***
Пьеро подскочил на кровати, когда за окном едва загорелся рассвет. Часы на прикроватной тумбочке показывали пять утра, и солнце только-только вставало. Упав обратно на подушки, мужчина прислушался к тишине дома, пытался думать о чем-то отдаленном, перебирал слова недавно выученных композиций и даже начал тихонько что-то напевать, но сон все равно не шел, глаза упрямо не хотели закрываться, и стоило признать – больше он не уснет. Бессонница. Бессонница стала его вечным спутником последние три с лишним года. И чтобы он не делал, какие бы препараты не принимал, с каким бы психологами не общался, больше пяти часов в сутки поспать удавалось редко. Если же он проваливался в беспокойный сон в перерывах между сумасшедшим графиком или при переездах, кошмары становились его гостями. Хуже всего было, когда спать невозможно было совсем. Тогда он просто бессмысленно пялился в потолки новых и новых гостиничных номеров, перебирал в памяти казавшееся недавно счастливым прошлое и думал, что ему делать со всем этим дальше. Спасало творчество. Он мог часами играть на рояле или гитаре, сочинять новые песни, изучать арии, разрабатывать музыкальные проекты – что угодно, лишь бы не оставаться в тишине своих мыслей и воспоминаний. Что угодно! Но, иногда, мысли побеждали, а воспоминания врывались раскаленным ножом, разрезали грудь напополам, выжигали еще не затянувшиеся шрамы, снова и снова возвращая его в те дни, в тот год, в миг принятых тогда решений. Решений, положивших конец всему. Воспоминания возвращали его к ней – к проклятым дням, к предательским изменам, к жарким ночам. Но, определенно, ему болит больше! Пьеро насторожено прислушался, когда дверь его комнаты скрипнула и приоткрылась. Кто-то вошел в комнату, ступая совсем тихо. Мужчина повернулся на бок так, чтобы увидеть вошедшего. Это была Агнесса. Едва дотягиваясь до ручки, она так же тихо захлопнула за собой дверь, и подбежала к кровати. Он слышал, как девочка неуклюже забиралась в постель, ощущал на себе детский взгляд, но ни разу не подал вида, что давно проснулся. Он знал, что будет дальше. Агнесса юркнула под легкое одеяло и, поступательными движениями оказалась совсем близко около отца, положила головку на его вытянутую руку и немного подождала. Пьеро все так же лежал, не двигаясь. Тогда малышка осмелела окончательно, подсунулась совсем близко и, вцепившись в отцовскую футболку и раскинув длинные волосы на его груди, юркнула к родному источнику тепла. Пьеро вдохнул полной грудью и улыбнулся, крепко прижимая к себе дочку, когда ее дыхание выровнялось, и девочка уснула. Нет, определенно, ему болело больше…У него не осталось никого!***
Лия разлепила глаза от того, что ей было тяжело дышать, что-то большое и колючее прижималось к плечу, и было невыносимо жарко. Опустив глаза, она обнаружила, что на ее животе покоится мужская рука. Слегка повернув голову, Рикордо сразу же узнала взлохмаченную шевелюру Боскетто, пахнущую медом. - Инья, блин, какого черта ты здесь делаешь? – прошипела она, толкая парня локтем под ребра. Иньяцио что-то неразборчиво промычал, причмокнул губами, но руку не убрал. - Иньяцио!!! – на тон громче позвала она парня, найдя в себе силы развернуться под его рукой и столкнуться лицом к лицу с другом. Ну и еще с его открытыми глазами. – Так ты не спишь, - возмущенно констатировала девушка. - Только что проснулся, - прохрипел Боскетто, зарываясь в подушку около ее плеча. - Что у тебя с голосом? – Лия потрепала друга по волосам, перебрала несколько прядей, затем силой приподняла голову и заставила посмотреть на нее. – Господи, Боскетто, что у тебя с лицом? – девушка с ужасом рассматривала несколько глубоких царапин, запекшуюся в уголке губ кровь и явно припухшую скулу. – Иньяцио, - недовольно протянула она. - Наверное, в то, что я шел без света, наткнулся на дверной косяк и немного поранился, ты не поверишь, - буркнул мужчина, вновь зарываясь в подушку. - Если только ты гулял в доме без света с сотней дверных косяков всю ночь. Что случилось? Иньяцио горестно вздохнул. - Я вчера хотел встретиться с девушкой, то есть, ездил на встречу с девушкой, - начал он, не отрываясь от подушки, - эта девушка мне очень нравится. Я не могу сказать, что я ее люблю. Но, она мне очень нравится. - Я это уже поняла, Инья, - перебила Лия его, - откуда «краски» на лице? - Ну, в общем, я подрался… - С девушкой? – сдерживая улыбку, переспросила Лия. Иньяцио молча покачал головой, впрочем, не оценив шутки. - Ну не сердись, Инь, - она погладила его по волосам, - тебе надо съездить в больницу. - Не надо, я уже был, пара ссадин, затянется, - Инья посмотрел на нее, - оказывается, у нее уже есть парень, а меня она воспринимает исключительно, как друга и старшего брата, представляешь? – мужчина, наконец, убрал руку и, немного отодвинувшись, откинулся на подушку. – Да ладно, был бы парень хоть нормальный, а то какой-то рэпер-самоучка, под два метра ростом. Он же ее раздавит, когда…когда, - Инья поморщился, - а если Пьеро узнает…то есть, он по любому узнает, такое ведь долго скрывать не будешь, если отношения серьезные…ты ведь еще плохо его характер знаешь…этот верзила его раздавит, когда Пье бросится ему глотку перегрызать… В потоке многословной речи Иньяцио, Лия уловила знакомое имя, резко поднялась и уставилась на парня. - А причем здесь Пьеро? Инья, - она потормошила его за плечо, - Инья, причем здесь Пьеро? - Потому что это МарияГрация – сестра Пьеро. Лия сложила губы в беззвучном «Оу», нахмурилась, продолжая смотреть на друга. - Ты сошел с ума, - заключила девушка, так же ложась на кровать. – И вы точно рано или поздно друг друга поубиваете. - Он пока ничего не узнает, - уверенно произнес Боскетто. – А даже если и узнает, Грация взрослая девушка, кроме того, она вынянчила его дочь с пеленок, вряд ли, Пьеро будет так уж удивлен, что его сестра имеет парня и ведет половую жизнь. - Ты с ней спал? – Лия вновь вскочила. - Я с ней пил чай, - сыронизировал сицилиец, - а вот тот бугай вполне себе мог уже затащить ее в постель. - Инья, - девушка потерла лоб. - Я просто друг, со мной приятно проводить время, ко мне тянется Агнесса, меня может послушать Пьеро – аргументы общаться со мной весьма и весьма привлекательны. - Инья… - А еще я такой, знаешь, мягкий и пушистый. И вообще, я чертовски милый… - Инья… - Ну что? – не выдержав, воскликнул мужчина. - А ты МарииГрации рассказал, что роман с той испанской певицей, с которой ты записал несколько дуэтов – это пиар-ход для продвижения ее карьеры в Италии? - Зачем? – удивленно переспросил сицилиец. – Мы никогда не обсуждали работу. - То есть, ты думаешь, она не читает журналы, не пользуется соц.сетями и живет вдалеке от цивилизации, поэтому, никогда не узнает о том, что ты якобы трахаешь коллегу по цеху? – иронично заключила Лия. - Я думал, Пьеро ей рассказал, что это обычный пиар-ход, - беспомощно заявил мужчина. - И как ты себе это представляешь? Мария постоянно нянчится с ребенком, насколько я поняла, этот…твой друг…прячется в отелях и спит с какой-то моделью, если верить Ларе, но они все равно находят несколько минут в день, чтобы обсудить твою личную жизнь? - Я не думаю, что…. - Так вот, Боскетто, - девушка села в кровати, - вся твоя проблема в том, что ты сначала делаешь, а потом уже думаешь. И мне почему-то кажется, что твой брат по сцене, спящей в одной из соседних комнат, точно такой же породы! Дуй в душ и постарайся чем-то замазать это художество, - она указала на лицо, - а Пьеро и остальным скажем, что в баре подрался или еще что-то, иначе, он точно тебе убьет.***
МарияГрация вытерла растекшуюся туш и попыталась замазать тональным кремом красные следы на щеках – результат ночи слез. Жалкое зрелище, решила она про себя, заглядывая в маленькое зеркальце пудреницы. На кой черт она вообще соглашалась на эту встречу? Что хотела доказать? Что лучше той длинноногой испанки с платиновыми волосами? Или что она может дать такому мужчине, как Иньяцио что-то большее в постели, чем эта…эта… - Шлюха, - прошипела Мария, отбрасывая бесполезную сейчас косметичку. И какой результат? Эдуардо, тот самый рэпер-самоучка с вывихнутой рукой и подпухшим глазом чуть ли не накатал заявление на Иньяцио, а сам Иньяцио вообще скрылся в неизвестном направлении. А ведь она хотела, чтобы он просто приревновал. Ну вот кто же знал, что идиот Эдуардо распустит руки и полезет целоваться, как раз в тот момент, когда неожиданно появится Иньяцио и заметит, как девушка сопротивляется? Она все сделала не так! Она всю свою недолгую жизнь делала все не так! Вплоть до вчерашнего вечера, когда вместо того, чтобы бросится за любимым мужчиной, понеслась за этим идиотом, боясь, чтобы он не накатал на Инью заявление, ведь тот раскрасил его прилично. Ну вот откуда взялась эта платиновая шлюха? На столе завибрировал телефон, высвечивая номер мамы. Марии точно не хотелось ни с кем сейчас разговаривать, но вспомнив о завтрашнем празднике, ей пришлось поднять трубку.***
Лия по памяти нашла лестницу на первый этаж, а тогда уже по запаху дорогу на кухню. Там хозяйничала невысокая, красивая женщина лет пятидесяти. Мама Пьеро, поняла девушка. Она остановилась при входе. Рядом с женщиной, на высоком стуле сидела маленькая черноволосая девочка, воодушевленно размалевывая маркером то ли стол, то ли лист бумаги, который, впрочем, оставался для гостьи невидимым. Так вот ты какая, таинственная дочка Пьеро Бароне, - мысленно произнесла девушка. Она оглянулась. Холл был пуст. Иньяцио отправился в душ, а вот где был Пьеро – оставалось загадкой. - Прячешься? – Лия вздрогнула и выдала какой-то непонятный писклявый звук, услышав за спиной мужской голос. - Извини, не хотел напугать. Если ты не против, то будем на «ты». Как по мне, так намного удобней, - Пьеро подмигнул. Он был явно в хорошем расположении духа и девушка кивнула. - Папа…папа…я нарисовала тебя, подойди посмотреть. Они синхронно взглянули на зовущую его девочку и сицилиец улыбнулся. Улыбка была у него искренней, а поэтому теплой. - А по-моему, я скоро разорюсь покупая новые столы. Шестой за последний месяц, Несса. Пьеро шутливо поругал дочку, подойдя к малышке и беря ее на руки. - Мама – это Лия, обещанный повар Иньяцио. Она работает в Нины и дружит с Иньей. Лия, моя мама – Элеонора Бароне – самая лучшая мама на свете, - он приобнял улыбающуюся женщину, - а это, - он посмотрел на ребенка, - моя дочь Агнесса-Грация Бароне. - Очень приятно, - Лия приветливо улыбнулась в ответ. - Ну же, милая, не стой в дверях, проходи, будем завтракать. У меня уже все готово. - Предлагаю Инью не ждать, он уже явно услышал запах еды, - Пьеро усадил ребенка за стол и потер руки. – Давайте завтракать. И взглянув на довольное лицо Пьеро всего на долю секунды, Лия вдруг поняла, что человек, стоящий перед ней кого-то напоминает. Джанлука…Он точно так же улыбался ей, пряча в глазах злость, боль, обиду и отчаяние. Он точно так же был зол на весь мир, и мир отвечал тем же!