Когда ты целуешь женщину, чувствуешь ли ты бессмертие? Если нет, то это не та женщина. Любовь истинная и реальная даёт отсрочку от смерти. Вся трусость происходит от нелюбви или от недостаточной любви.
Э.Хемингуэй
Знакомство Ноа с Сиэтлом начинается с общественного рынка. Рыбаки, только-только вернувшиеся с утренним уловом, разбрелись каждый к своему прилавку. Ноа остается там до полудня: так сильно хочется ему понаблюдать за представлением, разыгрываемым для туристов каждый день продавцами. Они перебрасываются свежой рыбой с посетителями, сопровождая это действие громкими подбадривающими криками. Ноа первый в очереди на эту традиционную забаву. Со стороны он выглядит неловким и смешным, когда рыба выскальзывает из его рук, но толпа поддерживает его. Когда ему, наконец, удается удержать свою добычу в руках, толпа разражается негромкими, но все же аплодисментами и улюлюканьем. Ноа поднимает свое счастливое лицо и сразу же находит в толпе Гвин, свою соседку по общежитию.
Получасом позже он прижимает ее своим телом к стене промышленного склада рынка и позволяет ее рукам обвиться вокруг своей шеи.
Ноа Фостер учится, не покладая рук: хоть бы не отняли стипендию, хоть бы не пришлось возвращаться обратно в пустынный и застывший во времени Лейквуд. Во время последнего телефонного разговора с матерью та сообщила ему, что и Брук покинула город: Мэддокс умотала в Нью-Йорк на неделю моды и обещалась вернуться через месяц. Ноа знал о документах, поданных ею в Нью-Йоркскую Академию Драматических Искусств, поэтому не сомневался, что ее "неделя моды" продлится с лишком еще четыре года.
Ноа заигрывает с миссис Джунс, преподавательницей философии, чтобы получить зачет. Однажды они случайно встречаются на пробежке в парке в центре города, а месяцом позже, прячась от ее ревнивого мужа, снимают номер в отеле в прибрежном районе.
Гвин курит в его постели: простыни, на которых они лежат, скомканы, а одеяло валяется на полу. Челка ее темных волос растрепана, а светло-голубые глаза доверчиво разглядывают его лицо в полумраке комнаты. Время застывает лишь на мгновение, и он ловит в ее очертаниях чьи-то другие, но наваждение уходит само по себе, когда Гвин начинает что-то говорить о лекции профессора Джунс, назначенной на следующий день.
Ноа дает самому себе отчет в своих действиях: да, он встречается с двумя женщинами одновременно. Отвратительный комок застревает в горле, и даже сигаретный дым не может его прорвать. Когда Гвин притягивает его к себе за очередным поцелуем, становится совсем невыносимо: ведь он абсолютно ничего не чувствует ни к одной из них.
Каждое утро Ноа проводит в библиотеке колледжа за чтением ежедневных утренних газет. Довольно доедая свою булочку с джемом, купленную в кафетерии, он принимается за чтение статьи, посвящённой его любимому писателю Эрнесту Хемингуэю.
Все удовольствие сходит с его лица, когда в какой-то момент своего чтения, перескакивая глазами с одного искусно написанного предложения на другое, он замирает от малого потрясения, вызванного зацепившими его словами газетной статьи.
Все в Лейквуде знают, куда поехал учиться один из самых умных
выживших ребят своего выпуска, "черный вдовец" и "король френдзоны" Ноа Фостер.
Так и живут.
***
Одри понятия не имеет, какая сейчас погода в ее родном городе, да и разве можно думать о чем-то постороннем, нежась под лучами такого чужого, но ласкового калифорнийского солнца? Она даже снимает солнцезащитные очки, прикрывает веки и подставляет свое бледное лицо свету; ее будто обдает этим тихоокеанским теплом, оно опускается ниже, достигает грудной клетки и поселяется там, все больше разрастаясь с каждым новым вдохом.
Головные боли, вызванные нерегулярным сном, уходят, а походка становится с каждым днем более уверенной. С первого же дня переезда она меняет номер своего телефона, а та самая камера, на которую они с Рейчел снимали совместные видео, вновь становится ее верным товарищем. Она считает нужным запечатлеть каждый кадр ее новой жизни: перепланировку ее апартаментов, шоппинг в торговом центре неподалеку, еженедельные походы в недорогие закусочные на побережье вместе с Мэй, девчонкой с ее курса фотографии. Мэй надевает короткие топы для Одри, но та этого будто и не замечает. Она занята работой и новыми, ни к чему не обязывающими знакомствами: снимает дискотеки второкурсников по их же просьбе, пропускает вечером по бокалу вина с сероглазым Маркусом, молодым ассистентом в художественной галерее прямо напротив ее дома, и спускает деньги на сигареты.
Они с Маркусом говорят о литературе: он так увлечен своими рассуждениями о глубине любви женатого Гумберта и двенадцатилетней Долорес*, что на один миг в его восторженных чертах лица она видит другие, такие до боли изученные, что она не может оторвать от него удивленных глаз.
Мысль о том, что однажды ей все-таки придется покинуть Лос-Анджелес, этот поистине райский город, и вновь столкнуться со своим прошлым, просто не укладывается в голове, и Одри всячески отгоняет ее.
Поэтому-то она обрывает все свои контакты с Лейквудом, и электронные письма от Эммы так и остаются неоткрытыми уже которую неделю. "Девочка, которая выжила" не сдается: строчит и строчит бедной, сбежавшей от нее же подруге послания, которые так и не будут прочитаны. Одри колеблется от силы минуту перед тем, как поместить адрес электронной почты
любимой подруги в черный список.
Фостер присылает ей лишь одно письмо, которое Одри все-таки прочитает, несмотря на все свои тщетные попытки отправить это письмо в корзину. На удивление в письме нет ни проклинающих ее восклицаний, ни настойчивых расспросов, куда же она все-таки подевалась, ни банальных вопросов о ее жизни, лишь ссылка на опубликованную в
New York Times статью об Эрнесте Хемингуэе. Ах да, маленькое приложение к ней все-таки было, Одри заметила его только позже из-за своей невнимательности - прямо под ссылкой текст письма гласил:
"Двадцать шестая строка сверху. Приятного прочтения."
Одри кажется это более, чем странным: после полугодового обоюдного молчания, и теперь это? Просто какая-то статья? Обида вскипает в девушке, но тут же сходит на нет, когда она наконец достигает нужного места в газетной полосе.
Никто из ее друзей в Лейквуде не знает, куда запропастилась Одри Дженсен, беглянка, трусиха и помощница серийного убийцы.
Так и живут.
***
Ноа считает месяцы до окончания курса. В следующем году профессор Джунс больше не будет его преподавателем, и он просто не может дождаться того момента, когда наконец вздохнет полной грудью. А пока что он спешит на еженедельное свидание с профессором, в то время как в голове эхом отдаются ругательства Гвин, направленные в его адрес, после того, как он сообщил ей о своем решении разорвать с ней отношения.
Одри внимательнее прислушивается к речам Маркуса, разбирающего нюансы романа "Анна Каренина", но еще внимательнее к словам отца, который ненароком сообщает ей о том, что ее старый друг Фостер уже как пять месяцев живет на одну стипендию в колледже Сиэтла.
В Лос-Анджелесе Одри Дженсен никак не может уснуть, ворочаясь то ли от жары, то ли от мыслей, которые она отгоняет от себя, но в конце концов они пробивают ее оборону: она садится в кровати и нервно трет веки, отгоняя от себя образ так и не забытого ей лучшего друга.
В Сиэтле Ноа Фостер еще не ложился: его ночник горит, глаза исследуют стену напротив и тишину ночи нарушает лишь тиканье настенных часов. Следующим утром ему придется выпить несколько кружек кофе и терпеть свое отражение в зеркале с двумя огромными синими кругами под глазами. Но у Ноа будет оправдание, ведь ночь он проведет за воспоминаниями о том, каково это - почувствовать бессмертие с забытой им Одри Дженсен.
