Снова вместе, снова рядом.

Главврач их ждал. Посмеялся над незадачливым пациентом, согласился с переводом его в психиатрическое отделение. — А теперь по делу. Евгения Павловна, приказ о вашем назначении заведующей приемным отделением я не уничтожил. Просто поменял число. С понедельника и приступайте. Это не было неожиданностью. Другой кандидатуры и не предполагалось. — А для вас, Илья Анатольевич, у меня есть весьма перспективное предложение. Предлагаю вам занять мое место и стать главврачом больницы. На все возражения коллег лишь махал руками: — У меня нет прежних сил и здоровья. Вон как все подзапустил. Больнице уже давно нужен новый, энергичный руководитель со свежими идеями, здоровыми амбициями. И лучше вас, Илья Анатольевич, я никого не вижу. В Минздраве я уже все согласовал, вашу кандидатуру одобрили, так что нужно только ваше согласие. Это предложение тоже не было неожиданностью. Слухи ходили. Но одно дело слухи, а другое — официальное предложение. От главврача вышли в молчании. — Готов принимать поздравления, — с улыбкой потянулся Илья к Королевой, но увидев ее лицо, осекся. — Ты что, не рада?! Женя помотала головой. Как объяснить, что эта должность не совсем то, что ему нужно? — Илюш, пойми меня правильно. С одной стороны эта должность — большой рывок в карьере. В твои годы руководить больницей доверяют далеко не каждому. НО! Главврач прежде всего управленец — достать, пробить, протолкнуть. А ты талантливый хирург, перспективный ученый. Завязнешь с бумажными делами, перестанешь оперировать, потеряешь навыки. Да и диссертация твоя… У тебя не останется времени на нее. Илья недовольно сжал губы. Он не ожидал такого поворота. Молодой человек был уверен что справится с новой работой, строил планы. Слова Жени поразили его. Он не смотрел на свое назначение под таким углом. Они дошли до своего отделения и тут же были атакованы медсестрой Белой: — Илья Анатольевич, Евгения Павловна, где вы ходите? Тут у нас такую пациентку привезли, ужас. — Бела, не трещи. Говори толком, по порядку, — оборвала ее Королева, мгновенно став хирургом-профессионалом. — Пациентка Суворова Елена, тридцати лет. Доставлена со множественными порезами лица, большой кровопотерей и ушибом головы. Возможна черепно-мозговая травма. Ее сейчас в смотровой Галя обрабатывает. Там из-за корки из грязи и крови лица не видно. — Она в сознании? — уточнил Соколов. Все личные амбиции моментально отошли на второй план. — Отключилась в «Скорой». Успела только сказать, что на нее напали в парке. Это совсем рядом с нами. Потому и привезли. Врачи поспешили в смотровую. Через несколько часов в ординаторской собрались все врачи приемного отделения. К ним присоединился и Степан Королев, ожидавший возможности допросить пострадавшую. Та пока спала, приняв большую долю успокоительного. — Странное какое-то нападение, — задумчиво протянул Степан. — Не ограблена, не изнасилована. Ей просто изрезали лицо. При этом женщина не артистка, не модель. Обычная продавщица из продуктового магазина. Шла домой со смены привычным маршрутом. Да и парк этот всегда безопасным был. Там допоздна народу много: собачники, трусцой пенсионеры бегают, больные ваши же прогуливаются. В общем, если нападавший не ее знакомый, решивший таким образом свести счеты, то дело плохо. Остается одно — маньяк. — Вот только маньяков нам тут и не хватало, — фыркнула Женя. Ее мучила какая-то мысль, мелькнувшая во время осмотра, но она никак не могла вспомнить. — Лицо порезано как-то хаотично. Задето несколько лицевых нервов, нарушена мимика. Завтра переведем ее в нейрохирургию. Пусть там еще посмотрят. Но шрамы останутся, никакая пластика не спасет. Жалко девушку. Уже поздно вечером Женя догадалась как можно поступить в ситуации с назначением Ильи. Чтоб, как говорится и волки сыты, и овцы целы. — Илюша, я знаю, как надо сделать, — поспешила она к Соколову, работающему за компьютером. — Тебе нужен толковый зам с хозяйственной жилкой и умением расположить к себе людей. И я такого знаю. Мужчина поднял глаза, взвешивая предложение: — Только Славу мне не предлагай. Я с ним не сработаюсь. — Да нет, что ты!!! о нем и речи быть не может. И Королева рассказала о своем знакомом из хирургии. Мужчина был из известной в городе врачебной династии, отличался спокойным нравом, общительностью, умел расположить к себе. К тому же имел хорошие организаторские способности, договориться о чем-то для него не составляло труда. А вот с профессиональной точки зрения не блистал. Не было в нем так необходимого врачу чутья. И потому его почти не допускали к хирургическому столу, держали на вторых ролях. Мужчина отдавал себе отчет, что он никудышный врач, не обижался, не стремился к чему-то большему. Он понимал, что практическая хирургия — не его. Но опутанный обязательствами перед именитыми родственниками, не мог оставить медицину. Илья знал этого хирурга, общался с ним. — Раз ты рекомендуешь, то завтра поговорю. Ох, что бы я без тебя делал, — шутливо протянул он и привлек к себе женщину. — Был бы известным травматологом в Москве, — взъерошила она его темные волосы и присела рядом. — Но счастливым бы не был, — прошептал и покрыл поцелуями дорогое лицо. Проблемы больницы отошли на задний план, оставив двоим бархатную ночь, полную любви и нежности.