Отрывки

Пасифика через силу запихивала в себя десерт (если это можно было так назвать), надеясь, что её не стошнит прямо в тарелку. Это было так нелепо: её родители и Ховарды чинно пьют чай с пирожными, а она вынуждена давиться творожной запеканкой! Какое же унижение. О, мама и папа старались разозлить её изо всех сил, она видела это. Пасифика почти восхищалась их изощрёнными методами. Например, Присцилла стала изображать из себя заботливую матушку, которая обеспокоена здоровьем дочери, и требовала, чтобы та употребляла полезную пищу. Теперь для девушки готовили по особому меню. Разумеется, были выбраны те продукты, от которых Пасифику воротило с самого детства. А ещё они начали постоянно брать её с собой на светские сборища. Раньше её вытаскивали из дома примерно раз в месяц, но теперь — еженедельно, и каждый раз её заставляли перемерить миллион платьев, переделать несколько раз причёску и многое другое. Родители цеплялись к каждой мелочи, постоянно её критиковали, дёргали и осыпали упрёками. Что ж, они трудились на славу: дочь уже кипела от их действий. Правда, всё ещё умудрялась терпеть, стиснув зубы. Пасифика не знала, откуда у неё силы. Наверное, ей помогло лишь то, что она была морально готова заранее благодаря тому подслушанному разговору. Девушка подавила вздох, вспомнив Диппера и Мэйбл. Лето кончилось, близнецы уехали, и ей очень их не хватало. Больше некуда было сбежать от домашних пыток. — Вы не против, если мы прогуляемся? — услышала она голос Дарена. — Разумеется, нет, — ответил Престон. — Пасифика, — он холодно посмотрел на дочь, — покажи Дарену наш сад. «Хотя бы не надо доедать эту идиотскую запеканку». — Да, папа, — с каменным лицом ответила блондинка. Они молча поднялись со своих мест, покинули обеденный зал и вышли на улицу. — Тебе серьёзно интересно смотреть на это? — недоверчиво спросила Пасифика, махнув рукой в сторону деревьев и клумб. — Нет, — честно ответил Дарен. Тем не менее, они двинулись по садовой дорожке. — Просто я боялся, что ещё немного — и тебя стошнит. Подумал, что тебе лучше выйти на воздух. — Неужели было так заметно? — Ещё как, — хмыкнул он. — Ты каждым куском давилась, словно они тебе поперёк горла вставали. — Так и было, — мрачно кивнула Пасифика. — Думаю, вечером меня за это отчитают. — Не преувеличивай. Девушка не ответила, и несколько минут они шагали молча. Пасифика раздражённо шаркала ногами по тем немногим листьям, что уже успели опасть, а Дарен о чём-то задумался. — Ладно, — наконец, сказал он, собравшись с мыслями. — Я хотел с тобой поговорить. Ты знаешь, что твои родители требуют ускорить свадьбу? — Знаю, — ответила она сухо. — Хотя меня об этом до сих пор никто не предупредил, — девушка с удвоенной силой пнула ни в чём не повинную листву. — Я случайно услышала об этом пару месяцев назад. — И тебе до сих пор никто не удосужился сказать? — удивился Дарен. — С моим мнением тут никто не считается. Не удивлюсь, если однажды меня просто разбудят, нарядят и привезут прямиком на бракосочетание. Раньше мне об этом вряд ли сообщат. Девушка старалась не подавать вида, но она была напугана: это был её новый потаённый страх. Так же, как год назад она боялась собственного дня рождения, зная, что там объявят жениха, — точно так же она боялась теперь объявления даты свадьбы. Родители, сами того не понимая, мучили её этим незнанием гораздо сильнее, чем могли бы предположить в самых смелых мечтах. — Мы не согласны на это, — пояснил тем временем Дарен. — Думаю, поэтому тебе ничего не говорят: мои и твои родители ещё не пришли к согласию. Пока мы гуляем, они наверняка спорят, — он усмехнулся. — Что? — Пасифика остановилась и посмотрела на парня. — Вы против ускорения свадьбы? Она боялась поверить. — Да, — кивнул Дарен. — Именно это я и хотел обсудить с тобой. Ты не обижаешься? — Тебя правда волнует моё мнение? — с сомнением спросила девушка. — Ну, — парень хмыкнул, — мы с тобой считаемся женихом и невестой. Не последние друг другу люди. Поэтому — да, мне интересно твоё мнение. Это так странно? Он даже не представлял себе, насколько. Никого в светском обществе никогда не волновало её мнение. — Я не обижаюсь, — Пасифика позволила себе улыбку, всё ещё не до конца веря в то, что услышала. — Я тоже против того, чтобы проводить свадьбу раньше. А почему вам не нравится эта идея, если не секрет? — уточнила она с любопытством. Хотелось знать, какие обстоятельства сыграли ей на руку и что вообще могло побудить Ховардов пойти против Нортвестов. — У нас с отцом большие планы на ближайший год, — ответил парень. — Нужны подробности? — спросил он, зная, как скучны для Пасифики подобные разговоры. — Верю на слово. — В общем, свадьба сюда не вписывается. А ты почему против? — Мне 17 лет, Дарен, — напомнила Пасифика. — Мне бы школу закончить сначала. Ей было неловко сказать правду. — Ты ведь знаешь, что по закону, если твои родители дадут согласие, свадьбу можно устроить хоть завтра? Они явно не возражают, — усмехнулся парень. — Дарен, — Пасифика глубоко вдохнула. — Давай говорить откровенно. Я не планировала выходить замуж в ближайшие года полтора. Я не готова морально к таким событиям. И я буду очень благодарна тебе и твоей семье, если вы сможете разубедить маму с папой. — Сможем, — парень уверенно улыбнулся. — Я с самого начала был в этом уверен. Переживал только, что тебя это заденет. Рад, что мы пришли к согласию. Надеюсь, мы и дальше будем ладить. — Да, — как-то неуверенно сказала блондинка. — Я тоже надеюсь. Они пошли дальше. Что ж, в чём-то Мэйбл была права: Дарен определённо не такой уж плохой. Не очень интересный собеседник, не самый симпатичный парень, но точно не плохой. Возможно, Пасифика действительно могла бы со временем проникнуться к нему большой симпатией, если бы не одно «но»: он не Диппер Пайнс. Пасифика с нетерпением ждала вечера, когда сможет, наконец, закрыться в своей комнате и пообщаться с другом. Видеосвязью они больше не пользовались: Пайнс заразил её своей паранойей, и она постоянно боялась, что в комнату ворвутся мать с отцом и заметят, что она общается с ним. Но слать смс никто не запрещал, и блондинка этим пользовалась в полной мере. Правда, только по вечерам: телефон за столом и на приёмах теперь был под строгим запретом, потому что Присцилла увидела в какой-то газете фото, где Пасифика смотрит в телефон вместо того, чтобы излучать восторг от своей сказочной жизни. Вечер выдался тяжёлый. Родители вывалили на неё целый мешок критики, но она внимала молча, прикусив язык и сжав ладони в кулаки (предварительно спрятав руки за спину). Она почти не слушала их, кивая на автомате и повторяя себе лишь одну фразу: «Тебя провоцируют. Тебя провоцируют». Пасифика догадалась, что разговор с Ховардами у них выдался непростой. Папа явно был в бешенстве, поэтому с радостью выплёскивал злость на неё. Это немного утешало: значит, Ховарды не сдались. Возможно, свадьбу действительно не будут переносить. Она была очень благодарна Дарену за то, что он всё ей рассказал. Это давало ей лёгкую надежду. Девушка свободно вдохнула лишь тогда, когда закрыла дверь своей комнаты. Она упала на кровать и с нетерпением схватила телефон, думая, что там, как и всегда, миллион смс от Диппера, и предвкушая пару часов общения, и поэтому ощутила острый укол разочарования: смс-ок там не было. Ни одного сообщения. Это было настолько неожиданно, что Пасифика поначалу даже растерялась и не поверила своим глазам. Она была действительно разочарована: общение с Диппером всегда было для неё вечерней наградой за мучительный день. А тут — ничего. Ни одной истории про хаос в школе, ни одного вопроса о прошедшем дне, ни одной смс-ки от Мэйбл с отобранного у брата телефона — ничего, вообще ничего. Пасифика забеспокоилась: может, что-то случилось? «Диппер, у тебя всё хорошо?». «Да, всё в полном порядке. А как твой день?». Пасифика облегчённо выдохнула, но проигнорировала его вопрос. Ей нужно было знать, в чём дело. «Почему ты не писал мне весь день? Я успела испугаться». «Прости, надо было помочь одному человеку с домашкой по физике». «Пайнс, ты записался в репетиторы?». «Почти. Репетиторам платят, а я всё делаю в качестве волонтёра». «Зря». «Так как прошёл твой день? Тебя не сильно доставали?». «Сильно. Папа бесится, мама раздражена, и вдвоём они ополчились против меня. Ховарды не соглашаются переносить свадьбу». «Так отличная же новость! Я рад за тебя ;) ». Пасифика улыбнулась: стало ещё немного легче, обида ушла. В конце концов, Диппер не виноват, что его добрая душа решила помочь кому-то с физикой. Кому, как не ему, этим заниматься. «Диппер, я ведь совсем забыла: у меня же контрольная по физике на следующей неделе!». «Видишь, как хорошо, что я тебе напомнил. Готовься. И помни всё, чему тебя учил ;) ». Пасифика невольно пожалела, что пользоваться видеосвязью сейчас слишком опасно. Может, Диппер согласился бы побыть и её репетитором тоже? «Не помню ни слова. Лучше встречусь с Кэнди и Грэндой, будем готовиться вместе». «Думаешь, родители тебя отпустят?». «Им придётся: мы вместе делаем лабораторную. Заодно и подготовимся. Родителям слишком нравится, что я получаю хорошие оценки. Ты бы видел, как мама хвастается этим». Пасифика встретилась с девочками через два дня. Она почти бегом мчалась по городу в сторону домика Кэнди: родители позволили ей уйти всего на три часа — а это было ужасно мало и для лабораторной, и для подготовки к контрольной. И всё-таки блондинка невольно замерла на пороге. Ей было немного не по себе: в последнее лето она почти не общалась с Кэнди и Грэндой, а если общалась — то чувствовала в их отношениях какую-то холодность и натянутость. Пасифика не понимала, что произошло, но ей было неуютно находиться рядом с ними, подыскивать какие-то нелепые темы для разговора и наигранно улыбаться. Девочки, как она видела, испытывали то же самое. Но учитель не знал об этом и по обыкновению объединил их в одну группу для работы. — Привет, Пасифика, — равнодушно сказала Кэнди, когда блондинка всё-таки постучалась. — Проходи, — девушка пропустила её в дом. — Мы с Грэндой уже начали, но не успели сделать много. — Привет, — неуверенно улыбнулась Пасифика, войдя в комнату. Грэнда сидела на полу, обложившись кучей листов, и тщательно выискивала что-то в учебнике. Кэнди и Пасифика сели рядом с ней. Блондинка взяла в руки чистовой лист и прочитала условия: центростремительное ускорение, сила упругости, сила тяжести… От одних терминов голова кружилась. — Да уж, задача не из простых, — пробормотала она. Девочки не отреагировали. Пасифику посетило неприятное ощущение, что её просто игнорируют, насколько это возможно при совместной работе. Грэнда показательно хмурила брови и делала вид, что ужасно заинтересована формулами в учебнике, а Кэнди перекладывала из стороны в сторону черновые листы. Предположение подтвердилось, когда Грэнда попросила Кэнди передать ей тетрадь, хотя Пасифика сидела к ней куда ближе. «Интересно, а мы вообще сможем выполнить задание при таком уровне общения?». Было очевидно, что к ней в этом доме настроены враждебно. Пасифика не понимала, почему, и решила, что уйдёт сразу же, как только они закончат. Не хотят с ней общаться — не нужно. Ей не привыкать быть в одиночестве, а обиду она как-нибудь переживёт. Её терзал только один вопрос: в чём дело? Чем она провинилась? Мало ей было интриг в собственном доме, теперь ещё и это… Тем не менее, работа двигалась быстрее, чем она ожидала. Всё-таки физика не была для неё совсем уж тёмным лесом, да и коллеги по работе, кажется, хорошо разбирались в теме. Натянутость в общении мешала, но, к счастью, светские тусовки приучили Пасифику терпеливо переносить все неприятные моменты и проглатывать своё недовольство. В итоге через час все опыты были проведены, результаты — зафиксированы, оставалось только изложить это на листе по законам научного языка. — Мы довольно неплохо справились, — Пасифика улыбнулась, переписывая в свою тетрадь последние строки. — Родители отпустили меня только на три часа. Я, признаться, переживала, что мы не успеем. — Диппер вчера объяснил мне, как делать эту работу, — сухо заметила Кэнди, подбирая с пола разбросанные черновые листы. Рука Пасифики остановилась посередине страницы. — Диппер? — переспросила она, пристально посмотрев на Кэнди. — Да, — девушка сложила последний лист и подняла взгляд на блондинку. Пасифика готова была поклясться, что в глазах Кэнди сверкал вызов. — Я пролистала задание пару дней назад, но мало что поняла и попросила Диппера помочь. Вчера он мне позвонил и помог разобраться. Конечно, на это ушло полдня, но в конце концов я всё поняла. Диппер очень хорошо объясняет. Пасифика могла бы с ней поспорить, но лишь автоматически сказала: — Не то слово. И продолжила переписывать результаты в тетрадь, делая вид, что слова Кэнди, её интонация и поведение ни капли её не задели. На самом же деле внутри Пасифики рычал зверь. Всё резко встало на свои места, и блондинка не собиралась задерживаться в этом доме ни минуты. О том, чтобы остаться и готовиться вместе к контрольной, не могло быть и речи. Закончив с лабораторной, Пасифика собрала свои вещи, выдавила из себя улыбку на прощание и с большой радостью покинула дом Кэнди. У неё было ещё полтора часа, и она не собиралась возвращаться домой раньше срока. Вместо этого девушка пришла в городской парк, села на берег какого-то пруда и хмуро уставилась на водную поверхность. Всё было ясно как день. Кэнди — кто бы подумал! — ревновала Диппера к ней. В этом было всё дело. Пасифика не знала, как давно Кэнди влюбилась в Пайнса, но теперь это стало для неё очевидно, а главное — объясняло холодность, натянутость и сухость, появившиеся в их общении летом. Диппер большую часть своего времени проводил с ней, с Пасификой. Очевидно, что Кэнди это не понравилось, и она ополчилась против неё, заодно подключив и Грэнду. Интересно, а Мэйбл в курсе? У близняшки Пайнс был нюх на любовные дела, Пасифика прекрасно это знала. Мэйбл просто не могла не заметить, что происходит. Именно Мэйбл первая заподозрила, что наследница Нортвест влюбилась в её брата, и уж точно она не могла пропустить, что ту же болезнь подцепила другая её подружка. Как Мэйбл смотрит на ситуацию? О, Пасифика не хотела бы оказаться на её месте. Это должно быть ужасно: разрываться между двумя подругами. Надо признать, что ревность Кэнди была взаимна. Зверь внутри Пасифики бесился от одной мысли о том, что Диппер половину вчерашнего дня не общался с ней, а растолковывал физику другой девушке — её однокласснице! Да, Пасифика всё равно не смогла бы ответить на его смс-ки сразу, но ведь это не её вина! Пасифика вытащила телефон и перечитала его смс: «надо было помочь одному человеку с домашкой по физике». Одному человеку. Он скрыл, что это была Чу. «Почему ты не сказал мне, что помогал с физикой Кэнди?» — она почти отправила это сообщение, но вовремя спохватилась и стёрла текст. Не хватало ещё, чтобы Пайнс решил, что её это волнует. Интересно, а давно он помогает Кэнди с учёбой? Пасифика пыталась убедить себя в том, что это ещё ничего не означает. В конце концов, такова душа Пайнса: бросаться на выручку каждому, кто попросит. Она знала это, как никто другой. Возможно, Кэнди просто попросила его помочь, и он согласился. Быть может, это было первый и единственный раз. Но брюнетка сообщила Пасифике об этом, явно желая её задеть. Блондинка вспомнила её пристальный взгляд, вызов в её тёмных глазах, дерзость в голосе. Что ж, хотела позлить — ей удалось! Пасифика ревновала. Она всегда считала, что у них с Диппером особенное общение: они могли переписываться сутками напролёт, у них были им одни понятные шутки, свой стиль общения, свои тайные прозвища и ряд ситуаций, о которых не знал никто. Но Кэнди поставила всё под сомнение. Такое ли это всё особенное, как считала Пасифика? Да, помощь с лабораторной — это мелочь, Диппер мог кому угодно помочь. Но Кэнди сказала об этом так, словно имела право претендовать на парня, словно она имела основания бросать Пасифике вызов. Что, если основания и правда были? Пасифика прикусила губу. В сердце горел пожар. Она почувствовала, что щёки налились краской от негодования. Нужно было успокоиться, прежде чем возвращаться домой. В таком состоянии она точно кому-то надерзит, а родителям дерзить нельзя. И тут телефон в её руке завибрировал. «Как ваша подготовка, мисс Нортвест?». Пасифика поначалу не хотела отвечать. Она злилась на Диппера за то, что он промолчал и не сказал, что помогал Кэнди. Но, с другой стороны, ей хотелось убедиться, что такая глупая ревность безосновательна. Хотелось увидеть, что для Диппера общение с ней, Пасификой, и правда особенное. Кроме того, возможность общаться с ним и так была сильно ограничена в последнее время. Пасифика, при всей своей гордости, не хотела жертвовать этим. «Отлично. Мы закончили. Я сижу в парке и смотрю на пруд». Диппер, видимо, понял, что у неё выдалось свободное от родительской тирании время, и просто позвонил. — Да? — ответила Пасифика. К сожалению, она не смогла взять эмоции под контроль: холодность в её голосе всё же прозвучала. — Ты не в настроении? — тут же понял он. — В последнее время у меня не бывает хорошего настроения, — заметила она. — Что случилось? — спросил Диппер с участием. — Ничего, — ответила девушка. — Всё в порядке. — Пасифика, я слишком хорошо тебя знаю, — напомнил друг. — Расскажи, в чём дело. Тебе полегчает, а я постараюсь помочь. Рассказать, что она ревнует? Да ни за что! Пасифика подобрала с земли какой-то камень и с силой швырнула его в воду: раздражение требовало выхода. Не получив ответа, Диппер предположил свой: — Снова родители? — Нет, — Пасифика покачала головой, словно он мог её видеть. — Я не хочу об этом говорить, Диппер. Лучше расскажи мне что-нибудь хорошее. — Проблему этим не решишь, — заметил он. — Зато мне полегчает. — Ладно, мисс Нортвест, — парень вздохнул. — Как пожелаете. Если захочешь поделиться — сообщи.