Losing my religion

До 1 сентября оставалось около двух недель. Все это время Джорджиана гуляла по Лондону, каждый день пробовала что-то новое, а также делала колдографии. Девушка знала, что уже сейчас Англия увязла в Магической войне, и она понимала, что большинство ее знакомых не будут сидеть, сложа руки. И возможно, что некоторых она увидит в Хогвартсе первый и последний раз. Поэтому каждый миг нужно жить. Вечером все колдо она складывала в альбом. Там уже были фотографии, правда маггловские, на которых была Джи и ее мама. Эти фото для нее были самыми дорогими. Учебный год неизбежно приближался, а летние деньки улетучивались со скоростью света. Стоя на балконе 31 августа ночью и куря тонкие длинные сигареты, девушка всматривалась в ночные огни Лондона. Она вспоминала свою прогулку на Диагон алее. Взгляд Эмми, который глубоко ранил Джи, хотя она старалась не думать об этом. Настойчивость Блэка. Странно, но, если бы он обратил на нее такое внимание два или три года назад, она бы была самой счастливой девчонкой. На первом курсе Джи была влюблена в Джеймса Поттера. На третьем курсе она переключилась на Блэка, но заговорить с популярными парнями девушка не решалась. А во втором семестре 5 курса ей стало плевать. Резко это все стало таким неважным. Струсив пепел, девушку выдохнула струю дыма, а тогда кинула сигарету. Открыв глаза на следующее утро, Джи поняла, что сегодня ее ждет поездка в Хогвартс, встреча с разными волшебниками. Умывшись и почистив зубы, Кларк расчесала волосы, а тогда пошла одеваться. Натянув серые лосины и розовую толстовку с капюшоном, а также с надписью: «Каждый день мы носим розовое», Джорджиана положила в карман пачку сигарет, а также волшебную палочку. Мало ли, что может приключится. Надев на себя серые кеды, Кларк взяла чемодан и вышла из квартиры, не забыв закрыть ее на ключ. Утро 1 сентября было прохладным. Кларк потащила свой чемодан в сторону станции метро. Купив билет, девушка села на свободное место около молодого парня с наушниками в ушах, и женщины средних лет, в чьих волосах была еле заметная седина. Ехать было не так уж далеко, поэтому Джорджи просто смотрела в окно, стараясь не задумываться, чтобы не пропустить остановку. Незаметно для себя, девушка начала притопывать ногой. — Куда направляешься? Видно, волнуешься, — сказала женщина — маггл, которая уже несколько секунд наблюдала за девушкой. Услышав ее голос, шатенка повернула голову й еле заметно улыбнулась. — Не то слово волнуюсь, — честно ответила Джорджи. — Еду в пансион, учится. Не очень охотно видеть знакомые лица, — поморщилась голубоглазая. Женщина кивнула, видимо понимает. — Почему не хочешь? Ты молодая девушка, подружись с кем-то. Не трать свою юность, ведь всю жизнь будешь жалеть. Вижу, ты не слишком общительная. Не переживай, это я поняла по тому, что в сотовом не сидишь, тебя никто не провожает, и взгляд какой-то отрешенный. — А вы проницательна, — заметила Кларк. Остальную дорогу до вокзала она переваривала слова. Да, сейчас жизнь каждого стоит на волоске. В Хогвартсе есть Дамблдор, он позаботится об учениках. А те, что выпустились из школы? Их никто не защитит. Еще год, и она будет одной из них. Кто же будет заботится о ней? Спустя восемь минут, и она поспешила удалится из вагона. Пройдя совсем немного, девушка оказалась на вокзале Кинг-Кросс. Сжимая в руках билет на Хогвартс- Экспресс, шатенка прошла сквозь стену, и оказалась в шумной обстановке. Поморщив свой острый нос, девушка начала пробираться к вагону. Дав проводнику билет, Кларк дала ему чемодан, а сама отошла. Времени было много, поэтому она достала сигареты и села на лавку. Выпустив струю дыму, Джи почувствовала себя свободнее. Она смотрела, как прощаются дети с родителями, и нехотя, вспомнила, как мама с восторгом осматривала с дочерью станцию. Луиза Кларк была настоящим магглом. Она не верила в магию, была обычной девушкой. В девятнадцать она встретила статного интересного мужчину, которому на то время было уже за сорок. Сначала они общались на дружеском уровне, но спустя несколько месяцев их встречи стали чаще и намного ближе. Когда Луиза узнала, что беременна, он исчез и больше никогда не появлялся в ее жизни. Вскоре родилась маленькая девочка Джорджиана, улыбчивая и милая. Когда малютке исполнилось семь лет, с ней начали твориться удивительные вещи. Когда к мисс Кларк пришла строгая и серьезная Минерва МакГонагалл, милая Джи очень удивилась, что же делает такая женщина в их доме. Женщина объяснила всё странности Джорджи, а также пригласила ее в школу. И Луиза согласилась. И вот, Джи осталась одна. Теперь ее не тешило ничего в магическом мире. Скоро начнется война, и иногда Кларк кажется, что лучше было бы, если бы она была обычной. Уехала бы в Ирландию, трудилась там в земле, и была бы счастлива. Но в этом плане слишком много «если бы». — Разве магглы не предупреждают тебя, что курить вредно? — из собственных мыслей ее оторвал насмешливый голос. — Предупреждают на каждой пачке, которую я покупаю, Блэк, — ответила в тон ему Джорджи, и повернула голову. Ей улыбался никто другой, как Сириус Орион Блэк. Сейчас внимание популярного парня докучало ей, а не тешило ее самолюбие. Девушка сделала еще одну затяжку, а тогда выдохнула дым так, как делала гусеница в маггловском мультике «Алиса в стране Чудес», который так любила Джи. — Красиво… Если бы не было так вредно, — ответил Сириус, а тогда взял крепко ее за руку и оттащил от лавки. От неожиданности Кларк выпустила сигарету из рук, которая была выкурена всего на середину, а поспешила за ним. — Что ты делаешь, Блэк? — хохоча спросила девушка, стараясь не отставать за парнем. — Не даю тебе опоздать на поезд, — ответил парень. И вправду, Хогвартс — Экспресс потихоньку начал ехать, забыв двух студентов. К счастью, поезд еще не набрал нужную скорость, поэтому догнать не составило труда, но вот запрыгнуть в него… Взяв крепче руку Джорджианы, Сириус Блэк взялся другой рукой за поручень, а затем потянул девушку. Сама же Кларк попыталась запрыгнуть в поезд, но не смогла. Сириус рассмеялся, наблюдая за этой картиной, а тогда подтолкнул ее. Вот уже Джи была в поезде, и подавала ему руку. Парень крепко схватился за нее, а тогда затащил свое тело в вагон. И Сириус еще никогда не слышал такого приятного смеха. ххх Зайдя в купе к своим друзьям, Сириус Блэк давно не чувствовал себя таким счастливым. Казалось, он до сих пор слышит смех Джорджианы Луизы Кларк. Джеймс сразу заметил что-то неладное в настроении друга, ведь сам Сохатый такой всегда, особенно после того, как они с Лили начали встречаться. Ремус был слишком занят чтением книги, а Питер тихо сидел в углу и наблюдал за парнями. — Ты уже видел Марлин? Что ходишь такой счастливый? — ухмыльнулся парень, а тогда поправил свои квадратные очки, прям как Минерва МакГонагалл. — Сохатый, кажется, я влюбился, — ответил мечтательно Бродяга, медленно переводя взгляд на своего лучшего друга. — Ну, это мы знаем, ты уже почти два года лижешься с МакКиннон. Так, что случилось? — Так причем тут здесь МакКиннон? — удивленно спросил парень. — Я-то думал, что ты поймешь, что она просто… Просто Марлин. Ничего серьезного. Слова Бродяги очень удивили Поттера. Да, он понимал, что у Сириуса все не так, как у него. Он всегда любил играть девушками, тогда как Сохатый сох только по одной удивительной рыжей с зелеными глазами. Но, когда в жизни Сириуса появилась Марлин, то у Джеймса появилась надежда, что он стал свидетелем отношений мистера и будущей миссис Блэк. — А кто же та, с которой у тебя «все серьезно»? — спросил Джеймс, нахмуривая брови. — Помнишь девушку, к которой мы подсели в кафешке на Диагон алее? Джорджиана Кларк. Странно, что я не обращал внимание на нее раньше. Последние три курса будто из памяти вычеркнуты. Помню только, как на первом курсе она училась на метле летать. Она тогда чуть ли не последняя взлетела. Последний же был Хвост, — даже вспоминая о таком серьезном, Сириус не мог не подшутить на своим другом. Джеймс ухмыльнулся на шутку Блэка, но все, что было сказано перед тем, он внимательно слушал. — Лили помнит ее. После того, как твоя Кларк вылетела фурией из кафе, Эванс сказала, что на пятом курсе у нее умерла мать. После этого она бросила все связи с друзьями в Хогвартсе. С ней вроде бы дружила Эммелина Вэнс, так теперь у них все хуже, чем у нас со Снейпом. — Они каждый раз как видеться пытаются наслать друг на друга непростительное заклятие? — переспросил Сириус, представляя, что может быть хуже, чем у них со Снейпом. — Нет, они просто друг для друга не существуют, Бродяга. А это еще хуже. Остаток поездки Сириус Блэк провел тихо, обдумывая слова Поттера. Что же, многое стало ясно. То, почему она ходит всегда одна. То, почему она гробит саму себя. То, почему она намного серьезней его самого. То, почему ему легче заставить улыбаться МакГонагалл, чем ее. Тем временем, объект его раздумий сидел через три вагона в одиноком купе на мягких сиденьях, поджав ноги, и рисовал венок из полевых цветов на голове у темноволосой девушки. Джорджиана Кларк любила рисовать, напевая какую-то мелодию. В такие моменты в ее душе наступало умиротворение, которое редко приходит к ней. На устах появлялась улыбка, которая так шла ей к лицу. Выводя каждую линию на рисунке, прокрашивая каждую часть тела, изучая разные пропорции, Кларк не думала, что будет дальше. И ей это нравилось. Оторваться от этого занятия ей помог голос старосты школы, который объявил, что они подъезжают к Хогвортсу. Переодевшись в форму, расчесав волосы, Джи спрятала альбом в чемодан. Посмотрев в окно, девушка увидела, что уже вечер, и уже видно очертания замка. Пару минут, и поезд остановился, что означало нужно выходить из купе. В коридорах было много народу, поэтому нужно было подождать. Почувствовал наконец свежий воздух, Кларк пошла к карете. Она не видела фестралов, так как когда умерла мать, она была в Хогвортсе, и ей просто сообщили. Девушка села с Мэри МакДональд, Джимом Смитом, Лэсли Уайт и Мэдисон Бредли. С Мэри они знакомы с первого курса, все-таки на одном факультете. В младших классах они даже общались, но сейчас не более, чем знакомые. Смит был из Хаффлпаффа, как и его лучшая подруга, Лэсли. Джи знает их только в лицо, но никогда не разговаривала с этой парочкой. Мэдисон была из Слизерина, но тем не менее, она была полукровкой и никогда не заостряла свое внимание на чистоте крове. Иногда кажется, что Шляпа ошиблась на счет нее. Все кареты доехали до ворот, там их встретил Филч, и они успешно пошли в замок. Каждый расселся по своих столах, причем Джорджи решила сесть подальше от Мародёров и их компании. Дамблдор, как всегда, начал свою речь о предосторожностях, напомнил некоторым старшеклассникам (все поняли, что речь пошла о некоторых граффиндорцев и слизеринцев). Когда наконец-то появились лакомства, Джорджи взяла немного крабового салата и картофеля. За столом все наконец-то начали разговаривать о каникулах, о учебе и квиддиче. Эта тема заинтересовала Джи, поэтому она начала внимательно слушать. — … Поттер стал капитаном! Ничего странного! — разглагольствовал Алекс Эббот, забыв напрочь о аппетитном пироге с черникой. — Я слышал, как он говорил Блэку, что будет набирать новую команду! Хотя, у него же нет выбора — осталось всего-то два человека. Он и Олли Браун. — Наверное, в следующем году Олли будет капитаном, — рассудительно ответил ему Фрэнк Лонгботтом. — Я бы сам хотел попробовать на роль вратаря! Все-таки, последний год! — Я невзначай спросил у Поттера, когда же будут пробы, — тихо сказал Эббот, улыбаясь во все зубы. — Сказал, что приблизительно через две недели! Ну, точнее будет через неделю, он обещал написать на доске объявлений. Джорджи перестала вслушиваться в разговор, а сосредоточилась на поглощении еды. Значит, места охотников свободны, и она сможет попробовать себя. Девушка про себя вспомнила свой первый полет — она еле оторвалась от земли, а все потому, что она очень волновалась! Руки еле держались за метлу, а сама Джи чуть ли не ревела. Тогда на земле казалось ей беспечнее, но слыша, как парни хвалятся своими полетами, хвалятся, как приятно ветер дует в лицо, и… В общем, Джорджиана не могла себе простить то, что она не может кататься на метле, как они, чувствовать то, что они. По ночам, в глухую ночь, отважная первоклассница доставала метлу из кладовой, и пробовала оторваться от земли. Она падала, и не один раз, она каждый раз ревела, зная, что все равно все спят, но она пыталась, она старалась! Ближе к концу года у нее получилась то, что казалось невозможным. Второй год она тоже каталась тайком на метле, но она уже чувствовала себя намного увереннее. Третий курс только усовершенствовал ее умения, но Кларк была слишком застенчивой, да и боялась, что с нее будут смеяться, если она осмеется попытаться пройти в команду. Четвертый курс — она летала просто для своего удовольствия, но очень редко. А на пятом и шестом даже не садилась на метлу. Когда все наелись, и Дамблдор еще что-то сказал о безопасности, каждый мог быть свободным. Кларк сразу пошла в гриффиндорскую башню в надежде найти в чемодане любимые сигареты. Зайдя первая в комнату, Джи сразу поспешила к своим вещам, и да — нашла заветные трубочки с табаком. Спрятав пачку себе в мантию, девушка пошла к выходу. Как раз в этот момент ввалились ее соседки — Марлин, Лили и Джейн. Не понимая ничего, она подняла одну бровь. С ней же жили другие ребята, что за изменения? — О, Кларк, Лиз и Фрею родители забрали из Хогвартса на домашнее обучение, а нас подселили к тебе, — объяснила ей Джейн, падая на свободную кровать. Кларк кивнула, и поспешила удалиться из комнаты. Тем не менее, не успела дверь закрыться, как она прекрасно расслышала слова новой соседки МакКиннон: «Странная она какая-то! Дикарка!» ххх Да, она любила одиночество. Любила посидеть в тишине, подумать о своем, но кому нравится быть чужой? Кларк везде была чужой — она не умела быть дружелюбной, как Эванс; не умела быть обаятельной, как Поттер; не умела быть веселой и беззаботной, как Блэк; она не умела быть сплетницей, как МакКиннон. Единственное, что умела Джи — сидеть тихо на подоконнике, курить сигарету, напевать какую-то мелодию, и плакать, чтобы никто не видел. Собственно, это она сейчас и делала на Астрономической башне. — И почему грустим? — тихий голос заставил вздрогнуть Джорджи. В последнее время слишком часто она видит его, слышит, разговаривает с ним. — Почему бы и нет? — ответила она, не поворачивая головы, тем не менее пальцы спешили убрать все слезы от всевидящего взгляда Сириуса. — Первый день в школе. Ты должна радоваться. Все в такой день радуются. Ты не будешь больше такой одинокой… — Сириус сел, как и она, на холодный камень и спустил ноги, как она, в пустоту. — То, что ты осталась одна, не означает, что ты должна отвернуться от всего мира. Многие из нас потеряли родителей. У Поттера недавно умер отец. У него больная мать. Но он живет дальше. У меня прошлым летом умер дядя, который чуть ли не единственный из семьи поддерживал меня. Но все мы живем дальше. И ты не должна закрываться в раковину. Да и выбрось ты уже свои сигареты! Сириус быстрым движением руки забрал у нее сигареты и выкинул в пропасть. Кларк повернула к нему свое лицо, и уткнувшись носом в плечо, просто заплакала. Ей давно не хватало того, чтобы кто-то вправил ей мозги в нужное русло, не хватало того, кому может она выговорится и выплакаться. Странно, но Сириусу она доверяла. Он единственный обратил на нее внимание за долгие дни. — А что я должна делать? — спросила Джорджиана, наконец успокоившись. Красные от слез глаза уставились в длинноволосого парня. — За стенами этого замка идет война. Министерство и дальше прячется, и выдает бестолковые законы вместо того, чтобы действовать. Нам остался только один год в безопасности. Пока мы тут дурачимся, пока мы сплетничаем о новых прыщах Лиссы Кроуфорд, там гибнут люди. Понимаешь? — Ты права. У нас только один год, а дальше мы все будем бороться. Каждый из нас сделает или уже сделал свой выбор. Так почему же не использовать этот год, чтобы воплотить все, что только пройдет в голову? Кларк не ответила. Она понимала, что Сириус прав.