До конца

Война – не место для слабых. Такую истину я поняла еще с ранних лет. Войны никогда не покидали меня, я жила рядом с ними и по первому зову должна была хвататься за меч и идти вперед, не оглядываясь и не жалея себя. Сколько лет я прожила в таком ритме? Я уже и не помню. Все войны, что проходили рядом с нами, были так, пустоголовыми передрягами, но не эта. Эта война была всеохватывающая, мировая. Волшебники всех гильдий стояли плечом к плечу и, как бы прискорбно это не звучало, умирали. В наших рядах вдруг стало пусто. Великие фейри тейловцы не могут защитить даже самих себя! Что же будет с городом безоружных людей? Они все просто падут под властью темных сил? Что будет с миром, если в нем опять начнутся войны между Акнологией и… нами. Каждый задавал себе подобный вопрос, но никто не находил ответа. Потому что ответ был предельно прост – пу-сто-та. Мы сидели в нашем лагере и зализывали раны. Кто-то пил вино, кто-то пытался съесть лишнего, кто-то уже лежал на траве и курил самокрутку. Меня перевязывала Мираджейн, а я делала вид, что мне совсем не больно, хотя боль тяжелой волной проходилась по всему телу. Но великая Эрза Скарлет не могла показать слабость, поэтому и молчала, делая вид, что перевязывание ран и вовсе пустая трата времени. Нацу сидел поодаль. Он смотрел в небо и о чем-то думал. Нацу никогда не был таким задумчивым, как сейчас. Наблюдая за ним таким, мне сразу становилось больно от одного лишь воспоминания, что он когда-то был беззаботным ребенком, которому пришлось повзрослеть и стать мужчиной. Мираджейн закончила свое дело, и я тут же подсела к Нацу, кладя свою голову ему на плечо. Я ничего не хотела говорить. Даже молчание сказало бы больше, особенно сейчас, когда мы уставшие и загруженные проблемами войны. - Эрза, - прошептал он, повернув голову в мою сторону и целуя меня в макушку. – Я сейчас скажу большую глупость, которую нельзя говорить вслух. - Тогда просто не говори, - ответила я шепотом. – Я догадываюсь, о чем ты хочешь сказать. Все догадываются, но никто не хочет этого говорить. Говорить об этом значит признать. - Мы проигрываем, - Нацу глубоко вздохнул. – Проигрываем самую жестокую войну в мире. - Нельзя сдаваться. Так и так нам одна судьба при разном исходе – погибать. - Я не успел насладиться… жизнью. - Если мы не успели, так что говорить про Венди? Про Аску? Про всех новорожденных и еще не родившихся? Это не справедливо по отношению к ним, - я вздохнула, поднимая голову и смотря Нацу в глаза. – На войне нет справедливости. - Я не успел насладиться запахом твоих волос, - прошептал Нацу, хватая меня за голову и притягивая к себе. Он жадно вздохнул, и я почувствовала, как он улыбнулся. – Раньше от тебя пахло свежей вишней и выпечкой. А теперь пеплом и войной. Я не растерялась и, схватив Нацу за волосы, коснулась своим лбом его лба. - А ты остаешься неизменным. Пахнешь костром и силой. Мне всегда нравился твой запах. - Я столько в жизни махал кулаками, что больше ничего и не умею делать. - Умеешь. - И что же? - Выживать, - я подняла голову и посмотрела ему в глаза. – Дай мне обещание. - Какое? - Дожить до конца войны. Будь либо победителем, либо последним поверженным. - Я не хочу смотреть, как все вокруг меня умирают, - Нацу грустно улыбнулся, оглядываясь. – Посмотри, почти никого не осталось. - Хорошо, - я обняла его и, рукой обхватив его затылок, прошептала. – Доживи до завтрашнего заката, хорошо? - Хорошо, Эрза. - Давай мне это обещание каждый день, даже когда меня не будет рядом, хорошо? - Хорошо. - До конца войны и намного дальше в будущее, хорошо? - Хорошо. Я отпустила парня и, улыбнувшись, встала. Он схватил меня за руку и встал следом за мной. - Обещай мне, что будешь выполнять это обещание вместе со мной, - Нацу посмотрел на меня, нахмурив брови. - Я не могу это обещать, ведь не от меня зависит исход войны, ты это сам прекрасно понимаешь, - я улыбнулась, будто бы ответила на самый простой вопрос. Я готова была умереть, как и каждый здесь. - Хорошо, доживи до завтрашнего дня. - Обещаю. Нацу вновь чмокнул меня в макушку и, с большой неохотой отпустил. - Спокойной ночи. Эрза, набирайся сил перед завтрашней битвой, - он улыбнулся, хватаясь за бицепс правой руки. – Мы им всем покажем, чего мы стоим! - Эти подонки еще обосрутся, когда познают всю силу нашего союза! Нацу выпустил мою руку и смотрел мне вслед еще очень долго. Не выдержав, он подскочил ко мне и поцеловал, повернув меня за талию к себе лицом. - Я не хочу тебя отпускать, - прошептал он мне в губы. – Не могу. - Рано или поздно придется. Мы сражаемся в разных флангах. Он вновь поцеловал меня, будто бы видит в последний раз. - Я долго не мог отпустить Люси спать за пару часов до ее гибели, я не мог отпустить Грея и Гажила вести наших на битву. Теперь я не могу отпустить тебя. Пахнет смертью. Я боюсь. - Не бойся, я же обещала, что доживу до завтра. - Не уходи. - Прости, - я чмокнула его в лоб и, расцепив его объятия, ушла. - Вернись завтра на это же место! - Хорошо. *** Ночью лагерь Эрзы атаковали. Погибли все двести тридцать три человека, включая Скарлет. В двадцать три пятьдесят еще один полк союза светлых гильдий разгромили, пока Нацу шел на встречу с врагом. Их смерть была без какого-либо сражения, они умерли во сне. Их тела принесли на точку встречи, Эрзу положили на то место, где она сидела с Нацу за пару часов до гибели. Нужно было дать время проститься. Нацу вернулся к восьми часам вечера и, завидев алые волосы, побежал к ней, не смотря на свою рану. Эрза была бледная и израненная, трупы еще не отмывали от пыли и крови. Нацу упал рядом с ней на колени, хватаясь за ее руки. - Когда? - Вчера. - Ты не сдержала обещания, Эрза, не сдержала! – Нацу перешел на крик.- Могла бы дожить хотя бы до сегодняшнего дня. Парень уронил голову ей на живот. - Спасибо, что вернулась на это место, я тебе благодарен. Видишь, я дожил до завтрашнего дня, дожил! Но больше не повоюю! Не смогу! Мы обречены! Нацу уснул на животе Эрзы. Ребята отнесли его на кушетку и стали лечить рану, которая, к сожалению, была не излечима. Огромная загноившаяся дыра в левом боку от сгустка черной магии. Драгнил был обречен на гибель. *** Нацу очнулся к следующему дню весь в поту и в бреду. - Люси! - Нацу, Люси здесь нет. - Грей, Гажил, мы выиграли? - И их нет. - Эрза, кто победил? - Нацу, они ушли. - Я иду за ними, - Нацу поднялся с кровати и, превозмогая боль, вышел из палатки, накидывая шарф из чешуи дракона на плечи. - И куда ты пойдешь? – Мираджейн вышла следом. – Они ушли безвозвратно. - Значит и мне придется. - Они погибли, Нацу, ты разве не помнишь? - Они не погибли, а просто ушли, понимаешь? Просто. Ушли. - И куда они пошли по-твоему? - Туда, где нет войны, - Нацу ощупал свой бок. – Я ведь тоже скоро туда уйду? Мираджейн не отвечала. - Какая была моя миссия? Убить Акнологию? Я его убью. И, без лишних слов, Нацу ушел. «Прости, до завтрашнего дня уж не доживу, так поживу как следует сегодня». Никто не знал, куда он пошел, но все слышали последний рев огненного дракона, все слышали рев Акнологии, все слышали, как пал самый могущественный в мире дракон и самый сильный драгон слээр. *** Война закончилась через пару часов смерти Акнологии. Тело Нацу так и не нашли. Его безымянная могила была рядом с убитыми товарищами под вечным лозунгом «герои войны». Они жили до смерти, они живут и после нее.