Сиделка

Стоило Мари, едва владеющей собой от счастья, отойти от дома, ставшего ее тюрьмой, на пару метров, как чьи- то сильные руки рывком притянули девушку к себе, заставив ту вскрикнуть и невольно взглянуть абсолютно безумные глаза цвета осеннего неба. -Никому не отдам,-в голосе Ната слышалась такая гремучая смесь ярости, ненависти, боли и отчаяния, что внутри у Маринетт все похолодело от страха- Моей будешь! Моей или ничьей! С этими словами Натаниэль стал жадно, остервенело осыпать лицо вырывающейся мадмуазель Дюпен жаркими поцелуями, которые самой Мари казались противными, липкими и слюнявыми и вызывали невероятное отвращение. -Натаниэль, пусти меня!-взвыла она, пытаясь оттолкнуть безумца-отпусти! -К нему?!-взревел Нат, бульдожьей хваткой вцепившись в горло перепуганной Мари-Никогда! Маринетт судорожно дернулась и предприняла еще одну слабую попытку высвободиться из рук бывшего жениха, но в ушах немилосердно зашумело, сознание подернулось туманом, перед глазами поплыли разноцветные круги и мир стал стремительно меркнуть. -Отпусти девушку, Отелло доморощенный!- откуда-то издалека, словно сквозь толщу воды, донеслись до почти потерявшей сознание Мари звуки хорошо знакомого звонкого голоса с едва уловимыми нотками вечной насмешки и легкой наглости. Стальные объятия резко разомкнулись и Мари, тряпичной куклой рухнувшая на асфальт, смогла наконец сделать спасительный вдох, обжегший ей горло и заставивший немилосердно закашляться. -Не вмешивайся, недоразумение хвостатое!- рявкнул Натаниэль, сверкая глазами на невозмутимого Нуара, который тотчас бросился к Мари и, подхватив ее на руки, усадил полуживую от страха девушку на скамейку, после чего вновь повернулся к Натаниэлю: -Никто не смеет обижать эту прекрасную леди,-отчеканил кот, ловко увернувшись от яростного удара в челюсть, после чего сам ударил Ната со всей силой, на какую только был способен. -Это тебе за попытку удушения столь юной и прекрасной леди,- пояснил он, приобняв дрожащую как осиновый лист Мари за плечи и с затаенной насмешкой в глазах наблюдая за тем, как Натаниэль, рыча от ярости, вытирает тонкую алую струйку, сочащуюся из разбитой губы. Натаниэль, решивший не оставаться в долгу, не помня себя от ревности и ярости, накинулся на черного кота, повалив его на землю. Несколько минут соперники катались по земле, исправно мутузя друг друга и не уступая друг другу по силе, как вдруг Мари заметила, что к ее ногам подкатился уже знакомый перстень, очевидно соскользнувший с пальца Нуара в пылу драки, и, подняв ювелирно-магическое чудо, уставилась на зеленоватое свечение, идущее от клубка, состоявшего из двух бретеров, и с ужасом осознала неизбежное:из-за потери кольца с Адрианом произошло обратное превращение.