Убей меня

«Убей меня. Я буду твоим». Это были первые слова, которые услышала Суджин от странноватого на вид парня из службы доставки. Его кожа, несмотря на летний зной и жару, была всегда бледна, блекло-розовые губы никогда не растягивались в улыбке и черные, как смоль, волосы иногда торчали невпопад, словно это недоразумение не расчесалось с утра. Суджин побаивалась его после этого, но не могла не смотреть в его сторону, а еще опасливо отводила взгляд, когда их глаза встречались. И все потому, что в глазах этого парня не было ничего. Пустота. Чернота. Абсолютный вакуум. Суджин работала флористом в этом цветочном магазине чуть больше года и помнила, когда к ним устроился Сехун — тот самый пугающий вакуум, который душил ее своим присутствием, стоило ему только оказаться рядом. Она наблюдала за ним, присматриваясь и слушая разговоры других девушек о нем, но, кажется, никто больше не замечал странную отстраненность Сехуна от всего. Ему словно было абсолютно все равно, что происходит вокруг, что на него кто-то смотрит и откровенно заигрывает. Он не реагировал на лестные слова и мог совершенно спокойно отвернуться от прекрасной собеседницы, уставившись невидящим взглядом на Суджин, которая, обычно, в такие неловкие моменты замирала, занеся ножницы или нож над каким-либо цветком, и разглядывала Сехуна, а он, будто чувствуя взгляд, подлавливал ее на этом. И эти игры в гляделки продолжались уже несколько месяцев. Они не говорили друг другу ни слова, а когда Суджин нужно было дать поручение парню, она подсылала кого-нибудь из других девчонок, избегая любых возможностей остаться с ним наедине. Пришедшая зима ничего не поменяла в их странных недоотношениях. Сехун все так же был бледен, только кончик его носа и губы почему-то становились одинакового оттенка от мороза — морковно-красными. И это изменение Суджин подметила, увидев парня среди людей на площади около торгового центра. Он стоял днем под фонарным столбом и смотрел в небо, не прячась в шарф от противного ветра и не запахивая куртку, будто ему было не холодно. Она нахмурилась, сначала решив пройти мимо, но резко изменила свою траекторию и подошла к Сехуну, схватив свободный край болтавшегося шарфа и обмотав им шею парня. — Простудишься. — Девушка немного помедлила, прежде чем развернуться и все же пойти прочь по своим делам. А Сехун остался стоять на месте, только Суджин отчетливо чувствовала его взгляд, провожающий ее… — Убей меня. Я буду твоим. Суджин меньше всего ожидала увидеть за своей дверью в столь поздний час Сехуна. Шарф был так же небрежно обмотан вокруг его шеи, куртка распахнута и уже привычная чернота во взгляде все еще давила. Казалось, что они виделись на площади пару минут назад и не прошло несколько часов с момента, когда девушка позволила себе мимолетное прикосновение к пугающему вакууму. — Что? — Суджин выронила из рук зубную щетку, отшатнувшись от вошедшего в квартиру парня. — Убей. Меня. — Ты всем девушкам это говоришь? — она нервно хохотнула, стараясь не смотреть в пугающе манящие глаза. — Нет. Только тебе. Я выбрал тебя. Суджин хотела возмутиться, но не успела: полуночный гость слишком быстро оказался рядом, слишком быстро обхватил ее лицо ладонями, слишком быстро приблизился и заглянул в ее глаза. Все произошло слишком быстро, и только сердце замедлило свой ритм, будто его что-то парализовало. — Почему я? — прошептала девушка, утопая сильнее в тягучем ужасе и путаясь в мыслях, словах. — Наши демоны похожи. Страх никуда не делся, равно как и вакуум переливающихся чернотой глаз. Сехун будто выжигал внутри все своим взглядом, будто именно этого и добивался, а под сердцем у Суджин пекло и тлело. Нервы натягивались струной, чувства обострялись, и стоило свету погаснуть на секунду и зажечься вновь, как первые лопнули, а вторые просто отключились, подобно перегоревшей лампочке. Кривая ухмылка Сехуна — пожалуй, последнее, что запомнила девушка перед его отравляющим душу поцелуем… Искра? Буря? Нет. Ничего подобного не было, но безумие совершенно точно витало в воздухе. И Суджин уже не могла им надышаться. Она не запомнила холодные пальцы Сехуна, его прикосновения к ее горячему телу, губы и глаза, которые трудно забыть в принципе. У нее было столько вопросов: как он нашел ее; почему остановился именно на ней; почему ему нужно, чтобы его убили; откуда земля под аккуратно остриженными ногтями? Но все слова канули в Лету, стоило холодной страсти захлестнуть с головой. Движение воздуха — их движения. Обрывок мысли Суджин: правильно ли она поступает?.. И все к черту, потому что Сехун искал губами поцелуи, которые девушка не могла не дать ему. — Убей меня и убитой побудь со мною рядом, — шепотом и как-то спокойнее, насколько это было возможным, попросил Сехун. — Ты мне нравишься, — Суджин почти захныкала, — почему просишь о таком? — Поймешь, когда моменты станут памятью и уже не будет вопросов, почему нас нет. Спасибо тебе, Суджин. Абсолютно немногословный вакуум по имени О Сехун вновь отравил девушку поцелуем, и она готова была поклясться, что чернота его глаз теперь спокойно растекалась по ее венам, заполняя каждую клеточку невыносимым чувством опустошенности и умиротворения. А на утро пустая кровать, молчащий мобильный парня и никакой информации о нем, будто не было никакого О Сехуна из доставки цветочного магазина. Только одинокий лист бумаги, сложенный в аккуратный прямоугольник, на кухонном столе, словно так и надо уходить после такого, но Суджин не решилась открыть послание и прочитать объяснения парня, стараясь забыть все. Стараясь не думать. Стараясь во сне не бежать за ярким маяком. Стараясь там утонуть в черном-черном море, захлестывающем волнами с головой. *** Суджин шла на работу, когда ее телефон зазвонил, но номер не определился. Она замедлила шаг, провела пальцем по экрану, принимая вызов, и застыла, как вкопанная, услышав знакомый голос. — Ты не читала, так ведь? Ни разу не пришла ко мне. Я все еще здесь. — Сехун назвал адрес, и вызов завершился, не дав девушке возможности спросить или что-либо сказать в ответ. Взяв такси, она примчалась в назначенное место и опустилась на колени, не заботясь о ссадинах или синяках. Плутая по дорожкам между деревьев, Суджин не могла понять, почему ее ждут именно здесь, почему кладбище? Но, увидев могильную плиту и одиноко сидящего на земле рядом с ней парня, все вопросы почему-то отпали сами собой. — Сто пятьдесят седьмой день ожидания. — Сехун вымученно улыбнулся, и внутри Суджин что-то надорвалось. Чернота, что парень так заботливо вливал в нее, шевельнулась в венах, самых мелких капиллярах, и отозвалась на зов своего хозяина. Вспомнился разговор про похожих демонов, но прежнего страха больше не было. Он выбрал ее зачем-то, значит, так было нужно. Он пал? Теперь Суджин готова была пойти следом. Почему? Их демоны похожи. — Прочитай моё письмо. Суджин, покопавшись в карманах пиджака, достала свернутый листок и раскрыла его, находясь в уже знакомых объятиях Сехуна. Он легко гладил ее по волосам, прикасаясь губами к ним, опираясь спиной на надгробие, на котором было его имя. «Только любовь способна убить демона. Я изгнанник в теле человека, но, выбрав тебя, я не ошибся. Если придешь ко мне, дашь согласие и уйдешь со мной».

Плыви на зов, я слишком много потерял, Чтобы хоть на миг отвести от тебя свой взор. Дыши со мной, пусть нас волнами вынесет на берег шторм, мне уже все равно. Но только так, ведь ты фантом моих фантазий, уносящий вдаль Труднодоступный кайф, не покидай. Иду к погасшим маякам, чтобы тебя отнять. Навсегда.*