Не друзья

— Подай вон тот рулон, — показал пальцем на узкую в отличие от других полоску обоев Джоэп. Вот уже который час молодые люди клеили обои со светло-фиолетовыми цветами на тоненьком стебельке, уж слишком похожими на пионы, рассыпанные по бледно-жёлтому фону для новой квартиры. Почему-то девушка сразу выбрала именно их, как только парень её не отговаривал, причитая, что с видом на ночной город намного лучше. В открытое настежь окно лился солнечный свет, и лёгкий ветерок шалунишкой врывался порывами, играя с обрезками бумажных лент, как бы порываясь отвлечь от дела молодых людей, чтобы они поймали его, такого несносного проказника. Иногда ему на пути попадались светлые пряди волос, выбившиеся из небрежного хвоста, скрывающегося под саморучной панамкой старого выпуска газеты слишком радостной хозяйки. Тогда он, словно игривый котёнок, нападал на них, заставляя волосы путаться в беспорядке. — Держи, — Экки протянула длинную бумажную ленту, заранее намазанную клеем. Юноша стоял на стремянке под потолком, бережно, раз от раза, проводя ладошкой по стенам, приглаживая ещё невысохшие до конца обои. Девушка прошлась валиком по только что наклеенной цветочной полоске и довольно улыбнулась, любуясь проделанной работой. Всё-таки нужно внести свой вклад в старую квартиру — избавиться от следа бывших хозяев. Джоэп спустился со стремянки и принялся намазывать клеем следующий лист. Причём так рьяно и усердно, что не заметил, как с толстой молярной кисти слетела весомая капля клея. И не куда-то там, а прямо девушке на щёку. — Джоэп, ну что же ты такой неаккуратный, — недовольно пробурчала подруга. Попыталась вытереть неприятную каплю о плечо, но без толку — руки были заняты ведёрками с гвоздями. Парень сначала нахмурился, не понимая, где «промахнулся», и не найдя ответа на вопрос, поднял требовательный взгляд на подругу. — На щеке, — специально не договорила она, ведь друг и так поймёт, даже без лишних слов. Он и правда, понял. Молодой человек поднялся на ноги, тем самым становясь выше неё чуть ли не на голову, и, не сводя глаз с подруги, медленно подошёл. Внимательно оглядев юное личико, он всё же заметил мутную каплю на слегка порозовевшей щеке, а глаза-то были опущены в пол. Он приподнял её голову за подбородок, заставляя смотреть на него, и усмехнулся, когда подруга ещё больше залилась краской. И всё-таки она выглядела очень уж милой и до жути смущенной его действиями. Большой палец прошёлся по коже, стирая холодную и успевшую покрыться плёнкой каплю, но почему-то он не остановился и не стремился побыстрее убрать руку. Картина была настолько эпичной, что не хватало только нежного поцелуя для прекрасного завершения. А, к слову, именно эта мысль и закралась в тёмно-русую головушку высокого парня. Не разрывая зрительного контакта, он приблизился, поцеловал так давно манящие его губы подруги. Нежно, трепетно, вкладывая всю душу и теплоту в этот поцелуй, словно спрашивая разрешения на большее. Он ждал хоть какой-то реакции от девушки, но она стояла как вкопанная, не смея даже дышать в данный момент. Видимо, подруга находилась в нерешительности: оттолкнуть от себя друга, громко накричав за нелепую выходку, или же наслаждаться моментом, когда даже сквозняк не смел потревожить трогательную сцену. Мужская рука уже основалась на её тонкой талии, притягивая к крепкому телу. Экки несмело ответила на поцелуй, и уголки губ парня тут же приподнялись вверх. Ведёрки с грохотом упали на пол, и гвозди рассыпались в хаотичном порядке под ногами влюблённых. Девушка робко положила руки на грудь парня, а затем, осмелев, жадно схватила за плечи, яростнее прижимаясь к нему. И в это же мгновение проплывавший мимо открытого окна ветреный проказник заметил новоиспечённых голубков, тут же ворвался в комнату с целью поиграть и с ними или хотя бы раздразнить. Новый порыв ветра подхватил белые локоны и они, будто живые, сами извивались в задорном танце с тёмно-русой шевелюрой. — Я... — переводила дыхание Экки, ещё не осознавая, что произошло только что между ними. — Зачем, Джоэп? — вопросительно посмотрела она на него. — Я больше не могу быть другом, — всё ещё затуманенным взором смотрел он на подругу. Эти слова резанули юную хозяйку по самому живому. Холодным и острым лезвием прочертив в области сердца глубокую рану, из которой моментально стала сочиться горячая кровь. — Я больше не могу терпеть, — он отвернулся, чтобы не видеть её искажённого от боли лица. — Я, чёрт подери, люблю тебя, — выпалил парень настолько злостно и гневно, что Экки вздрогнула. Джоэп подошёл к распахнутому окну, пристально всматриваясь в синь неба, будто там скрывался ответ на всего его вопросы. Да, он злился, не на подругу, нет, на самого себя. Так злился, что возненавидел себя так, как никогда прежде. Хотелось гнобить, душить себя изнутри за эти далеко не дружеские чувства. Они ведь столько пережили, столько раз выпутывались из разных ситуаций, спасая друг друга. А сейчас всё это полетит к чёртовой бабушке. Крах. Разгром. О прежних отношениях не может быть и речи. «Вот и конец нашей дружбе, ничто ведь не вечно», — горько ухмыльнулся парень, опираясь руками о подоконник. Он сказал о своих чувствах, а она? Где эта девчонка? Неужели решила закрыть на это глаза и пропустить сказанное им мимо ушей, якобы не слышала. — Я тоже, — дрожал тихо голос. Шаги прекратились прямо за спиной парня. — Что? — он повернулся в пол-оборота и напряжённо вгляделся в до боли знакомые черты лица. — Я тоже тебя люблю, — она прижалась к нему со спины, касаясь щекой футболки и вдыхая такой родной аромат одеколона. Они оба смотрели на оживлённый внизу город, как он — вечно живой и неумолкающий — гудел и находился в непрерывном движении. Солнце всё так же светило, пригревая молодых людей своими лучами. А ветерок уже не метался по комнате диким зверем, а спокойно тёрся об их ноги, словно кот, требующий внимания и ласки.