"Когда потухнет свет"

      Едва не споткнувшись, она вбежала в ветхий сарай, закрыла деревянную дверь с облупившейся голубой краской, дрожащими руками забаррикадировала вход и прислушалась.       В груди не хватало воздуха, а бешено бьющееся сердце так и грозилось выпрыгнуть из груди.       «Пожалуйста, пожалуйста. Хоть кто-нибудь!» — молила она.       Но в забытом богом месте, где гнетущую темноту прорезал лишь слабый свет над головой, никто не мог ей помочь. Она была одна, против тех, чье существование перечило основным законам логики.       Сотни лет эти невиданные существа, не имеющие имени, жили, выжидали во тьме. Только здесь, в лесу оскверненном кровью несчастных жертв, они смогли выйти за пределы собственного мира. В погоне за сенсацией ей не посчастливилось стать свидетелем их прихода. Но осталось недолго бороться за собственную жизнь. С каждым разом она чувствовала, как силы покидали ее бренное тело, а существа, казалось, смеялись, радовались и смаковали свою скорую победу.       «Нет, я не сдамся просто так!»       Словно одержимая, журналистка бросилась к пригвожденному столу у стены и стала искать то, что если не спасет, то хотя бы может причинить боль этим существам.       «Свет! Мне нужен свет!»       Ее глаза и руки судорожно перебирали всевозможные инструменты для сада и починки устройств: ключи, гайки, болты, ножницы с тупыми концами, бутыли с химикатами… ни спичек, ни свечей, ни фонарей.       «Не может быть! Не может быть!»       К горлу подкатил новый приступ паники. Предательские слезы жгли глаза.       Тут до ее ушей донесся первый стук в забаррикадированную дверь. Девушка застыла, боясь сдвинуться с места. Она надеялась, что ей послышалось нечто похожее на стук и скрежет. Словно почувствовав страх жертвы, звук повторился с новой волной, и ей потребовались все силы, чтобы совладать с собой.       «Нет. Фонарь, где чертовый фонарь?!»       Каждый стук мог быть роковым и, как назло, судьба не желала щадить ее хрупкую жизнь. Бардачки, ящики стола, комода, и в тот момент, когда последние остатки надежды почти бросили ее ожидаемая находка нашлась там, где она меньше всего ожидала ее увидеть. Карманный фонарь лежал в большой банке с гвоздями, рабочий, как она убедилась, но кого можно было напугать таким пустяком? Свет фонаря почти не охватывал нужную площадь обзора. Когда погас свет лампы, выбирать не пришлось. Маленький, но столь уверенный яркий луч завораживал, придавал новые силы, и все же его не хватит для борьбы с теми тварями.       «Это конец?»       Мысли в голове перестали роиться в непонятный клубок и просто исчезли. Теперь девушка смогла позволить себе упасть на колени. Слезы, которые она до этого сдерживала лишь чудом, обжигая, потекли по щекам. Раз за разом перед ней всплывали из памяти лица друзей, знакомых, которые, как и она, стали свидетелями пришествия.       «Все хорошо, ты старалась, ты продержалась больше всех. Есть повод собой гордиться!»       Впервые за вечер на лице девушки появилась тень улыбки.       Стук стал сильнее и чаще.       Осталась лишь пара секунд.       Отчаяние, усталость, смирение с собственной участью.       Забаррикадированная дверь немного приоткрылась, и перед глазами девушки предстала черная костлявая рука, с короткими, но очень острыми когтями. Все еще держась за свой маленький клочок жизни, журналистка навела свет фонаря на руку существа. Та мгновенно зашипела и скрылась в тень.       Дверь приоткрылась еще на пару сантиметров. Баррикада, которую девушка устроила, уже не была столь существенной преградой.       Она закрыла глаза и выключила фонарь. Зачем бессмысленно бороться? Окружившая ее темнота придала силы тварям. Дверь с таким грохотом отворилась, что журналистка непроизвольно вздрогнула от такого шума. Звериное рычание, скрежет когтей по деревянной глади. Только существа приблизились к ней вплотную, как она направила на них фонарь и нажала на кнопку. Свет попал прямо им в морду. Они жалобно взвыли, и вдруг что-то заставило ее непроизвольно выронить орудие защиты и броситься наутек. Глупо, жалко, но мозг упорно твердил о том, что, несмотря на все, нужно жить и бороться за собственную жизнь. Держась за эту мысль, она бежала сквозь лесную чащу, минуя старые деревья, норы, из которых они выползали, перепрыгивая неровности земли. На ветвях деревьев висели изувеченные тела ее друзей: беспощадно изгрызенные до самых костей, залитые кровью и с застывшим ужасом на лице, но она упорно смотрела вперед. Спотыкаясь на ватных ногах вставала и, не оглядываясь, вновь бежала. Спиной девушка чувствовала, как, придя в себя, эти существа вновь начали охоту за ней, с большей яростью, чем раньше. Укрыться было негде. Оставалось лишь перебирать ногами и надеяться на чудо. Сильные, ловкие, быстрые… с каждой секундой они были все ближе и ближе к ней, а бежать быстрее просто не было сил.       Журналистка выбежала на дорогу. Это был единственный способ выбраться из этого ада. Словно по ее зову, на дороге показался массивный грузовик, который остановился прямо возле нее. Дверь открылась, и взору девушки предстал освещенный салон и встревоженный мужчина престарелого возраста за рулем, который, казалось, знал обо всем.       — Чего ждешь? Садись! — прикрикнул он на нее и, словно отмерев, девушка села в машину. Колеса визгнули, и железный конь тронулся с места.       «Спасена? Я… я спасена? Все… закончилось?»       Больше не было ни скрежета, ни грохота, ни звериного рыка. Лишь монотонное урчание мотора. Она не могла поверить в то, что все закончилось, что ей теперь не придется бороться против сверхъестественных существ. Тяжело выдохнув, девушка откинулась на спинку кресла и позволила себе расслабиться. Каждая мышца кричала о боли и усталости, на гладкой коже проглядывались порезы и синяки, одежда измазана грязью и порвана, но все это мелочи. Больше она никогда не будет ныть о том, как ей тяжело, что она неудачница и прочее в таком духе. Ей дали второй шанс, и разбрасываться им было бы кощунством.       — Спасибо, — поблагодарила она своего спасителя, не обращая внимания на собственную хрипоту.       Водитель кивнул и легко улыбнулся.       — Все в порядке. Меня тоже пугают эти места. Особенно в темное время суток. Только вот что привело тебя сюда?       Девушка на секунду задумалась.       — Я журналист. Расследовала старое дело о серийном убийце. Заблудилась. Думала, что уже не выберусь.       — Хех! Кто же в лес один ходит? Да еще и без компаса и охотничьего ружья? Ты знаешь, сколько там собак бездомных бродит? Хотя, судя по тебе, ты уже с ними повстречалась.       — Да, — согласилась она и уставилась в окно. Пейзаж двигался перед глазами, но не думал меняться.       Дед молчал.       Ехать предстояло не долго.       В кустах, краем глаза, он заметил шевеление и с тяжелым сердцем остановился.       Девушка встрепенулась. Паника внутри нее вновь возрастала.       «Почему мы остановились?!»       — Отсюда ты пойдешь пешком.       Слова старика прозвучали словно гром среди ясного неба. Почему он хочет ее выгнать? Она не знала, что ей делать. Выйти из машины приравнивалось к смерти. Они все еще были там, журналистка знала это.       — Пожалуйста! Я сделаю все, что угодно. Я… я заплачу вам. Только увезите меня отсюда…       — Выметайся! — прокричал старик, наклонился, сам открыл перед девушкой дверь и едва не пинком выпер ее на улицу, несмотря на все ее сопротивления. Старик заблокировал все дверцы и замер. Он ждал, смотрел, наблюдал. Другого ему не оставалось. Девушка же раз за разом дергала ручки дверей машины, кричала, умоляла впустить ее обратно.       Едва она услышала знакомое рычание, как ее сердце ушло в пятки.       Еще ничего не закончено.       В наступившей тишине твари выползали из тени, окружали ее, и ей ничего не оставалось, как вновь броситься бежать, ища укрытие. Но даже она понимала, что уже все кончено. Бежать было некуда. Умоляюще журналистка посмотрела на старика, но тот даже не глянул в ее сторону.       На дрожащих ногах она пошла вперед и встала перед машиной, задаваясь вопросами о причинах всего произошедшего. Свет фар окружил ее со всех сторон.       И все же не было чувства безопасности.       Кровь в тварях бурлила от азарта. Запах страха, отчаяние в глазах жертвы возбуждали, и они едва не выли от наслаждения. Теперь она смогла их разглядеть более детально, чем раньше: размером с пса, чрезмерно лохматые, огромная непропорциональная пасть с выпирающими острыми клыками, красные глаза горели огнем.       Самый большой из всей стаи прыгнул на девушку, повалив ее на землю. Следом набросились остальные. Старик наблюдал за всем. Он слышал, как надрывно она кричала, боролась из последних сил; видел, как они разрывали ее тело своими клыками, выставляя на показ все внутренности, смаковали куски плоти, отрывали мешающие конечности, не давая ей возможности сопротивляться. Мелкие набросились на оторванные руки и ноги, поедая все до самых костей. Реки крови заливали асфальт. Он не первый раз становился свидетелем столь жестокой картины, но что он мог сделать? Броситься защищать эту девицу и умереть самому? Нет, он не готов. И сбежать нет возможности. Лучше скармливать теням ищущих приключений юнцов, как он делал это неоднократно.       Утром ему придется здороваться со всеми этими существами в обличии людей, как ни в чем не бывало.       Сквозь собственные мысли дед не заметил, как крики девушки стихли.       Плюнув на все, старик завел мотор и въехал в город.       На старой деревянной дощечке у дороги была надпись: «Добро пожаловать в Нотинг Хилл»