Исчезнувшая

— Вы двое отлично поработали, — говорит Эббот, когда Лисбон и Джейн выходят из комнаты для допросов. — Генеральный прокурор тоже весьма впечатлен, — добавляет он, бросив взгляд на мужчину, который разговаривает по телефону в углу комнаты, одной рукой потирая лоб. Говорит он тихо, но быстро и с авторитетным видом. Эббот снова смотрит на коллег и хмурит брови, увидев проступающую на их лицах усталость, хотя они и стараются ее скрыть. Последние полтора месяца были очень изнурительными для Джейна, как физически, так и морально, и можно только восхищаться, насколько собранными они казались с Лисбон, как старались продержаться на адреналине в ожидании неизбежного затишья после бури, когда у них наконец-то появится время на то, чтобы осмыслить недавние события, травмировавшие их обоих. Дэннис был рад, что сыграл свою небольшую роль в том, что эти двое признались в своих чувствах друг к другу. И Патрику, и Терезе в эти дни нужен тот, на кого можно опереться. Джейн поправляет рукава рубашки и, прищурившись, смотрит на Эббота, когда Лисбон с вызовом заявляет:  — Надеюсь, теперь весь этот бред про то, что Джейн пойдёт под суд за убийство, будет забыт. Джейн слегка улыбается, слыша вопрос своего личного крестоносца, и вопросительно поднимает брови в ожидании ответа Эббота. Эббот устало вздыхает, но улыбается.  — Да, Лисбон. Джейн в очередной раз под полной защитой федерального правительства.  — А что насчёт Рейнольдс? — продолжает она.  — Я говорил с Чо — он не хочет выдвигать обвинения. Я думаю, что и вы…  — Нет, конечно, нет. Она уже достаточно настрадалась, и мы не взяли бы Доусона без нее.  — Согласен. Никаких обвинений. Она свободный человек. Лисбон быстро кивает, а затем вновь спрашивает начальника:  — А откуда мы знаем, что ФБР опять не станет шантажировать Джейна убийством Маккалистера? Нам нужны твёрдые гарантии, что дело закрыто. Джейн смотрит на нее. Усталость делает ее ещё более резкой и вспыльчивой, чем обычно и, наверное, только теперь, в конце пути, она начинает осознавать, что на самом деле произошло с ней с тех пор, как ее похитили. Теперь он понимает, почему Эббот смотрит на них с таким беспокойством. Он тревожится о том же самом. Волнуется за них обоих. Джейн кладет руку на спину Лисбон и слегка поглаживает, чтобы расслабить ее. Он никогда не говорил ей, но он и сам находит большое утешение в этом простом жесте.  — Лисбон, — говорит он тихо. — Все будет хорошо. Ему нужно сказать эти слова вслух даже больше для себя, чем для неё. Патрик гонит прочь образы изуродованных надгробий жены и ребенка. Вместо этого он продолжает смотреть на женщину рядом с собой, женщину, чью могилу ему не нужно навещать, потому что планы их врагов потерпели крах, и его заполняет одно подавляющее чувство. Благодарность. Не Богу, в которого он не верит. Не Вселенной. Никому и ничему в частности. Слово «спасибо» просто звучит внутри него, ни во что конкретно не оформляясь. Просто благодарность за то, что она стоит рядом с ним и сражается за него, когда большинство женщин уже давно бы сдались. Тереза, нахмурившись, смотрит на него, и он кивает ей, как бы говоря, что это все неважно, что Макаллистер уже и так забрал у них достаточно лет их жизни. Джейн чувствует, что его приоритеты заметно изменились. Когда они стали парой, он наслаждался их близостью, возможностью вести нормальную жизнь с дорогим ему человеком. Он не строил планов. Теперь же он хочет планировать будущее с ней, хочет воплотить их надежды и исполнить мечты, дать ей ребенка, которого она желает. Дать им ребенка, которого они оба хотят. Возможно детей, если им очень повезёт. Усыновить или удочерить, если у них самих не получится, или они захотят много детей. Он хочет, чтобы она стала его женой. Прямо завтра, если она согласится. Хочет построить для них дом, тихое место, куда они будут приходить в конце дня, откуда никогда не захочется уезжать и где они вместе состарятся. Он хочет купить камеру, делать фотографии и ставить их в рамки на каминной полке, чтобы наблюдать, как растут их дети. Он хочет всего этого, и неожиданно для себя понимает, что не боится. Джейн лишь смутно осознает, что Эббот снова начинает говорить.  — Я уже обсудил с генеральным прокурором этот вопрос. Попросил перенести сроки в условиях договора Джейна, и он согласился. Через месяц Патрик будет полностью оправдан, и смерть Макаллистера не сможет быть снова использована для шантажа, — он улыбается Лисбон. — Это достаточно твёрдые гарантии?  — Неплохо, — Тереза пожимает плечами, но на губах ее появляется улыбка. Эббот поворачивается к Джейну.  — У тебя хороший переговорщик. Патрик, ты знаешь, что ФБР по-прежнему хочет, чтобы ты работал на нас в качестве консультанта. Без всяких сомнений. Джейн кивает, покусывая свою нижнюю губу и немного волнуясь.  — Спасибо, Дэннис. Я… Я дам тебе знать, что решил.  — Без проблем. *** Генеральный прокурор приглашает Эббота на конференц-связь. Тот кивает и напоследок говорит:  — Джейн, скорее всего, позже нам потребуется твое заявление, как только мы решим, как, черт возьми, представим все это прессе.  — Конечно, Дэннис, — отвечает он, и мужчины выходят из комнаты. Лисбон смотрит на Джейна, когда они остаются только вдвоём:  — Ты думаешь уйти из ФБР? Он пожимает плечами, думая о том, что представлял несколько минут назад. Работы на ФБР в его мечтах не было.  — Не знаю. Может быть. Я думаю, что я… Когда дело будет завершено, нам нужно будет время, чтобы решить, какого будущего мы действительно хотим. Лисбон кивает, вспоминая их разговор о ребенке. Теперь это больше, чем просто возможность или фантазия. И это нечестно с ее стороны — привязывать Джейна к работе на ФБР, если он того не хочет.  — Ладно, — говорит она тихо. — Мы обсудим это. Чо заглядывает к ним в комнату.  — Джейн, Доусона скоро увозят. Ты хотел, чтобы я дал тебе знать. — Спасибо, Чо.  — Нам нужно попробовать триггер, — напоминает Тереза. — Чтобы убедиться, что он работает, прежде чем Доусон отправится в камеру. Джейн кивает.  — Что, если он не сработает?  — Насколько ты уверен, в процентном отношении, что он сказал тебе правду? Патрик пожимает плечами.  — Джейн, тебе нужно поговорить с ним снова. Понятно, что с таким человеком на сто процентов уверенным быть нельзя. Но мне нужны воспоминания о Ридли, чтобы свидетельствовать против него, ведь так? Джейн качает головой.  — Ты можешь не захотеть этих воспоминаний. Лисбон прикрывает глаза.  — О боже, неужели это правда? Мы… — она шепчет, хотя кроме них в комнате никого нет, — неужели мы сфабриковали доказательства? Джейн остро чувствует свою вину. Если бы он не стремился так одержимо поймать этого психопата и не привлёк бы Лисбон в свой спектакль, ее бы не похитили. Он садится на стул и отводит взгляд.  — Мы ничего не фабриковали, но… мы обманом вынудили его предоставить нам улики, — говорит Джейн тихо. — Если бы я не попросил тебя помочь мне…  — Эй, ты спросил, а я сказала «Да», верно? — сразу отвечает Лисбон и пытается поймать его взгляд. Он тяжело вздыхает и качает головой.  — Я просто выпендривался. Наверное, чтобы завладеть твоим вниманием. Пытался показать, что мы отличная команда, что мы можем повеселиться, ловя плохих парней. Я мог достать его и без твоей помощи, но обратился к тебе. Знал, что ты не откажешь, если я попрошу. Тереза морщится.  — Я не понимаю.  — Я говорил тебе, что ты очень сблизилась кое с кем, прежде чем мы стали встречаться.  — Да. Патрик поворачивается к ней лицом.  — Я боялся потерять тебя. Но вместо того, чтобы просто сказать о своих чувствах, я… создавал ситуации, где мы могли проводить время друг с другом, хотел показать, что это мне и тебе суждено быть вместе, а не тебе и ему. Лисбон закатывает глаза.  — Господи, ну какой же ты иногда дурак.  — Да, когда я думаю о том времени, я именно так себе и говорю, — вздыхает он, проводя рукой по волосам. Она резко встает.  — Ну, у нас сейчас нет времени на жалость к себе, Патрик Джейн. Так что подними свой зад и верни мне мои воспоминания, чтобы я могла полностью с тобой согласиться. Удивленный ее внезапной жесткостью, Джейн широко улыбается.