Искреннее желание

Сквозняк, от которого прикроватный занавес развевался, точно чей-то длинный полупрозрачный плащ, разбудил Керуба. В комнате стало довольно холодно, все свечи давно погасли, а от ночного пьянящего аромата лепестков розы остался лишь небольшой привкус. Точно похмелье без головной боли. Чувствуешь себя разбитым, измотанным, ослабевшим, точно и не спал вовсе. Словно из молодого экафлипа Керуб вновь стал стариком. Ведь ночь была такой волшебной, незабываемой, это всё было взаправду, ибо Лу, уставшая, сопела в постели рядышком. Разве что дыхание её было несколько неровным. В этот же момент Керуб вспомнил и другую деталь, о которой забыл в порыве страсти. Кашель. Нет, это был не сон наяву, это была реальность. Но другая, изменённая. В этой реальности Лу не уходила, они просто вернулись на годы назад, в свои «золотые дни», как и тогда, когда только-только обосновались в Аструбе, но некоторые детали остались неизменными. Как и осталась причина, по которой Лу пришлось уйти тогда. Болезнь никуда не уходила, она просто находилась в зародыше. Мучимый горькими мыслями, Керуб тихо встал с постели и, стараясь не разбудить любимую, пошёл на кухню. Кругом такой порядок, такая чистота и блеск. Она сделала всё это ради него, но какой в этом был бы смысл? Пройдут годы жизни вместе, пусть и в пустом мире, но они будут вдвоём, разве Кеке будет кто-нибудь нужен, кроме Лу, как и ей кто-нибудь заместо него? Но финал будет один. Он останется неизменен. Она уйдёт вновь. Сев за стол и обхватив голову руками, Керуб пытался, наконец, разобраться с тем самым вопросом, который впервые пришёл ему, кажется, несколько месяцев назад. Что здесь на самом деле произошло? — Что-то не так? — прозвучал чей-то голос рядом, но это была не Лу. Подняв взгляд, экафлип заметил тот самый кристалл, который, казалось бы, ушёл у него из памяти, когда всё только началось. Разве что теперь этот кристалл был похож скорее на невероятно маленькое существо, напоминающее восточного мага с поблёскивающей пурпурной кожей, изящной бородкой, остроконечной шляпой, выглядящей, точно навершие кристалла и дымкой вместо ног. — А ты... — протянул Керуб, не понимая, не порождение ли это его больного разума. — Альмариус Ганус, — поклонился джинн. — Или Альган, тот самый «артефакт», который ты хранил столько лет в подвале. — Что-то ты не похож на артефакт, — пробурчал экафлип. — Может потому, что я – не артефакт, а дремлющий джинн, которому нужны годы, чтобы как следует отдохнуть после очередного желания? — наигранно обиделся Альган. Лоб экафлипа, пусть и незаметно под мехом, но покрылся морщинами от тщательных рассуждений. Это создание действительно вычеркнуло своё присутствие из его памяти, и только сейчас недостающий элемент головоломки встал на своё место. — Расскажи мне, что на самом деле ты сделал, Альган? — покосился Керуб на парящее в воздухе создание. — Хорошо, но для начала – немного предыстории, — джинн откашлялся. Кристаллы желания, невероятно редкие артефакты, которые зачастую находят жители мира Двенадцати, на самом деле являются дремлющими джиннами, но в этом сне и сокрыт истинный смысл артефакта. Что может пожелать юнец, нашедший сокровище? Славы, богатства, известности? Всего того, что придёт со временем само, а после станет пылью. Это будет впустую израсходованное желание без какого-либо смысла, потому нашедший должен иметь время и терпение, ибо лишь прожив долгую жизнь, сперва найдя, а после потеряв множество вещей, пережив годы и увидев жизнь во всех её красках и в каждой стороне, любой живущий начинает осознавать, чего он истинно желает. И это желание будет названо самим сердцем. — Ведь, вспомни, что ты ничего не говорил вслух, — «сев» в позе лотоса, если так можно было назвать дымку, джинн продолжал говорить. — И ты не знал всей правды. Ты просто искренне мечтал о том, что получил сейчас. Ты мечтал о воссоединении с Лу. — Воссоединении в таком плане? — кулаки Керуба сжались сами собой. — Ты издеваешься?! Да, я мечтал вновь увидеть свою любимую, я мечтал почувствовать, какого это – быть рядом с ней, вновь слышать её голос и чувствовать запах! Вновь ощутить то время, когда мы были молоды! Но не наблюдать, как она снова, как и в прошлом, будет медленно увядать из-за болезни! — Болезни? — этот голос принадлежал проснувшейся Лу, которая стояла в дверном проёме с испуганным лицом. — Лу, я… — Керуб не знал, что сказать, теперь он ощутил чувство великого стыда, точно только что растоптал все надежды кого-то, кто был ему невероятно дорог, даже если это была просто иллюзия. Ком застрял в горле экафлипа, который он, тем не менее, проглотил, после чего подошёл к своей любимой. — Я не хотел говорить тебе, но это так. Когда-то, в прошлом, мы уже были вместе, любовь моя. Но ты ушла. Ушла в приключение, в котором ни Луис, ни я не могли сопровождать тебя. Ты не хотела, чтобы мы видели, как ты погибнешь. Всё это время Лу, грустно смотревшая на Керуба глазами, полными непонимания, теперь погрустнела ещё больше, а на её щеках появились первые слёзы. Даже когда Кеке обнял её. — Поэтому я так странно вёл себя всё это время. Как ни крути, но прошедшего времени не вернуть назад, я – просто старик в теле юнца, уже исходивший весь мир вдоль и поперёк и, собрав величайшую коллекцию сокровищ, осознавший, какое из них для меня ценнее всех на самом деле. Лапки Керуба обхватили руку Лу, сам экафлип же смотрел ей в глаза. — Это твоя любовь, Лу, то единственное сокровище, которое всю мою юность было рядом, но которого я, как полный дурак, не замечал. К которому шёл всю свою жизнь и которого мне искренне не хватало все оставшиеся годы. Приключение, в котором ты появилась в моей жизни, давно осталось позади, а обрести его вновь уже было невозможно. Я пожелал, чтобы хотя бы ненадолго, но мы вновь оказались вместе, в мире, который бы принадлежал только нам двоим. Но, узнав правду, это чудо совершенно потеряло все свои краски. Я бы не смог больше улыбаться, глядя в твои полные счастья глаза, а скрывать это было бы самой мерзкой ложью, которую я когда-либо говорил. — Кеке, — улыбнувшись сквозь слёзы, Лу подняла кота над полом, прижав к груди. — Для меня не было большего сокровища, чем видеть тебя живым и здоровым, не смотря ни на что. Я люблю тебя и всегда буду любить, что бы ни произошло ни в этом, ни в другом мире, о котором ты говоришь. Ты сделал меня счастливой. Солёный привкус слёз Лу и самого Керуба, открывшего сердце и свои истинные чувства, знаменовали собой прощальный поцелуй. Этот аромат розовых лепестков и растрёпанные волосы, эти глаза, такие острые и в то же время любимые, эта розоватая шерсть и горячее, страстное сердце. Кеке ощущал их во второй последний раз. Когда он открыл глаза, то успел заметить прощальный взгляд Лу до того, как она полностью растворилась в воздухе, точно её не существовало в этом мире вовсе. Приземлившись на пол, он почувствовал уже привычную некоторую слабость в спине. Ту же самую, которая пришла с годами. — Это было твоим истинным желанием, Керуб Крепин, — глубоко кивнул Альган. — И для меня было честью исполнить его. — Ты что, в самом деле создал целый мир для нас двоих? — вернулся в голос экафлипа тон недоверия с удивлением. — Именно так, — подтвердил джинн. — Ты можешь назвать это миром, а можешь назвать сном или иллюзией, но он был точно так же реален, как ты сам. — И что будет теперь? — снова сел за стол Керуб. — Ты сам знаешь, я слышу, что говорит твоё сердце, — гудящий голос Альгана был всё так же спокоен. — Ты не захотел жить в мире, где знал бы, как Лу погибнет снова, тебе он видится, точно иллюзия. И в то же время ты не забывал о другом мире, в котором есть те, кто дорог тебе и кто дорожит тобой. Твой сын Жорис и горничная Симона, твой старый друг Баши и многие другие. Ты вернёшься обратно. — А как быть с воспоминаниями, со временем? — уточнял экафлип, всё же успокоившись. — Мы же тут, вроде как, задержались. — Не беспокойся об этом, в том мире прошло не больше нескольких часов, тем боле ты – это ты, ты ничего не забудешь. Ведь ты заметил, что твой дом остался прежним, потому что я не знал, как он выглядел до того, как ты нашёл меня. Но, слыша каждый твой рассказ, где была упомянута Лу, понимая, что ты чувствуешь, мне не составило труда исполнить твоё желание. — Что же, тогда в добрый путь, — экафлип многозначительно поднял лапу. — Но сперва – последний вопрос. — И каков же он? — развёл руками джинн, рассеивая своё творения, из-за чего мир вокруг начал медленно, но заливаться ярким светом. — Лу, настоящая или не настоящая, она будет помнить что-нибудь из того, что было тут? — поёжился Керуб. — Настоящая Лу как далеко, так и близко, Керуб Крепин, — исчез в свету джинн. — Но знай, что я могу оказаться в той сфере, где она сейчас есть. И, возможно, я расскажу ей о том, что произошло в этом мире. — О большем я бы и не попросил, — вздохнул Керуб.

***

И вновь знакомый подвал, заваленный горами мусора и сокровищ. Аромат старого шерстяного набора одежды, который не был знаком с прачечной, витал в воздухе и был совершенно не похож на аромат лепестков розы, но зато он вонял так знакомо. Керуб вновь стоял над небольшой ямкой, по бокам которой находились замки с вставленными в них ключами, с кристаллом в руке, утратившим своё сияние. Выйдя на свет, который лился с верхнего этажа, он взглянул на артефакт. — Не знаю, слышишь ли ты меня, но, думаю, что у меня было право только на одно желание, — как бы извиняясь, говорил экафлип. — Так что стоит найти тебе нового владельца. В конце концов, у всех нас всегда есть желания, даже у меня, снова. Но это желание тебе не исполнить, мой друг, оно исполнится само. Старик вздохнул, вспоминая прощальный взгляд Лу. — Мы вновь будем вместе, со временем. И я точно знаю, что она будет ждать. Прикрыв глаза, в полном одиночестве, Керуб вновь вспомнил ту незабываемую ночь с Лу, как и другие приключения с ней в этом маленьком мирке, пока не услышал откуда-то сверху знакомый голос, который медленно перерос в рёв. — Месье Крепин, что всё это значит?! Что здесь произошло, пока меня не было?! Рассерженная Симона была немногим лучше рассерженной Лу, но Керуб, улыбнувшись, спрятал кристалл в кармане и медленно начал забираться наверх. — Думаю, я смогу смягчить её гнев небольшим подарком, — засмеялся старик. — Ведь наверняка и у Симоны есть своё искреннее желание.