***
Стайлз пересекает помещение быстро, как будто делает один единственный бросок — и вот он уже в центре, на несколько метров дальше, чем стоят Джексон и Эрика. — Почти не изменилась с нашей последней встречи, — говорит он, усмехаясь и глядя с прищуром карих глаз на блондинку, — хотя мне казалось, что я не очень хорошо рассмотрел тогда твое лицо… — на затянувшуюся паузу он добавил. — Все больше видел другие части. Лицо Уиттмора неестественно вытягивается, когда до его пьяного мозга медленно доходит осознание того, что именно только что было сказано Стилински. Он смотрит на парня с недоверием, затем поворачивается к Эрикеч -Ты что… ты спала с ним? Рейес явно не рада подобному вопросу, но и игнорировать его уже не может. Те немногие остатки собравшихся вокруг зевак с интересом наблюдают за дальнейшим развитием истории. Стайлз закручивает гайки этого представления следующим вопросом: — Ну так, тебе нравится, как она берет в рот? Потому что мне-то сосала она отвратительно. На его губах появляется почти дьявольская усмешка. Оцепеневшая толпа наконец-то получает свои хлеб и зрелища и почти тут же разрывается громким пьяным шепотком и смешками. Джексон открывает и закрывает рот, как выловленная из океана рыба, брошенная подыхать прямо на берегу. Его зрачки, немыслимо огромные, мечутся от Стайлза к Эрике и обратно. Понимая, что заднего хода уже не дать, блондинка что-то мелет в свое оправдание, но Уиттмор ее не слушает. Он зло сжимает губы, а на виске у него начинает дергаться жилка — подобного поворота событий никто сегодня не ожидал. Довольный собой, Стилински разворачивается и уходит. Уже у самой двери он видит Эллисон, та стоит, переминаясь с ноги на ногу, и по ее тревожному взгляду ему понятно, о чем она думает. — Эй, все нормально? — спрашивает Стайлз, беря Арджент за локоть. Девушка быстро кивает. — Мне нужно найти Лидию. То, что произошло… я стояла и не могла помешать… Нужно найти ее немедленно. — Успокойся, я займусь этим, — у Стилински голос ровный, ему хочется доверять, — Лучше иди и отыщи Скотта, этот придурок опять все пропустил. — он усмехается. — Что...? — внезапно задает вопрос Эллисон, — что ты сказал им? — Кое-что из правды, — Стайлз пожимает плечами, — Ну ладно, я пошел. — Удачи, — кивает Арджент и отступает на шаг назад, скрываясь в темноте веранды. Он находит ее в гараже. Прижавшись спиной к стене, она сидит на полу и тихо всхлипывает. Опускаясь на колени рядом с ней, Стайлз невольно подмечает, что в жизни не видел волос куда более насыщенного оттенка, чем у нее. Когда же Лидия поднимает на него взгляд, кажется уже лишенным смысла удивляться глубине ее зеленых с мелкими прожилками карего глаз. — Ты как? — спрашивает он. — Могло бы быть и лучше, — честно признается она и довольно громко хлюпает носом. — Это первый раз, когда я рыдаю вот так, сидя в чужом гараже и оплакивая свое растоптанное достоинство. Сарказм в ее голосе настолько очевиден, что это вызывает на его губах быструю полуулыбку. Она замечает. Замечает и улыбается в ответ, сквозь еще не остановленные слезы. — Я просто дура, — бубнит Лидия, в очередной раз утирая нос уже насквозь мокрым платком, — была ей и навсегда останусь. — Эй, заткнись, ты умнее всех здесь присутствующих, — его голос совершенно уверенный, спокойный и отдает нотками вызова. — Если это не так, и я не прав, то давай, провали хоть один тест в будущем году, и я подарю тебе на Рождество тонну мороженого. — И я стану необъятной, тогда уже точно никогда не найду свою родственную душу, — шутит она. Стайлз усмехается. Родственная душа. Черт возьми, да вот же она. Руку протяни и почувствуешь мягкость ее рыжих волос. Вдохнешь ее запах. Попробуешь ее на вкус. Он переводит мысли в другое русло, заставляя себя не думать о ней в этом плане. — Просто я действительно думала, что с Джексоном все серьезно. — Тебя не смущал тот факт, что ты не видишь цвета? — Я надеялась, это еще придет, — внезапно признается Мартин, — но потом он бросил меня. Это было ужасно. — Поверю. — Да брось, тебя ведь никогда не бросали, могу поспорить! — она тычет в него кулачком. — Это ты разбивал сердца бедных девочек направо и налево! -Нет, — Стилински наигранно хмурится, — была одна, ее звали Кейли Уильямс, и она отказала мне в свидании. Я очень страдал. — Сколько тебе было? Двенадцать? — Вообще-то, шесть. Но я был настроен серьезно. — Да уж точно, — Лидия, наконец, смеется по-настоящему. — Вставай, — Стайлз поднимается на ноги и протягивает руку Мартин, — отвезу тебя в одно место. — Что еще за место? — она принимает его руку, и когда он резко дергает ее на себя, внезапно врезается в его грудь. Рядом с ним она кажется совсем маленькой, ее макушка едва доходит Стилински до подбородка, запах ее волос окутывает, словно облако. Они оба замирают, охваченные моментом, смотрят друг другу в глаза неотрывно, как будто впервые видят. Что-то искрится между ними, в ушах набатом бьет кровь, словно барабанная дробь, как бывает перед важным моментом в жизни, но он внезапно тушуется и сдает назад. Это случается с ним впервые. Стайлз усмехается и отступает на шаг. — Поехали, — он идет вперед, к своей машине, и не сразу осознает, что Лидия так и не разжала пальцев, не выпуская его руки.***
Они выезжают от Уиттмора в первом часу. Долго едут по темному участку дороги, не освещенному даже единственным фонарем. Ничего, кроме света фар от джипа Стилински. Из колонок льется какая-то музыка — единственный радио-калан, который еще вещает так поздно. Лидия, кажется, не слушает вовсе. Она открывает свое окно и подставляет ветру лицо, позволяя ему ласково трепать ее рыжие волосы. Погода на удивление стоит теплая, сказывается то, что уже идет вторая неделя июня, пора бы. Впереди мигают огни автострады до Сан-Франциско, и Лидия спрашивает: — Ты повезешь меня в город? Стайлз качает головой. — Нет. Скоро сама увидишь. Через несколько минут они сворачивают на проселочную дорогу и вскоре выезжают куда-то западнее, почти параллельно океану. Уже слышен мерный бой волн о берег, а воздух куда больше пахнет солью. Когда машина останавливается, Стайлз глушит мотор и вытаскивает ключи из зажигания: — Пошли, — он кивает в темноту. Лидия ничего не отвечает, она лишь открывает свою дверь и спрыгивает на землю, оставляя дорогие туфли на каблуках в джипе. Соленый ветер развивает ее локоны, а глаза не сразу привыкают к темноте, но потом она вдыхает, Стилински слышит ее глубокое дыхание, почти чувствует, как заполняются ее легкие, кубик за кубиком, и как будто с этим воздухом в нее входит что-то другое (или это другое просто выбирается наружу из-под всячески скрываемых ею оков), Лидия даже дышать начинает по-новому. Короткая юбка ее платья развивается и постоянно норовит подняться куда выше талии, она сдерживает ее у бедер, смеется, делает несколько быстрых шагов — и вот уже океанский бриз мягко окутывает ее лодыжки. — Вода холодная! — кричит она, и голос ее пропитан восторгом. Как ребенок в лавке с конфетами, Лидия вырывается наружу ураганом эмоций, ее несет на этих волнах куда-то далеко и, видимо, она не собирается сдерживать этого хода. — Давай же, идем! — она протягивает ему руку, зовя с собой. Стайлз оставляет на берегу кеды и тоже идет к воде. Волны лижут его джинсы, ветер разносит брызги в лицо. Он смотрит на Мартин, чертовски живую, полную какого-то запредельного счастья, и ему тоже хочется улыбаться. Как будто это заразительно. Как будто это не лечится. Они просто бредут по берегу снова и снова. Останавливаются, смотрят на звезды. Лидия шепчет: — Тысячи галактик прямо над нами, Стайлз. Мне никогда в это не верилось, но сегодня… Он запрокидывает голову и видит все то, что видит она — целый неизведанный мир, что-то далекое и незыблемое, что-то, что было до них, и уж точно останется после. Эта простая истина открывается ему как детская книга, смысл которой ты долго не мог понять в малом возрасте. И теперь ему кажется, что во всем виновата эта рыжая девчонка, заставившая его видеть цвета. Наверняка так и есть. — У меня идея, — он останавливается и начинает снимать свою футболку. -Что ты делаешь? — Мартин недоуменно смотрит на него. Стилински, избавившись от верха, приступает к расстегиванию ремня на джинсах. Он глядит немного с вызовом, так, что Лидия наконец проникается его затеей. Она улыбается лукаво-лукаво, как самый большой заговорщик мира, стягивает платье через голову, и вот уже ее стройная фигурка пропадает в волнах под светом яркой луны. Они плескаются и обливают друг друга как дети. Вода совсем не подходит для купания, но этим двоим, кажется, все равно. В очередной раз Лидия размахивается, чтобы обрушить на Стайлза столб брызг, когда он ловко перехватывает ее руку, тянет на себя и удерживает за оба запястья. Его карие глаза горят в темноте, почти сливаясь с ней по оттенку; ее смех хрусталиками замирает в тишине и растворяется так, медленно оседая на дно океана. Они смотрят друг на друга, невыносимое напряжение вдруг лопается, как мыльный пузырь, окатывая с головы до ног. От нее пахнет цитрусовым и мартини, она дурманит и манит к себе. Стайлз наклоняется, не разрывая зрительного контакта, Лидия слегка подается вперед. Влажные рыжие прядки облепили ее шею и лоб. Он поднимает руку и медленно отводит одну из них за ухо. Ее дыхание опаляет кожу. Когда то, что должно случится, уже непоправимо, Мартин внезапно отворачивается. Стайлз выпускает ее запястье. Не чувствуя преграды с его стороны, она медленно выходит из воды и бредет по кромке прибоя обратно к его джипу, обняв себя руками. Магия момента рушится второй раз за вечер, как будто ее и не было вовсе. Они одеваются, садятся в машину и долго едут обратно в Бейкон-Хиллс. У самого въезда в город Стайлз спрашивает дорогу к ее дому, и Лидия быстро объясняет, голос ее едва заметно дрожит. Радио не играет и заполнить пустоту между ними больше нечем. Стилински останавливает джип напротив двери Мартин, и они сидят так еще пару минут, в полнейшей тишине, думая каждый о своем. — Спасибо, что подвез, — произносит Лидия. — Не за что, — кивает Стайлз. — Это был прекрасный вечер, — внезапно признается она тихо, но он все-таки слышит. По губам его пробегает ухмылка. — Да, это так. Мартин толкает дверцу и выходит из машины. — Пока. — Пока. Стилински смотрит, как она идет к дому, неся в руках свои дизайнерские туфли на каблуках, поднимается по ступеням и исчезает за дверью. Потом он заводит мотор и трогается с места, выруливая на главную дорогу. Стайлз не засчитает ей это задание, она его с треском провалила.