Наркотик

Мы летали в кровати. Поцелуи, горячие, страстные. Её кожа как шёлк, я целовал каждый дюйм её тела, наслаждаясь им. Она была сладкая, её запах сводил с ума. Чем она пахла? Нет, не дорогими духами и не хлебом, как бывает в дорамах. Она пахла дыней, хотя всей душой не любила их, предпочитая им сочный арбуз. Я просто слетал с катушек, рядом с ней я был не милым Пак Чаном, нет. Я просто превращался в одержимого. Она была для меня больше чем наркотиком: от любой зависимости можно избавиться. Нет. Она стала моим миром, моей жизнью. Она была моим сердцем, я растворялся в ней без остатка, не хотел отпускать ни на секунду. Она зашла ко мне, как всегда, без стука, цокая каблучками по деревянному паркету. Я не глядя, откинулся назад и обнял её шею руками, притягивая к себе и отклоняя голову назад для поцелуя. Страсть вспыхнула между нами, как вспыхивает промасленная бумага от поднесённой к ней спички. Снова поцелуи, собранные по пути до постели стены и дверные косяки. Она покусывала мою кожу, до боли, оставляя яркие бардовые засосы. Они пройдут, но не скоро, будут напоминать о том, что я лишь её, что я в её руках, во власти её сладких губ и дерзкого ротика. Я сдёргивал с неё нетерпеливо блузку, но она отстранила меня. Я знал, чего она хочет. Я уложил её на кровать и, склонившись над ней, мучительно долго расстёгивал зубами пуговичку за пуговичкой. Приоткрыв её грудь, я коснулся носом ложбинки между ними, прошёлся выше, коснулся губами ключицы, влажной дорожкой вернулся назад. Мои руки бродили по её ногам, скользили выше, ближе к заветному месту, дразнили её, возвращались назад. Я закончил с блузкой и теперь зубами стягивал с неё лифчик, освобождая грудь. Она колыхнулась, когда тонкая ткань сползла вниз, и я горячими губами коснулся сосков, обводя их языком, дразня, затем кусая. Девушка выгибалась под моими ласками. Я сжал грудь рукой, до боли. Полустон-полувскрик. Как же это заводит! Спускаюсь ниже, зубами стягиваю трусики. Она приподнимает свой упругий зад, чтобы мне было легче. Стягиваю их до щиколоток. Целую её ноги, выше, по внутренней стороне бедра. Она снова выгибается: теплое дыхание щекочет её лоно. Я осторожно касаюсь его язычком. Всё такое же сладко-солёное. Я терзал её половые губы своим язычком, осторожно посасывал её клитор. Её громкие стоны, должно быть, слышат соседи, но мне плевать. Она резко отстраняет меня и садится сверху, без прелюдий, осёдлывает меня, заводя мои руки за голову. Медленно двигается, насаживаясь на меня, дразня. Выдвигаю бёдра её на встречу, тяну к ней руки, но она не даёт её коснуться. Моё сознание уплывает куда-то далеко, меня срывает с катушек… Я проснулся утром. Один. В остывшей постели. На столе стоял горячий недопитый кофе. Видно, она ушла недавно. Я вижу, что нет её вещей. Странный лист на столе. Читаю. «Прости, но я не люблю тебя. Спасибо за все ночи. Я нашла другого. Не ищи меня. Я больше не появлюсь в твоей жизни. Прощай, Ёль» Я в ярости разрываю бумагу. Это не конец. Это не может быть концом. Я решительно выхожу из комнаты. *************** Вечером в новостях *************** — Известная звезда Пак Чанёль из группы EXO покончил жизнь самоубийством. По предварительным данным, перед этим он убил свою бывшую девушку и её сожителя. Подробности выясняются. В квартире Чанёля найдено 2 письма. Одно от девушки, — диктор зачитывает записку. — «второе от самого певца. «Прошу меня понять и простить. С некоторых пор я стал наркоманом. Мой наркотик — не героин и не амфетамин. Мой наркотик — моя Т.И. И если она уходит от меня, я умру от ломки. А раз так… она умрёт со мной»