Did you ever feel you're heartbroken? Did you ever feel like it's the end of the world? The bells are ringing, but the blood's stop pumping As I feel the weight of the all.
Серый и холодный Новосибирск встретил Катю примерно также, как и проводил ровно 10 лет назад. Угрюмо и без каких-либо надежд на светлое будущее. Тогда она совсем юная и глупая, с кучей амбиций и мыслей в голове, уехала в Москву в надежде, что сможет кардинально изменить свою жизнь. Когда родители развелись, Кате было четырнадцать. Это была отправная точка нынешней Решетниковой, тогда уже чересчур независимой и самостоятельной. Лучшие друзья резко были заменены одной девочкой блондинкой на пару лет помладше ее самой, с которой Катя познакомилась в конце лета. Когда-то любимая физика — танцами, от которых в восторге была, опять-таки, та самая блондинка. А хорошие отношения с мамой — постоянным безразличием и обидой. Она изменилась, это было очевидно даже ей самой, но желание возвращаться в ту милую девочку, которой была совсем недавно, угасало с каждым днем и пропущенным папой звонком. Сев в такси и дрожащим голосом назвав полному таксисту с лысиной на голове адрес, Катя вновь окунулась в воспоминания. Мама — то, что больше всего ее сейчас волновало. Она едет к ней даже не предупредив, с надеждой на то, что долго объясняться не придется, и короткое ”прости” сможет заполнить десять лет жизни, в которой за два последних года она всего пару раз ей позвонила. Почти подъезжая, она резко подается вперед, оказываясь в выемке между передними сидениями и громко говорит: — Здесь остановите, пожалуйста. Я на пару минут. Мгновенно выскочив из машины, она буквально бежит в старый цветочный магазин, с дурацкой улыбкой и, как ни странно, теплыми воспоминаниями. Купив небольшой букетик, она сталкивается с обеспокоенным взглядом водителя. — У вас все в порядке? — как-то дежурно спрашивает он, заводя машину. — Да, спасибо, — говорит девушка и откидывается на сидение, попутно отключая айфон. Холодный воздух из форточки уже не отрезвляет, и поэтому непрошеные слезы вырываются наружу с рваным всхлипом. На это таксист лишь мимолетно смотрит в зеркало заднего вида и также быстро отводит взгляд, сталкиваясь с Катиным. — Приехали, с вас 400 рублей. Расплатившись и взяв чемодан, Катя быстрыми шагами направилась в сторону одного из подъездов многоэтажного дома. Три этажа, и она перед знакомой дверью. Руки трясутся от стыда, а сердце колотится от желания сейчас обнять маму и уткнуться ей в шею, даже не пытаясь сдержать слез. Трель звонка разносится по всей квартире, и женщина в возрасте подходит к двери. Распахнув ее, она видит дочку, которая последний раз звонила ей года три назад, сухо поздравляя с днем рождения. — Привет, мам, — тихо произносит девушка, опустив глаза. — Здравствуй, Катя, — женщина смотрит прямо, даже не пытаясь скрыть взгляд. Ей не за что извиняться перед дочерью, ведь она всегда ей звонила и писала, несмотря на то, что разговор был односторонним. В глазах матери скапливаются слезы, и невероятная обида застывает в легкой полуулыбке. Любая мама забывает море слез и волнения, наконец увидев своего ребенка и поняв что он жив и здоров. — Прости, мамуль, — Катя мгновенно переступает порог, обнимая маму и сдерживаясь, чтобы самой не заплакать. Ей тяжело смотреть, как мама плачет, ведь виновата в этом только она сама . Осознание того, как она поступила с матерью приходит с каждой секундой, проведенной в родных и тёплых объятиях. Заготовленного заранее ”прости” слишком мало, чтобы искупить свою вину...Did you ever feel your heart stopping? Did ever feel like a moth drawn to a flame? It's time to put on your life-jacket Cause I'm about to step up the game, oh.
— Мам, ты не помнишь, как того мальчика звали, с которым я в восьмом классе встречалась? — не в тему спрашивает Решетникова, смотря на то, как мать накрывает на стол. — Нет, дочь, не помню, — она проводит рукой по ее волосам, — А зачем тебе? — Да так, просто вспомнила, — Катя улыбается, — Первая любовь как-никак! Комната заполняется тихим смехом матери, и на душе сразу становится как-то теплее. — Первая-то она ладно, ты мне лучше про нынешнюю расскажи, — Ирина Александровна садится напротив, с улыбкой смотря на дочь. — Мам, знаешь..., — девушка опускает глаза, — Я раньше тебя столько обманывала, — и вновь поднимает, — Сейчас не хочу. Ирина Александровна лишь сильнее улыбается и кивает. — За 10 лет произошло слишком много всего, — девушка как-то судорожно выдыхает, — Но одну вещь я очень хорошо поняла — самое настоящее счастье можно только родить... Женщина с волнением заглядывает в глаза дочери, ища в ее взгляде ответ на свой немой вопрос. — Но я не смогла сохранить это счастье, — она закрывает ладонями глаза, боясь, что мама не сможет принять ее, после сказанных слов, — Знаешь, мам, я тогда возненавидела весь мир за то, что со мной произошло. Каждый раз я представляла себе, как мой малыш в первый раз толкнется, как я услышу его первый крик, увижу первую улыбку, потом будет первый зубик, первое ''мама''… И сидя в парке, я постоянно наблюдала как играют на детской площадке чужие дети, как чей-то малыш неуклюже пытается шагать. Детские голоса постоянно эхом звенели в моей голове, я как-будто с ума сходила. Я должна была родить здорового ребенка, это мой малыш должен был тогда учиться ходить, играть, смеяться, пачкаться...Чувство ненависти, злости и безысходности сжигало меня изнутри. И я закрылась от всех. Я злилась на тебя, что сейчас ты не рядом и не можешь меня поддержать. Не звонила, не писала и не отвечала тебе. Так было легче, правда. Растерянная Ирина Александровна не могла и слова вымолвить. Она и подумать не могла, что с дочерью могло такое произойти. — Это еще не все! — громко сказала Катя, когда мама попыталась что-то произнести. Она решила, что если уже начала говорить всю правду, то останется с матерью до конца честной, — Потом появился Максим. С ним у меня были идеальные отношения. В какой-то момент я даже была готова открыться ему, стать ему другом и любящей женой. Но тут он сообщил, что его дети теперь будут жить с нами. Конечно, он не скрывал своего прошлого, я знала, что он был женат, и у него есть сын и дочь, но они были на другом конце планеты, и я даже не думала, что все так обернется. Дети, несмотря на небольшой возраст, были такие умные и воспитанные, а малышка Эмма была такой ласковой. Я испугалась и всем нутром пыталась быть безразличной, отталкивая их. Новые чувства, чувства любви к этим детям, зарождавшиеся во мне, вызывали ужас и панику. Ненавидеть было легче, чем позволить вновь полюбить. Я чувствовала вину перед своим ребенком, которого уже нет. Ведь чувства, которые я могла отдать Эмме и Рону, всецело принадлежали ему, только ему, без остатка. — У вас что-то произошло? Почему ты вернулась домой? — серьезность матери испугала девушку, но она ответила. — Я ушла от него, — Катя со стыдом посмотрела маме в глаза, понимая, что это больше похоже на какой-то дешевый сериал, чем на нормальную человеческую жизнь, — Ну а потом узнала, что беременна. Он аборт предложил, вот я и уехала от него подальше. Мам, пожалуйста, — Решетникова поднялась со стула и села рядом с матерью, — Ты единственная, кто у меня остался...Не осуждай меня. — Денис! Его звали Денис, — тихо говорит женщина, целуя дочку в висок, и медленно уходит. — Мама! — Катя вскакивает с места и бежит за ней в спальню. Ирина Александровна сидит на кровати, пытаясь переварить все слова, сказанные дочерью. Сейчас она должна ее поддержать, но не может. — Мам, пожалуйста, — тихо говорит Катя, утыкаясь в подушку. Все ее тело дрожит, а из-под подушки слышны сдавленные всхлипы. Последний раз такой перед мамой она была лет в 14, когда тот самый Денис ее бросил, а мама была единственной, кто мог ее поддержать. Собственно говоря, мало что изменилось...Разве что 15 лет прошло. Женщина аккуратно ложится рядом, обнимая дочь и прижимая ближе к себе. — Моя малышка, — шепчет она, гладя девушку по волосам, — Все будет хорошо, я обещаю.They say help is near, but no one here can feel our fear It's a minefield, us, it'll never disappear.
Холодные белые стены, тусклый свет от дневных ламп и лица врачей в масках. Сковывающий все тело ужас, я не чувствовала больше боли, какой-то животный страх, от которого было тяжело дышать, а дальше все как в тумане, проваливаюсь в черную бездну… — Екатерина, наркоз сейчас перестанет действовать, Вы помните, как здесь оказались? Не могу открыть глаза, часто моргаю, очень хочется пить. Каскад воспоминаний обрушивается на меня беспорядочным потоком. Тугая, тянущая боль в пояснице. Кровь на белье, судорожно набираю номер телефона. Хмурый взгляд фельдшера в скорой. — Да, я все помню. Мой ребенок? Доктор, что с моим ребенком? — Мне очень жаль, мы сделали все, что смогли. Но у вас случился выкидыш. Екатерина, мы долго не могли остановить кровотечение, на маленьком сроке такое случается, не плачьте. Мы сохранили матку. И будем надеяться, в будущем вы сможете стать мамой… Закрываю глаза. Я больше ни чего не слышу, в ушах один лишь звон. Слезы душат меня, и снова так тяжело дышать. — Нет, нет, нет. — Катя, доченька, проснись, тебе кошмар приснился, ты так кричала, — мама аккуратно обняла меня,пытаясь успокоить. Только это был не кошмар, та ночь изменила мою жизнь навсегда. Вместе с ребенком умерла и часть меня, я уже никогда не буду прежней. Теперь уже спокоив маму, я попыталась наконец уснуть. Едва коснувшись живота, я закрыла глаза. В этот раз все будет по-другому…Cause you take me back, you take me back And tonight's the night we might all together..