Двойная сплошная

      Обычное начало дня, хотя на часах уже половина седьмого, а я только делаю попытку открыть глаза. Давно уже переставшая спать по ночам, я всегда просыпалась в это время. В свои двадцать я съехала от родителей и снимаю квартиру с подругой. Двухкомнатная жилище, с самой простой обстановкой, которую могут позволить себе студенты. Но вот с учебой у меня как-то не заладилось, и я пошла работать. Хотя, работой это и не назовешь, мой знакомый барыжет в клубах наркотой, и он любезно предложил мне помочь ему. Конечно, с этого не поиметь больших денег, но на жизнь хватает. У него есть практически все, начиная от обычной травы и заканчивая героином. Сама я никогда не решалась закинуться чем-то сильнее легких колес.       Поднявшись с дивана, я тянусь к телефону и на дисплее вижу номер Джека (того самого знакомого).  — Да, — сонно протягиваю я, сползая с дивана.  — Ник, ты сегодня придешь? Мне тут товара подкинули, без тебя никак, — лепечет он.  — Конечно, как обычно, — я тут же кидаю трубку, не дождавшись ответа.       Подойдя к зеркал,у всматриваюсь в свое отражение. На меня смотрит уже не та милая девушка, что была всего год назад. Длинные каштановые волосы растрепаны, под глазами следы от туши, а зеленых глаз и вовсе не было видно, лишь огромные зрачки, словно бездна, поглотившая в себя все.       Тут же стараюсь откинуть от себя эти мысли и открываю шкаф. Достав шорты и майку, я натягиваю их и плетусь в ванную. Расчесав непослушные волосы и смыв остатки макияжа, я направляюсь на кухню, где кропотливо перебирает какие-то бумажки моя подруга. Она всегда была лучше меня, особенно, это было заметно сейчас. Элисон была приличной ученицей и довольно приличной девушкой, конечно, в ней были чертята, но она старательно прятала их ото всех. Длинные золотистые локоны спадали на плечи, большие голубые глаза были слегка подведены, что придавало ей невинности.  — Опять ты проспала весь день, Ник, сколько можно? — Она смотрит на меня, и в ее глазах отчетливо читается волнение.       Нет, она вовсе не хочет читать мне нравоучения о моей жизни, словно мать, просто она любит меня и переживает.  — Лис, все нормально, — я подхожу и целую ее в лоб.  — Тебе звонил твой дружок, ты снова этим занимаешься? Ты же обещала завязать и найти нормальную работу, — с тех самых пор, как мы стали жить вместе, она твердила мне одно и тоже.  — Как только я найду себе работу, сразу же пошлю Джека, — мы обе знаем, что это вранье.       Я не искала никакой работы. Моя жизнь, конечно, не сильно удовлетворяла меня, но это лучше, чем сидеть в душном офисе целыми днями. Налив себе чаю, я стала наблюдать, как Элисон усердно продолжала что-то учить. Ее мама очень гордится ею. Да и моя тоже, пока не узнает, чем я занимаюсь на самом деле.       Просидев минут двадцать на кухне, я пошла собираться. Колготки в сетку, короткие шорты и свободная майка, яркий макияж, подчеркивающий и без того большие глаза, собранные волосы в высокий хвост. Закинув в сумку вещи, я вышла. Возле дома стояла машина, она была не моей — один знакомый одолжил ее. Сев в машину, я закурила косяк, который всегда валялся в бардачке. Дым начал заполнять весь салон, легкие и сознание начинает мутнеть. Проблемы, которые каждый раз впиваются в мозг, словно улетели. Громкая музыка окончательно приглушает мысли, и я уже мчусь по городу к очередному клубу, полному тупых подростков, которым только и нужно, что нажраться, закинуться и совокупиться. Когда я приехала, время уже подходило к девяти. Вход у клуба уже был забит людьми. Как же я ненавижу все эти нескончаемые очереди, хорошо, что я знала почти всех охранников клуба, и меня пропускали без проблем.       Клуб больше напоминал некий подвал, только унылую обстановку разряжают тысячи мерцающих огоньков и барная стойка. Помещение потихоньку заполнялся людьми, музыка заполнила все, ударяясь о стены и задавая ритм сердца каждого. Я быстро нашла Джека и забрала у него товар. Я не особо любила трепаться с ним. Он был почти конченым отморозком, которого ничего не интересовало, кроме бабла и товара. Джек был довольно красивым парнем снаружи, что не скажешь о его внутреннем мире; высокий, с огромными карими глазами, которые могли свести с ума. Выбравшись в центр танцпола я, закинувшись парой таблеток, начала танцевать. Я любила так делать, пока клуб еще не был полностью забит. Ты просто отдаешься ощущениям внутри. Тебя будто уносит из этой реальности. Есть только ты и музыка. Никаких мыслей и проблем, все это там, за пределами твоей вселенной. Конечно, я понимала, что это не выход, но мне пофиг, главное это то, что происходит сейчас и неважно, что дальше.       Я чувствую как на мою талию легли чьи-то руки, повернув голову, я заметила до безумия знакомое лицо. Это был Фредди, мой очень хороший друг. Мы познакомились с ним. когда у меня был самый сложный период моей новой жизни. Осознав, что я по уши замазалась в этом дерьме, я не хотела мириться с этим. И только благодаря Фредди я все еще держусь. Он занимался тем же, чем и я, так мы и познакомились. Наши отношения были довольно странными, нас нельзя было назвать парой, но мы были гораздо больше, чем друзья. Мне было до жути хорошо с ним, когда он рядом, было так же, как и под кайфом. Только он и я.  — Что на этот раз? — тихо шепчет он на ухо, от чего по коже пробегают мурашки.  — Героин, — я поворачиваюсь к нему лицом и всматриваюсь в темно карие глаза.  — Ты же не собираешься сама его пробовать?! — его голос уже был немного напуган.        Мы оба знали, что с этого уже не слезть, как бы не хотелось. Неважно на сколько у тебя сильная выдержка или как ты веришь в себя, но этот наркотик не отпустит никого.  — Нет, я не собираюсь, — я касаюсь его пухлых губ и снова улетаю.       Я выскальзываю из его объятий и теряюсь в толпе. В этом клубе у меня уже были постоянные клиенты, одним их них была девушка. По ее виду можно было понять, что она уже давно сидит. Она была очень худой, когда-то красивое лицо было бледнее смерти, а большие глаза впали и были окутаны синяками.  — Мне надо больше, — ее голос был осевшим.  — Ты же знаешь, что тебе светит передозировка, — не знаю почему, но мне всегда было жаль ее.       Когда-то у нее была обычная жизнь. Свои мечты, планы, а что теперь? Все, что ей нужно, это лишь доза. Ей даже все равно, каким образом ее получить. Я боялась закончить так же, ведь она была как живое напоминание о всем том дерьме, в которое я влезла.  — Слушай, я плачу, ты продаешь, — раздраженно прошипела та, и протянула мне сверток денег. Я протягиваю ей два пакета и забираю деньги. Легкая дрожи пробирает тело, ее голос отдается эхом в голове. " Ты продаешь" - а ведь и правда, это я виновата во всем. Я продаю верную смерть еще совсем молодым и глупым детям... Я подсаживаю их на эту дрянь, что полностью порабощает себе, не давая права выбора... Я виновата в том, что родители могут видеть своих детей в последний раз...

***

      В талчке клуба всегда воняет рвотой, мочой и наркоманами. Я не любила сюда заходить, не понимала никогда, как люди здесь еще и трахаться умудряются. Чудно, еще и все кабинки заняты. Я встала возле раковины и смотрела в зеркало. Разве это то, о чем я мечтала в детстве? Я верила, что рано или поздно выберусь из этого, но с каждым днем веры оставалось все меньше и меньше.       Вдруг я заметила, что одна кабинка приоткрыта. Толкнув дверь, я поняла, что там кто-то лежит. Сделав еще пару попыток, мне удалось подвинуть тело. Увидев человека лежащего на полу, сердце пропустило удар и к горлу подкатил ком. Та девушка, которой я час назад продала дури, лежала на полу. Ее глаза были широко раскрыты, в маленькой руке лежал шприц. Она была мертва. Тут было ясно — передоз. Почти все наркоманы так кончают. Я села рядом с ней, положив ее голову на колени. К глазам подкатили слезы. Сердце бешено колотилось и дыхание участилось. Я еще долго сидела так, гладя ее голову и захлебываясь собственными слезами. Она была моим напоминанием, что можно сорваться и из этого уже не выбраться. Но ее больше нет. Страх — единственное, что осталось у меня…