что, казалось, от их слов волосы на голове начали шевелиться, а в ушах отбивала колокольня. - Что здесь происходит? Она первой увидела стремительно приближающегося Иньяцио, пока двое других мужчин сверлили друг друга взглядами. - А вот и ты, Инья, - Джанлука радостно хлопнул в ладони, оборачиваясь к Боскетто. – А я еще в обед прилетел в Болонью, но Нина сказала, что ты уже отбыл в Наро, вот пришлось догонять тебя скоростным такси, успел. Хотел сделать сюрприз, а у тебя телефон отключен, - поведал абруццезе. - Я пойду…пойду собирать вещи, Иньяцио, закажи мне такси в Болонью, как можно скорее, - наконец, выйдя из оцепенения и осознав, что мужчина, которого она жалела и которому сочувствовала от всего сердца, даже не разбираясь в чем, назвал ее шлюхой, Лие захотелось заплакать. Предательские слезы собрались в уголках глаз и, прежде чем обжечь щеки, девушка чуть ли не бегом, понеслась в дом. Иньяцио зло переводил взгляд с одного мужчины на другого, собираясь идти следом. - Когда вы уже угомонитесь? Два придурка? – от нервного напряжения его зрачки расширились, а ноздри часто вздымались. - Через шесть месяцев, - пожал плечами Джанлука, - тур закончится, мы выпустим прощальный диск и всего доброго. Может быть будем встречаться на записях новогодних концертов. - А ты уже прям спишь и видишь? – иронично скривился Пьеро. - Боишься кануть в небытие без группы? – Лука театрально надул губы, затем растянул их в презрительной улыбке. - Боюсь, что в случае провала твоей сольной карьеры, Иньяцио больше рядом не будет, и ты таки допьешь эти свои лекарства от мигрени без назначения. - ПЬЕРО! – истошно завопил Боскетто и на них таки стали оглядываться гости, правда, пьяное сознание было полностью затуманено и через пару минут они вновь оказались вне внимания. Джанлука опустил глаза. Уголки его губ приподнялись, а руки нашли карманы брюк. Из-под лба, абруццезе посмотрел на бывшего лучшего друга и с каждой пройденной секундой, мужские уста растягивались все больше и больше, пока усмешка не перешел в громкий хохот. Лука запрокинул голову, хохоча, словно ему рассказали самый веселый анекдот в мире. Пьеро молчал, наблюдая за неуместным весельем неожиданного гостя. И только Иньяцио было совершено не смешно. - И что вы скажете, доктор Лучано? – Иньяцио догнал знакомого невропатолога, у которого Джанлука наблюдался уже пару месяцев, на выходе из приемного покоя. Доктор, седоволосый мужчина с выцветшими серыми глазами, остановился на зов, оглянулся и вздохнул. - Синьор Боскетто, - он цокнул языком, теребя пальцами прямоугольную историю болезни с темно-синей подписью в верхнем углу, гласившей – «Джанлука Джинобле», - одно я вам скажу точно – экстренно промывать желудок вы умеете. - Как он? – не унимался сицилиец. - Сильнейшее нервное истощение на фоне головных болей. Физические причины такой сильной мигрени я найти не смог. Все анализы относительно в норме, - монотонно отчеканил доктор, пересматривая историю болезни, - единственное, что могу сказать, - он поднял глаза на Иньяцио, - столько таблеток он из-за мигрени выпить не смог бы сознательно… - То есть… - То есть, у вашего друга нервный срыв и, скорей всего, это была попытка суицида. Мне жаль. Но, вы вовремя успели и в этот раз, он не выйдет с больницы, пока мы не убедимся, что с ним все в порядке, - доктор замолчал. – Езжайте домой, Иньяцио, - доктор Лучано положил ладонь на плечо сицилийца, - ему вкололи успокоительное и он точно проспит до утра. А завтра можете привести его мать и приедете сами. Ему будет лучше, - и пожилой мужчину пошел дальше по коридору, оставляя Иньяцио один на один с проблемами, которые в их прошлой, беззаботной жизни казались сказками! - Я не хочу видеть тебя в своем доме. Пошел вон! – сжав зубы, процедил Пьеро, указывая на выход. – Проследи, чтобы этот баритон-одиночка убрался с частной территории, - обратился он уже к Инье, - я отвезу Лию к своим родителям, а завтра спокойно поедете домой. И, обойдя Джанлуку, Пьеро поспешил покинуть сад, на ходу набирая номер Франческо, чтобы тот проконтролировал дальнейшие гуляния гостей. Войдя в дом, Пьеро прислушался, но везде было тихо. Он метнулся к лестнице, поднялся на второй этаж и нашел нужную дверь. Не смотря на то, что дверь была плотно закрыта, мужчина не постучал, но открыл ее неслышно. Лия не собирала немногочисленные вещи. Просто сидела на кровати, рассматривая что-то на противоположной стороне. Пьеро вошел и закрыл за собой дверь. Лия увидела постороннего, но не обратила внимания. - Он не хотел…не хотел обидеть тебя, - прошептал Бароне, - он зол на меня, на себя, на другую женщину и…жизнь сделала его таким…и меня, - Пьеро досадно покачал головой. Лия не ответила. - Я отвезу тебя в дом к моим родителям, думаю, там уже МарияГрация, Агнесса, переночуешь спокойно и завтра уедешь с Иньей. Вызывать на ночь такси в столь длительную дорогу не лучшая идея, - он подошел ближе и присел на краешек кровати около девушки, касаясь теплой ладонью плеча. - А эта женщина, - Лия взглянула на сицилийца, чувствуя, как он напрягся, - эта женщина о которой говорил Джанлука…его невеста…она мать твоей дочери? Пьеро сильно зажмурился, снимая очки и растирая переносицу. - Это имеет значение? – устало поинтересовался он. - Может быть, тебе станет легче… - Да, - едва слышно сказал мужчина, - она была его невестой. - Была его невестой, а стала матерью твоего ребенка, - заключила девушка. А она принимает участье в воспитании ребенка или ты получил единоличную опеку? - Единоличная опека, - подтвердил Пьеро, всматриваясь в темноту комнаты, Лия вопросительно вскинула брови. – Она умерла… Оглядываясь на тот разговор, снова и снова перечитывая книгу француженки, не знающей французского, она поймет, что время не лечит, время до неузнаваемости меняет людей. Одни сводят счеты с жизнью, другие пишут реквиемы своим несбывшимся мечтам…